Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Концептуальные аспекты развития региональных экономических систем депрессивного типа 14
1.1. Установление конституирующих признаков региональных экономических систем депрессивного типа 14
1.2. Анализ способа развития региональных экономических систем депрессивного типа 35
1.3. Определение основных задач развития региональных экономических систем депрессивного типа на современном этапе 49
Глава 2. Анализ механизма торможения региональных экономических систем депрессивного типа (на материалах КБР) 64
2.1. Оценка используемых ресурсов развития 64
2.2. Оценка применяемых инструментов развития 80
2.3. Раскрытие капитализации статуса как ядра механизма торможения региональных экономических систем депрессивного типа 92
Глава 3. Предложение ресурсов и разработка инструментов активизации развития региональных экономических систем депрессивного типа 101
3.1. Обоснование принципов активизации развития региональных экономических систем депрессивного типа 101
3.2. Предложение ресурсов активизации развития региональных экономических систем депрессивного типа 114
3.3. Разработка инструментов активизации развития региональных экономических систем депрессивного типа 124
Заключение 133
Список использованных источников
- Анализ способа развития региональных экономических систем депрессивного типа
- Определение основных задач развития региональных экономических систем депрессивного типа на современном этапе
- Оценка применяемых инструментов развития
- Предложение ресурсов активизации развития региональных экономических систем депрессивного типа
Анализ способа развития региональных экономических систем депрессивного типа
В хозяйственном пространстве России действует мощный фактор территориальной поляризации, благодаря которому между регионами формируются и растут существенные разрывы в доходах, инвестиционной привлекательности, конкурентоспособности, уровне жизни постоянного населения, развитии инфраструктуры и др. При этом характер такой поляризации весьма своеобразен - нескольким успешным и устойчиво развивающимся регионам противостоят десятки региональных экономических систем, не обладающих достаточным потенциалом саморазвития.
А. Керашев правомерно указывает на то, что процессы эволюции на различных уровнях организации экономических отношений происходят асинхронно и асимметрично, формируя особые мезо- пространства, которые отражают: с одной стороны, промежуточные, переходные состояния экономических отношений; с другой стороны, зоны интеграции или дезинтеграции1. Продолжая приведенное суждение, отметим, что в случае взаимодействия региональных экономических систем, не обладающих достаточным потенциалом саморазвития, в указанных зонах утверждаются процессы дезинтеграции, поскольку дефицит ресурсов развития не может быть основой для взаимного притяжения.
Преобладание в хозяйственном пространстве России региональных экономических систем, не обладающих достаточным потенциалом саморазвития, обусловливает фокусирование внимания многих исследователей на функционировании и развитии таких систем. И дело не только в том, что они притягивают к себе значительные ресурсы федерального центра, снижая потенциал развития всей национальной экономики. Во внутренней среде таких систем формируются масштабные риски и угрозы, которые в дальнейшем распространяются на все хозяйственное пространство России; в данном отношении правомерно констатировать, что указанные системы становятся зонами неустойчивости и распространения кризисных проявлений. На Юге России к таким региональным системам относятся Чеченская Республика, Республика Ингушетия, Республика Калмыкия, Республика Дагестан, Республика Адыгея, Кабардино-Балкарская Республика и др. В первом приближении их правомерно обозначить, как «проблемные» региональные экономики.
Вместе с тем, системный характер исследования заявленной научной проблемы предполагает углубление приведенного выше представления, поскольку «проблемный» характер региональной экономики представляет собой весьма широкую характеристику, за которой могут скрываться самые разные экономические процессы. Приведем следующий пример - «проблемными» являются, как региональные экономики, устойчиво пребывающие на самой дальней периферии хозяйственного развития, так и региональные экономики, успешно развивавшиеся в условиях подъема, но вошедшие в фазу рецессии1.
Конкретизируем и углубим первое представление о «проблемных» региональных экономиках, исходя из условий процесса стагнации в хозяйственном пространстве современной России. В частности, отметим, что указанные условия закономерно фокусируют внимание исследователей на существовании и развитии тех региональных хозяйств, которые не обладают достаточным потенциалом саморазвития, нуждаются в постоянной ресурсной поддержке из внешней среды и продуцируют множество рисков и угроз, распространяемых во внешней среде.
Мы сделали следующий шаг в определении интересующего нас феномена. Сочетание указанных выше условий развития (недостаточность потенциала саморазвития, зависимость от предоставления ресурсов из внешней среды, будь то бюджетная поддержка или средства рисковых внешних инвесторов, продуцирование множества рисков и угроз, способных распространяться в хозяйственном пространстве) правомерно квалифицировать, как депрессивное состояние пространственной системы.
Отметим, что сделанный нами вывод совпадает с суждениями многих исследователей, которые квалифицируют устойчивое существование группы территориальных образований, обладающих приведенными выше характеристиками, как феномен региональных экономических систем депрессивного типа1. Соглашаясь с данным определением, сделаем еще один шаг в целях углубления представления об интересующих нас системах.
Речь идет о способности таких систем формировать специфические участки неблагополучия в хозяйственном пространстве страны и оттягивать на себя все возрастающую массу национальных ресурсов, обескровливая, тем самым, развитие всей экономики страны. Так, в условиях введения внешних ограничений (2014 г.) указанные системы, в первую очередь, дестабилизируются и становятся кризисными зонами национальной экономики, что вынуждает применять к ним особые режимы территориального регулирования и социально-экономической политики. Приведем соответствующие аргументы.
Прежде всего, в условиях снижения темпов роста национальной экономики существенно возрастает региональная поляризация, что отражают интервальная оценка приростов ВРП в регионах Юга России и отношение между максимальной и минимальной доходной обеспеченностью в данной группе регионов (13 регионов-субъектов ЮФО и СКФО) (табл. 1.1.1).
Определение основных задач развития региональных экономических систем депрессивного типа на современном этапе
Характерно, что в 2012 - 2014 гг. стагнация охватила и инвестиционный процесс в экономике Республики Адыгея. Инвестиции перестали поступать в экономику депрессивного типа, поскольку отдача от них, в силу снижения показателей производительности труда и индекса физического объема ВРП, стала отрицательной. Обобщая приведенные выше положения, сформулируем вывод о том, что на основании данных о снижении объемов инвестирования после 2011 г., которое не было свойственно региональным экономикам ЮФО в предшествующий период, имело место дальнейшее ослабление конкурентных позиций региональной экономической системы депрессивного типа на инвестиционном рынке.
В итоге в регион перестал приходить капитал даже тех инвесторов, которые давно и устойчиво взаимодействуют с Адыгеей; вместе с этим, снизились и федеральные бюджетные возможности, что было обусловлено возникшими бюджетными ограничениями. С учетом указанных обстоятельств правомерен вывод о том, что региональные экономические системы депрессивного типа раньше всего ощутили исчерпание возможностей прежней модели экономического роста экономики России; отсюда - значимость изучения способа их развития для теории и практики региональной экономики.
В. Овчинников и Ю. Колесников фокусируют внимание на таком аспекте способа развития региональных экономических систем депрессивного типа, как взаимодействие с крупными корпорациями, способными существенно изменить условия эволюционного процесса. Оценивая указанный аспект, необходимо принимать во внимание изменение самой парадигмы объективного процесса регионального развития и процесса формирования региональной экономической политики, которая произошла за последние десятилетия в условиях актив ных рыночных преобразований и присоединения экономики России к ВТО. В результате указанных трансформационных процессов экономика российских регионов приобретала иное качество - ей стали присущи черты функционально ориентированных профилем хозяйственной специализации мезо- экономических единиц, включенных в качестве неких органических территориальных модулей в состав системы национальной экономики. При этом указанные модули приобрели некоторый двойственный статус: в общенациональном воспроизводственном процессе они выполняют функции особых территориальных органов единого экономического организма; на мезо- уровне - поддерживают миссию устойчиво функционирующей территориальной воспроизводственной системы хозяйства1. Отметим, что указанная двойственность статуса определяет характер воздействия крупных корпораций на региональные экономические системы.
Необходимо учитывать, что крупные корпорации приходят в региональные экономические системы, преследуя свои цели, стремясь к извлечению прибыли и закреплению своих доминирующих позиций. При этом и региональные экономические системы, и корпорации вынуждены действовать в конкурентной среде, стремясь к наращиванию своих конкурентных преимуществ. Экономическое поведение пространственных систем в данном отношении очень близко к поведению коммерческих организаций - оба субъекта фокусируются на повышении своей конкурентоспособности, сохраняя имеющиеся и создавая новые конкурентные преимущества.
Что может дать пространственной системе в смысле повышения конкурентоспособности взаимодействие с крупной корпорацией? Выделим в данном взаимодействии несколько сценариев развития. В рамках первого сценария имеет место обычное вовлечение ресурсов региона в воспроизводственный процесс и, соответственно, в процесс создания стоимости корпорации, причем без создания адекватных механизмов корпоративной ответственности и форми См.: Овчинников В.Н., Колесников Ю.С. Силуэты региональной экономической политики на Юге России. Ростов - на- Дону: ЮФУ, 2008. С. 18. рования стратегически ориентированных контрактов. Оценивая данный сценарий, отметим его простоту и четко выраженную асимметрию между предоставлением ресурсов и присвоением финансовых результатов - ресурсы предоставляются региональной экономической системой, а финансовые результаты принадлежат корпорации.
Второй сценарий развития взаимодействия региональной экономической системы и крупной корпорации предполагает своеобразную конкуренцию между ними в рыночной среде. Идет борьба за финансовые ресурсы (для корпорации минимизация налогов означает расширение инвестиционных возможностей, а для региональной экономической системы - сужение бюджетных возможностей), квалифицированный человеческий фактор, наиболее ценные элементы инфраструктуры и др. Отметим, что в таком случае региональная экономическая система практически приравнивается к корпорации, что дополнительно подкрепляет правомерность концептуального представления ее как квазикорпорации1.
Третий сценарий исследован В. Овчинниковым и Ю. Колесниковым: В. Овчинников и Ю. Колесников: «Предприятия и фирмы, которые производят и продают свою продукцию на глобальных рынках, вынуждены развивать локальные (территориальные) связи, трансформируя сырье, полуфабрикаты и товары локальных товаропроизводителей в свои конкурентные ресурсы, конституируя тем самым общие конкурентные позиции региона не только в национальном, но и в глобальном масштабе. «Заход» в российские регионы крупных корпоративных и сетевых структур, концентрирующих в своих руках крупные капиталы, современный менеджмент, сетевые технологии, создает совершенно новую ситуацию в межрегиональной конкуренции, выводя ее в формат макро См.: Керашев А.А. Функциональное содержание и принципы управления макрорегиональ-ным хозяйственным комплексом как интеграционным образованием. Ростов-на-Дону: СКНЦ ВШ, 2005. экономической, глобальной»1. Фактически, а рамках данного сценария имеет место ко- эволюция корпорации и региональной системы.
Сопоставив приведенные выше сценарии и принимая во внимание особенности региональных экономических систем депрессивного типа, сформулируем вывод о том, что для них наиболее вероятен первый сценарий, в рамках которого региональная система действует следующим образом: - сначала отдает свои ресурсы под контроль корпораций; - затем пытается получить от них некоторую компенсацию в виде средств финансовой поддержки, что соответствует доминированию корпорации над региональной системой.
Исследуя способ развития региональных экономических систем депрессивного типа, выделим определенные градации внутри данного процесса, принимая во внимание его циклический характер и различные способы прохождения фаз цикла деловой активности. С учетом того, что категория «развитие» приобретает ключевое значение во многих отраслях практической деятельности и на многих направлениях современной экономической науки, необходимо учитывать различия в структурной организации процесса развития.
Анализируя особенности выхода из кризиса региональных экономических систем депрессивного типа, В. Сапиев выделяет в структуре восстановительного экономического роста две качественно различные ступени: - ступень спонтанного восстановительного роста, для которой типично неуправляемое, опирающееся на возможности рыночной регуляции, движение в направлении предкризисного максимума регионального хозяйства;
Оценка применяемых инструментов развития
Для создания инфраструктуры туристско-рекреационного комплекса Кабардино-Балкарии в 2012 г. началось строительство водопроводов для обеспечения качественной питьевой водой района Приэльбрусья. На данные мероприятия в 2012 г. было выделено 177 млн. руб., а в 2013 г. - 200 млн. руб. Однако в 2014 г. данный объект не удастся завершить в силу возникших бюджетных ограничений. Отметим, что замедление роста и стагнация в экономике России дополнительно актуализируют проблему качества инструментального обеспечения регионального развития для территорий депрессивного типа, поскольку прежние инструменты уже не срабатывают в новых, неблагоприятных условиях развития. Указанное обстоятельство можно проиллюстрировать на примере затяжного процесса строительства очень важной для всего туристско-рекреационного комплекса СКФО дороги «Кисловодск - Долина Нарзанов -Джылы-Су - Эльбрус». Сумма инвестиций по данному объекту в 2012 г. составила 451 млн. руб., в 2013 г. - 410 млн. руб., что отодвигает сроки ее ввода в эксплуатацию на неопределенное время (плановый срок ввода в эксплуатацию -2013 г.). Между тем, указанная дорога свяжет два курорта федерального уровня - КМВ и Приэльбрусье, позволяя туристам по значительно укороченному (более чем на 150 км) и обладающему иным качеством сервиса маршруту добраться от аэропорта Минеральных Вод к подножию Эльбруса. Представляется, что при разработке инструментов регионального развития в данном случае необходимо ориентироваться на возможности государственно-частного партнерства.
Оценим применяемые в КБР инструменты развития, ориентированные на модернизацию и интенсивное развитие человеческого фактора (инструменты социальной сферы), исходя из состояния данного фактора в регионе. Численность постоянного населения Кабардино-Балкарской Республики (начало 2014 г.) составила 862 тыс. человек. Рождаемость населения в 2013 г. увеличилась по сравнению с 2012 г. на 6,7%, смертность снизилась по сравнению с 2012 годом на 5,3%. Показатель младенческой смертности в 2013 году составил 8,5 умерших в возрасте до 1 года на 1000 родившихся, что соответствует самому низкому показателю по СКФО. Таким образом, для КБР характерна тенденция к росту популяции. Вместе с тем, сохраняется существенная дифференциация между городами и районами региона по демографическим параметрам: если в большинстве районов имеет место устойчивый естественный прирост населения, то для г. Прохладный характерна тенденция к естественной убыли населения (0,2 в расчете на 1000 жителей). Для КБР в последние годы характерно увеличение миграционного оттока населения. В 2013 г. чистый миграционный отток составил 6,2 тыс. чел., что на 11% больше, чем за предшествующие год. Основными причинами чистого миграционного оттока остаются нестабильная общественно-политическая ситуация, низкий уровень жизни, отсутствие работы.
Далека от благополучия ситуация на региональном рынке труда. Общая численность безработных, определяемая по методологии МОТ, достигла к началу 2014 г. уровня 9,2% экономически активного населения республики. При этом велика скрытая безработица - численность безработных граждан, зарегистрированных в органах службы занятости, составила лишь 2,4% экономически активного населения, что свидетельствует о низкой эффективности региональной системы регулирования рынка труда и социальной защиты населения.
Оценим инструменты, которые применяются для трудоустройства. Они стандартны, что не учитывает специфику густонаселенного и систематически избыточного по трудовым ресурсам региона. С одной стороны, в 2013 г. органами службы занятости населения было предложено гражданам 15,9 тыс. вакансий рабочих мест и должностей, с другой стороны, имело место увеличение численности безработных.
Данная ситуация отражает качественное несоответствие между спросом и предложением на локальном рынке труда, которое не могут преодолеть традиционные инструменты регулирования данного рынка, применяемые региональной службой занятости: - в рамках специальной программы в 2013 г. временно трудоустроены 429 безработных граждан, испытывающих специфические трудности в поиске работы (инвалиды, женщины, воспитывающие малолетних детей, выпускники учреждений начального и среднего образования, подростки и др.);
Представляется, что специфика безработицы на рынке труда КБР предполагает использование особых инструментов, адаптированных к условиям де-прессивности, которыми региональные органы управления не располагают. Правомерно предположить, что с учетом масштабной скрытой безработицы в КБР целесообразно использовать инструменты, ориентированные на поддержку этно- экономики (обучение занятых в данной сфере, микро- кредитование ее развития и др.). Некоторые сдвиги в данном отношении имеют место, но они носят пока локальный характер. Так, с начала 2013 года на профессиональное обучение (переобучение) были направлены обратившиеся в центры занятости населения республики женщины, находящиеся в отпуске по уходу за ребенком до достижения им возраста трех лет, в том числе, на профессиональную подготовку - 14 человек, переподготовку - 31 человек, повышение квалификации -32 человека. Обучение осуществлялось в учреждениях профессионального образования, имеющих соответствующую лицензию на предоставление образова тельных услуг, по профессиям: «Пользователь компьютерной техники», «Секретарь-референт», «Бухгалтерский учет «1С: Предприятие», «Медицинская сестра», «Педиатр», «Менеджер персонала», «Косметолог» и др. Объем средств по заключенным в целях организации профессионального обучения женщин договорам составил 0,5 млн. руб. затраты на обучение одного человека - 6,5 тыс. руб.
Оценим инструменты распределения, играющие существенную роль в процессе воспроизводства рабочей силы. За последние годы существенно выросла средняя заработная плата в региональной экономике - если в 2011 г. она покрывала 2,5 прожиточных минимума трудоспособного населения, то в 2013 г. такое покрытие составляло 3,2. Однако дифференциация в оплате труда существенно выросла, что отражает низкую эффективность применяемых инструментов распределения. Наиболее высокий уровень оплаты труда сохранился в финансовой сфере - 42,8 тыс. руб., что в 2,6 раза превышает средний показатель по республике, и в государственном управлении - 37,6 руб., что 2,3 раза выше, чем в среднем по КБР. На среднем для региона уровне держится заработная плата в производстве транспортных средств и производстве электроэнергии, газа и воды. В АПК, обрабатывающей промышленности средняя зарплата существенно ниже среднего показателя по КБР.
Существенную угрозу для дальнейшего развития региона составляет низкий уровень оплаты труда в отраслях бюджетной сферы - образовании, здравоохранении, культуре (около 70 % от среднего по региону уровня). Отметим, что в 2010 г. средняя зарплата в бюджетных отраслях составляла 80% от среднего показателя по КБР, то есть, произошло ухудшение данной позиции в социальной экономике. Продолжая данную мысль, сформулируем вывод о том, что консервация данного уровня оплаты труда в отраслях, ориентированных на воспроизводство человеческого фактора, подрывает перспективные конкурентные позиции региональной экономики в условиях ускорения постиндустриальных преобразований.
Предложение ресурсов активизации развития региональных экономических систем депрессивного типа
Стагнация на мезо уровне России привлекает внимание исследователей к специфической группе «проблемных» региональных хозяйств, которые не обладают достаточным потенциалом саморазвития и нуждаются в постоянной ресурсной поддержке из внешней среды (феномен региональных экономических систем депрессивного типа). В работе выделены две существенные характеристики региональных экономических систем депрессивного типа: способность воспроизводить и закреплять в своей внутренней среде совокупность факторов, неблагоприятных для развития бизнеса; возможность нейтрализовать меры экономической политики, направленные на активизацию развития и изменение их депрессивного статуса.
Переплетение и сращивание хозяйственных процессов региональных экономических систем депрессивного типа и упрочившихся форм функциональных связей между их участниками (институтов) позволяет сформулировать два вывода: установить принадлежность таких систем к территориальным институционально хозяйственным образованиям, что предполагает упорядочивание и закрепление их существенных характеристик посредством территориальных норм, традиций, контрактов участников локальных рынков и институций; предложить подкрепление познавательного потенциала системного подхода, как базового для углубленного исследования данных систем, эвристическими возможностями институционального подхода.
С учетом формирования региональной экономической системы депрессивного типа в условиях наложения ряда трансформационных процессов в работе выделены базовые и «надстроечные» компоненты данной системы (базовые институты, основные функции и структурные элементы хозяйственных процессов, с одной стороны; особые институты, перенесенные и выращенные в процессе преобразований на мезо уровне и надстройка из новых функций и структурных элементов хозяйственных процессов на данном уровне, с другой стороны), обобщение результатов анализа которых позволяет установить конституирующие признаки такой системы: принадлежность к неоднородным пространственным системам, чье относительно продолжительное существование обеспечивается за счет базовых институтов, обеспечивающих на какое то время «устойчивую неустойчивость» территориального хозяйства, не способного к саморазвитию; хроническая неэффективность территориального воспроизводства, каждый цикл которого демонстрирует несоразмерность затрат и результатов; зависимость от притока ресурсов из внешней среды, в том числе, финансовой поддержки федерального бюджета, помощи международных организаций, средств инвесторов, пренебрегающих высокими рисками и др.; доминирование механизмов формирования вне легальных доходов, маскируемых избыточными издержками; легальные доходы в такой системе минимизированы и не выступают в качестве основной цели бизнеса; регулярный выход экономических интересов основных субъектов системы из режима согласования, что обусловлено высоким уровнем поляризации доходов и наличием высоких барьеров в региональном хозяйстве. Анализ конституирующих признаков систем депрессивного типа позволил предложить последовательность этапов когнитивной цепочки определения основных задач их развития: выявление наиболее значимых хозяйственных дисфункций, детерминированных природой исследуемых систем; раскрытие основных институциональных трансформаций, продуцируемых в данных системах в условиях стагнации в экономике России; установление негативных внешних эффектов (макро уровень), связанных с установленными дисфункциями и трансформациями; определение основных задач развития региональных экономических систем депрессивного типа на современном этапе.
Анализ связей в рамках указанной когнитивной цепочки позволил определить основные задачи развития региональных экономических систем депрессивного типа на современном этапе: переход от заимствования чужих институтов к выращиванию собственных институтов развития, адаптированных к реальным условиям регионального развития в депрессивных условиях, избавление от трансформированных или неэффективных институтов территориального хозяйства; закрытие неэффективных региональных программ, перераспределение соответствующих средств между результативными программами; направление дефицитных инвестиционных ресурсов на развитие зон «новой экономики», способных генерировать конкурентные преимущества, формирование инновационных кластеров, новых промышленных районов и др.; привлечение интеллектуального капитала в территориальные органы власти и управления, что позволит поднять уровень принимаемых решений и изменить качество территориального управления и региональной политики; переход к использованию специальных механизмов финансового контроля (управленческого аутсорсинга, финансового надзора, мониторинга и др.); укрепление доверия между территориальными органами власти и субъектами локальных рынков, что может быть обеспечено расширением диалога между соответствующими субъектами, а также на основе широкого территориального партнерства с участием экспертов общественных организаций.
Региональные экономические системы депрессивного типа существуют в условиях постоянного дефицита ресурсов развития, который существенно усугубляется при нарастании кризисных проявлений, что обусловлено: усилением бюджетных ограничений на макро уровне, затрагивающих средства бюджетной поддержки данных систем; оттоком частного капитала, обусловленным возрастанием инвестиционных рисков в хозяйственном пространстве региона.