Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Теоретико-методические основы исследования процессов внедрения цифровых технологий как основы устойчивого развития предприятий сельского хозяйства 14
1.1. Особенности экономического роста и устойчивого развития предприятий сельского хозяйства в условиях смены технологических укладов 14
1.2. Влияние внедрения цифровых технологий на развитие предприятий сельского хозяйства, организационно-экономические отношения и механизмы в отрасли 33
1.3. Организационно-экономические проблемы внедрения цифровых технологий на предприятиях сельского хозяйства России 52
Глава 2. Тенденции и проблемы развития предприятий сельского хозяйства Кемеровской области – Кузбасса в контексте внедрения цифровых технологий 74
2.1. Экономическая оценка состояния предприятий сельского хозяйства Кемеровской области – Кузбасса 74
2.2. Тенденции и проблемы внедрения цифровых технологий на предприятиях растениеводства Кемеровской области – Кузбасса 96
2.3. Выбор наиболее перспективных для сельского хозяйства Кемеровской области – Кузбасса цифровых технологий 111
Глава 3. Развитие предприятий сельского хозяйства Кемеровской области – Кузбасса на основе организационно экономического механизма внедрения цифровых технологий 130
3.1. Разработка организационно-экономического механизма внедрения цифровых технологий на предприятиях сельского хозяйства региона 130
3.2. Определение эффективности внедрения цифровых технологий как оценочная подсистема организационно-экономического механизма 150
3.3. Организационно-управленческие модели и рекомендации по реализации механизма внедрения цифровых технологий на предприятиях сельского хозяйства 170
Заключение 188
Список литературы 192
- Особенности экономического роста и устойчивого развития предприятий сельского хозяйства в условиях смены технологических укладов
- Организационно-экономические проблемы внедрения цифровых технологий на предприятиях сельского хозяйства России
- Выбор наиболее перспективных для сельского хозяйства Кемеровской области – Кузбасса цифровых технологий
- Организационно-управленческие модели и рекомендации по реализации механизма внедрения цифровых технологий на предприятиях сельского хозяйства
Особенности экономического роста и устойчивого развития предприятий сельского хозяйства в условиях смены технологических укладов
Научно-технический прогресс, развитие материально-технической базы АПК является сложным многоаспектным процессом, связанным, прежде всего, с трансформацией организационно-экономических, производственных отношений. Смена технологических укладов всегда требует адекватного развития организационно-экономических отношений, соответствующих новому технологическому уровню. Поэтому подходы к обеспечению экономического роста и устойчивого развития сельскохозяйственных предприятий должны исходить из анализа факторов и особенностей формирования нового технологического уклада в АПК.
В современных условиях уже невозможно отождествлять понятия экономического роста и устойчивого (сбалансированного) развития АПК и отдельных предприятий сельского хозяйства. Экономический рост является только одной из компонент устойчивого развития, поэтому организационно-экономические отношения в сельском хозяйстве должны обеспечивать такое использование достижений научно-технического прогресса, в частности, цифровых технологий, которое учитывает социальные, экологические цели, сохранение естественного плодородия почв и т.д.
Практика свидетельствует, что в сельскохозяйственной отрасли организационно-экономические отношения нередко отстают и не вполне соответствуют уровню производительных сил, т.е. сельскохозяйственные предприятия нуждаются в организационно-экономических преобразованиях, позволяющих использовать современные технологии в целях устойчивого развития. В данной работе рассматриваются по преимуществу предприятия сельского хозяйства, работающие в сфере растениеводства, поскольку оно является основой развития всего АПК как ис 15 ходное звено цепочек создания стоимости в животноводстве, пищевой, перерабатывающей промышленности. В растениеводстве создается до 50-60% стоимости продукции АПК [135, с. 22; 159, с. 7]. Процессы роста и развития растениеводства, складывающиеся здесь организационно-экономические отношения, обуславливают многие экономические, экологические, социальные аспекты состояния АПК и российского села.
Среди российских экономистов-аграрников к настоящему времени сложились устоявшиеся подходы к пониманию экономической природы и структуры растениеводства. Принято считать, что предприятия сельского хозяйства, занимающиеся растениеводством, входят во вторую сферу АПК (как непосредственные производители сельскохозяйственной продукции) наряду с животноводством [217, с. 329]. Растениеводство осуществляет обработку земли, возделывание сельскохозяйственных культур для производства растениеводческой продукции [16, с. 43], оно зависит не только от технико-технологических, но и сугубо биологических факторов [18, с. 31; 97, с. 90; 119, с. 22].
Структура растениеводства определяется составом выращиваемых сельскохозяйственных культур, а также характером используемых аграрных технологий. В наиболее распространенной классификации выделяется семь видов растениеводства: полеводство, овощеводство, плодоводство, виноградарство, луговодство, лесоводство, цветоводство [55, с. 7]. В то же время методология статистического учета Федеральной службы государственной статистики РФ (Росстат) не включает в состав продукции растениеводства стоимость продукции лесоводства (см. Приложение А) [146]. Наиболее важными для растениеводства культурами являются зерновые и зернобобовые, технические культуры, лекарственные растения, прядильные, кормовые и масличные культуры. В Федеральном законе «О семеноводстве» дается закрытый перечень сельскохозяйственных растений [1] (Приложение А). Данного перечня целесообразно придерживаться в дальнейшем при рассмотрении растениеводства в качестве полигона исследования.
Основной стратегической целью сельскохозяйственных предприятий растениеводства, как и других отраслей экономики, является динамичное экономиче 16 ское развитие с учетом экологических и социальных аспектов. При этом в силу тесной связи применяемых агротехнологий с состоянием экосистем, серьезного риска истощения, деградации почв, а также вследствие практически монопольного положения таких предприятий на многих сельских рынках труда, обостряются противоречия между экономическим ростом и устойчивым развитием социо-эколого-экономической сельской системы. Дело в том, что ряд подходов к достижению максимального экономического результата предприятий растениеводства, особенно с ориентацией на краткосрочную перспективу, приводят к деградации почв, утрате плодородия, восстановление которого требует значительных затрат.
По данным В.И. Кирюшина, даже нормальные технологии растениеводства, которые применяет большинство сельскохозяйственных предприятий, связаны с риском деградации почв [88, с. 17]. Не исключено также обострение социально-трудовых проблем села при игнорировании последствий внедрения отдельных технологий земледелия. Наконец, еще одна проблема кроется в несоответствиях развития растениеводства по отношению ко всему АПК. В частности, серьезной проблемой структурно-сбалансированного развития АПК России является диспропорция растениеводства и животноводства, приводящая к росту экспорта зерна при сохранении импорта мяса [68] (Рисунок 1).
Таким образом, формально положительная динамика валовых показателей растениеводства не является исчерпывающей характеристикой прогрессивного развития в силу экологических, социальных, структурных противоречий, а также разных временных горизонтов принятия решений. Для анализа данных противоречий продуктивно разграничение понятий «рост» и «развитие» растениеводства. Большинство российских экономистов дифференцируют термины «рост» и «развитие» (Таблица 1). Понятие развития экономики значительно богаче и сложнее, чем экономического роста. Экономический рост сводится к простому наращиванию интегральных показателей. На уровне национальной экономики это ВВП, валовой национальный продукт, национальный доход и др. Для отрасли это увеличение объемов отгруженной продукции, объема производства основных видов товаров.
Применительно к растениеводству экономический рост характеризуют валовой сбор и стоимость валовой продукции. Положительная динамика этих показателей является необходимым и исчерпывающим условием, чтобы говорить об экономическом росте. В свою очередь, экономическое развитие не характеризуется единственным количественным показателем.
Для растениеводства понятие развития, в отличие от роста, также предполагает усложнение и гармонизацию основных векторов. Это можно представить в следующих положениях.
1. Экономический рост обычно рассматривается в ретроспективе, безотносительно его влияния на будущее. Однако стремление резко ускорить рост «здесь и сейчас» любой ценой может серьезно сужать экономические перспективы. В свою очередь, экономическое развитие требует, чтобы сегодняшний рост не уменьшал возможности для будущих поколений (концепция устойчивого или сбалансированного развития [54, 115, 116, 117, 201, 212]). Иными словами, необходим отказ от всего, что может негативно сказаться на потенциале роста в перспективе, ущемить интересы будущих поколений.
Организационно-экономические проблемы внедрения цифровых технологий на предприятиях сельского хозяйства России
Особенности роста и развития сельского хозяйства России как исходные условия цифровизации производительных сил. Несмотря на многие проблемы, сельское хозяйство в 2000-е гг. стало одной из самых быстрорастущих отраслей экономики России, а также крупным экспортером. В определенной степени этому способствовали девальвация рубля, санкции, контрсанкции, вызвавшие повышение выгодности экспорта и ограничения импорта продуктов питания. Однако сельское хозяйство задействовало также собственные источники развития – инвестиции, научно-технический прогресс, расширение посевных площадей, внедрение новых форм хозяйствования, создание крупных агрохолдингов [38, 95].
В Приложении В представлены данные о динамике выпуска продукции сельского хозяйства, в частности, растениеводства. Из них видно, что в 2002-2017 гг. общий объем производства сельскохозяйственной продукции в России резко возрос. Продукция всего сельского хозяйства увеличилась в текущих ценах в 5,8 раза, растениеводства – в 6,3 раза. Это значительно выше темпов инфляции за аналогичный период. Следует отметить, что если в 2002 г. на растениеводство приходилось 49,7% от всей продукции сельского хозяйства, то в 2017 г. – уже 53,6%. Оно стало ведущей отраслью сельскохозяйственного производства.
С 2008 г. активно возвращаются в оборот ранее заброшенные пахотные земли, вовлекаются в сельскохозяйственное производство новые. За 2008-2017 гг. посевная площадь сельскохозяйственных культур возросла на 3 694 тыс. га. Кроме того, за рассматриваемый период в 2,6 раза увеличилось использование минеральных удобрений в расчете на 1 га пашни (с 21 кг до 55 кг). За счет, в том числе интенсивных факторов производства урожайность зерновых и зернобобовых культур в России увеличилась в 1,5 раза. Рост урожайности является позитивной характеристикой устойчивого развития, но его отставание от динамики внесения удобрений вызывает сомнения в продуктивности использования последних.
В целом за счет экстенсивных и интенсивных факторов в 2002-2017 гг. в России произошел уверенный рост валового сбора основных сельскохозяйственных культур, в частности, зерна и овощей более чем в 1,5 раза, семян масличных культур – в 3,8 раза. Оставался стабильным сбор картофеля, но его потребление в нашей стране и так находится выше обоснованных медицинских норм. Значительно укрепилась продовольственная безопасность России благодаря росту самообеспеченности основными продуктами питания [180, с. 8]. Важнейшая характеристика экономического роста растениеводства – это расширение экспорта сельскохозяйственного сырья, продовольствия. Как видно из данных рисунка 8, в течение последних 10 лет экспорт продовольственных товаров и сельскохозяйственного сырья резко возрос. Так, с 2005 г. по 2017 г. экспорт продукции сельского хозяйства в стоимостном выражении (в валюте) увеличился в 4,6 раза, а только за 2010-2017 гг. – уже в 2,4 раза. Удельный вес соответствующих товарных групп в экспорте возрос до 6%. По итогам 2016-2017 сельскохозяйственного года Россия вышла на второе место в мире по экспорту зерновых, подсолнечного масла.
Таким образом, динамичный количественный рост растениеводства России не вызывает сомнений. Однако во многом это результат «низкой базы» вследствие того, что в период радикальных реформ 1990-х гг. сельское хозяйство пострадало в наибольшей степени. Кроме того, быстрый рост, как отмечалось выше, еще не означает комплексного устойчивого развития. В данной связи целесообразно остановиться на технологических, структурных, социальных, экологических и других аспектах, более полно характеризующих развитие растениеводства. Сравнительный анализ интенсивных факторов роста в сельском хозяйстве России и других видах экономической деятельности (ВЭД) обнаруживает серьезное отставание данного сектора. Прежде всего, следует отметить сохранение недостаточного уровня производительности труда. В 2012-2016 гг. произошло увеличение доли ВЭД «Сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство» в структуре валовой добавленной стоимости России с 3,5% до 4,5% (Таблица 6).
Хотя в экономической теории повышение удельного веса первичного и вторичного секторов, соответствующих ВЭД в макропоказателях обычно не считается прогрессивной тенденцией, следует учитывать, что доля сельского хозяйства в 1990-е гг. снижалась не вследствие роста производительности труда, а из-за чистого падения объемов выпуска на фоне ухудшения продовольственной безопасности. Поэтому его позиции в структуре экономики России объясняются восстановлением нормального уровня продовольственной самообеспеченности и не могут считаться ухудшением структурных пропорций. Тем не менее, как видно из данных таблицы 6, сельское хозяйство является «аутсайдером» по производительности труда, инвестициям, фондовооруженности.
Удельный вес ВЭД «Сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство» в общей численности занятых значительно выше, чем в ВВП России. Это свидетельствует о существенно более низкой производительности труда. Она в 1,7 раза ниже средней по экономике, хотя по сравнению с 2005 г. ситуация значительно улучшилась. Недостаточная производительность труда объективно обуславливает гораздо бо 56 лее низкую заработную плату в сельском хозяйстве, приводит к консервации застарелых социальных проблем села. Так, в 2016 г. среднемесячная номинальная начисленная заработная плата работников организаций по ВЭД «Сельское хозяйство, охота и лесное хозяйство» составила 21 755 руб., что в 1,7 раза ниже средней по экономике (36 709 руб.) [161]. Следовательно, отставание по уровню оплаты труда в основном обусловлено его низкой производительностью. Сельское хозяйство во многом использует именно экстенсивные факторы роста, связанные с высокой численностью рабочей силы.
Основная причина сохранения данной неблагоприятной ситуации – низкий уровень инвестиций и фондовооруженности труда. Хотя в 2016 г. удельный вес сельского хозяйства по величине инвестиций в основной капитал приблизился к его доле в ВВП (4,2% и 4,5% соответственно), в течение ряда лет отставание было гораздо более значительным. В результате доля сельского хозяйства в основных фондах в 1,7 раза ниже среднего уровня по стране, более того, имеет тенденцию к дальнейшему понижению. С точки зрения стандартной производственной функции Кобба–Дугласа это означает, что сельское хозяйство приблизительно в 1,7 раза больше использует фактор производства «труд» и, соответственно, в 1,7 раза меньше использует фактор производства «капитал». Явно преобладает экстенсивный фактор экономического роста. Существенное технологическое отставание сельского хозяйства сохраняется, что ограничивает как его экономический рост, так и, в еще большей степени, устойчивое развитие. Вызывает опасения, что даже в период динамичного развития сельского хозяйства и рекордных урожаев в 2015-2017 гг. парк сельскохозяйственной техники сокращался (Рисунок 9).
Из данных рисунка 9 видно, что парк тракторов снизился на 7,7%, культиваторов на 6,4%, сеялок на 13,0%. Даже если предположить, что часть выбывающей техники восполняется более современной с высокой производительностью, все равно наблюдается снижение технологического потенциала растениеводства на фоне валового роста выпуска продукции.
Выбор наиболее перспективных для сельского хозяйства Кемеровской области – Кузбасса цифровых технологий
Обобщение практики реализации ряда проектов по цифровым технологиям на предприятиях растениеводства Кемеровской области – Кузбасса позволяет го 112 ворить как о потенциале развития, так и наличии существенных ограничений, барьеров цифровизации. Данные ограничения носят не только финансово-экономический, но и институциональный характер, лежат в плоскости производственных отношений, не соответствующих уровню цифровых производительных сил.
Как было показано выше, абсолютные затраты на использование ГИС или БПЛА не являются значительными для крупных ПСХ. Они в полной мере окупаются за счет снижения себестоимости. Себестоимость выращивания зерновых на 1 га в обследованных хозяйствах варьируется от 11,3 до 20,0 тыс. руб., тогда как затраты по использованию предлагаемых цифровых технологий могут составлять максимум 200 руб. за 1 га, т.е. 1,0-1,8% от себестоимости. В то же время снижение себестоимости в расчете на 1 га составляет 9-14% и более. Поэтому возникает противоречие между эффективностью цифровых технологий точного земледелия и низкой заинтересованностью в их внедрении.
На основании опыта реализованных проектов внедрения ГИС и мониторинга посевов в Кемеровской области – Кузбассе можно утверждать, что одним из основных препятствий выступает ограниченный временной горизонт планирования деятельности ПСХ и низкий уровень заинтересованности в инновациях, даже дающих результат в течение одного сельскохозяйственного года. Предприятия растениеводства в целом не готовы полноценно оценивать агротехнологическую, экономическую эффективность предлагаемых точных земледелием решений и не имеют методического инструментария для этого.
Так, например, в К(Ф)Х «Михайлов А.Н.» по результатам мониторинга развития ячменя были выявлены участки с локализацией дефицита фосфора и сформулирована рекомендация по дополнительному внесению фосфорных удобрений после уборки урожая. Как известно, фосфорные удобрения, в отличие от азотных, медленно растворяются в воде, до достижения ими корней растений проходит значительное время, поэтому данные удобрения не могут дать немедленного эффекта в тот же сезон. Однако фосфорные удобрения имеют длительный срок действия и при однократном внесении благотворно влияют на урожайность в течение следу 113 ющих 5-7 лет. Предприятие отклонило соответствующие рекомендации со ссылкой на то, что условия хозяйствования в ближайшей перспективе им неизвестны, поэтому внесение фосфорных удобрений означает дополнительные затраты, окупаемость которых не гарантирована.
Даже при возможности получения эффекта от программирования урожая технологиями точного земледелия в тот же сельскохозяйственный год, предприятия растениеводства могут отказываться от выполнения рекомендаций по результатам мониторинга посевов. У ООО «Новое» в середине июня было выявлено значительное отклонение индекса NDVI от нормы и риск полного выгорания посевов из-за того, что участок поля расположен на возвышенности по отношению к основному массиву земли. Предприятие сочло нецелесообразным принимать какие-то меры, предпочло смириться с гибелью растений или значительным недобором урожая.
При этом экономической оценки вариантов действий не производилось, единственным аргументом стала ссылка на многолетнюю практику. По мнению автора, в данном случае нужна детальная оценка экономической эффективности рекомендаций по поливу и дополнительному внесению азотных удобрений. В крайнем случае, следует отказаться от засева возвышенного участка, исключив тем самым расходы на его обработку, семена, поскольку, возможно, не все выявляемые отклонения развития растений требуют обязательной корректировки.
Для ПСХ Кемеровской области – Кузбасса пока характерно зауженное представление о возможностях точного земледелия, стремление сэкономить любой ценой без должного учета долговременных последствий. Не случайно все предприятия растениеводства, с которыми велась работа по проектам внедрения цифровых технологий, сразу и высоко оценили главный в их глазах компонент ГИС – уточнение границ полей для сокращения расходов на семена, ГСМ, заработную плату. Таким образом, необходимо развитие методических подходов к оценке эффективности предлагаемых в точном земледелии решений, что позволит также скорректировать временную перспективу планирования в ПСХ.
Другой важный институциональный аспект современного применения цифровых технологий точного земледелия в Кемеровской области – Кузбассе – упрощенный пока характер организации и управления процессами цифровизации. Практически отсутствует координация и мониторинг данных процессов, не развита инфраструктура поддержки, не представлены институты развития, способные стимулировать цифровизацию растениеводства. В начальной стадии находится процесс институционализации внедрения цифровых технологий в содержание документов стратегического планирования Кемеровской области – Кузбасса, деятельность профильных органов власти. Только в конце 2018 г. на базе ФГБОУ ВО «Кемеровский государственный сельскохозяйственный институт» открыт Центр компетенций в области цифрового сельского хозяйства.
«Частная инициатива» отдельных наиболее заинтересованных и крупных ПСХ, которые самостоятельно обращаются за работами и услугами по цифрови-зации к Центру компьютерного инжиниринга ФГБОУ ВО «КемГУ» или инореги-ональным операторам цифровых технологий, крайне важна, но недостаточна для системного повышения эффективности растениеводства Кемеровской области. Кроме того, сложившаяся практика вызывает цифровое неравенство, поскольку без поддержки цифровые технологии может внедрять лишь ограниченное число крупных предприятий растениеводства.
Следует отметить, что, с точки зрения экономической теории, сельское хозяйство близко к модели совершенной конкуренции. При такой структуре рынка производители, как отмечал еще Й. Шумпетер, практически не имеют экономической прибыли как источника финансирования инноваций. Поэтому в данном случае инновационные процессы требуют внешней поддержки, софинансирования [156]. Также в контексте фундаментальных теоретических представлений об экономике сельского хозяйства необходимо учитывать, что применение цифровых технологий точного земледелия связано с положительными экстерналиями, т.е. неоплачиваемым благоприятным воздействием на третьих лиц (благодаря снижению экологического ущерба, ресурсоемкости). В свою очередь, в отсутствие какой-либо внешней поддержки, например, государственной, объем экономической деятельности с положительными внешними эффектами также будет ниже общественного оптимума.
Поэтому цифровизация растениеводства Кемеровской области – Кузбасса предполагает системную государственную поддержку, а также организацию институциональных форм и механизмов развития, включая кластерные механизмы, коллективный доступ, центры компетенций, ассоциации и союзы. Внедрение цифровых технологий точного земледелия при относительно небольших первоначальных затратах обеспечит АПК региона существенную экономию финансовых ресурсов, которые могут быть направлены на инвестиционные цели, в первую очередь, обновление активной части основных средств. Далее высокопроизводительная современная техника с использованием приемов точного земледелия, в частности, оптимального планирования работ с использованием геопозиционирования, даст еще более высокую отдачу, что позволит в перспективе рассчитывать на выход растениеводства Кемеровской области – Кузбасса на траекторию устойчивого развития.
С точки зрения теории систем, при внедрении цифровых технологий в растениеводство существует возможность формирования механизма с положительной обратной связью. Однако чтобы его инициировать, необходимо системное, научно обоснованное определение приоритетов и направлений внедрения цифровых технологий в растениеводстве Кемеровской области – Кузбасса. Данные направления должны отвечать требованиям максимальной эффективности, синергетического результата совместного использования, приспособленности к условиям региона. Внедрение цифровых технологий предполагает возможность массовости и тиражирования проектов цифровизации в большом числе ПСХ региона.
В противном случае поставщики технологий и компетенций будут внедрять на предприятиях растениеводства Кемеровской области – Кузбасса не столько наиболее продуктивные технологии, сколько те, по которым располагают техникой или кадрами («не то, что нужно, а то, что могут»). В свою очередь, со стороны ПСХ заинтересованность в цифровизации без дополнительных решений стратегического уровня сведется к ограниченному числу проектов в наиболее крупных хо 116 зяйствах по самым маржинальным либо ресурсоемким культурам. Это может привести в перспективе даже к дальнейшей разбалансировке структуры АПК и антиустойчивому развитию сельскохозяйственных предприятий. Таким образом, в растениеводстве Кемеровской области – Кузбасса может быть выделена следующая система барьеров и ограничений, которые должны учитываться при стратегическом планировании цифровизации отрасли (Таблица 24).
Организационно-управленческие модели и рекомендации по реализации механизма внедрения цифровых технологий на предприятиях сельского хозяйства
В качестве конкретных приоритетных направлений цифровизации растениеводческого комплекса Кемеровской области – Кузбасса для развития значительного числа сельскохозяйственных предприятий в данном пункте исследования представляется целесообразным рассмотреть:
- проект перехода на цифровые технологии ведущих зерноводческих хозяйств в рамках зернового подкластера агропромышленного кластера;
- пилотный проект создания коллективной формы приобретения и пользования сельскохозяйственной техникой цифрового уровня;
- организационно-методические рекомендации по развитию государственной поддержки внедрения цифровых технологий АПК в рамках политики стимулирования сельского хозяйства.
При выборе «площадки» для запуска крупного проекта цифровизации растениеводства, влияющего на весь регион, целесообразно исходить из концентрации сельскохозяйственного производства по конкретным культурам и районам, а также институциональных предпосылок. В стоимостной структуре продукции растениеводства Кемеровской области – Кузбасса доминируют зерновые и зернобобовые культуры (36,0%). Еще 25,0% приходится на картофель, 15,7% – на овощи [136], но, как было показано выше, их производство концентрируется в хозяйствах населения, что практически исключает перспективу цифровизации с институциональной точки зрения.
Далее, в территориальном разрезе четко просматривается концентрация производства зерна в Кемеровской области – Кузбасса (Приложение М). Основная часть зерновых и зернобобовых производится в центральных районах Кемеровской области – Кузбасса – Промышленновский, Ленинск-Кузнецкий, Топкинский. К ним территориально близки также ряд районов с меньшим, но значительным объемом производства, в частности, Гурьевский, Крапивинский, Беловский и Прокопьевский. Одновременно в этих же районах работают «якорные» участники агропромышленного кластера Кемеровской области – Кузбасса, осуществляющие производство зерна (ООО «КХ С.И. Рощупкина», ООО «Зерноград», ООО «Агро-групп», К(Ф)Х «Абрамов С.Г.», К(Ф)Х «Бабичев В.П.», К(Ф)Х «Белкин А.Г», ООО «СХП Михайловское», К(Ф)Х «Правда», ЗАО «Ударник полей», К(Ф)Х «Ериков Н.А.» и др.).
При переходе производства зерна в крупных хозяйствах на использование цифровых технологий предполагается агротехнологическая система с использова 172 нием БПЛА, представленная во второй главе диссертации (см. рисунок 18). Опыт внедрения элементов цифровых технологий показывает, что необходимо дополнить обследование посевов и составление планов работ передачей точных GPS-меток и выполнением конкретных агротехнологических операций в соответствии с ними.
Организационно-институциональной основой для реализации крупномасштабного проекта с вовлечением большинства крупных сельскохозяйственных организаций ключевых зерновых районов являются:
- мероприятия Стратегии развития сельского хозяйства, пищевой и перерабатывающей промышленности Кемеровской области – Кузбасса на период до 2035 года, где предусмотрено создание регионального геоаналитического центра для мониторинга плодородия сельскохозяйственных земель и состояния посевов на основе анализа космических снимков и съемок беспилотных летальных аппаратов, стимулирование внедрения на сельхозпредприятиях элементов точного земледелия [8];
- наличие агропромышленного кластера Кемеровской области – Кузбасса, участники которого мотивированы на реализацию совместных инновационных проектов с заинтересованными сторонами;
- мотивация публичной власти, местных сообществ, бизнеса к достижению целей формирования и развития цифровой экономики, поставленных в документах стратегического планирования федерального и регионального уровней [2, 3, 4].
Создание материально-технической базы проекта предполагает следующие инвестиционные и текущие расходы из различных источников (Таблица 35). Частично это средства государственных программ, не предполагающие непосредственной отдачи, но большая часть затрат будет покрыта за счет пользователей (инвестиционные – в течение 5-7 лет).
Основной параметр, определяющий эффективность выполнения геоаналитических работ для подрядчика – объем обследованных угодий в га. Это обусловлено тем, что данные работы оплачиваются по определенной ставке за гектар, со 173 ответственно, существует точка безубыточности, определяющая минимально необходимые масштабы проекта.
При оценке точки безубыточности к постоянным расходам отнесем текущие расходы (кроме содержания и ремонта БПЛА), а также 20% инвестиционных расходов (исходя из определенного в п. 3.1 срока окупаемости в течение 5-7 лет). Тогда, при цене геоаналитических работ около 200 руб. за 1 га, удельных переменных расходах около 20 руб. на га, точка безубыточности составит около 87,2 тыс. га.
Данная величина составляет около 14,5% посевной площади зерновых в Кемеровской области – Кузбасса, что позволяет говорить о масштабности проекта. В проект должны быть вовлечены крупнейшие производители зерна региона с тем, чтобы оказать существенное влияние на экономику ПСХ и отрасли в целом, начать глубокие изменения в растениеводстве, предусмотренные документами стратегического планирования.
С применением методики, разработанной в п. 3.2 диссертации, были оценены экономические эффекты цифровизации зернового подкластера (Таблица 36). В качестве базовой культуры для оценок принята пшеница как основной вид зернобобовых.
Как видно из данных таблицы 36, цифровизация ведущих зерновых хозяйств Кемеровской области – Кузбасса связана с большим экономическим эффектом, значительно превышающим затраты в абсолютном и относительном выражении. Даже изменение текущих затрат полностью покрывает расходы ПСХ, входящих в пилотный проект, по использованию цифровых технологий в своей деятельности (в данном случае не учитывается налогообложение операционной прибыли).
Кроме того, ожидаемое увеличение урожайности позволяет рассчитывать на прирост валового сбора зерновых на 104,4 тыс. тонн, что обеспечивает около 50% прироста сбора, заложенного в Стратегию развития сельского хозяйства, пищевой и перерабатывающей промышленности Кемеровской области – Кузбасса в расчете на 2020 и последующие годы. Полученный экономический эффект в виде роста доходов и операционной прибыли предполагает оценку фискального эффекта для регионального и федерального бюджетов. Соответствующие расчеты в соответствии с формулами (14-15) представлены в таблице 37.