Содержание к диссертации
Введение
1. Инновационная инфраструктура как фактор организационного развития университетов: концептуальные основы и модели 15
1.1 Теоретико-методологические основы исследования инновационной инфраструктуры как ресурса стратегического развития вуза 15
1.2 Продуктово и сервис-ориентированные модели инновационной инфраструктуры университетов 37
2. Университет как пространство генерации инноваций: особенности управления инновационной инфраструктурой 57
2.1 Условия и факторы эволюции моделей университетов в контексте особенностей управления их инновационной инфраструктурой 57
2.2 Повышение продуктивности инновационной инфраструктуры университета: факторы внутренней и внешней среды 83
3. Совершенствование организационно-экономического механизма управления инновационной инфраструктурой вуза 109
3.1. Стратегия развития инновационно-предпринимательского университета и её воздействие на инновационную инфраструктуру 109
3.2. Инновационная инфраструктура Южного федерального университета: императивы и организационно-экономический механизм её развития 122
Заключение 153
Список использованных источников 161
Приложение 180
- Теоретико-методологические основы исследования инновационной инфраструктуры как ресурса стратегического развития вуза
- Условия и факторы эволюции моделей университетов в контексте особенностей управления их инновационной инфраструктурой
- Повышение продуктивности инновационной инфраструктуры университета: факторы внутренней и внешней среды
- Инновационная инфраструктура Южного федерального университета: императивы и организационно-экономический механизм её развития
Теоретико-методологические основы исследования инновационной инфраструктуры как ресурса стратегического развития вуза
Различные аспекты анализа инфраструктуры, ее роли и места и в развитии экономических систем получили достаточно широкое отражение и развитие в трудах отечественных и зарубежных исследователей. Чаще всего в контексте реализации отечественными вузами стратегической миссии они рассматриваются в структуре региональных социально-экономических систем в качестве базовых элементов территориальных инновационно технологических кластеров. Реализуя миссию посредника, университеты предоставляют технологические, инфраструктурные, консалтинговые, образовательные услуги внешним потребителям: бизнес-структурам, общественным организациям, населению, государственным и муниципальным органам. Но с другой стороны, естественная историческая миссия университета состоит в генерировании новых знаний, формировании человеческого капитала региона его локализации и общества в целом. Осуществление этой миссии также требует формирования в вузах современной инфраструктуры с весомым инновационным компонентом. Причем, вектор её реализации направлен преимущественно на внутреннего потребителя: студентов, исследователей, преподавателей, административно-управленческий персонал.
Проведенный нами анализ нормативно-правового поля функционирования инновационной инфраструктуры российских университетов позволяет увидеть активный запрос на исследования механизмов интеграции вузов в территориальные инновационные кластеры. При этом недооценка важности капитализации активов, вложенных в развитие университета, а также приоритетности удовлетворения внутренних потребностей вуза в соответствующей инфраструктуре является стратегическим риском, ослабляющим позиции отечественных университетов в национальном и международном академическом пространстве. Принимая во внимание административный и рыночный запрос на усиление роли университетов в территориальных инновационных кластерах и в то же время сохраняющийся невысокий спрос на инфраструктурные услуги вузов как со стороны внешнего, так и внутреннего потребителя, можно сделать вывод об актуальности вопросов: в какой степени инновационная инфраструктура выступает ресурсом стратегического развития вуза и каковы тогда подходы к управлению инновационной инфраструктурой, способствующие максимизации эффекта ее функционирования для удовлетворения организационных потребностей.
Исторически инициатива формирования инфраструктурного потенциала экономики принадлежала государству. Так, А. Смит видел роль инфраструктуры в обеспечении нужд всего производства и указывал, что данные объекты неспособны приносить немедленную прибыль, поэтому неинтересны для частного капитала. Задачу строительства и поддержания функционирования объектов инфраструктуры, по мнению ученого, должно было взять на себя государство4. В значительной степени этот тезис лег в основу отраслевого и функционального подходов, доминировавших длительное время в социально-экономических исследованиях инфраструктуры. При этом инновационный процесс является фактором экономического роста (теория больших конъюнктурных циклов Н. Кондратьева5), источником экономического развития хозяйственного комплекса региона (теории инноваций Й. Шумпетера, П. Друкера, А. Клайнкнехта, концепция территориальных инновационных кластеров М. Портера6).
К. Маркс также определял объекты инфраструктуры как внешние материальные условия обеспечения производства, которые напрямую не относятся к средствам труда, однако без них невозможен обмен, или он происходит в несовершенном (неэффективном) виде7. Подобная трактовка инфраструктуры и акцент на внешних условиях также позволяли относить развитие инфраструктурного комплекса к миссии государства.
В эпоху индустриального общества развитие инфраструктуры шло одновременно с углублением общественного разделения труда, усилением кооперации и диверсификации видов и форм хозяйственной деятельности. По мнению классиков, как подчеркивает С. Кельбах, чем больше масштабы рынка, чем в большей степени экономические субъекты склонны к углублению специализации и развитию обмена, тем скорее потребности в инфраструктуре возрастают, а ее посредническая функция усиливается8. Таким образом, инфраструктура создает условия для взаимодействия участников экономических процессов, обмена ресурсами и технологиями, что актуализирует заинтересованность в развитии инфраструктуры и на микроуровне.
Индустриальное общество характеризовалось также усилением тенденций предпринимательства и конкуренции, формированием запроса на инновации. Исходное определение инновационной деятельности, рассматриваемое в контексте феномена предпринимательства, принадлежит Й. Шумпетеру, который подчеркивал, что отбор инновационных комбинаций факторов производства выступает источником развития экономических систем, а инновационность является ключевым критерием предпринимательской деятельности, так как способствует развитию технологий и усовершенствованию ресурсного обеспечения производства9.
При этом инновация трактуется автором как научно-организационная комбинация факторов производства, формируемая предпринимательскими способностями10. Й. Шумпетер характеризовал предпринимательскую (иннновационную) деятельность в качестве «созидательного разрушения», провоцируемого стремлением как к минимизации издержек производства, так и к количественному расширению спроса населения, в том числе за счет повышения качества производимой продукции. Результатом этого выступает замена сложившихся правил и норм (рутин) производственной деятельности новационными, формирующими новые конкурентные преимущества фирмы. Поэтому шумпетеровское «созидательное разрушение» как эффект внедрения инноваций обусловливает лидерские позиции фирм на рынках и является драйвером экономического прогресса. В концепции Й. Шумпетера основным уровнем инновационного развития выступает микроуровень, уровень фирмы.
Однако внедрение инноваций является высокорисковой деятельностью, поэтому А. Клайнкхнект и П. Друкер11 в своих работах предприняли попытку обосновать значимость планирования на долгосрочный период, реализации предпринимателем не только инновационной функции, но и функции контроля в рамках формирования соответствующей управленческой инфраструктуры.
В дальнейшем значимость институциональной составляющей инновационной инфраструктуры стала объектом исследований с позиций системного, функционального и отраслевого подходов. Например, С. Глазьев и Д. Львов12 разработали теорию технологических укладов, включая особое значение человеческого капитала, который обеспечивает функционирование новой технологической основы производства, что ведет к возникновению новых, инновационно активных оргструктур.
Интерпретируя роль организации в территориальном инновационном кластере, М. Портер определял кластер как группу географически взаимосвязанных организаций13, отличающихся инновационной ориентацией. Группировка организаций в рамках кластера является целью и результатом инновационного прорыва, а также источником формирования новых рынков или рыночных ниш.
Анализируя причины и направления организационных взаимодействий, исследователи обратили внимание также на активную роль предпринимателя (индивида) в инновационном процессе и производстве знаний. Так, Ф. Хайек характеризовал инновацию как «рассеянное знание», подчеркивая его непрерывное обновление и невозможность фиксации совершенного знания. Конечно, на каждом этапе экономического развития субъекты экономики имеют соответствующий данному конкретному этапу развития производственной системы набор знаний, обеспечивающих участие в производстве и получение дохода (заработной платы) или прибыли. Причем хайековское «рассеянное знание» включает также интуицию и отличается в значительной мере неформализованным характером14. Ф. Хайек подчеркивал, что именно инновационная активность, как драйвер развития, обеспечивает корректировку конкурентной позиции экономического субъекта. Но получая сверхприбыль, предприниматель-новатор осуществляет также распространение (диффузию) инноваций, обеспечивающих предпринимателю-инноватору устойчивое рыночное позиционирование и в то же время локализацию рыночной неопределенности экономики15.
Условия и факторы эволюции моделей университетов в контексте особенностей управления их инновационной инфраструктурой
Динамика социальных изменений в цифровую эпоху значительно нарастает. И если еще 10 лет назад в центре внимания государства и других публичных институтов, отвечающих за реализацию научно- инновационной стратегии, были проблемы формирования физических объектов - hard-infrastructure инновационной инфраструктуры, то в современных условиях всё большее значение приобретают её нематериальные элементы (soft-infrastructure), институциональное обеспечение, человеческий капитал с набором специфических компетенций.
Это эволюционное изменение акцентов стратегического управления86, безусловно, корректирует содержание государственной инновационной политики, под которой понимается совокупность намерений государства относительно состояния и динамики определенной социально экономической системы и предпочтительных способов реализации этих намерений87. Инновационная политика, а с учетом регулирования процесса инвестирования в инновации – инновационно-инвестиционная88 – задает принципы и отбирает инструментарий развития инновационной инфраструктуры, определяет расстановку ключевых объектов национальной инновационной системы современной России, в числе которых сохраняют первостепенное значение университеты как центры пространства создания инноваций89.
Изменение всей парадигмы стратегического управления инновационным комплексом современного университета детерминировано как внешними факторами, так и внутриорганизационными, как стихийными, объективными мегатрендами изменений общественного порядка, культуры, ценностей90, так и формальными стимулами и сигналами, проецируемыми ключевыми регуляторами инновационных процессов, а также самими участниками: администрациями вузов, профессорами, исследователями и обучающимися.
Позиционирование вузов в качестве площадок производства инноваций предполагает глубокую интеграцию в систему территориальных производственно-отраслевых комплексов91 и технологических каналов, освоение ими принципиально новой инновационно-предпринимательской миссии. Исследователи подчеркивают, что влияние науки, образования на экономику в настоящее время существенно, но не линейно. Линейная модель инновационного процесса, доминировавшая с 1980-х гг., предполагала институциональное разделение науки (и сопряженной с ней инновационной системы) на три сектора: фундаментальных исследований (НИР), прикладных и технологических разработок (ОКР). Подобная линейная динамика, поддерживаемая государством путем реализации соответствующей научно-технической политики в конце ХХ в., получила название «режим-1», согласно которому приоритеты инновационного развития задавались интересами продвижения знания, исследовательские задачи ставились учеными, научная дисциплина являлась организующим началом всего процесса создания цепочки «знания - инновации». Университеты – как непосредственные участники указанной цепочки – обеспечивали ее функционирование, организационное сопровождение и управление.
Берлинский университет им. Гумбольдта, основанный в 1810 г., впервые поставил пионерную для индустриальной эпохи задачу «обучение через исследования» и стал прообразом современного исследовательского университета92. Важно подчеркнуть, что приобретение и освоение исследовательской миссии европейскими и американскими университетами в конце XIX – начале ХХ вв. способствовало формированию устойчивых отношений с государством, которое, по мнению Д. Ридингса, «рассматривало их в качестве апробационных площадок для реализации своих замыслов»93. Развитие связей с правительством обеспечивало возможности выхода университета на внешние рынки, диверсификации источников финансирования своих проектов, привлечения общественности для оценки и распространения инноваций. В результате возникла необходимость в особом комплексе объектов, в которых осуществляется инновационная деятельность или реализуются отношения, связанные с движением ее продуктов, – инновационной инфраструктуре. Однако, несмотря на расширение связей с правительствами и крупными корпорациями по выполнению государственных заказов, приоритетными для Университетов 1.0 была трансляция знаний, их распространение, повышение культурного и образовательного уровня различных слоев и страт общества, насыщение рынков труда квалифицированными кадрами, способными активно осваивать новые механизированные орудия труда94.
Позже модификация первых исследовательских университетов и появление «технократического» Университета 2.0 была спровоцирована эволюцией социально-экономической архитектуры постиндустриального общества, в котором базовыми ресурсами, по мнению Д. Белла и А. Тоффлера, становятся идея, технология и капитал95. Б. Кларк, автор идеи «предпринимательского университета», поясняет: «кампусы становятся площадками для развития инновационной культуры и наукоёмких технологий с последующим выходом на создание студентами собственных бизнесов»96. Характерной особенностью исследовательской миссии предпринимательского университета становится трансдисциплинарность, а образовательный процесс активно использует сетевое взаимодействие. Такие перемены дают возможность реализовать инновационные прорывы, формирующие целые производственно-технологические пространства (кластеры), как, например, «Кремневая долина» в США, появляются технополисы. Предприниматели активно привлекаются к участию в инновационные проекты вуза, инновационная инфраструктура вузов прирастает принципиально новыми, преимущественно коммуникационными площадками, такими как технопарки и бизнес-инкубаторы. Возникает феномен «мультиверситета», предложенный К. Керра97.
Ускорение темпов общественного прогресса к концу ХХ в., кардинальные технологические сдвиги, усиление связи между идеей и инновацией, обеспечение открытости инновационного цикла для экономической системы, обусловили новый апгрейд модели Университета 3.0, в которой сохраняется исследовательская составляющая, но усиливается предпринимательская ориентация. Особое значение для развития университетов в рыночной системе приобретает конкуренция. Как подчеркивает Д. Талагаева, конкуренция и рынок являются основой развития «экономики знаний», позволяя ученым, НИИ, КБ и предприятиям взаимодействовать без границ98. «Академический капитализм» требует от вузов разработки коммерческих стратегий привлечения средств для развития. Происходит постепенное стирание четких границ между частным и общественным сектором в сфере образования, а также усиление конкуренции на институциональном и микроуровнях. Конкурентоспособность становится фактором построения и поддержания социальных, интеллектуальных и производственно-технологических сетей, в которые встроен университет, его сотрудники и резиденты; участие в подобных сетях обеспечивает прирост материального и репутационного капитала вуза, способствует привлечению дополнительных ресурсов для его развития.
Повышение продуктивности инновационной инфраструктуры университета: факторы внутренней и внешней среды
В настоящее время, когда инновационная инфраструктура вузов по большинству направлений сформирована, государство ставит задачу достижения целостности, эмерджентности и сбалансированности НИС, способной к производству и внедрению инноваций, обеспечивающих реальный рост экономики в стране. Однако в данный момент развитие инновационного потенциала России характеризуется неравномерностью и неустойчивой динамикой. Сравнительная оценка России по показателю Глобального инновационного индекса (в 2018 г. страна использовала инновационный потенциал на 58 %137) со странами БРИКС демонстрирует отсутствие прямого влияния науки и технологий на социально экономический прогресс138: на фоне положительной динамики показателей, отражающих качество человеческого капитала, наращивания затрат на развитие науки и инновационной инфраструктуры, международное признание современных университетов, патентной и публикационной активности, индикаторы, отражающие использование результатов исследований в прикладных сферах, свидетельствует об отрицательной динамике и неразвитости институтов, которые обеспечивают взаимодействие акторов в инновационной сфере.
Таким образом, работа должна осуществляться по двум направлениям: во-первых, это поиск новых стратегий регулирования НИС и ее региональных сегментов, с целью достижения большей отдачи, а во-вторых, обеспечение полноценного участия нашей страны в системе международного разделения труда, позиционирование ее в новых отраслях, создание новых рынков.
Являясь частью международной инициативы по развитию исследовательской инфраструктуры и глобального образовательного пространства «Горизонт 2020»139, Россия ориентируется на следующие три основные «опоры», являющиеся факторами стабильности и целостности «экономики знаний» и инноваций:
1) создание центров превосходства, обладающий значительным кумулятивным эффектом, которые концентрируют исследователей-лидеров, чья работа способствует развитию инновационной инфраструктуры, привлечению талантливых исследователей, студентов, более «качественных» резидентов исследовательских и инновационных центров;
2) индустриальное лидерство, то есть содействие инновационным компаниям в занятии лидерских позиций на региональных и международных рынках. Это направление решает важную проблему содружества бизнеса и науки – доступ к финансовым механизмам перераспределения рисков140 (привлечение венчурных фирм и бизнес-ангелов, поддержка инновационных предприятий и выведение их в компании-лидеры, или обеспечение инкубационной поддержки);
3) отражение социетальных вызовов – концентрация усилий науки, бизнеса и государства на решении социальных и гуманитарных проблем местных сообществ.
Если внимательно проанализировать данные направления, то заметен ряд неоднозначных тенденций, которые получат развитие в сфере высшего образования. Это, прежде всего, усиление дифференциации вузов, дальнейшая поляризация «успешных» и снижение стартовых возможностей для периферийных образовательных учреждений. Сохранение вектора государственной поддержки в пользу «приоритетных отраслей, целей и проектов». Однако, на наш взгляд, справедливым является тезис В. Мау о том, что «в современных условиях не должно быть приоритетных отраслей, а в каждой отрасли существуют передовые технологии»141, и задача как раз и состоит в выборе и поддержке этих передовых новаций, а не сосредоточении внимания на избранных проектах. Позитивным, на наш взгляд, является взаимоувязывание интересов государства, бизнеса и университетов в решении проблем местных сообществ. Глубокий анализ местных проблем и использование вузовской инфраструктуры для развития человеческого капитала регионов является фактором сохранения жизнеспособности периферийных территорий142.
Одной из существенных проблем, как нам представляется, является весомая роль популизма в общественно-политическом дискурсе, связанном с развитием инновационного потенциала российского высшего образования и возможностями университетов действительно стать драйверами экономического развития. Академическое сообщество подчеркивает, что проводимые реформы зачастую носят имитационный характер или ставят слишком масштабные цели, не соответствующие ресурсным и компетентностным возможностям большинства российских университетов. В. Тамбовцев, проводя детальный анализ научных оснований реформ в сфере высшего образования143 и научной политики России144, указывает основные на источники рисков:
1) вместо того, что обеспечить создание равных условий для «естественной» конкуренции вузов органами государственной власти реализуется политика искусственного выделения среди них привилегированных лидеров – ведущих, национальных исследовательских, федеральных, опорных университетов;
2) вместо относительной автономии и достаточно широкой академической свободы вузов в условиях демократизации российского общества в 1990-х гг. пришла пошаговая бюрократизация и предельно разросшаяся отчетность для всех субъектов системы образования – обучающихся, НПР, руководства;
3) реальное взаимодействие студентов и НПР уступило место борьбе за показатели как форме оппортунистического поведения всех участников научно-образовательного процесса и на всех уровнях управления вузом.
Наиболее конструктивными способами предотвращения или смягчения указанных рисков является развитие добросовестной конкуренции в образовательной сфере и на сопряженных рынках – научно исследовательских разработок и рынках труда, а также ликвидация способов и стимулов оппортунистического поведения, усиление содержательного, а не формально-нормативного контроля. Инновационная инфраструктура университетов в условиях содействия развитию добросовестной конкуренции приобретает значение ключевого фактора конкурентоспособности вузов, а ее объекты, технико-внедренческие зоны, информационно-коммуникационные площадки становятся пространством реализации принципов «тройной спирали» и согласования государственных приоритетов и коммерческих мотивов участников инновационной деятельности.
В последние годы экстенсивный тип развития вузов, как и всех других экономических субъектов, доминировал над интенсивным, при котором наблюдается содержательно-качественное изменение продуктовой стратегии, форм обслуживания (обучающихся), подсистем и механизмов осуществления инновационной деятельности. Это проблема расширения вузовских границ, которая многогранна и неоднозначна, как нами это проиллюстрировано в данной главе диссертационного исследования. Во-первых, органы государственной власти, координирующие вопросы развития науки и образования, проводят политику оптимизацию количества университетов и стимулирования их сотрудничества на сетевой основе. Причем задача развития сетевого взаимодействия на макрорегиональном уровне является одной из важных для федеральных университетов. В целях оптимизации количества вузов проведена значительная работа по оценке, в т.ч. внешней, ключевых параметров их научно-образовательной, инновационной и финансово-экономической деятельности, а также ведется постоянный мониторинг качества предоставляемых услуг. С учетом всех этих параметров и оценки потребностей конкретных регионов в высококвалифицированных кадрах и решении социально-экономических задач было проведено объединение вузов в мощные научно-образовательные инновационные комплексы (федеральные и национальные исследовательские университеты) и вузы по подготовке, прежде всего, профессиональных кадров в интересах реального сектора экономики (опорные университеты). Во-вторых, стимулирование кооперации и межвузовского сотрудничества на сетевых принципах позволило высвободить дополнительные ресурсы для развития их инфраструктуры. В-третьих, повышение эффективности функционирования вузов в ходе трансформации повлекло за собой потребность в улучшении состояния организационной культуры, что в силу понятных причины вызвало определенное внутреннее сопротивление из-за резких изменений управленческой и операционной деятельности. Рост создаваемых новых вузовских структур детерминировал снижение их адаптивности к институциональным воздействия внешней среды, что обусловливает потерю управляемости подразделений145.
Инновационная инфраструктура Южного федерального университета: императивы и организационно-экономический механизм её развития
В условиях ограничений на поставку современной наукоемкой продукции и технологий в условиях введенных против России санкций резко актуализуется необходимость ускоренного восстановления научно технического потенциала предприятий, утраченного в ходе непродуманных социально-экономических преобразований, и запроса на инновационную реиндустриализацию и цифровизацию, особенно в регионах. Ничего этого нельзя достичь без эффективно функционирующей НИС и ее региональных сегментов, одним из ключевых элементов которой являются федеральные университеты с развитой инновационной инфраструктурой.
С 2005 г. началась реализации приоритетного национального проекта «Образование», направленного на модернизацию системы отечественного образования путем поддержки лидеров этой сферы и внедрения новых, более эффективных организационно-экономических механизмов. Одним из важных направлений нацпроекта «Образование» стало создание федеральных университетов, которые должны не просто повысить качество образования в федеральных округах, но и на новом, более высоком качественном уровне содействовать повышению региональной конкурентоспособности, развитию человеческого капитала и формированию инновационной экономики.
Особенностью создания федеральных университетов стала интеграция региональных вузов в едином инновационном научно-образовательном комплексе на базе ведущего в данном макрорегионе вуза, что потребовало не только пересмотра и устранения дублирования образовательных программ, но и существенного изменения всей системы и принципов управления в новой организации. Причем основной упор был сделан на усилении влияния федерального университета на процессы инновационного развития в регионе, однако не во всех вузах такая задача оказалась успешно решена и в настоящее время, участие в реализации государственных программ регионов часто остается формальным, как и взаимодействие с органами государственной власти.
В соответствии с «Концепцией создания и государственной поддержке развития федеральных университетов» (2009 г.) «федеральный университет – автономное учреждение, осуществляющее образовательную, научную и инновационную деятельность по широкому спектру направлений с целью интегрированного кадрового и научного обеспечения масштабных проектов и программ федерального и/или регионального уровня»206.
В отличие от опорных университетов, которые в основном должны заниматься кадровым обеспечением региональной экономики, федеральные университеты нацелены на решение более глобальной задачи – «формирование и развитие конкурентоспособного человеческого капитала в федеральных округах на основе создания и реализации инновационных услуг и разработок»207. Они формировались на основе присоединения к ведущему университету федерального округа других научно-образовательных и научных организаций. Так, Южный федеральный университет (ЮФУ) был создан одним из первых (практически одновременно с Сибирским федеральным университетом) через присоединение к Ростовскому государственному университету (РГУ) Ростовского государственного педагогического университета, Таганрогского государственного радиотехнического университета (ТРТУ) и Ростовской государственной академии архитектуры и искусства. РГУ имел достаточно развитую научно-инновационную инфраструктуру, позволяющую проводить как фундаментальные исследования (прежде всего, в сфере естественных наук), так и выпускать опытные партии наукоемкой продукции. В то время как ТРТУ имел мощную базу для производства инновационной продукции в сфере радиоэлектроники.
В рамках реализации программ развития ЮФУ и приоритетного нацпроекта «Образование» необходимо было решить задачу эффективного объединения научно-технологического и инновационного потенциала двух кампусов (ростовского и таганрогского) в целях достижения синергетического эффекта. Эта работа началась сразу после создания федерального университета и продолжается и в настоящее время. Перечень основных инновационных подразделений ЮФУ приведен в приложении Б.
В таблице 12 приведены сравнительные показатели ЮФУ и ведущих вузов Ростовской области за 2018 г.
В качестве приоритетных направлений научных исследований Южного федерального университета выступают208:
- наноматериалы и нанотехнологии, устройства и системы на их основе, интеллектуальные материалы;
- биотехнологии, технологии живых систем, экологическая безопасность, медицина будущего;
- ИКТ, устройства и системы;
- морская, авиа- и ракетно-космическая техника, радиотехника, автоматика и управление;
- архитектурно-художественное творчество, проектирование, реставрация, модернизация и создание объектов градостроительства, архитектуры, дизайна и искусства;
- гуманитарные технологии и модели развития человеческого капитала и толерантных сообществ в полиэтническом регионе России.
Южный федеральный университет, наряду с крупными подразделениями, агрегирует более 200 лабораторий, 230 кафедр, выполняющих исследования и подготовку кадров в 35 областей знания, в рамках 90 научных направлений и 64 научных школ. Университет имеет развитую инновационную инфраструктуру (в т.ч. 4 конструкторских бюро, 2 опытных производства, 9 инновационно-технологических центров, 14 ЦКП, 2 технопарка, 2 бизнес-инкубатора, центр молодежного инновационного творчества, 2 инжиниринговых центра).
Сравнение федеральных университетов по уровню развития объектов инновационной инфраструктуры (таблица 13) показывает, что ЮФУ обладает достаточно развитой инновационной экосистемой, унаследованной от мощных РГУ и ТРТУ. Однако необходимо отметить, что ростовский и таганрогский технопарки после объединения вузов в федеральный университет постепенно утратили свое значение и в настоящее время имеют территориально распределенный характер, то есть фактически только институционализированы и не имеют отдельного здания. Схожая ситуация и с бизнес-инкубаторами. Эта ситуация обусловлена нежеланием ректората ЮФУ вкладывать средства в развитие объектов инновационной инфраструктуры. В процессе глубинных интервью с сотрудниками ЮФУ неоднократно сообщалось о наличии таких предложений от правительства Ростовской области, которые не получили дальнейшего развития из-за незаинтересованности ректората. Данные проекты были осуществлены в другом вузе региона (ДГТУ), который обеспечил максимально возможное информационное сопровождение данных инфраструктурных проектов (коворкинг-центр, детские технопарки и др.) и участие представителей органов власти, хотя данный вуз намного слабее в части инновационного потенциала, чем ЮФУ.
Таким образом, из указанных в таблице 13 объектов инфраструктуры по сути реальны только ЦКП, причем не все из них эффективно используются. Основные объекты инновационной инфраструктуры находятся внутри КБ, НИИ и центров, описанных ниже.