Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Соотношение сепаратизма и национализма 17
1.1. Национализм как предпосылка национального сепаратизма 17
1.2. Национализм и его место в современном обществе 29
1.3. Причины возникновения национализма
1.3.1. Предпосылки сепаратизма 41
1.3.2. Психолого-конфликтологические причины возникновения национализма 46
1.3.3. Социально-экономические причины возникновения национализма 50
1.3.4. Спираль развития национализма 54
ГЛАВА 2. Сепаратизм как политико-географический феномен 57
2.1. Связь сепаратизма и национализма с нацией и территорией 57
2.2. Причины, стимулирующие перерастание национализма в сепаратизм
2.2.1. Взаимосвязанность причин-катализаторов национального сепаратизма .64
2.2.2. Созревание нации 66
2.2.3. Экономические причины 76
2.2.4. Политические лидеры как катализаторы национального сепаратизма 84
2.2.5. Разнонапрвленность социального развития совместно проживающих этносов 87
2.2.6. Роль национальных элит этноменыпинств в межнациональных отношениях 86
2.2.7. Политико-географические предпосылки стремления национального меньшинства к обособлению 95
2.2.8. Демографические причины перехода национализма меньшинства в сепаратизм
2.3. Процесс развития национального сепаратизма ПО
2.4. Балльные оценки национального сепаратизма
(на примере регионов России) 125
ГЛАВА 3. Проблемы и пути урегулирования национального сепаратизма в странах мира 133
3.1. Обзор мирового опыта урегулирования проблем сепаратизма 133
3.2. Конфликтологические подходы в урегулировании межнациональных споров 147
3.3. Стимулы и гарантии конфликтующим этносам 154
3.4. Формы и содержание воздействия государственных структур на развитие межэтнических процессов 158
Заключение 170
Литература
- Причины возникновения национализма
- Психолого-конфликтологические причины возникновения национализма
- Взаимосвязанность причин-катализаторов национального сепаратизма
- Конфликтологические подходы в урегулировании межнациональных споров
Причины возникновения национализма
Желательно не входить в значительное противоречие с этими парадигмами, чтобы можно было пользоваться необходимыми теоретическими выкладками для построения валидной картины рассматриваемых явлений. В дополнение к этому стоит обязательно отметить, что на сегодня в научном мире, по всей видимости, грядет повсеместный пересмотр истоков, содержания и тенденций современного общественного развития с позиций обновлённого методологического аппарата, поэтому исследование сепаратизма проводилось в контексте целостной и упорядоченной картины сегодняшней мировой ситуации.
В недавней работе Раймунда Зайдельмана [1997] предлагается четыре аналитических подхода при исследовании данных явлений: структурный, функциональный, поведенческий и процесс принятия решений. Мы, безусловно, пользуемся ими. Однако, еще в работе Ричарда Хартсхорна [1957] структурно-функциональный подход в политико-географических исследованиях считался наиболее продуктивным, а поведенческие и конфликтологические аспекты получили новый импульс развития в последнее тридцатилетие. Большую роль в исследовании занимает пространственный подход, который необходим при геополитическом и территориальном анализе национального сепаратизма в регионах.
Совокупность методов различных наук необходима для выявления истинных причин формирования и функционирования сепаратизма, «...чем значительнее событие, тем более трудным может оказаться установление его причин» [Мангейм, Рич, 1997, с.55]. Именно к таким событиям относится национальный сепаратизм. Несмотря на массу всяческого рода научных материалов по национальным проблемам, пока не разработан такой механизм, который бы с большой долей вероятности смог отсечь второстепенное. Вот почему, применяя все возможные способы для анализа данных, мы, возможно, слишком эклектично подошли к созданию и доказательству своих теоретических построений.
В диссертации делается попытка рассмотрения социальных и политических процессов, а именно к ним относится и национализм, и сепаратизм, без отрыва от экономических, психологических и географических реалий.
Сепаратизм как явление политического и пространственного характера существует на протяжении более 2 тысячелетий, но термин в сегодняшнем его смысле употребляется только с конца девятнадцатого столетия. В Советском Союзе научное определение сепаратизма стало использоваться значительно позже. В Большой Советской Энциклопедии, изданной в семидесятые годы прошлого века, отсутствовал термин «сепаратизм». Активно данное явление стало обсуждаться в восьмидесятые годы. До этого периода в научной литературе довольно много было работ посвящено национально-освободительной борьбе, которая на тот момент не соотносилась советскими учеными с сепаратизмом, хотя явления эти имеют единую природу. Точнее, национально-освободительное движение несколько шире географически и объемнее, а сепаратизм является отдельной его частью. Наиболее простое и относящееся к последнему времени определение сепаратизма дается в словаре «Политология», где под ним понимается «стремление к обособлению, проявляющееся, как правило, у национальных меньшинств в многонациональных государствах и направленное на создание самостоятельных государств или национально-государственных автономий» [Политология, 1993, с. 352].
Как видно из определения под его действие подпадают практически все процессы разъединения государств, проходящие на протяжение всех столетий: от распада Османской Империи до развала Британской Империи и СССР. В диссертации ставилась задача выявления генезиса сепаратизма в современном мире. Это относится ко времени начала двадцатого столетия в Европе, а события в странах Азии и Африки приводятся в пример, происходящие после середины прошлого века, когда уже были закончены процессы становления государственности.
Работа охватывает национальный сепаратизм, имеющий наибольшее распространение в мире и крайне негативное отражение на судьбах и людей, и социальных институтов. Экономический и политический вид сепаратизма рассматривается только в качестве рельефных примеров и сравнений, тем более, что вероятность его развития с дальнейшим отделением на сегодняшний день ничтожна мала. Мировое сообщество негативно относится к такой автономизации без национальной составляющей. В международном праве фактически не признается право территории на отделение с данной трактовкой.
В связи с тем, что изучаемая проблема касается достаточно актуальных на сегодняшний день политических, экономических и геополитических вопросов, существует большое количество работ по данной тематике. Многие из которых, конечно, могут нести на себе отпечаток времени. Это касается также и довольно известных исследований данного рода. Учёные не живут в замкнутом пространстве и подвержены влиянию, как политики, так и стереотипам человеческого общения, не говоря уже о личных политических пристрастиях авторов научных трудов. Очень много в работах противоречий, недосказанности, что связано с упоминаемым выше отсутствием единого методологического аппарата, а также часто встречающимся искажением статистической информации, в том числе это касается и недостаточно валидных социологических опросов.
Национальный сепаратизм относится к явлениям этнополитического характера. Безусловно, стоит согласиться с Р. Ф. Туровским [1992], который подчеркивал неразрывную связь конфликтов этносоциального характера с географической основой, без которой рассмотрение проблем данного рода теряет важнейшие подоплеки - территорию и границы. Деятельностная концепция политической географии Н. В. Каледина [1996] помогает объединить в исследовании генезиса сепаратизма деяте л ьностно-политическую и географическую основу рассматриваемого феномена. Межэтнические и межнациональные проблемы многими специалистами считаются синонимами. В работе на их исследовании делается определенный упор, так как национальный сепаратизм - это всегда взаимоотношения двух и более этносов или наций.
Психолого-конфликтологические причины возникновения национализма
В сепаратизме заложены две основные социально-философские идеи. Обе идеи взаимосвязаны и вытекают одна из другой. Первая идея имеет отношение к свободе, свободе от какого-либо принуждения, вторая - к праву нации на самоопределение. Практически всеми современными политиками и учеными безоговорочно признаются в той или иной степени демократические ценности свободы (понимание ее во. многом зависит от уровня развития гражданского общества в государстве). В вопросах же права на самоопределение четко прослеживается размежевание на два противоположных лагеря. Одни принимают его безоговорочно, а другие также безаппеляционно отвергают. Отмечаемое расхождение во взглядах связано с затрагиванием не просто вопросов касательно будущего этнической группы, но и более важных аспектов - территориальной целостности страны. Это непосредственно имеет отношение к жизненным интересам национального большинства (государственным и национальным), а также проживающих совместно иногда многочисленных других народов. Необходимо особо подчеркнуть, что ответственность за соблюдение прав и свобод последних (часто не участвующих или не заинтересованных в сепаратистском конфликте) несёт центральное правительство, которое представлено, как правило, этническим большинством.
Для выяснения природы происхождения какого-либо общественного процесса необходимо определение его основных взаимосвязей с явлениями, которые непосредственно задействованы в его генезисе. В исследовании сепаратизма особое внимание стоит уделить проблеме становления нации, ее дальнейшего развития. Являясь одними из основных констант современного государственного строительства, нации выступают главными действующими агентами в возникновении движений за отделение с последующим образованием суверенного статуса. Географической составляющей сепаратизма, безусловно, будет административно-территориальная данность, за изменение которой выступают сепаратисты. Вообще, в теории территориальной интеграции принято считать, что самая основная центробежная сила в государстве это существование большого разнообразия [Туровский, 1999]. Этого же придерживаются представители функционализма в политической географии. Чем в стране весомее различия социального и природно-географического характера, тем выше будет потенциал возникновения сепаратизма.
Категорией нации оперируют большинство политиков, основная масса политологов и ученых других общественных наук, представителей средств массовой информации и рядовых граждан. При озвучивании своей позиции каждый пользуется, как правило, своей характеристикой нации, которых на сегодняшний момент достаточно много. От того, как будет поставлен вопрос о сущности, значении и перспективах нации во многом зависит дальнейший ход научных рассуждений. Катрин Вердери говорит о нации, как об «основном операторе в системе социальной классификации» [Verdery, 1993, р. 37]. Именно поэтому по поводу определения нации спор ученых идет не одно десятилетие.
В политической географии существует несколько сильно различающих позиций по поводу вопросов происхождения, существования и будущего наций. В определении нации можно выделить этноориентированный подход, есть политическая характеристика нации, встречается культурное, иногда историческое, обоснование этого сообщества людей, бывают и синтетические и другие, крайне обширные формулировки сущности рассматриваемого явления. Каждое из них соответствует своему времени или позиции автора. В разных научных школах встречается трактовка этого термина строгая и довольно аморфная. Некоторые специалисты вообще утверждают, что невозможно «установить единую аналитическую концепцию нации, чтобы с ее помощью вести исследования в глобальных масштабах» [Кардуз, Эструч, 1995].
Одно из самых ранних определений дал О. Бауэр, который заметил, что «нация есть одно из тех явлений, которые мы знаем, пока нас о них не спрашивают, на поставленный же вопрос мы не в состоянии дать точного и ясного ответа» [Бауэр, 1909, с.2]. Уже из приведенной цитаты одного из первых исследователей национальных вопросов и современных ученых, отстаивающих принцип права национальных меньшинств на отделение, просматривается картина, когда все употребляют это слово, но каждый со своим особым смыслом. Как выразился А. Миллер, описывая попытки подобной дефиниции, «нация есть понятие современного политического дискурса, а, следовательно, любое определение такого рода не может быть политически нейтральным» [1995, с.56]. Поэтому, рассматривая наиболее известные трактовки термина «нация», нельзя обойти вниманием известного российского антрополога В. А. Тишкова, отстаивающего мысль о нации, как некоего политического лозунга и средства мобилизации [Постсоветское..., 1997]. Он считает нацию не научной категорией, а больше политической конструкцией, так как определить ее точно очень сложно, в связи с множеством различных «оговорок, исключений и противоречий». Не отбрасывает нацию из научного оборота, но рассматривает ее также как политическую и, более того, как символическую, идеологическую, может быть, психологическую или эмоциональную категорию К. Вердери [1993].
Отдельная нация обладает особым качеством во взаимоотношениях с другими нациями. Она в какой-то степени всегда противопоставляет себя другим таким же сообществам. Ее основной задачей можно считать культивирование своей инаковости или отличности. В этом случае нацию не спутаешь с другой, и она обладает, в смысле исторического выживания, более весомыми социально-адаптивными возможностями, чем другие, менее законченные общественные объединения, как, например, просто этническая группа, не прошедшая этап формирования нации. Более того, специалисты сходятся во мнениях по поводу условий для создания стабильного и сильного государства. Они считают, что для этого недостаточно только языковой, конфессиональной или этнической одинаковости, а важна национально-политическая идентичность народа [Геополитическое..., 2000]. Уильям Бимен пишет о больших сложностях, с которыми сталкиваются недавно возникшие государства (прежде всего страны Средней Азии), при выработке такой национальной идентичности [2000]. Принимая это во внимание, становится ясно, почему нация является желательной политической формой существования для этнических групп. Не надо также забывать и о том, что, как пишет Эдвард Шилз, «членство в каком-либо политическом сообществе -это потребность человеческой природы» [Shils, 1975, р. 7]. Следующей характерной особенностью любой нации является ее национальная территория, которая либо признана таковой международным сообществом (нация-государство), либо этническая группа претендует на нее. Для выявления особой связи между территорией и нацией процитируем одно из последних определений нации, данное отечественными политико-географами, опирающимися на западные исследования. «Нация - этнос, имеющий политическую самоидентификацию, выраженную в наличии общего политического требования» [Аксенов, Колосков, 1998, с.68-69]. Далее, что очень важно для нас, ученые связывают феномен нации с ассоциированием ею себя с территорией, то есть данная группа людей обязательно должна «обладать признаком территориальной самоидентификации». Без этой связи с конкретной местностью не будет важнейшей политической составляющей нации, а правильнее сказать, даже геополитической сущности её. Тогда этническая группа начинает, в сравнении с другими до этого равными национальными общностями, терять свой авторитет и значение и в международных вопросах соответственно автоматически уменьшается вес ее мнения и возможности отстаивания своих позиций.
Взаимосвязанность причин-катализаторов национального сепаратизма
Национальный сепаратизм - явление, целиком и полностью зависящее от человеческого фактора, так как отсутствие достаточного демографического потенциала у народа, стремящегося отделиться, автоматически приведет к бесполезности всех попыток. Эта составляющая включает в себя следующие причины, которые могут стимулировать возникновение сепаратизма. Основным параметром, по всей видимости, будет являться доля титульного населения во всей массе народа, проживающего на территории, которая потенциально может отделиться. В мировой практике известно достаточно случаев, когда представители одного этноса имеют на отдельных территориях абсолютное большинство, или, более того, они превышают показатели 75%. В таких условиях у сепаратистских партий и движений на демократических народных референдумах, проводимых в границах проживания этноменынинства и касающихся вопросов автономизации или отделения, есть безусловная перспектива получения большинства голосов.
Чем больше доля национального меньшинства в регионе, стремящегося к отделению, тем существеннее ему может быть моральная и иная поддержка от международного сообщества.
Вторым параметром, играющим роль в возникновении сепаратизма, будет такой показатель, как естественный прирост различных этнических групп, проживающих на спорных территориях. Здесь можно предложить три очевидные ситуации в полиэтническом сообществе. В первом случае, приросты населения различных народностей почти равны. Во втором случае, титульное население растет быстрее остальных национальностей. В последнем - наоборот, национальное меньшинство теряет свою долю в общем количестве населения. Наиболее конфликтными положениями будут второй и третий случаи, потому что происходит изменение баланса демографического межнационального равновесия, который формировался, возможно, столетиями.
В результате получается такая ситуация, когда остро выдвигается вопрос о «затратах» этноса в дело развития определенной территории или страны. Приведем отвлеченный пример, касающийся жизни двух народов в одном государстве или на одной территории. Пусть они принадлежат к различным цивилизациям (по теории С. Хантингтона [1994]) и их векторы стремлений или развития направлены в максимально противоположных направлениях. Например, один этнос придерживается строгих норм ислама шиитского толка, а другой - протестантской ветви христианства. Допустим, у первого этноса первоначально численность населения была в два раза ниже, чем у христиан. Соответственно в государственном и экономическом аппарате главенствовали протестантские образцы. Община протестантов, как следует из научных трудов классика социологии Макса Вебера [1990], основные свои усилия направляет на увеличение благосостояния, при этом отказывая себе в некоторых традиционных семейных ценностях (прежде всего это касается количества детей в семье), а шииты, наоборот, все свои стремления реализуют в семейных и родовых или родственных и иных неэкономических ипостасях. Например, в поликонфессиональном сообществе Ливана шиитское население является самым бедным по уровню доходов на душу населения, но в то же время самой быстро растущей религиозной группой.
Таким образом, через какое-то время произойдет ситуация: протестанты отдадут первенство в численности населения (предположим их теперь будет в два раза меньше чем шиитов), но сохранят свои позиции в экономике и частично в государственном управлении, а также за ними останется первенство в поддержании либеральных ценностей в политике и общественной жизни. Следуя рассматриваемому сценарию, рано или поздно по законам логики развития демократического общества на очередных выборах президент и две трети парламента выбираются из представителей большего этноса. Очередным шагом нового правительства может стать полное изменение конституционных норм права, экономики в такой степени, что другая этногруппа будет иметь право претендовать только на пропорциональную часть богатства государства (мы не берем крайние варианты, какие неоднократно случались в мире, когда меньшинство становилось настоящим изгоем), то есть одну третью часть.
106 Получается парадоксальная ситуация, авторы сегодняшнего благополучия остались за бортом истории, потеряли свое государство, а рано или поздно, возможно, свой язык. Вероятно, может так получиться, что у нынешнего меньшинства не будет шансов сохранить свои естественные права, и все их перспективы будут зависеть от благосклонности нового большинства. В особенности это будет касаться следующих поколений теперь уже нового национального меньшинства, которые не хотят или не могут быть ассимилированными. Несмотря на всю свою гипотетичность, на сегодняшний день сценарии «мягкого» или демографического перехода власти в другие руки (с иными ценностями социального развития) в геополитических прогнозах встречаются часто. Это относится и к США. В многочисленных монографиях рассматриваются возможные ситуации ускоренного прироста черного, латиноамериканского и азиатского населения. [Кеннеди, 1997 и др.] Такое положение с мигрантами из стран «третьего мира» характерно и для стран Европы. Для России актуальна проблема отрицательного прироста русского православного населения и увеличения доли мусульманского населения в стране, когда рядом находятся очаги исламского фундаментализма.
Более близкий пример относится к Эстонии и Латвии, где на протяжении сорока послевоенных лет отчетливо проявлялась тенденция «русификации» республик. Особенно это было видно в столичных городах, Риге и Таллинне. А. Празаускас приводит факты, когда для многих столиц союзных республик была характерна следующая ситуация. Четко прослеживался контраст между долей мигрантского славянского населения и долей автохтонного населения. В 1989 году представители коренной национальности во многих союзных столицах оказались в явном меньшинстве. Так, в Алма-Ате их доля была 22,3%, Бишкеке - 22,5%, Риге -36,3%, Душанбе - 38,0%, Ташкенте - 43,8%, Таллинне - 47,1%, Кишиневе - 48,8% [Празаускас, 19916, с.46]. В Абхазии за этот же промежуток времени отмечался быстрый рост доли грузинского населения. В этих и других подобных ситуациях титульное население ощущает, что оно теряет свои экономические и социально-политические позиции посредством обыкновенного демографического оттеснения растущими национальными группами или же за счет этнической стратификации при распределении автохтонного народа и мигрантов между городом и деревней. Это видно по использованию национальных языков в общении, по доминированию какой-то культурной среды и т. д. В перспективе может произойти полная утрата всех прерогатив, которые несет в себе титульность.
Здесь обязательно стоит также отметить, что значительное падение доли «мятежного» народа в населении области может привести к уменьшению накала сепаратизма. Например, это характерно для сикхов Индии. Сейчас они не имеют большинства даже в Пенджабе, своем основном штате проживания, в отличие от шестидесятых и семидесятых годов двадцатого века, когда наблюдался расцвет сикхского сепаратизма. На сегодняшний момент мы видим отчетливое уменьшение влияния политических партий сикхов, призывающих к отделению Пенджаба, что автоматически привело к снижению напряженности, связанной с вопросами обособления этой религиозной группы.
Прямо противоположная ситуация характерна, когда этническое меньшинство растет более быстрыми темпами и постепенно вытесняет другие национальные группы из различных сфер жизни. Отделение такой общности стимулируется желанием закрепить «достигнутые успехи». В особенности это характерно для африканских и азиатских государствах. В них практически повсеместно наблюдается этнический паттернализм и в случае отделения, доминирующая национальная группа, как правило, занимает ведущие и непропорциональные своему вкладу позиции во всех сферах жизни полиэтничного сообщества.
Конфликтологические подходы в урегулировании межнациональных споров
У В.Соснина [1994], анализирующего методы разрешения конфликтов различных специалистов, упоминаются проблемно-аналитические методы. Суть их заключается в определении и анализе мотиваций, потребностей, проблемных вопросов, а в дальнейшем в нахождении разнообразных путей удовлетворения потребностей и выбора решения. Несколько похожие предложения можно найти у современного американского философа Б. Сингера [1994]. Первоначальным этапом консенсуса считается у него «свободная дискуссия», в которой участники должны четко осознавать свои и чужие фундаментальные права. Особо подчеркивается взаимное уважение сторон и принятие во внимание несогласия оппонента. В этом случае удастся, по мнению автора, развеять атмосферу враждебности, хотя и предполагаемое им широкое участие заинтересованных групп может привести к затягиванию процессов переговоров. Далее ученый предлагает конфликтующим сторонам отказаться от взаимной агрессии и попыток доминирования, что сделать в условиях долгого межнационального противостояния крайне сложно. При таких ситуациях обосновывается даже применение силы со стороны, но затем утверждается, что на самом деле положить конец взаимным претензиям можно только после нахождения какой-то общей точки зрения, удовлетворяющей враждующие лагеря.
В сравнительно-политологических исследованиях конфликтов выделяются два направления. Первое направление связано с упором специалистов на анализе структурных факторов (независимых переменных). К независимым переменным можно отнести демографическую структуру межэтнического общества, историю формирования национального государства и т. п. Во втором направлении ученые больше заняты исследованием процедурных факторов (зависимых переменных), таких как реакция участников конфликта на инициативы противоположной стороны или влияние на развитие межэтнического диалога новой партийной программы. Структурные факторы или независимые переменные практически не поддаются быстрому изменению и они, как правило, являются базисом для возникновения конфликта. Только через определенное время их наиболее негативные моменты можно нивелировать. Например, чтобы придать новый экономический импульс исторически депрессивному национальному региону требуется как минимум десяток лет (и это при объемных правительственных дотациях). Процедурные факторы, наоборот, гораздо легче и быстрее меняются. Если есть согласие у лидеров враждующих этносов по поводу дальнейшего процесса мирного урегулирования, то принятие специальной программы по межнациональному сближению и ее дальнейшему отслеживанию и корректировке потребует не так много времени.
В межнациональных коллизиях структурные факторы легче поддаются выявлению и изучению в отличие от процедурных. Это связано, как пишет Марина Лебедева с тем, что «разная политика может вести к одинаковым результатам» и «процесс принятия политического решения подвержен различным, плохо просчитываемым влияниям» [Лебедева, 2000, с.35-36].
Для того чтобы межэтнические конфликты имели шансы быть урегулированными, важно наличие общего желания по преодолению их и совместные действия при разрешении спорных вопросов. Как правило, конфликты приобретают затяжной и кровопролитный характер в связи с односторонними действиями конфликтующих сторон. Односторонние действия могут касаться самых различных вопросов. Основная их особенность, что при их принятии совершенно не учитывается мнение оппозиционной стороны, и они довольно часто заканчиваются силовыми мерами.
Одним из наиболее актуальных способов поиска путей решения межнациональных конфликтов является посредничество. Считается, что на сегодня это самый эффективный метод в ходе переговорного процесса конфликтующих сторон. Смысл посредничества заключен в его нейтральности. Его основной задачей будет помощь в достижении совместных соглашений. Посредник ведет диалог с каждым участником переговоров отдельно и пользуется их доверием, может стимулировать процесс взаимных уступок и он не имеет властных полномочий, но этот идеальный участник и помощник переговоров обладает недостатками. Главный из которых, это наличие авторитетного для всех враждующих сторон, но в то же время нейтрального, посредника.
При урегулировании межнациональных проблем особое внимание следует уделять степени развитости конфликтов. Э. Паин и А. Попов выделили три специфические стадии конфликтности данного рода. Они получили названия «конфликты психологических стереотипов», «конфликты идеологических доктрин» и «конфликты политических институтов» [1990]. Исходя из данной классификации, процесс развития межэтнических коллизий идет либо в направлении эскалации напряженности, либо в сторону «прогрессивной эволюции», когда оппозиция властям приобретает более или менее демократически институционализированные формы. Государственные органы в своих действиях соответственно также должны учитывать это и стараться не переводить соперничество на политическом фронте в военное противостояние.
Можно согласиться с утверждением М. Лебедевой [2000] о довольно частом специальном желании усилить конфликт, которое может проявляться с обеих сторон. Это необходимо для приобретения властных или экономических выгод. Поэтому конфликты в таких случаях в действительности плохо поддаются разрешению, в особенности в первоначальной стадии, когда стороны еще не получили предполагаемые дивиденды от межэтнической коллизии.