Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Теоретико-методологические вопросы изучения культурных инноваций
1.1. Культура как объект изучения географии: особенности становления и основные понятия
1.2. Культурные инновации: сущностные черты 17
1.3. Культурные инновации и социально-духовные особенности жизнедеятельности общества
1.4. Особенности территориальной организации культурных инноваций
1.5. Методика интегральной оценки культурных инноваций 50
ГЛАВА 2. Потенциал и инновационность культуры Пермского Края
2.1. Пермский край в музыкально-театральной сфере России 64
2.1. 1. Особенности развития музыкального театра на Урале и в Пермском крае
2.1.2. Пермский край среди музыкально-театральных центров России
2.2.Внутрирегиональные особенности культуры Пермского края 97
2.2.1. Территориальная структура культуры Пермского края 97
2.2.2. Функциональный статус городов и районов Пермского края
2.2.3. Оценка культурных инноваций в городах и районах Пермского края
ГЛАВА 3. Формирование инновационной культуры Пермского Края
3.1. Культурные инновации и образ жизни населения Пермского края
3.2. Роль культурных инноваций в формировании человеческого капитала Пермского края
3.3. Проблемы сбалансированности традиционной и инновационной культуры в регионе
Заключение 155
Список литературы 159
- Культурные инновации и социально-духовные особенности жизнедеятельности общества
- Методика интегральной оценки культурных инноваций
- Пермский край среди музыкально-театральных центров России
- Роль культурных инноваций в формировании человеческого капитала Пермского края
Культурные инновации и социально-духовные особенности жизнедеятельности общества
Очевидно, что из вспомогательной и пропагандисткой сферы индустриального общества культура трансформируется в сферу реализации человека и поиска самого себя. Это нашло отражение, в «Глобальном докладе о человеческом развитии». В нём говорится, что «развитие – это расширение возможностей выбора… Для человека наиболее значима возможность вести здоровую жизнь, приобретать знания и иметь доступ к ресурсам, позволяющим жить достойно. Одновременно люди ценят и другое, в том числе условия для творчества и самореализации, гарантию прав, а также то, могут ли они активно участвовать в политической и культурной жизни» [261]. В таком обществе возрастают затрааты на овладение знаниями, культурными ценностями, растет уровень подготовки специалистов [22].
Стремительное развитие новых технологий, процесс глобализации, становление постиндустриальной экономики привели к тому, что в настоящее время традиционное для российской науки и управленческой практики понимание культуры становится нецелесообразным. Снижается достоверность проводимых исследований и не создается база для принятия адекватных управленческих решений [249]. Поэтому научным исследованиям необходимо соответствовать изменениям в данной сфере.
В работах географов различных разделов науки сформировалось представление о сквозных направлениях или о тенденциях (К.К. Марков, Ю.Г. Саушкин, В.С. Преображенский, С.Б. Лавров, Ю.Д. Дмитревский, Я.Г. Машбиц, Э.Б. Алаев), которые позволяет по-новому подойти не только к ее структуре, но и обогащает ее новыми идеями, повышают их актуальность[107].Во второй половине ХХ в. произошёл поворот, и в качестве сквозного направления в мировой географии выступили тенденции гумани 9 зация и гуманитаризация. Хотя некоторые исследователи говорят об одной тенденции, а часть склонна рассматривать в них различия, это не исключает главное [44]. Гуманизация привела к изменению целевой установки научных исследований, которые проводятся для повышения уровня и качества жизни людей. Гуманизация повернула исследования к «Человеку» и всем аспектам его жизнедеятельности. Согласно В.П. Максаковскому «… это целое новое мировоззрение, утверждающее ценности общечеловеческого, общекультурного достояния и рассматривающее в первую очередь жизнь людей и их общественные отношения» [107]. В итоге произошло окончательное оформление культурной географии в географической науке.
В странах мира становление данного направления прошло разные пути. В отечественной науке на этапе становления культурной географии в исследованиях преобладал культурологический подход. Работы были ограничены изучением этносов, топонимикой, историческим ландшафтоведением, этническими традициями природопользования и лингвистическими исследованиями. Хотя в работах А.А. Крубера, В.П. Семёнова-Тян-Шанского, А.А. Григорьева и других география культуры рассматривалась в рамках отечественной науки как отдельная культурологическая составляющая [35].В 1947 г. Р.М. Кабо предложил выделить в географии новую отрасль – социально-культурную географию, которая «изучает обусловленные трудовой деятельностью типы расселения людей, их образ жизни и социально-культурные особенности в пространственных различиях, а также сложные сочетания всех этих элементов, которыми характеризуется каждая отдельная общественно-территориальная группа людей» [85]. В качестве предмета социально-культурной географии Р.М. Кабо предложил «культурный ландшафт». Согласно А.В. Манакову [109] учёный высказал идею, которая начала реализо-вываться в географической науке только через полвека. Также в 1950-е гг. в советской географии создаётся концепция хозяйственно-культурных типов – исторически сложившихся комплексов особенностей хозяйства и культуры, характерных для определённых этносов, обитающих в определённых геогра 10 фических условиях, при определённом уровне их социально-экономического развития. В результате развития данной концепции возникла самостоятельная научная школа (М.Г. Левина – Н.Н. Чебоксарова – Б.В. Андрианова) [96].
В 1970-е гг. тенденция социализации включает в культурно-географические исследования новые предметы изучения. Активно изучается такое важнейшее понятие общественной географии, как «территориальная общность людей» (ТОЛ) во всём его разнообразии [109]. Общим итогом данных исследований стала возможность анализировать систематический характер ТОЛ (не только расселение), она стала основным объектом районирования. Появилось представление о региональном самосознании и восприятии пространства.
Следующий этап (1980-е гг.) знаменуется теоретическим осмыслением предыдущих этапов. В первую очередь, это произошло в работах В.М. Гохмана. В них культура рассматривалась как система средств и механизмов адаптации человеческого общества к окружающей среде [48]. В итоге развитие концепции общественной географии привело к появлению культурной географии в качестве самостоятельной дисциплины, и начинается развитие теоретической культурной географии. Вопросы теории, методологии, методики выделения и анализа культурных районов были представлены в работах Ю.А. Веденина, Б.Б. Родомана, Н.Ф. Дмитревской и Ю.Д. Дмитревского [30;61;184]. Затем методологическую основу культурной географии создавали исследования А.Г. Дружинина, С.Я. Сущего, Р.Ф. Туровского и А.Г. Манакова [31;66;109;203].
Большое влияние на развитие отечественной географии в современный период оказали теоретико-методологические основы зарубежной географии. Это выразилось в добавлении к «размещенческим» (хорологическим) исследовательским задачам (по аналогии с географией сферы обслуживания, географией туризма, спорта и т.д.) «объектной» исследовательской установки достижений мировой культурной географии. Последняя в свою очередьпред-лагаетболееширокийспектрисследованиявзаимодействиякультурыигео 11
графическогопространства (ее интересует не только «культура в географическом пространстве», но и «географическое пространство в культуре») [196].Рассмотрение культуры с географической точки должно учитывать как действительность, к которой можно подойти с позиций «объекта в пространстве» (территориальная и пространственная организация различных объектов культуры, их выраженность в ландшафте, их связь с географической средой, пространственной самоорганизацией культурных комплексов), так и с позиции «восприятия пространства» (представление о геопространстве, образ различных территорий, отношение местных сообществ к той или иной природной или социальной среде) [42;75]. Это отражает идею закономерности пространственной организации культуры как причину и следствие особенностей её развития.
Одним из результатов современного развития культурной географии стало создание представлений о принятых в культурной географии парадигмах. Так В.Н. Стрелецкий [202] выделил четыре парадигмы (метафизическая, сциентистская, феноменологическая и перцепционная). Данные парадигмы М.В. Рагулина рассмотрела в связи с шестью основными культурно-географическими традициями (пространственная, средовая, культурно-ландшафтная, региональная, топологическая, временная) [180]. Она идёт дальше и предлагает интегральную парадигму на основе интегральной теории К. Уилбера [263].
Методика интегральной оценки культурных инноваций
В противовес данным тенденциям, которые легко закрепляются в привычках и повседневной жизни, необходимо противопоставить идею о том, что гениальность и одарённость - это нормальная характеристика человека, а посредственность является результатом страха перед самой жизнью и её исследованием. Создание нового и стремление создавать идеи, вещи и объекты мира, которые меняют общество к лучшему, затрудняется без понимания того, что инновации, в том числе культурные, являются результатом данного стремления. Данное понимание необходимо для повсеместного включения во все концепции развития разных территориальных уровней и сфер общества, особенно культурной.
В итоге можно говорить об инновационном образе жизни. Рассмотрение данного понятия связано с представлением о социальных инновациях, которые предшествуют техническим и рыночным. Для инновационного образа жизни как деятельности характер на инновационность. Это особое качество деятельности и готовность к производству, принятию и распространению инноваций. Оно не является a priori присущим человеку свойством, а формируются под воздействием определённой социокультурной среды [76].
Целый ряд исследователей предложили свои факторы инновационности. Согласно С. Шварцу в качестве ориентированных на инновации рассматривают культуры, в которых развиты такие ценности, как самостоятельность, открытость изменениям, ориентация на риск, а также универсалистские нравственные и социальные ориентации [260].С. Шейн предложил рассматривать в качестве благоприятных для инновации 2 основных социокультурных признака:1) сглаженность иерархии, обеспечивающая децентрализацию власти и контроля, свободную коммуникацию, динамизм и гибкость социальных отношений; 2) индивидуализм, в особенности ориентация на индивидуальную достижительность, способствующую инициативе и творчеству [261]. Л. Харрисон выделил 10 признаков, отличающих динамичные, склонные к прогрессу культуры от статичных. В их число входит ориентация на будущее, поощрение индивидуальных способностей и достижений, жёсткость этических норм и предписаний и т. п. [233]. В любом случае общего мнения по данному вопросу не сложилось, поэтому инновационный образ жизни ещё предстоит изучать.
В то же время существует ряд показателей, которые можно рассматривать как более конкретные величины для оценки влияния культуры на развитие ТОЛ. Современная динамика развития общества показывает, что преобразования связаны не только с изменениями в производственной, политической и экономической, но культурной сфере. Более того последняя сфера также участвует в формировании нового облика территориальных систем. Хотя её значимость не оценена полностью, вероятно, что оценка будет представлять собой сложную процедуру.
В настоящее время отсутствует единство в понимании показателя уровня социально-экономического развития ТОС и способов его количественного измерения. Для их измерения используются различные показатели, например, ВРП на душу населения, а также множество показателей, которые обрабатываются балльно-рейтинговым методом на основе экспертных оценок, методом суммы мест и балльной оценки, методом многомерной средней, методом «паттернов» [67].
Источником и целью развития любой ТОС является её общность людей. Интегральными показателями оценки ТОЛ являются два связанных показателя – человеческий потенциал и человеческий капитал. Человеческий потенциал следует рассматривать как стратегическую составляющую человеческих ресурсов, поскольку он являет собой потенциальные возможности развиваться и адаптироваться к экономическим изменениям [255]. Человеческий потенциал реализуется в человеческий капитал в результате создания возможностей для этой реализации. Согласно С. Дятлову [68] человеческий капитал – это сформированный и накопленный человеком определённый запас здоровья, знаний, навыков, способностей, мотиваций, которые целесообразно используются в той или иной сфере общественного воспроизводства, содействуют росту производительности труда и эффективности производства, и тем самым влияют на рост заработков (доходов). В географических исследованиях человеческий капитал также является ресурсом развития территории, носителями которого является ТОЛ. Ключевыми характеристиками являются знания, здоровье, способность к труду, к творчеству и ценностные установки, влияющие на трудовую и творческую деятельность, но главным показателем качества человеческого капитала обычно считают уровень образования как показатель знаний [196]. В результате анализа теоретико-методологических основ человеческого капитала Устиновой К.А. были выявлены подходы к определению данного понятия (прил. 1) и его структура (рис. 1.3) [218].
Структура понятия «человеческий капитал» формировалась в течение всего периода его становления от одной базовой составляющей (образование), до включения в состав человеческого капитала здоровья, культуры и экономической компоненты [20].
Пермский край среди музыкально-театральных центров России
В итоге отнесение территориальной системы в Пп или П производилось на основе экспертной оценки зон тяготения главного Ц и Ц 2-го порядка. Само же определение положения в системе Ц-П производилось согласно правилам, представленным в табл. 1.9.
Третий этап связан с подсчётом общего количества КИ территориальной системы по объектам, расположенных в ней. В современной литературе оценке готовности предприятий и регионов к созданию инноваций посвящены работы многих авторов [74;170;248], но комплексная оценка КИ не проводилась. Поэтому на основе формализации определения «культурная инновация» мы даём оценку всем действиям по развитию культуры в разрезе функций согласно табл. 1.6.Каждая из функций несёт в себе определённый размер КИ, который можно оценить по формальным признакам и расчётным показателям. В сумме они дают общий размер созданных КИ каждым объектом культуры.
Шкала модальности согласно функциональному статусу Место в системе Ц–П Величина Центр Максимальная величина Полупериферия От максимальной величины от среднего значения между максимальным и минимальным значением в т.ч. центры 2-го порядка (для края) Второе максимальное число, которое несколько отличается от всех остальных показателей полуперферии, но значительно меньше значения показателя центра. Или единственный центр полупериферии1-го порядка 1-го порядка Выше среднего значения рассматриваемого диапазона полупериферии 2-го порядка Ниже среднего значения рассматриваемого диапазона полупериферии Периферия Ниже средней величины между максимальным и минимальным значением в т.ч. 1-го порядка остальная территория периферии 2-го порядка 1,0 3-го порядка объекты отсутствуют Подсчёт размера КИ проводится следующим образом. Поиск информации осуществляется по данным о деятельности компаний, организаций, учреждений за сезон/учебный год 2011/2012–2013/2014 гг., даже если явление, предмет, событие имели единичное проявление, то оно также учитывается. Для каждой из сфер были созданы детальные показатели КИ, образующие 2 группы (прил. 5): 1. количественные показатели (балл присваивается в соответствии с количественными критериями); 2. показатели, свидетельствующие о наличии того или иного предмета или явления (балл присваивался в соответствии со шкалой при установлении факта наличия). Следует отметить, что наиболее высокие баллы присваивались, как правило, традиционным функциям (табл. 1.6), творческая и коммуникативная функция получала высокие баллы при значительном обновлении основных фондов с явным инновационным содержанием, а также при осуществлении масштабной гастрольной, фестивальной, конкурсной деятельности на национальном и международном уровнях. Суммирование всех баллов позволяет получить интегральный показатель территориальной системы.
Четвёртый этап предполагает расчёт показателя инновационности по формуле (4): где Ai – инновационность i- й ОТЕ, Ii –объём созданных КИ i- й ОТЕ, Fi –ФС i- й ОТЕ. На пятом этапе осуществляется оценка степени реализации ФС6КИ территории. Метод, выбранный для определения соотнесённости объёма КИ и ФС территориальных систем Пермского края, является модификацией метода индикативного диагностирования, или иначе метод координатного диагностирования [105]. Индикативное диагностирование является одним из самых известных методов оценки состояния и уровня развития. Суть метода индикативного диагностирования, разработанного коллективом ученых Института экономики УрО РАН (А.И. Татаркин, А.А. Куклин, А.Л. Мызин, Л.Л. Богатырев, А. Калина и др.), сводится к тому, что в процессе анализа необходимо сформировать объекты мониторинга, состояние которых количественно и качественно определяется индикативными показателями (индикаторами), далее группируемыми в блоки диагностирования. Данный метод позволяет оценить различные сферы развития объектов относительно друг друга [105;154].
Сначала проводилось нормирование индикаторов для получения интегрального показателя каждого объекта. Поскольку оба индикатора являются «положительными», нами был выбран общий способ нормирования согласно следующей формуле (5): Kwa = g""" 0 (5) где №КИ(ФС) - нормированное значение индикатора ФС или размера КИ; NфактКИ(ФС) -фактическое значение i-го индикатора ФС или размера КИ; КИ(ФС) - среднее значение индикатора ФС или размера КИ. Алгоритм координатного диагностирования цепочки «КИ–ФС» для территориальных систем Пермского края
После этого строится координатная сетка. Координатная сетка представляет систему взаимно перпендикулярных линий в системе координат двух
Согласно методике данная характеристика носит название «эффект». показателей – КИ и ФС. Она необходима для определения положения территориальных систем по уровню развития данных показателей и выявления направлений их дальнейшего развития. Система линий разделяет систему координат на квадранты (1-1,1-2 и т.д.). В конкретном случае шаг разделения определяется необходимым количеством интервалов (К2) для исследования. В данном исследовании количество интервалов равно 5. Это объясняется тем, что между крайними значениями существует значительный разрыв. Более того, положение территориальной системы в квадранте в значительной степени отражает его местоположение в системе Ц–П, а так как были выделено 5–6 структурных элементов модальности территории, то каждому из них должен соответствовать и свой тип согласованного развития. Средняя группа квадрантов соответствует среднему уровню развития каждой из рассматриваемых сфер. Квадрант 1-1 соответствует согласованному генеральному развитию сфер, тогда как в противоположный по диагонали квадрант (5-5), наоборот, занимают территориальные системы с отставшим развитием КИ и ФС.
Благодаря данной координатной сетке можно наметить вектор дальнейшего развития и выяснить необходимые условия его достижения. Вектор согласованного развития определяется как вектор с началом в квадранте текущих состояний КИ и ФС (квадрант 5-5) и концом в целевом квадранте 1-1.Если территориальные системы расположены не по диагонали координатной сетки, то направление вектора согласованного развития определяется направлением в ближайший диагональный квадрант (рис. 1.7).
Вопрос о выборе и длине интервалов приходится решать в каждом конкретном случае исходя из целей исследования, объема показателей и степени варьирования признака в выборке. При этом длина интервалов задаётся таким образом, чтобы крайние значения нормированных индикаторов размещались в середине своих интервалов. Границы интервалов будем определять следующим образом (рис. 1.8).
Роль культурных инноваций в формировании человеческого капитала Пермского края
Инновационность данного подтипа проявляет себя также по-разному. Ростов-на-Дону обладает низкой инновационностью (А=8,25), что связано с отсутствием данных о репертуаре в рассматриваемый период на сайте театра и скудностью информации в периодических изданиях. Мы предполагаем, что данный центр может также попасть в тип с уровнем инновационности выше среднего. Низкая инновационность Саратова (А=13,5) связана с тем, что нет КИ в концертно-симфонической деятельности, незначительная величина КИ в творческой и коммуникативной сфере. Хотя саратовский центр известен богатыми постановочными традициями и фестивальной деятельностью, в нём отсутствуют базовые КИ. Йошкар-Ола обладает низкой инновационно-стью (А=17,25), но всё-таки имеет уровень, приближающийся к позиции выше среднего. Во многом это объясняется тем, что КИ представлены во всех видах балетной сферы, меньше их проявление в опере, функции оперетты и концертно-симфонической деятельности почти не реализованы. Хотя это компенсируется активной фестивальной и гастрольной деятельностью и также созданием нового здания театра. Последнее событие, как правило, сопровождается появлением новых КИ во всех видах деятельности.
Подтип не столичных политеатральных центров образуют Екатеринбург и Пермь. К особенностям данных центров можно отнести следующие: 1) развитие музыкально-театральной сферы связано с одним регионом – Урал; 2) истории музыкальных центров началась почти одновременно на ближней периферии Российской империи. Отметим, что на Урале театры создавались как народно-любительские, а не как крепостные, что на полвека опередило их появление в центральных районах России [90]. Причинами их образования стали культурные традиции заводов, которые создавались его инженерно-управленческим персоналом, и удалённость Урала от Центральной России.
Екатеринбург – город с высоким потенциалом, обеспеченным следующим: 1) выгодное транспортно-географическое положение и значительный экономический потенциал; 2) наибольшая людность на Урале (1,43 млн чел.); 3) наличие Уральской государственной консерватории им. М.П. Мусоргского и 3 вузов, ведущих подготовку в музыкально-театральной сфере (прил. 11). Екатеринбургский государственный академический театр оперы и балета – театр федерального ведения. Развитие оперной функции театра определило приоритетное положение оперного жанра в сфере музыкально художественных интересов. Развитие музыкально-театральной сферы, начавшись с классического театра, сразу продолжилось в создании Свердловского государственного академического театра музыкальной комедии в 1933 г. Это поставило Екатеринбург в ряд одних из главных центров культурной жизни страны. Последующие изменения в структуре театральной жизни Екатеринбурга произошли только в конце 1990-х гг. и в 2010 гг., когда появились Уральский государственный театр эстрады (единственный за пределами Москвы) и Екатеринбургский театр современной хореографии «Провинциальные танцы». Отличительная особенность этих театров в том, что они созданы в ответ на потребность формирования атрибутов столичного центра, что было поддержано властями. Так в Уральском государственном театре эстрады проходят международные форумы, региональные съезды, а так же мероприятия, связанные с экономическим и культурным развитием региона [215].
Особенности развития ФС Перми следующие: 1) близость российских столичных центров; 2) в отличие от других центров данного типа, кроме Красноярска, здесь нет консерватории, а только 2 вуза; 3) при отсутствии консерватории, здесь размещены 3 средних профессиональных учебных заведения и Государственный хореографический колледж (на Урале ещё одно хореографическое училище размещено в Уфе) [222] (прил. 11).
Пермь создала свой потенциал благодаря Пермскому академическому театру оперы и балета им. П.И. Чайковского и Театру Е. Панфилова. В отличие от Екатеринбурга появление данных театров в Перми произошло раньше. Оперный театр в Екатеринбурге появился в 1874 г., в 1987 в Перми возник Театр Е. Панфилова, а подобный ему театр «Провинциальные танцы» в Екатеринбурге – в 2013 г. Пермский театра оперы и балета им. П.И. Чайковского всегда выступал главным музыкальным театром города и всего региона. Так, из-за отсутствия в городе симфонического оркестра эту функцию театр взял на себя [14], что повышает потенциал театра. Данная функция усилилась после того, как в 2011 г. руководителем Пермского театра оперы и балета стал бывший главный дирижёр Новосибирского театра оперы и балета, фактически перенеся политику развития оркестра из Новосибирского театра в Пермь. Также современное развитие театра связано с балетной функцией, которая определяется размещённым в городе Хореографическим колледжем, сохранившим высокий уровень преподавания [159].
Театр «Балет Евгения Панфилова» 10 раз был удостоен чести представлять г. Пермь на Национальной театральной Премии «Золотая Маска» (4 награды) [186]. Появившись в конце 1980-х гг., театр становится одним из первых театров современного танца за пределами Москвы и Санкт-Петербурга. Остальной потенциал распределяется между местными театрами. Музыкальный театр «Орфей» фактически выполняет функции детского музыкального театра, развивая концертно-симфоническую функцию с привлечением профессиональных музыкантов. Отсутствие в городе театра, где бы исполнялись оперетта и мюзиклы, привело к тому, что эту функцию взял на себя Драматический театр «Театр-Театр», хотя не большое число театралов и критиков не приняли её [78] (прил. 7).
Таким образом, в данном подтипе наблюдается развитие нескольких театров, но причины их появления в уральских центрах разные. В Екатеринбурге – это стремление соответствовать статусу столицы Урала и наличию ресурсного потенциала. В Перми указанные причины, в первую очередь, связаны с системой образования и традициями, которые в сочетании с особенностями географического положения даёт высокий уровень ФС.