Содержание к диссертации
Введение
Раздел 1. Соглашения сторон и иных лиц, участвующих в деле, как основание возникновения, изменения и прекращения гражданских процессуальных правоотношений 19
Глава I. Категории «цели» и «интересы» в контексте проблемы процессуальных соглашений в гражданском судопроизводстве 19
1. Дискуссионные вопросы концепции процессуальных соглашений в трудах российских ученых .19
2. Цели и задачи гражданского судопроизводства как основной критерий допустимости процессуальных соглашений .36
3. Юридический интерес в гражданском судопроизводстве: развитие взглядов и современное значение .58
4. Фактические интересы лиц, участвующих в деле, как основание для изменения отдельных правил гражданского судопроизводства по их соглашению .81
Глава II. Значение теории гражданского процессуального правоотношения в аспекте концепции процессуальных соглашений 96
1. Суд как обязательный субъект гражданских процессуальных правоотношений 96
2. Взаимодействие лиц, участвующих в деле, без участия суда как условие реализации процессуальных прав 122
3. Диспозитивность как принцип гражданского процессуального права и как черта метода правового регулирования гражданских процессуальных правоотношений .142
Глава III. Процессуальные соглашения как согласованные действия лиц, участвующих в деле 159
1. Понятие и признаки процессуальных соглашений .159
2. Виды процессуальных соглашений 178
Раздел 2. Теоретические и практические проблемы применения законодательства о процессуальных соглашениях в гражданском судопроизводстве 206
Глава I. Соглашения, определяющие компетенцию государственных судов .206
1. Соглашения о подведомственности .206
2. Соглашения о подсудности 232
Глава II. Соглашения, определяющие правила доказывания и установления обстоятельств гражданских дел .254
1. Роль соглашений сторон в распределении обязанности по доказыванию 254
2. Соглашения сторон, определяющие правила допустимости доказательств в гражданском судопроизводстве 259
3. Признания и соглашения сторон по обстоятельствам дела 274
Глава III. Соглашения, определяющие порядок рассмотрения и разрешения гражданских дел 294
1. Соглашения сторон как основание для рассмотрения и разрешения гражданских дел по правилам приказного и упрощенного производства .294
2. Соглашения сторон и иных лиц, участвующих в деле, как основание для изменения отдельных правил рассмотрения и разрешения гражданских дел .307
Глава IV. Заключение мирового соглашения и иные основания завершения гражданского дела в связи с примирением 324
1. Отраслевая принадлежность института мирового соглашения и права на его заключение 324
2. Требования, предъявляемые к содержанию мирового соглашения, и свобода усмотрения сторон при определении его условий 345
3. Проблема расширения процессуальных способов оформления примирения сторон в гражданском судопроизводстве 371
Библиография .379
Приложение 426
- Цели и задачи гражданского судопроизводства как основной критерий допустимости процессуальных соглашений
- Виды процессуальных соглашений
- Соглашения сторон, определяющие правила допустимости доказательств в гражданском судопроизводстве
- Требования, предъявляемые к содержанию мирового соглашения, и свобода усмотрения сторон при определении его условий
Введение к работе
Актуальность темы исследования. Важнейшими направлениями научных исследований в сфере гражданского и арбитражного процессуального права являются разработка новых теоретических положений, решение сложных научных проблем и изложение новых научно обоснованных решений, внедрение которых способствовало бы оптимизации порядка осуществления правосудия по гражданским делам и приведению его в соответствие с потребностями общества, соответствующими уровню его культурного, социального, политического и экономического развития.
В связи с этим неслучайно то, что при проведении исследований
большинства актуальных проблем современного процессуального права: его
соотношения и взаимовлияния с гражданским правом; альтернативных
способов разрешения споров; доказательств и доказывания;
подведомственности и подсудности и многих других затрагиваются вопросы о воздействии соглашений сторон и иных лиц, участвующих в деле, на возникновение, изменение или прекращение гражданских процессуальных правоотношений. Это закономерно, так как в последние десятилетия сложились предпосылки к тому, чтобы на концептуальном уровне задуматься о роли процессуальных соглашений в гражданском судопроизводстве.
В теории и на практике последовательно формируется понимание того, что
устранение правовых конфликтов наиболее предпочтительно на основе
принципов сотрудничества, учета интересов спорящих сторон, добровольности
исполнения обязательств и т.п. Во многом этому способствовали научные
исследования альтернативных способов разрешения и урегулирования споров,
результаты которых послужили поводом для осмысления возможности
заимствования некоторых достижений в данной сфере в целях
совершенствования производства по гражданским делам в суде. И, в частности,
для изучения вопроса о том, чтобы добавить гражданскому и арбитражному
процессу гибкости, придав более существенное значение действительным
осознанным потребностям сторон в развитии производства по делу тем или
иным образом, о чем, собственно, и задумываются ученые, затрагивающие
проблемы, связанные с процессуальными соглашениями.
Словосочетания «процессуальный договор» и «процессуальное
соглашение» активно используются в судебной практике. Судьи относятся к
данному правовому феномену как к объективно существующему, нуждаются в
нем и обращаются к нему в своей ежедневной деятельности. При этом в
отношении соглашений, которые многие практические работники
воспринимают как процессуальные и именуют их соответствующим образом
(мировое соглашение, арбитражное соглашение, соглашение о подсудности и
ряд других соглашений), на самом деле отсутствует единое представление об
их отраслевой принадлежности. Принципиальные разногласия по поводу того,
институт какого права представляют те или иные соглашения сторон: частного
или публичного ведет и к разногласиям, связанным с их практическим
применением, которые уже многие годы не находят единообразного решения.
С момента перехода к состязательной модели гражданского
судопроизводства от характерной для советского периода его развития
следственной модели прошло уже очень значительное количество времени. С
учетом длительного периода действия обновленного гражданского и
арбитражного процессуального законодательства, в правовом сообществе
сложилось и укоренилось довольно ясное понимание значения инициативы
лиц, участвующих в деле для защиты своих прав и интересов; их
ответственности за совершение или не совершение процессуальных действий;
рисков, которыми сопровождается та или иная тактика ведения дела в суде;
назначения различных процессуальных норм и институтов и т.п. У многих
юристов, осуществляющих представительство в гражданском
судопроизводстве, сформировались профессиональные навыки, позволяющие с
учетом волеизъявлений их доверителей определять наиболее экономичные и
предпочтительные для них направления развития производства по конкретным гражданским делам.
Изложенное свидетельствует о том, что в настоящее время наблюдается научная, практическая и общественная потребность в обобщении имеющихся представлений о различных соглашениях сторон по процессуальным вопросам и разработке целостной концепции процессуальных соглашений в гражданском судопроизводстве, раскрывающей их наиболее значимые черты и потенциал в плане оптимизации осуществления правосудия по гражданским делам.
Степень научной разработанности темы исследования.
Процессуальные соглашения представляют собой довольно мало изученный правовой феномен. Обоснование необходимости разработки согласительных процедур и производств, базирующихся на конструктивном сотрудничестве сторон и составляющих основу для разработки концепции процессуальных соглашений, приводилось на страницах литературы в различные периоды развития российского процессуального права и законодательства (Е.А. Нефедьев, Э.М. Мурадьян, Е.И. Носырева и др.). Однако упоминания о процессуальных сделках или договорах до недавнего времени появлялись в трудах советских и российских ученых лишь эпизодически (Е.В. Васьковский, Р.Е. Гукасян, Л.М. Орлова и др.). Как самостоятельное правовое явление процессуальные соглашения стали объектом научного интереса только в последние десятилетия.
Проблемы, связанные с определением критериев разграничения
процессуальных соглашений и гражданско-правовых договоров, с выявлением
места процессуальных соглашений в системе юридических фактов
цивилистического процесса, с необходимостью разработки межотраслевого
учения о сущности данных правовых конструкций и многие более частные
проблемы понимания и практического использования соглашений в
гражданском судопроизводстве затрагивались в трудах В.В. Яркова, М.А.
Рожковой, Д.Х. Валеева, М.Ю. Челышева, Д.Б. Абушенко, С.А. Курочкина и
др. В их работах были выявлены очень многие вопросы, решение которых необходимо для разработки целостной концепции процессуальных соглашений.
Специальное диссертационное исследование «Соглашения в сфере гражданской юрисдикции: процессуально-правовой аспект» (2016) было предпринято Е.А. Ивановой. Избрав широкий подход к пониманию процессуального соглашения, она определила его как волеизъявление заинтересованных лиц, направленное на выбор формы защиты права (судебная, внесудебная юрисдикционная, внесудебная неюрисдикционная) и порядка урегулирования или разрешения как будущего, так и возникшего правового спора.
Еще более глубокое исследование соглашений в гражданском судопроизводстве было проведено в диссертации на соискание ученой степени доктора юридических наук Н.Г. Елисеева «Договорное регулирование гражданских и арбитражных процессуальных отношений» (2016), в которой полно и последовательно была обоснована идея о целесообразности и пределах распространения учения о договоре в материальном праве на соглашения сторон относительно процесса.
Вместе с тем, попыток комплексного объяснения понятия, признаков, а также механизма воздействия процессуальных соглашений сторон на возникновение, изменение и прекращение гражданских процессуальных правоотношений как публичных правоотношений, складывающихся между судом и иными участниками процесса, без обращения к институтам материального права вплоть до настоящего времени не предпринималось.
Изложенное предопределило основную цель диссертационного
исследования, которая заключается в том, чтобы разработать основы
целостной концепции процессуальных соглашений как публично-правового
института и раскрыть их потенциал в плане оптимизации порядка
осуществления правосудия по гражданским делам в рамках традиционного
(узкого) подхода к пониманию гражданских процессуальных правоотношений.
Для достижения обозначенной цели диссертантом были поставлены и разрешены следующие задачи:
- анализ спорных вопросов теории гражданских процессуальных
правоотношений и формулировка по ним последовательной авторской позиции;
- исследование видов и значения различных интересов в гражданском
судопроизводстве как основного стимула к достижению процессуальных
соглашений;
сравнительный анализ диспозитивности в гражданском и в гражданском процессуальном праве как принципа и как черты метода правового регулирования, позволяющей устанавливать права и обязанности сторон на основании их соглашения;
разработка определения процессуальных соглашений, отражающего их существенные признаки;
классификация процессуальных соглашений по различным основаниям и выявление дополнительных признаков, свойственных процессуальным соглашениям различных видов;
анализ отдельных видов процессуальных соглашений;
- разработка научно обоснованных предложений по совершенствованию
гражданского процессуального законодательства.
Объектом исследования являются общественные отношения,
складывающиеся между судом и лицами, участвующими в деле, в связи с достижением последними соглашений относительно порядка или отдельных правил рассмотрения и разрешения гражданского дела.
Предметом исследования выступают правовые нормы, содержащие указания на соглашения сторон и иных лиц, участвующих в деле, как на основание возникновения, изменения или прекращения гражданских процессуальных правоотношений.
Методологической основой исследования явились диалектико-
материалистический метод и системный подход к объекту изучения, а также
частные методы – формально-логический, исторический, сравнительно-правовой, метод научной классификации.
Теоретическую основу исследования составили труды Т.Е. Абовой, Д.Б. Абушенко, С.С. Алексеева, С.М. Амосова, С.Ф. Афанасьева, О.В. Баулина, А.Т. Боннера, Е.А. Борисовой, Д.Х. Валеева, Е.В. Васьковского, М.А. Викут, Н.А. Громошиной, Р.Е. Гукасяна, М.А. Гурвича, С.Л. Дегтярева, Н.Г. Елисеева, П.Ф. Елисейкина, Г.А. Жилина, В.М. Жуйкова, С.К. Загайновой, И.М. Зайцева, Н.Б. Зейдера, Е.А. Ивановой, О.В. Исаенковой, В.Л. Исаченко, А.Ф. Клейнмана, К.И. Комиссарова, С.А. Курочкина, Т.Н. Нешатаевой, К.И. Малышева, А.А. Мельникова, А.А. Мохова, Э.М. Мурадьян, Е.А. Нефедьева, Е.И. Носыревой, И.В. Решетниковой, М.А. Рожковой, В.А. Рязановского, Т.В. Сахновой, В.М. Семенова, О.Ю. Скворцова, Л.А. Тереховой, Л.В. Тумановой, М.К. Треушникова, Г.Д. Улетовой, М.А. Фокиной, Н.А. Чечиной, Д.М. Чечота, М.С. Шакарян, В.М. Шерстюка, В.Н. Щеглова, И.Е. Энгельмана, К.С. Юдельсона, А.В. Юдина, М.К. Юкова, Т.М. Яблочкова, В.Ф. Яковлева, В.В. Яркова.
Нормативной основой исследования являются нормы российского
гражданского процессуального, арбитражного процессуального, гражданского,
семейного, трудового законодательства, законодательства об
административном судопроизводстве и об арбитраже (третейском)
разбирательстве.
Эмпирическую базу исследования образуют решения Конституционного Суда РФ, постановления Пленума Верховного Суда РФ и Пленума Высшего Арбитражного Суда РФ, опубликованная и размещенная в справочных правовых системах практика Верховного Суда РФ, Высшего Арбитражного Суда РФ, а также региональная и местная судебная практика.
Научная новизна исследования заключается в том, что автором
предложен новый концептуальный подход к пониманию процессуальных
соглашений в гражданском судопроизводстве, а также выявлен их потенциал
как средства оптимизации осуществления правосудия по гражданским делам
посредством определения понятия, признаков и механизма воздействия процессуальных соглашений на возникновение, изменение и прекращение гражданских процессуальных правоотношений.
Научная новизна выражается и конкретизируется в основных положениях, выносимых на защиту:
1. Сформулировано понятие процессуального соглашения, под которым
предлагается понимать согласованные процессуальные действия сторон и иных
лиц, участвующих в деле, направленные на выбор одного из предусмотренных
законом альтернативных правил рассмотрения и разрешения гражданских дел,
выступающие в роли юридических фактов-условий реализации процессуальных
прав и в рамках завершенного фактического состава обязывающие суд к
совершению ответных процессуальных действий.
2. Основным критерием допустимости процессуальных соглашений,
позволяющим исключать надуманные и необоснованные препятствия для
применения правовых последствий их достижения, является соответствие
данных соглашений целям и задачам гражданского судопроизводства в целом и
на его отдельных этапах.
3. В диссертации обосновывается необходимость различать понятия:
- юридический интерес, под которым предлагается понимать основанную
на нормах права и воспринимаемую государством как объективно
существующую потребность лица, участвующего в деле, в результатах
рассмотрения и разрешения гражданского дела, соответствующую его
процессуальному положению. Юридический интерес может быть как общий,
так и промежуточный, который представляет собой объективно
существующую потребность в результатах рассмотрения и разрешения
гражданского дела на его отдельных этапах, соответствующую
процессуальному положению лица, участвующего в деле;
- и фактический интерес. Он также может быть общим, под которым
предлагается понимать субъективно осознаваемую лицом, участвующим в деле,
потребность в вынесении заключительного судебного акта определенного содержания, и промежуточным – субъективно осознаваемой лицом, участвующим в деле, потребностью в результатах рассмотрения и разрешения гражданского дела на его отдельных этапах.
4. В работе утверждается, что выявление ситуаций, в которых существует
значительная вероятность совпадения фактических интересов лиц,
юридический интерес которых предположительно не совпадает, и разработка
процессуальных норм и институтов, которые за счет учета совпадающих
фактических интересов позволяли бы наиболее экономичными и
рациональными способами достигать целей гражданского судопроизводства, составляет основу концепции процессуальных соглашений как одного из направлений оптимизации гражданского процессуального законодательства.
5. В диссертации обоснована публично-правовая природа
процессуальных соглашений и выявлены их принципиальные отличия от гражданско-правовых договоров.
Доказано, что между сторонами, а также между иными лицами,
участвующими в деле, гражданские процессуальные правоотношения не
возникают. Все известные случаи взаимодействия лиц, участвующих в деле, по
процессуальным вопросам без участия суда представляют собой условия
реализации их процессуальных прав. Это юридические факты, которые в
рамках завершенного фактического состава влекут возникновение
обязанностей суда по совершению ответных процессуальных действий.
Выявлено, что возможность лиц, участвующих в деле, свободно распоряжаться своими процессуальными правами как составляющая принципа диспозитивности и одноименного метода регулирования гражданских процессуальных правоотношений, сводится к выбору одного из дозволенных законом вариантов поведения.
Обосновывается, что стороны не могут по своему соглашению создавать
не предусмотренные законом обязанности суда по совершению ответных
процессуальных действий. Процессуальные соглашения являются
допустимыми только в случаях, предусмотренных законом, и могут быть направлены только на выбор одного из предусмотренных законом альтернативных вариантов порядка совершения отдельных процессуальных действий, на решение вопроса об использовании или не использовании предусмотренных законом альтернативных процессуальных правил и процедур.
6. В диссертации определены виды процессуальных соглашений:
- в зависимости от формы выражения воли заинтересованных лиц
соглашения могут быть составлены в виде единого документа, подписанного
обеими сторонами; могут быть достигнуты посредством заявления отдельных
ходатайств сторон, направленных на достижение единого результата; об их
достижении могут свидетельствовать действия одной из сторон, в которых
прямо или косвенно проявляется поддержка процессуальных действий
противоположной стороны;
- соглашения, имеющие процессуальное значение, могут заключаться до
возбуждения гражданского дела и достигаться в ходе производства по делу;
в зависимости от субъектного состава процессуальные соглашения возможно подразделить на соглашения, для достижения которых достаточно волеизъявления только сторон (истца и ответчика); сторон и иных лиц, участвующих в деле; и соглашения, для достижения и наступления правовых последствий которых дополнительно необходимо усмотрение судьи;
в зависимости от того, возникновение, изменение или прекращение каких правоотношений способно повлечь достижение соглашений по процессуальным вопросам, их возможно подразделить на соглашения, имеющие исключительно процессуальное значение, и соглашения, являющиеся юридическими фактами одновременно и процессуального и материального права.
7. Обосновано, что соглашения о подведомственности выступают в
качестве юридических фактов, имеющих одновременно и материально-11
правовое и процессуальное значение. В роли процессуальных юридических фактов соглашения сторон о подведомственности преимущественно служат препятствием к возбуждению или дальнейшему рассмотрению гражданского дела по их спору.
В целях сокращения судебной нагрузки аргументируется предложение о расширении перечня нотариально удостоверенных соглашений сторон, подлежащих принудительному исполнению и исключающих судебную подведомственность дел, связанных с понуждением должника к исполнению их условий. Помимо соглашений об уплате алиментов к таким соглашениям предлагается относить соглашения, содержащие односторонние обязательства, исполнение которых не ставится в зависимость от наступления или не наступления тех или иных юридически значимых обстоятельств.
8. Доказывается, что реализация права на рассмотрение дела в том суде и
тем судьей, к подсудности которого оно отнесено законом, как и любого
другого процессуального права, зависит от усмотрения лиц, участвующих в
деле, и от их своевременно проявленной инициативы.
В качестве соглашений о подсудности предлагается рассматривать неоспаривание присутствовавшим в судебном заседании и пользовавшимся услугами профессионального представителя ответчиком компетенции суда, ошибочно принявшего дело к своему производству, либо прямо выраженное согласие лиц, участвующих в деле, на продолжение рассмотрения дела данным судом.
Обосновывается принципиальная возможность изменения по соглашению сторон исключительной территориальной подсудности, а также родовой подсудности, если речь идет о разграничении компетенции между мировыми судьями и районными судами.
9. В диссертации разработаны основы примирительной процедуры,
главной составляющей которой являются соглашения сторон по
обстоятельствам дела и признание сторонами обстоятельств дела как их
разновидность.
Автором доказано, что выявление по инициативе и под руководством судьи бесспорных обстоятельств дела и исключение их из пределов доказывания способно существенным образом экономить время и средства суда и иных участников процесса.
10. Аргументировано, что наиболее важным критерием допустимости
использования приказного и упрощенного производства, а также любых иных
сокращенных и ускоренных процедур и производств является согласованный
выбор данных процедур сторонами спора.
В отношении приказного производства также обосновано, что оно может
существовать только как альтернатива исковому производству и допустимо
лишь при условии совершения сторонами процессуальных действий,
свидетельствующих об их согласии на разрешение заявленных требований в
данном упрощенном порядке. Утверждается, что действующая
безальтернативная модель приказного производства нуждается в изменении.
11. В диссертации доказано, что свойство универсальности гражданской
процессуальной формы предполагает наличие единых последствий обращения
сторон к любой из известных примирительных процедур после возбуждения
гражданского дела.
Наиболее оптимальным средством обеспечения сторонам возможности примирения в период рассмотрения и разрешения судом гражданского дела является приостановление производства по делу на основании их совместного ходатайства с последующим его возобновлением по ходатайству любой из сторон в целях оформления результатов примирения или разрешения дела по существу.
12. Обоснована целесообразность предоставления суду права
незамедлительно переходить к возобновлению рассмотрения дела по существу
после отмены вынесенного им своего собственного заключительного судебного
акта (заочного решения, определения об оставлении заявления без
рассмотрения и др.), если лица, участвующие в деле, или их представители присутствуют в судебном заседании и не заявили возражений относительно рассмотрения дела по существу в том же судебном заседании.
13. Выявлены главные критерии допустимости освобождения суда от
исполнения отдельных процессуальных обязанностей с согласия лиц,
участвующих в деле, фактически не заинтересованных в реализации
корреспондирующих этим обязанностям прав. К ним относятся: осознание
лицами, участвующими в деле, наличия у них данных процессуальных прав и
отсутствие препятствий к их реализации.
14. Прямо или косвенно выраженное согласие лиц, участвующих деле, на
применение новых процессуальных норм, освобождающих суд от выполнения
им ранее существовавших процессуальных обязанностей, предлагается
рассматривать в качестве одного из возможных условий использования этих
норм в конкретном деле, а также одного из способов определения
эффективности и реальной востребованности нововведений процессуального
законодательства.
15. В работе доказывается, что право сторон на заключение мирового
соглашения, как и право на иск, имеет две самостоятельные составляющие:
- материально-правовую – право на заключение соглашения,
направленного на урегулирование гражданских, трудовых, семейных и других
разногласий сторон, послуживших поводом к обращению в суд; и
- процессуальную – право на ответные действия суда, направленные на
утверждение материально-правового соглашения сторон и на завершение
рассмотрения и разрешения дела по их спору.
16. Обосновывается, что широчайшее разнообразие вариантов мирного
урегулирования материально-правовых разногласий сторон предполагает
возможность применения судом по их соглашению и различных
процессуальных последствий завершения рассмотрения дела в связи с
примирением.
Теоретическая и практическая значимость результатов исследования.
Результатом исследования явилось определение основных признаков, понятия
и механизма воздействия процессуальных соглашений на возникновение,
изменение и прекращение гражданских процессуальных правоотношений.
Полученные результаты могут служить основой для дальнейших исследований
роли соглашений материально заинтересованных лиц в гражданском
судопроизводстве, отдельных вопросов теории гражданских процессуальных
правоотношений, а также использоваться в преподавательской,
правоприменительной и правотворческой деятельности.
Апробация результатов исследования. Диссертация подготовлена и обсуждена на кафедре гражданского права и процесса ФГБОУ ВО «Воронежский государственный университет», а также рассмотрена в ФГБОУ ВО «Российская академия народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации».
Основные положения диссертационного исследования отражены в монографиях: «Признания и соглашения по обстоятельствам дела в гражданском судопроизводстве» (Москва, 2013); «Роль соглашений сторон в гражданском судопроизводстве» (Москва, 2017).
Основные теоретические и практические выводы и предложения,
содержащиеся в работе, излагались автором в докладах и сообщениях на
научных и научно-практических конференциях международного,
всероссийского и регионального уровня, проходивших в Москве, Воронеже, Саратове, Казани, Сочи, Минске, Санкт-Петербурге, Ростове-на-Дону.
Результаты диссертационного исследования используются автором при
чтении лекций и проведении практических занятий по учебным дисциплинам
«Гражданское процессуальное право» и «Семейное право» на юридическом
факультете ФГБОУ ВО «Воронежский государственный университет», а также
при проведении учебных занятий по программам повышения квалификации
мировых судей, помощников и секретарей мировых судей в Центре правовых
инноваций и примирительных процедур ФГБОУ ВО «Воронежский государственный университет».
Структура диссертационного исследования: работа состоит из введения, двух разделов, включающих в себя семь глав и девятнадцать параграфов и библиографического списка.
Цели и задачи гражданского судопроизводства как основной критерий допустимости процессуальных соглашений
С обращения к вопросу о целях и задачах гражданского судопроизводства представляется целесообразным начинать осмысление в принципе любых проблем цивилистического процесса. И процессуальные соглашения в этом плане, конечно же, не исключение. Указанные основополагающие категории определяют смысл и назначение абсолютного большинства процессуальных норм и институтов, служат критерием их эффективности, целесообразности их применения, а также предопределяют общее направление развития гражданского процессуального права и законодательства.
Целям и задачам гражданского судопроизводства уделяется значительное внимание в науке гражданского процессуального права. Проблемы, связанные с их содержанием, трансформацией в ходе исторического развития, правильностью отражения в законе и в программных документах, нашли довольно подробное и обстоятельное отражение на страницах российской юридической литературы.
Вопросы, связанные с назначением гражданского судопроизводства, не менее актуальны и за рубежом. Иностранные юристы сталкиваются с необходимостью изучения аналогичных проблем, исследование которых приводит их к выводам, сходным с теми, к которым приходят отечественные исследователи.
Более того, стало традицией включать указание на цели и задачи гражданского судопроизводства в тексты процессуальных кодексов.
В связи с этим полагаем, что цели гражданского судопроизводства довольно подробно изучены и освещены в правовой науке и в законодательстве, хотя, конечно же, многие проблемы в данной сфере, еще ожидают своего решения в теории и на практике.
Поэтому, не претендуя на значительную новизну собственных выводов и обобщений, в рамках данной части работы обозначим лишь основные достижения по вопросам о целях гражданского судопроизводства, на которых будет основываться дальнейшее исследование процессуальных соглашений.
Во-первых, оговоримся, что, анализируя цели и задачи гражданского судопроизводства, мы будем принимать во внимание также и те работы, в которых исследовались цели судебной власти, суда, цели правосудия по гражданским делам и т.п. Несмотря на то, что данные термины обозначают различные явления и институты, их смешения так или иначе не удалось избежать многими учеными, обращавшимися к вопросу о целях и задачах в гражданском процессе. А некоторые из них даже специально замечали, что в подобных исследованиях речь идет в принципе об одном и том же; и выбор терминологии зависит от общей темы той или иной научной работы1.
Это также следует из текста многих нормативно правовых актов, как советского периода (например, в ст. 1 Основ судоустройства Союза ССР и союзных республик 1924 года говорилось о задачах суда1; в ст. 2 Закона о судоустройстве СССР, союзных и автономных республик 1938 года – о задачах правосудия2; в ст. 2 и ст. 3 Основ законодательства о судоустройстве Союза ССР, союзных и автономных республик 1958 года – соответственно о целях правосудия и задачах суда3), так и современного. Процитируем основные из них, выделив интересующие нас термины курсивом.
Согласно ст. 10 Конституции РФ государственная власть в Российской Федерации осуществляется на основе разделения на законодательную, исполнительную и судебную. Согласно ч. 2 ст. 118 Конституции РФ судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства. В соответствии с ч.1 ст. 1 Федерального конституционного закона от 31 декабря 1996 г. № 1-ФКЗ «О судебной системе Российской Федерации»4 судебная власть в Российской Федерации осуществляется только судами в лице судей и привлекаемых в установленном законом порядке к осуществлению правосудия присяжных и арбитражных заседателей. А ч. 3 той же ст. 1 повторяет конституционное положение о том, что судебная власть осуществляется посредством конституционного, гражданского, административного и уголовного судопроизводства.
Во-вторых, рассматривая вопрос о целях гражданского судопроизводства в контексте настоящего исследования важно остановить внимание на том, на защиту чьих интересов направлена деятельность судов по рассмотрению и разрешению гражданских дел: на защиту частных интересов: прав и интересов отдельных субъектов гражданских семейных, трудовых, жилищных, земельных, экологических и иных правоотношений или же на защиту публичных (государственных или общественных) интересов.
И здесь представляется необходимым сделать еще одно пояснение относительно того, что в данном случае мы понимаем под «частными интересами граждан и иных (персонифицированных) субъектов правоотношений» и «публичными интересами», так как различными учеными и при характеристике различных правовых и неправовых явлений в них вкладывается самое различное значение.
Понятие интереса в данном контексте используется в общесоциальном смысле без какого-либо специального правового содержания. В этом смысле интересы представляют собой основу целеполагания, и становятся первым звеном в цепи «интерес – цель – система»1. Р.Е. Гукасян определял такого рода интерес как «объективно существующую социальную потребность, обусловленную положением личности (или общности) в обществе и направленную на создание необходимых социальных условий, способствующих самоутверждению и дальнейшему развитию личности (или общности)»2.
И, соответственно, частный интерес отражает индивидуалистические потребности физических и юридических лиц, а также публичных образований, как субъектов частных правоотношений. Публичный – общие потребности.
При этом публичный интерес является категорией в некотором роде собирательной. Специалисты, предпринимавшие попытки разобраться в данном понятии и сформулировать его дефиницию отмечают, что сложность здесь составляет то, что публичный интерес включает в себя такие разновидности, как государственный и общественный интересы1, которые к сожалению совпадают не в каждом обществе и не в каждый период его развития. При этом, учитывая, что правила гражданского судопроизводства всегда устанавливаются государством, для целей настоящего исследования мы воспользуемся понятием, сформулированным Ю.А. Тихомировым, в соответствии с которым публичный интерес в концентрированной форме выражает общие ценности, стремления, которые обеспечиваются правом и признаются государством, причем удовлетворение такого интереса служит условием и гарантией существования и развития общества2.
В таком понимании интерес ни коим образом не совпадает, во-первых, с таким чисто правовым понятием как «законные интересы», о которых речь идет во многих нормативно-правовых актах (ГПК РФ3, АПК РФ, ГК РФ4, СК РФ5, ЖК РФ6, ТК РФ7 и др.), и под которыми понимаются материально-правовые объекты защиты наряду с правами и свободами. И, во-вторых, с таким правовым понятием как «юридический интерес», которое используется в процессуальной науке, и о котором пойдет речь в следующем параграфе.
Возвращаясь к вопросу о целях гражданского судопроизводства и о характере интереса, защита которого осуществляется посредством рассмотрения и разрешения судами гражданских дел, хотелось бы отметить, что он имеет довольно давнюю историю.
Виды процессуальных соглашений
Признаки процессуальных соглашений сторон, приведенные и проанализированные в предыдущем параграфе, а также сформулированное на их основе понятие рассматриваемого правового явления, характеризуют его в самом общем виде, отграничивая от схожих правовых институтов. Вместе с тем отдельным разновидностям процессуальных соглашений свойственны собственные (дополнительные) признаки и особенности их воздействия на гражданские процессуальные правоотношения, которые также представляют значительный интерес для настоящего исследования. И, в том числе, потому что их комплексное исследование и систематизация способны продемонстрировать широту возможных сфер применения процессуальных соглашений.
1. Так, в предыдущем параграфе специально не упоминалось о форме процессуальных соглашений, так как она, как представляется, не относится к числу их определяющих признаков и может быть различной. Различны и точки зрения, высказываемые в литературе по данному вопросу.
Например, есть мнение, что особенностью процессуального договора является то, что он оформляется не традиционным договором-документом, а в форме совместного заявления (ходатайства) сторон. Это обусловлено тем, что процессуальный договор: 1) адресован суду; 2) призван содействовать осуществлению судопроизводства и потому нацелен на создание не материально-правовых, а процессуальных последствий (движение (развитие) судебного процесса).1 А есть и прямо противоположное мнение, согласно которому совершение процессуальных действий, являющихся результатом обоюдной воли спорящих сторон в форме совместного заявления, ходатайства, протокола, - это не процессуальный договор2.
Существование различных позиций по вопросу о форме процессуальных соглашений (как, собственно, и по иным, связанным с ними вопросам) закономерно, учитывая, что в теории на сегодняшний день предпринимаются только лишь первые попытки выработки понятия данного вида соглашений. И вполне естественно, что различные мнения относительно существа данного правового явления приводят и к различным взглядам на его отдельные характерные черты.
Со своей стороны полагаем, что форма процессуальных соглашений (в том понимании, которое было сформулировано в предыдущем параграфе) не обязательно должна соответствовать тем или иным единообразным правилам. Более того, это совершенно нецелесообразно и даже невозможно.
Такой широкий подход к характеристике формы (внешнего выражения) процессуальных соглашений может показаться довольно спорным. Поэтому поясним, что данное убеждение основано на обоснованном выше утверждении о том, что процессуальные соглашения – это не гражданско-правовые или какие-то иные частно-правовые договоры, и положения о форме сделок к ним вряд ли применимы. Процессуальные соглашения – это институт публичного права, опосредующий правовые связи суда и лиц, обладающих юридическим интересом в исходе дела. Процессуальные соглашения – это, прежде всего, процессуальные действия лиц, участвующих в деле, в которых проявляется их воля и интерес, по тем или иным причинам совпадающие на определенных этапах развития процессуальных отношений. А процессуальные действия могут совершаться в самой различной форме в зависимости от того, насколько значительно, по мнению законодателя, это действие влияет на развитие гражданских процессуальных правоотношений и на результат гражданского судопроизводства по конкретному делу: от направления адресованного суду письменного документа, содержащего установленные законом обязательные сведения, до конклюдентных действий.
Точно также и о достижении сторонами соглашений относительно отдельных правил рассмотрения и разрешения их дела (как разновидности процессуальных действий) можно судить на основании самых различных внешних проявлений, свидетельствующих о согласованности их воль. Действующее процессуальное законодательство и судебная практика располагает значительным количеством примеров этому.
Достижение процессуального соглашения может быть оформлено в отдельном документе, подписанном сторонами. Например, именно в таких документах (гражданско-правовых договорах), как правило, содержатся договоренности о подведомственности и подсудности. Отдельным документом нередко оформляются соглашения по обстоятельствам дела, хотя АПК РФ этого не требует, а содержит указание на то, что «достигнутое в судебном заседании или вне судебного заседания соглашение сторон по обстоятельствам удостоверяется их заявлениями в письменной форме и заносится в протокол судебного заседания» (ч. 2 ст. 70 АПК РФ).
Соответственно формой выражения согласованных волеизъявлений по процессуальным вопросам могут быть отдельные ходатайства (заявления) сторон. Помимо соглашения сторон по обстоятельствам это могут быть ходатайства обеих сторон о рассмотрении дела по месту нахождения большинства доказательств (п.2 ч. 2 ст. 33 ГПК РФ, п. 2 ч. 2 ст. 39 АПК РФ); об отложении разбирательства дела в случае принятия ими решения о проведении процедуры медиации (ч. 1 ст. 169 ГПК РФ, ч. 2 ст. 158 АПК РФ) и др. Причем в отношении указанных ходатайств закон не предусматривает обязательной письменной формы, они могут заявляться устно и заноситься в протокол судебного заседания.
О достижении соглашения по процессуальным вопросам могут свидетельствовать и действия одной из сторон, в которых прямо или косвенно проявляется поддержка процессуальных действий противоположной стороны.
Примером прямо выраженного согласия с действиями своего процессуального оппонента может служить недвусмысленно совершенное признание стороной обстоятельств, на которых другая сторона основывает свои требования или возражения.
Примером косвенного согласия являются не оспаривание обстоятельств, на которые ссылается противоположная сторона в арбитражном процессе либо отсутствие возражений ответчика относительно рассмотрения и разрешения спора в суде (в арбитражном суде), если имеется соглашение сторон о передаче данного спора на рассмотрение и разрешение третейского суда (ст. 222 ГПК РФ, ст. 148 АПК РФ).
Во всех из указанных и им подобных случаях согласованная позиция сторон по процессуальным вопросам, выраженная в их процессуальных действиях или бездействии, является юридически значимым обстоятельством и обязывает суд к совершению или не совершению соответствующих ответных процессуальных действий.
Таким образом, по форме возможно выделить минимум три вида процессуальных соглашений: оформленные в виде единого документа, подписанного обеими сторонами; в форме отдельных ходатайств сторон, направленных на достижение единого результата; соглашения, о достижении которых свидетельствуют действия одной из сторон, в которых прямо или косвенно проявляется поддержка процессуальных действий противоположной стороны.
При этом, учитывая, что действия сторон могут совершаться в самой различной форме, и, в том числе – в форме конклюдентных действий1, полагаем, что приведенный перечень не следует рассматривать как исчерпывающий.
2. В зависимости от того, на каком этапе стороны достигают процессуальных соглашений, их возможно подразделить на процессуальные соглашения, заключенные до возбуждения гражданского судопроизводства и в ходе производства по делу.
Деление процессуальных соглашений по данному признаку на такие же виды допускается и на основании законодательства иных государств. Так, заключенные в суде и внесудебные процессуальные договоры принято выделять в процессуальной доктрине ФРГ2.
При этом в российской литературе существуют и иные взгляды относительно того, на каком этапе защиты прав допустимо заключение подобных соглашений. Например, М.А. Рожкова полагает, что процессуальный договор может быть заключен с момента возбуждения производства по делу до момента окончания рассмотрения дела, т.е. в период реально ведущегося производства по делу3.
Соглашения сторон, определяющие правила допустимости доказательств в гражданском судопроизводстве
Прежде чем приступать к рассмотрению вопроса о роли соглашений сторон в определении правил допустимости доказательств, важно заметить, что правила допустимости доказательств и сфера их действия в гражданском судопроизводстве характеризуется в различных источниках по-разному. Основное различие состоит в том, что данные правила понимаются либо в широком либо в узком (специальном) смысле.
Не ставя перед собой задачу обобщения различных точек зрения по данной проблеме, ограничимся лишь тем, что присоединимся к мнению тех авторов, которые видят систему рассматриваемых правил наиболее широко и выделяют правила допустимости общего и специального характера1. Общий характер в данном смысле подразумевает то, что по всем делам независимо от их категории должно соблюдаться требование о получении информации из определенных законом средств доказывания с соблюдением предусмотренного законом порядка собирания, представления и исследования доказательств. Специальный – подразумевает обязательность использования определенных средств доказывания для установления указанных в законе обстоятельств по некоторым категориям гражданских дел или запрет использования каких-то из них для подтверждения конкретных обстоятельств дела2.
Помимо того, что данное понимание правил допустимости доказательств соответствует их конституционно-правовому смыслу и коррелирует пониманию тех же правил в уголовном процессе, оно является наиболее подходящим для целей настоящего исследования, так как наличие соглашения сторон может сегодня иметь решающее значение для определения правил допустимости доказательств и общего характера и специального.
Причем возможность постановки вопроса о правовом значении соглашений сторон в данной сфере появилась именно в последние десятилетия развития права и законодательства.
Одним из примеров установления правил допустимости доказательств общего характера на основании соглашения сторон является положение ч. 3 ст. 75 АПК РФ, которая закрепляет исключение из общего правила о том, что письменными доказательствами являются содержащие сведения об обстоятельствах, имеющих значение для дела, договоры, акты, справки, деловая корреспонденция, иные документы, выполненные в форме цифровой, графической записи или иным способом, позволяющим установить достоверность документа.
В указанной норме перечислены основания, при наличии которых в качестве допустимых доказательств принимаются документы, полученные посредством факсимильной, электронной или иной связи, в том числе, с использованием информационно-телекоммуникационной сети «Интернет», а также документы, подписанные электронной подписью или иным аналогом собственноручной подписи. Это возможно в случаях и в порядке, которые установлены АПК РФ, другими федеральными законами, иными нормативными правовыми актами или договором либо определены в пределах своих полномочий Верховным Судом РФ.
Указанные договоры в части определения формы письменных доказательств и принято именовать процессуальными соглашениями, которые представляют собой пример процессуального сотрудничества сторон1.
Например, в практике российской предпринимательской деятельности широко распространены договоренности о направлении при помощи факсимильной или электронной связи разнарядок на поставку отдельных партий товаров, актов выполненных работ и т.п., которые принимаются во внимание арбитражными судами при оценке доказательств на предмет их допустимости. И, напротив, фактический обмен документами, составленными в форме, о которой идет речь в ч. 3 ст. 75 АПК РФ (то есть без специальной оговорки об этом в тексте основного договора), влечет недопустимость использования данных документов для подтверждения обстоятельств рассматриваемого дела.
Появление соглашений сторон, оказывающих влияние на правила допустимости доказательств специального характера в гражданском судопроизводстве явилось следствием принятия законодательства, регламентирующего порядок и последствия использования альтернативных способов разрешения и урегулирования споров (далее – АРС).
В теории и на практике известно значительное количество таких способов, различающихся по разным существенным признакам. В тоже время они обладают и общими характерными чертами, отличающими их от судебного порядка разрешения споров, которые одновременно составляют и преимущества АРС по отношению к порядку осуществления правосудия по гражданским делам государственными судебными органами1. Одной из таких черт является конфиденциальность АРС, которая декларируется в качестве принципа альтернативных процедур, порядок проведения и последствия которых в Российской Федерации урегулированы законодательнно: в ст. 3 Федерального закона от 27 июля 2010 г. № 193-ФЗ «Об альтернативной процедуре урегулирования споров с участием посредника (процедуре медиации)» (далее – Закон о медиации) и в ст. 21 Федерального закона от 29 декабря 2015 г. № 382-ФЗ «Об арбитраже (третейском разбирательстве) в Российской Федерации» (далее – Закон об арбитраже).
Конфиденциальность как принцип имеет довольно сложное содержание. Его возможно рассматривать как минимум в двух аспектах: «как негласность самой процедуры и как сохранение в тайне информации, полученной в ходе альтернативных слушаний»2.
Негласность проведения АРС можно отнести к материально-правовым составляющим принципа конфиденциальности, в то время как вторая составляющая данного принципа (сохранение в тайне информации, полученной в ходе альтернативных слушаний) имеет: во-первых, материально-правовое значение, которое состоит в запрете разглашения сведений, относящихся к проведению процедуры, ее участниками и, во-вторых, процессуальное, которое, как показывает зарубежный и российский опыт, может сводиться:
1) к предоставлению свидетельского иммунитета лицам, организующим проведение АРС,
2) к запрету истребовать у организации или лица, обеспечивающего проведение альтернативной процедуры, информацию, относящуюся к данной процедуре (несмотря на то, что данные правила испытывают на себе огромное влияние материального законодательства и принципов, на которых строятся альтернативные процедуры, все же являются сугубо процессуальными – связанными с применением правил допустимости доказательств1),
3) к запрету, адресованному любому участнику процедуры, ссылаться на определенные обстоятельства, обсуждавшиеся в ходе ее проведения в случае последующего судебного или арбитражного (третейского) разбирательства.
Требования, предъявляемые к содержанию мирового соглашения, и свобода усмотрения сторон при определении его условий
Последствия завершения гражданского дела путем заключения мирового соглашения (неопровержимость, исключительность, исполнимость, обязательность и преюдициальность вступившего в законную силу судебного определения, которым утверждается мировое соглашение и прекращается производство по делу), как уже отмечалось, практически совпадают с последствиями вступления в законную силу судебного решения. И поэтому к содержанию мирового соглашения (его материально-правовой составляющей, которая воспроизводится в определении суда о прекращении производства по делу), как правило, предъявляются требования, схожие с теми, которые предъявляются к решению суда. Или, по крайней мере, ставится вопрос о предъявлении таких требований. В их числе: законность, обоснованность, окончательность, ясность, безусловность и др.
Данный подход в целом представляется вполне логичным. Однако конкретное содержание таких требований (как и их принципиальную необходимость) целесообразно рассматривать с учетом сформулированных выше тезисов о том, что мировое соглашение – это результат урегулирования спора самими сторонами, а не его разрешения по существу судом. Аргументируем данное утверждение в отношении каждого из перечисленных требований.
Законность.
Законность, безусловно, является тем требованием, которому обязательно должно отвечать материально-правовое соглашение сторон, направленное на урегулирование их разногласий, и представляемое на утверждение суда в качестве мирового соглашения. Оно соответствует одному из важнейших межотраслевых принципов права – принципу законности и содержится в источниках как материального права (например, в ч. 1 ст. 10 ГК РФ), так и процессуального (ч. 2 ст. 39 ГПК РФ, ч. 5 ст. 49 и ч. 6 ст. 141 АПК РФ).
И было бы логично предположить, что конкретное содержание данного требования, предъявляемого к мировому соглашению, совпадает с содержанием того же требования, предъявляемого к решению суда. А судебное решение, как следует из положений ст. 198 и ст. 330 ГПК РФ, а также ст. 170 и ст. 270 АПК РФ, является законным в том случае, когда оно принято при точном соблюдении норм процессуального права и в полном соответствии с нормами материального права, которые подлежат применению к данному правоотношению, или основано на применении в необходимых случаях аналогии закона или аналогии права.
Однако с учетом изложенного выше представления о сущности мирового соглашения его законность следует определять несколько иначе.
Во-первых, заключая мировое соглашение, сторонам с очевидностью нет необходимости применять нормы материального права, подлежащие применению к обстоятельствам дела и к спорному правоотношению с той же точностью, с какой это должен был бы сделать суд. Задача сторон состоит в том, чтобы урегулировать свой спор на таких условиях, которые не противоречат нормам материального права.
И в данном контексте совершенно справедливыми представляются утверждения о том, что 1) мировое соглашение не должно выполнять функцию юридического "прикрытия" сделок, в отношении которых не исключен фактор злоупотребления правом; 2) мировое соглашение может быть заключено во исполнение только реальных сделок и не должно прикрывать увод имущества юридических лиц как радикальный способ решения корпоративного конфликта; 3) мировое соглашение в части, касающейся условий исполнения сделки, должно заключаться в том же порядке, который предусмотрен для такого рода сделок в обычном обороте1 и т.п. В противном случае, материально-правовые соглашения или их отдельные условия будут просто недействительными по основаниям, предусмотренным ГК РФ или иными законодательными актами.
К этой же группе нарушений норм материального права, видимо, следует отнести и то, что условия мирового соглашения не должны нарушать права одной из сторон. На необходимость соблюдения данного требования указывается не во всех источниках. Так, в одном из определений Верховного Суда РФ прямо разъяснялось, что «нарушение прав и охраняемых законом интересов одной из сторон, участвовавшей в заключении мирового соглашения, не может служить препятствием для утверждения мирового соглашения судом и, соответственно, основанием к отмене определения об утверждении мирового соглашения»1. И в тоже время на существование данного основания к отказу в утверждении мировых соглашений указывается и в судебных актах по конкретным делам,2 и в научной литературе3.
Представляется, что данное требование действительно в ряде случаев должно предъявляться к мировому соглашению. Однако, учитывая, что, как уже неоднократно подчеркивалось, процессуальное законодательство требует от суда проверки мировых соглашений лишь на предмет того, не нарушают ли они прав иных лиц, это требование находится в области материального права. И поэтому его следует принимать во внимание только в тех случаях, когда то или иное нарушение прав одной из сторон влияет на действительность соглашения в соответствии с нормами гражданского, семейного трудового законодательства и т.п. Например, если сделка совершается на крайне невыгодных условиях, которую лицо было вынуждено совершить вследствие стечения тяжелых обстоятельств, чем другая сторона воспользовалась (кабальная сделка) (ч. 3 ст. 179 ГК РФ). Если условия брачного договора ставят одного из супругов в крайне неблагоприятное положение (ч. 2 ст. 44 СК РФ). Если изменения определенных сторонами условий трудового договора, вводимые по причинам, связанным с изменением организационных или технологических условий труда, ухудшают положение работника по сравнению с установленным коллективным договором, соглашениями (ст. 74 ТК РФ) и т.п.
Во-вторых, стороны не применяют и нормы процессуального права. Они их соблюдают. И, как уже отмечалось выше, когда речь шла о процессуальной составляющей мирового соглашения (но в несколько ином контексте), такое соблюдение находит внешнее проявление в том, что стороны в допускаемой законом форме доводят до сведения суда свое волеизъявление о прекращении спора на согласованных ими условиях.
Других процессуально-правовых требований, предъявляемых к мировому соглашению, как постоянно подчеркивается автором настоящего исследования, в ГПК РФ и в АПК РФ не содержится.
Тем не менее, рассмотрение вопроса о законности мирового соглашения в процессуальном смысле было бы неполным без обращения к проблеме, связанной с возможностью выхода его условий за пределы заявленных истцом требований.
Правило, согласно которому «мировое соглашение должно быть направлено на решение конфликта, лежащего в основе иска, а не на решение вообще всех спорных правовых проблем, возникших между сторонами»1, широко известно. До недавнего времени можно было с достаточно высокой долей уверенности утверждать, что ни теория, ни практика арбитражного процесса не допускают того, чтобы стороны, заключая мировое соглашение, выходили за пределы исковых требований2. Обобщения практики свидетельствовали о том, что арбитражные суды действительно длительное время исходили из того, что мировое соглашение, «должно содержать условия, касающиеся только тех требований, которые были предъявлены истцом. Стороны не могут урегулировать мировым соглашением те вопросы, которые не передавались на рассмотрение суда. В противном случае мировое соглашение будет противоречить по своему содержанию требованиям закона»1. В случаях, когда мировое соглашение содержало условия, выходящие за пределы предмета спора, арбитражным судам с согласия лиц, заключивших мировое соглашение, рекомендовалось рассматривать вопрос о возможности его утверждения в части, соответствующей предмету спора и требованиям закона, и предлагать сторонам привести его в соответствие с этими требованиями2.
Существующий подход к решению рассматриваемого вопроса был изменен Высшим Арбитражным Судом РФ. При пересмотре судебного акта по конкретному делу, которым было отказано в утверждении мирового соглашения, выходящего за пределы заявленных требований, он указал, что «в силу принципа свободы договора мировое соглашение может содержать любые не противоречащие закону или иным правовым актам условия»3.