Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Основы цивилистического учения о принципе содействия сторон обязательства 15
1. Понятие принципа содействия сторон обязательства, его генезис и позитивация в российском гражданском праве 15
2. Философско-методологические предпосылки познания принципа содействия сторон в гражданском праве 30
3. Содержание (юридические императивы) принципа содействия сторон обязательства 44
4. Классификации видов содействия сторон обязательства 58
Глава 2. Место принципа содействия сторон обязательства в системе принципов гражданского права 72
1. Теоретико-методологические подходы к определению места принципа содействия сторон в системе принципов гражданского права 72
2. Соотношение принципа содействия сторон с отраслевыми принципами гражданского права 87
3. Соотношение принципа содействия сторон обязательства с принципами обязательственного права 104
Глава 3. Реализация принципа содействия сторон обязательства в динамике обязательственного правоотношения 117
1. Реализация принципа содействия сторон при установлении обязательства 117
2. Реализация принципа содействия сторон при исполнении обязательства 129
3. Реализация принципа содействия сторон при прекращении обязательства и после прекращения 146
Заключение 159
Список использованных источников 162
- Понятие принципа содействия сторон обязательства, его генезис и позитивация в российском гражданском праве
- Классификации видов содействия сторон обязательства
- Соотношение принципа содействия сторон обязательства с принципами обязательственного права
- Реализация принципа содействия сторон при прекращении обязательства и после прекращения
Понятие принципа содействия сторон обязательства, его генезис и позитивация в российском гражданском праве
Принцип содействия сторон обязательства в дореволюционном и советском праве и законодательстве. Содействие сторон обязательства дореволюционными цивилистами не рассматривалось в качестве самостоятельного правового принципа. Так, например, в классическом учебнике по гражданскому праву Г.Ф. Шершеневича указывалось, что исполнение обязательства «должно быть произведено надлежащим образом, надлежащим лицом, надлежащему лицу, в надлежащем месте и в надлежащее время»1. Очевидно, что речь идет о требовании надлежащего исполнения обязательства, ставшим впоследствии одним из заглавных принципов исполнения обязательств, указание на какие-либо другие базовые требования к исполнению обязательства отсутствует. Возможно, цивилисты XIX–XX века рассматривали возможность оказывать содействие при исполнении обязательства исключительно как морально-нравственную категорию, которую нельзя ставить в разряд правовых. Подтверждением такого вывода служит и то обстоятельство, что в цивилистической науке того времени активно дискутировался вопрос о необходимости использования так называемых «оценочных» категорий и «каучуковых» параграфов, одним из последовательных противников которых был И.А. Покровский2.
Однако существовали и другие научные позиции. В частности, И.Б. Новицкий, последовательно отстаивавший возможность установления в российском законодательстве принципа доброй совести, отмечал, что не чужд гражданскому праву принцип, согласно которому «управомоченный должен все-таки сообразоваться с чужими интересами, щадить их и в тех случаях, когда чужой интерес оказывается слишком значительным, ограничивать свое усмотрение в осуществлении права; другими словами, гражданское право считается, между прочим, с принципом социальной солидарности, господствующей над всеми отношениями людей, живущих в обществе»1.
Отметим, что проект Гражданского уложения, который был прокомментирован в данной цитате И.Б. Новицким, так и не был принят. Между тем его толкование наводит на мысль, что «действия сообразно чужим интересам», «пощада чужих интересов», «социальная солидарность», помимо прочего, может выражаться в оказании определенного содействия одного субъекта другому. То есть дореволюционное законодательство и цивилистическая наука того времени хоть и не выработала принципа содействия субъектов, была близка к его пониманию и принятию.
В советском праве отношение к принципу содействия также не было однозначны. С одной стороны, еще до законодательного установления принципа сотрудничества советские цивилисты отмечали важность оказания помощи кредитором должнику при исполнении обязательства, которая объяснялась новой, особой значимой ролью кредитора в исполнении обязательства по советскому гражданскому праву2. По мнению советских авторов, кредитор по законодательству социалистических государств, в отличие от права буржуазных стран, должен осуществлять свои действия, учитывая соображения социалистической совести, в том числе оказывать содействие должнику при исполнении им определенных обязанностей.
С другой стороны, в качестве принципа необходимость содействия еще долгое время не рассматривалась. Например, С.Н. Братусь, предложивший перечень принципов гражданского права, не включил в него анализируемое начало1. Он оценивал сотрудничество сторон как одну из обязанностей кредитора и должника, но не как определенный принцип гражданского права.
В целом, независимо от исторической логики развития имущественных отношений, правоведы советского периода всегда отмечали наличность идеи сотрудничества сторон обязательства. Заданный политико административный оттенок этой идеи (участие в общем деле), тем не менее не отменял её реальной сущности, несущей в себе правила человеческого общежития, основанные на идее сотрудничества и позитивного взаимодействия.
Свое нормативное закрепление принцип сотрудничества впервые получил в ст. 168 Гражданского кодекса РСФСР 1964 г. (далее – ГК РСФСР)2, согласно которой каждая из сторон должна исполнять свои обязанности наиболее экономичным для социалистического народного хозяйства образом и оказывать другой стороне всевозможное содействие в исполнении ею своих обязанностей.
Нормативное оформление принципа содействия сторон обязательства в современном российском гражданском праве.
Гражданский кодекс РФ 1994 г. (далее – ГК РФ)3 в первоначальной редакции прямо не устанавливал ни принципа сотрудничества, ни соответствующей обязанности субъектов по оказанию взаимопомощи и содействия друг другу.
В научной литературе постсоветского периода неоднократно указывалось на то, что обязанность оказывать содействие другой стороне обязательственного отношения имманентна существу частноправового регулирования, в частности правилам о недопустимости злоупотребления правом, обязанности осуществлять свои права добросовестно, разумно. Так, ряд авторов допускали применимость принципа содействия на основании положений ГК РФ об аналогии права (ст. 6) и пределов осуществления правом (ст. 10)1. В отдельных исследованиях делался вывод о возможности включения принципа содействия в текст законодательства2.
Однако такая позиция разделялась далеко не всеми исследователями.
Например, Ю.М. Доренкова утверждает, что принцип содействия связан с планово-административной экономикой и не соответствует современной рыночной системе3. В похожем ключе высказался В.В. Ровный: «принцип кредиторского содействия не имеет применения, если иное не урегулировано специальной нормой права или положениями договора»4. Обратим внимание, что эти мнения высказаны до внесения изменений в ст. 307 ГК РФ, которыми была установлена обязанность сторон гражданско-правового обязательства оказывать друг другу необходимое содействие.
Отметим также, что в зарубежной литературе обозначается проблема разрешения противоречия между преследованием собственных интересов стороной, заключившей договор, и надлежащим вниманием к законным интересам другой стороны5.
Постсоветская юридическая позитивация правила о содействии сторон обязательства произошла в 2015 г. при изменении редакции с п. 3 ст. 307 ГК РФ. Указанная новелла введена Федеральным законом от 8 марта 2015 № 42-ФЗ «О внесении изменений в часть первую Гражданского кодекса Российской Федерации»1. При этом правило, получившее закрепление в п. 3 ст. 307 ГК РФ, отсутствовало как в Концепции развития гражданского законодательства Российской Федерации (деле – Концепция)2, так и в первоначальном проекте изменений ГК РФ3.
Следует отметить, что правило о содействии сторон обязательства полностью коррелирует международно-правовым актам в этой сфере. В Концепции справедливо отмечено следующее: «Весьма значительной и, часто, скрупулезной детализации Концепция предлагает подвергнуть многие нормы общей части обязательственного права. Почти все предложения на этот счет, содержащиеся в Концепции, представляют собой выводы из анализа обширнейшей практики применения соответствующих норм арбитражными судами либо заимствование удачных решений, найденных при кодификации принципов договорного права в рамках УНИДРУА, в Европейском Союзе».
Сказанное актуально и для принципа содействия сторон, который заимствован, как и большинство иных норм общей части обязательственного права, из Принципов международных коммерческих договоров УНИДРУА (далее – Принципы УНИДРУА)4.
Классификации видов содействия сторон обязательства
Методологическое значение юридического классифицирования.
Классифицирование видов содействия будет способствовать построению наиболее точной дефиниции исследуемого принципа, выявлению его видовых характеристик, а также рассмотрению действия его юридических императивов в динамике.
В зависимости от различных критериев, содействие, как сущностное содержание рассматриваемого принципа, может быть классифицировано следующим образом1.
По содержанию: информационное и деятельностное. С учетом выявленных нами юридических императивов принципа содействия сторон не вызывает сомнений, что содействие выражается, прежде всего, в предоставлении необходимой информации, о чем прямо говорится в п. 3 ст. 307 ГК РФ, а также в совершении (не совершении) определенных действий. Исходя из сказанного, содействие может быть информационным или деятельностным. Разумеется, обозначенная классификация носит весьма условный характер, т.к. в действительности эти виды содействия могут совпадать, пересекаться либо иным образом взаимодействовать.
Прежде всего, остановимся на информационном содействии. Из формулировки п. 3 ст. 307 ГК РФ следует, что принцип содействия сторон необходимо применять в совокупности с правилами об учете прав и законных интересов друг друга и предоставлении друг другу необходимой информации. Думается, что подобное дополнение законодателем к принципу необходимого содействия не имеет специального значения, но уточняет некоторые правоприменительные моменты. Так, правило о необходимости предоставления необходимой информации является частью принципа содействия, его юридическим императивом, так как содействие (сотрудничество) – это определенная помощь, оказанная одним субъектом другому для достижения конкретной цели. Помощь может выражаться, в частности, в предоставлении определенных сведений, без которых контрагент не сможет исполнить свою субъективную обязанность.
Кроме информационного, содействие может быть и деятельностным, т.е. выражаться в виде активных действий либо в виде пассивного бездействия, направленного на достижение цели обязательства.
Приведем по этому поводу пример из правоприменительной практики. «Так, заказчик обратился в арбитражный суд с иском о взыскании с подрядчика пеней за просрочку завершения работ по договору подряда на строительство жилого дома. Подрядчик, возражая против иска, сослался на то, что все работы по строительству и отделке дома окончены в срок, но заказчик не принимает результатов работ, поскольку дом не подключен к системе водо- и теплоснабжения, что не может быть сделано, так как администрация города отказывается временно отключить подачу тепла и воды для выполнения врезки коммуникаций дома в общегородскую систему ресурсоснабжения. Как установлено при рассмотрении дела, заказчику – муниципальному предприятию по эксплуатации жилья – неоднократно направлялись письма с просьбой оказать содействие в получении разрешения на указанные работы и согласовании их графика, которые оставлены без ответа. Заказчик приглашался подрядчиком на совещания с руководством города, где обсуждался вопрос о возможности изменения способа подключения объекта, но не являлся на них. Отказывая в удовлетворении иска, арбитражный суд отметил, что договором было предусмотрено участие заказчика в разработке графика производства работ по подключению дома к городским коммуникациям и в получении от администрации города разрешения на временное отключение этих коммуникаций. Неисполнение заказчиком обязательств по сотрудничеству явилось единственной причиной, по которой подрядчик не сдал объект в эксплуатацию»1.
По активности: активное и пассивное. В содержание принципа содействия сторон обязательственного отношения входят обязанности совершить определенные действия (передать информацию, товар, оказать какую-либо услугу и т.п.), либо не совершать какие-либо действия, причем другая сторона имеет право требовать от контрагента соответствующего исполнения.
По своей правовой природе содействие в большинстве случаев есть форма активного поведения сторон обязательства, что означает, что содействие, как правило, выражается в форме активных действий, хотя не исключена возможность его выражения и в форме бездействия – необходимости воздержаться от совершения каких-либо действий.
Так, в соответствии с п. 4 ст. 434.1 ГК РФ, если в ходе переговоров о заключении договора сторона получает информацию, которая передается ей другой стороной в качестве конфиденциальной, она обязана не раскрывать эту информацию и не использовать ее ненадлежащим образом для своих целей независимо от того, будет ли заключен договор. При нарушении этой обязанности она должна возместить другой стороне убытки, причиненные в результате раскрытия конфиденциальной информации или использования ее для своих целей. При этом, как разъясняет М.А. Рожкова, «в ситуации, когда одна сторона, передавая информацию, специально заявляет о ее конфиденциальности, то презюмируется, что получившая эту информацию другая сторона должна относиться к ней как к конфиденциальной. Причем время сохранения данной информации в тайне должно быть согласовано сторонами (соглашение о неразглашении информации)»1.
Таким образом, в данном случае неразглашение конфиденциальной информации – это и есть акт содействия со стороны лиц, вступивших в переговоры, который выражается как раз в пассивном поведении.
По субъекту, от которого исходит содействие: от кредитора; от должника; от третьего лица, действующего либо в интересах кредитора, либо в интересах должника. Принцип содействия субъектов обязательственного отношения устанавливает требование как к должнику, так и кредитору по осуществлению взаимопомощи. Закон не указывает, что обязанность оказывать содействие возлагается только на одну из сторон (должника или кредитора). Напротив, по смыслу положений ГК РФ такое требование предусмотрено для всех субъектов обязательственного отношения.
Интересное дополнение к закону и общепризнанной цивилистической доктрине применительно к принципу сотрудничества высказал В.П. Грибанов, который обращает внимание на то, закон, в первую очередь, «обращается с требованием сотрудничества лишь к управомоченному лицу, обязывая его содействовать должнику в исполнении обязанности. Между тем именно от должника осуществление такого сотрудничества требуется в значительно большей мере, хотя бы уже потому, что он является обязанной стороной правоотношения»2.
На наш взгляд, содействие не следует воспринимать исключительно как содействие со стороны кредитора, либо со стороны должника, на что зачастую акцентируется внимание в научной литературе. Напротив, такое противопоставление самого процесса содействия на отдельные действия кредитора либо должника противоречит цели надлежащего исполнения обязательства. В связи с вышесказанным представляется оправданным распространение «принципа содействия» на деятельность в рамках обязательственного правоотношения как должника, так и кредитора. Несмотря на то что требование содействия установлено в отношении обеих сторон обязательства, расходы на исполнение обязательства в любом случае несет должник (ст. 309.2 ГК РФ). Исходя из вышесказанного, можно заключить, что принцип содействия сторон характеризуется паритетной сущностью, т.е. имеет равное действие как в отношении кредитора, так и в отношении должника.
Заслуживает внимание точка зрения относительно того, что содействие может исходить не только от кредитора либо должника, но и от третьего лица, действующего в интересах кредитора либо должника. Так, согласно п. 3 ст. 308 ГК РФ, в случаях, предусмотренных законом, иными правовыми актами или соглашением сторон, обязательство может создавать для третьих лиц права в отношении одной или обеих сторон обязательства. К примеру, таким случаем является заключение договора в пользу третьего лица (ст. 430 ГК РФ).
По интенсивности: необходимое и всевозможное. В п. 2 ст. 168 ГК РСФСР содержалась следующая формулировка исследуемого нами принципа: «каждая из сторон должна исполнять свои обязанности наиболее экономичным для социалистического народного хозяйства образом и оказывать другой стороне все возможное содействие в исполнение ею своих обязанностей».
Как видим, закон возлагал на стороны обязательства повышенные требования относительно интенсивности содействия – оно должно было быть всевозможным. В то же время современный законодатель занял несколько иную, более мягкую позицию, что нетрудно признать справедливым и удачным.
Соотношение принципа содействия сторон обязательства с принципами обязательственного права
Система принципов обязательственного права. ГК РФ не содержит указания на конкретные принципы обязательственного права, они выводятся из смысла правовых положений данной подотрасли. В отличие от российского законодательства, в ч. 3 ст. 509 Гражданского кодекса Украины устанавливается, что «обязательство должно основываться на принципах добросовестности, разумности и справедливости»1. Такое законодательное положение, как представляется, несколько нарушает системное понимание гражданского права, так как принципы добросовестности, разумности и справедливости являются отраслевыми началами (в т.ч. по гражданскому праву Украины)2.
Вопросы принципов обязательственного права являются достаточно исследованными, при этом проблемы понятия, перечня, содержания принципов обязательственного права еще не до конца разрешена.
Прежде всего, отсутствует ясность в вопросе: какие принципы составляют начала обязательственного права. В одном из немногих монографических исследований данной проблемы к ним отнесены «принципы свободы договора, защиты слабой стороны в обязательстве, стабильности договора, эквивалентности, защиты прав кредитора и должника, а также принципы исполнения обязательств»1. Однако, на наш взгляд, предложенный перечень принципов обязательственного права небезупречен.
В частности, думается, что защита отдельных субъектов гражданского оборота (слабой стороны, кредитора, должника и т.п.) не должна рассматриваться в качестве принципа обязательственного права и в большей мере относится в целом к регулированию защиты субъективных гражданских прав, к запрету злоупотребления правом и др. Остальные же вышеперечисленные начала справедливо отнесены к основополагающим положениям обязательственного права.
Кроме того, принцип стабильности договора должен рассматриваться с более широких, подотраслевых позиций, как принцип стабильности обязательственного правоотношения.
Ещё большие сомнения вызывает включение в число принципов подотрасли обязательственного права конкретных принципов исполнения обязательств. Например, В.В. Кулаков небезосновательно указывает, что принципы исполнения обязательств не отвечают критериям и признакам правовых принципов2. На наш взгляд, правовые принципы как руководящие, фундаментальные, основополагающие начала (идеи), определяющие содержание всего законодательства или его структурного элемента (отрасли, подотрасли, института) не совпадают с требованиями, предъявляемыми к исполнению конкретного обязательства. Подобные правовые требования к сторонам обязательства являются скорее обязывающими нормами права, чем нормами-принципами и называются «принципами» по цивилистической привычке.
Однако принцип содействия сторон обязательства связан с указанными обязательными общими требованиями к исполнению обязательства, вопрос о количестве которых в научной литературе также является весьма спорным. Чаще всего, в него включаются принципы надлежащего и реального исполнения. Причем о том, как они соотносятся между собой и не поглощают ли одно другое, нет единого понимания1.
Под принципом надлежащего исполнения традиционно понимают общее правило ст. 309 ГК РФ, согласно которому обязательства должны исполняться надлежащим образом в соответствии с условиями обязательства, требованиями закона, иных правовых актов, а при отсутствии таких условий и требований – в соответствии с обычаями или иными обычно предъявляемыми требованиями. Примером реализации принципа реального исполнения выступает п. 1 ст. 396 ГК РФ.
По нашему мнению, принцип реального исполнения – это часть принципа надлежащего исполнения.
Иной точки зрения придерживается А.В. Венедиктов: «Реальное исполнение договорных обязательств охватывает надлежащее выполнение всех количественных и качественных показателей: не только своевременную сдачу всего количества предусмотренной договором продукции, но и сдачу её в установленном ассортименте, в соответствии с установленными стандартами и т.п.»2.
В любом случае принципы исполнения обязательств реализуются на стадии исполнения, в этом отношении принцип содействия сторон обладает более широкой сферой действия (он реализуется и на стадии установления, и на стадии прекращения обязательства). Подобная точка зрения близка к мысли Т.В. Богачевой, отмечавшей, что «принцип взаимного содействия сторон должен соблюдаться уже на стадии заключения договора»1. Безусловно, рассматриваемый принцип проявляется на стадии исполнения обязательства в качестве требования к его сторонам оказывать друг другу содействие в осуществлении прав и исполнении обязанностей, составляющих содержание обязательства.
Принцип содействия сторон обязательства влияет и на критерии надлежащего и реального исполнения обязательства, на что справедливо обратил внимание А.А. Волос2. Однако подчеркнем, что принцип содействия может реализовываться не только на стадии исполнения обязательства.
Еще одним требованием, предъявляемым к исполнению обязательства, которые выделяются в научной литературе, является принцип экономичности исполнения. А.А. Волос, подробно рассматривая данный принцип, пишет, что данное начало характеризуется определенными признаками. В частности, исполнение обязанности должно проводиться с наименьшими материальными, временными, организационными затратами3.
Заметим, что некоторые ученые отрицают существование данного принципа, утверждая, что «принцип экономичности – это не принцип обязательственного права, а индивидуальная особенность узкого круга договоров (подряда, доверительного управления и т.п.)»4.
Бесспорно, принцип экономичности исполнения выступает характеристикой далеко не всех гражданско-правовых обязательств. В связи с этим, думается, что принцип экономичности исполнения – это не самостоятельный принцип обязательственного права, а определенное требование к обязанности надлежащего исполнения, предоставленного должником кредитору. Ее нарушение приведет к тому, что должник не исполнит требования надлежащего исполнения и будет привлечен к гражданско-правовой ответственности по требованию кредитора.
Предложенное понимание не снимает вопроса о важности соотношения между принципом содействия сторон обязательственного отношения и требованием «экономичного исполнения» обязательства: их роднит общее правовое происхождение – из принципа добросовестности. Неисполнение обязанности действовать экономично (разумно, расчетливо) в тех случаях, когда это предписано законом и договором, является нарушением правила о добросовестности и не соответствует принципу содействия сторон обязательства.
С учетом изложенного подхода к системе и перечню принципов обязательственного права, принцип содействия сторон обязательственного отношения необходимо сопоставить с такими принципами обязательственного права как свобода договора, эквивалентность и стабильность обязательства.
Принцип свободы договора один из важнейших фундаментальных принципов современного экономического оборота. Сущностно он неразрывно связан с общеотраслевым принципом диспозитивности. Ряд авторов даже полагают, что свобода договора – часть гражданско-правовой диспозитивности1.
Согласно ст. 421 ГК РФ граждане и юридические лица свободны в заключении договора. Понуждение к заключению договора не допускается, за исключением случаев, предусмотренных законом. К элементам свободы договора цивилистическая наука и правоприменительная практика относит свободу заключения договора, свободу выбора условий соглашения и др.1.
Реализация принципа содействия сторон при прекращении обязательства и после прекращения
Прекращение гражданско-правового обязательства – это одна из стадий динамики обязательственного правоотношения, которая представляет собой объективный юридический результат обязательства, к которому стремятся обе стороны обязательства.
Реализация принципа содействия сторон при совершении кредитором замещающей сделки. Одним из элементов динамики обязательственного правоотношения выступают так называемые «моменты», существующие наряду со стадиями и периодами. На наш взгляд, момент совершения кредитором замещающей сделки в случае ненадлежащего исполнения первоначальным должником своих обязательств свидетельствует о прекращении первоначальной сделки и о возникновении нового обязательства. Так, п. 1 ст. 393.1 ГК РФ содержит новую норму общего характера, в соответствии с которой «в случае, если неисполнение или ненадлежащее исполнение должником договора повлекло его досрочное прекращение и кредитор заключил взамен его аналогичный договор, кредитор вправе потребовать от должника возмещения убытков в виде разницы между ценой, установленной в прекращенном договоре, и ценой на сопоставимые товары, работы или услуги по условиям договора, заключенного взамен прекращенного договора». Отсутствие в данной норме общего характера требований к разумности цены, к разумности срока совершения замещающей сделки компенсируется специальными нормами (например, ст. 520 ГК РФ), а также судебной практикой.
В том случае, если кредитор решит воспользоваться своим правом на совершение замещающей сделки в период до прекращения нарушенного обязательства, то руководствуясь принципом содействия сторон, в частности его юридическим императивом – предоставление необходимой информации, он обязан сообщить неисправному должнику о своем намерении.
Обратимся к анализу правоприменительной практики. Так, «между покупателем и продавцом был заключен договор поставки минеральных удобрений. В связи с тем, что поставщик не исполнил свои обязательства по поставке названной продукции в срок, покупатель заключил договор поставки с другим продавцом взамен первоначальной сделки. Истцом не представлено доказательств направления ответчику претензии либо иного уведомления о неисполнении им договорных обязательств, повлекших пропуск срока поставки удобрений, сообщения о закупке недостающего количества удобрений у другого поставщика. В итоге суды пришли к обоснованному выводу о том, что заключение договора поставки с новым поставщиком не свидетельствует о совершении данной сделки взамен не исполненного ответчиком договора»1.
Как видим из анализа данного примера, покупатель не исполнил своих обязанностей по оказанию взаимного содействия, а именно не предоставил другой стороне необходимой информации – уведомления о пропуске срока поставки и о намерении заказать аналогичный товар у другого поставщика. Указанные обстоятельства в совокупности с иными послужили основанием для отказа покупателю в защите нарушенного права.
Сообщение о намерении покупателя совершить замещающую сделку по своему юридическому эффекту равнозначно отказу от первоначального договора, а его доставка должнику приводит к прекращению первоначального обязательственного правоотношения, которое было нарушено должником (п. 1 ст. 165.1. п. 1 ст. 450.1 ГК РФ). Если при получении подобного сообщения и вопреки ему должник продолжает совершать действия, направленные на предоставление исполнения, то в данном случае его действия следует квалифицировать в качестве противоречащих принципам разумности и добросовестности (п. 3 ст. 1, п. 3 ст. 307 ГК РФ). При этом уклонение кредитора от принятия такого «несвоевременного» исполнения вполне ожидаемо и не может быть квалифицировано как просрочка кредитора (п. 1 ст. 406 ГК РФ).
Приведем еще один небезынтересный пример по этому поводу. «При рассмотрении дела по иску покупателя к поставщику о возмещении убытков, причиненных нарушением обязательства поставить детали трубопроводов, суды обратили внимание на то, что просрочка поставки обусловлена отсутствием на рынке полимерного сырья вследствие остановки на профилактику двух крупнейших российских производителей, которые не выполнили свои обязательства по поставке сырья перед поставщиком деталей. Покупатель отказался от первоначального договора поставки на шестой день просрочки, тогда как отказ от первоначального договора и совершение замещающей сделки можно признать разумным, только если другие лица готовы исполнить обязательства по поставке товара, тем самым восполнив его недопоставку, в ближайшие сроки, т.е. ранее неисправного должника по первоначальной сделке»1.
Как видим, при совершении замещающей сделки имеет значение не только факт ненадлежащего исполнения обязательств первоначальным поставщиком, но и отрезок времени, в течение которого новый поставщик готов предоставить то самое первоначальное исполнение. В противном случае действия должника могут быть квалифицированы в качестве противоречащих принципам разумности и добросовестности.
Таким образом, обязательным условием совершения кредитором замещающей сделки, свидетельствующей о прекращении первоначального и возникновении нового обязательства, является соблюдение такого юридического императива принципа содействия сторон, как предоставление необходимой информации – сообщение первоначальному должнику о допущенном нарушении и о заключении замещающей сделки взамен первоначальной.
Реализация принципа содействия сторон при прекращении обязательства. Первым основанием прекращения обязательства выступает соглашение сторон. Так, Федеральным законом от 8 марта 2015 г. № 42-ФЗ ст. 407 ГК РФ была дополнена новым правилом относительно возможности сторон прекратить любое обязательство своим соглашением. При прекращении обязательства соглашением действие принципа содействия сторон очевидно: без необходимого взаимодействия достижение подобного соглашения невозможно.
Следующим основанием прекращения обязательств является собственно исполнение. На наш взгляд, при прекращении обязательства его исполнением, такие стадии динамики обязательственного правоотношения, как «исполнение» и «прекращение» фактически сливаются, поэтому юридические императивы принципа содействия сторон, действующие на стадии исполнения обязательства, практически нивелируются на стадии прекращения обязательства, хотя продолжают свое действие после прекращения обязательства.
Согласно п. 2 ст. 408 ГК РФ, кредитор, принимая исполнение, обязан по требованию должника выдать ему расписку в получении исполнения полностью или в соответствующей части. Указанная норма сформирована как императивная, что вполне соответствует существу обязательственного правоотношения: получив исполнение, кредитор должен подтвердить этот факт документально во избежание возможных будущих противоречий и споров. Если кредитор вопреки рассмотренной императивной норме не совершает подобных действий – не предоставляет расписку в получении исполнения, то кредитор считается просрочившим. Думается, что в данном случае кредитором нарушается такой императив принципа содействия сторон, как недопущение замедления развития обязательственного отношения.
Следующим основанием прекращения обязательства является отступное (ст. 409 ГК РФ): «по соглашению сторон обязательство может быть прекращено предоставлением отступного – уплатой денежных средств или передачей иного имущества».
На наш взгляд, такие способы, как зачет, отступное, новация и прощение долга, являются допустимыми, т.к. предусмотрены ГК РФ, широко используются в правоприменительной практике, позволяют частично удовлетворить первоначальный интерес кредитора, однако не в полной мере соответствуют принципам надлежащего и реального исполнения.
Изменение предмета первоначального обязательства в результате заключения сделки об отступном возможно только на основании соглашения сторон, т.е. при осуществлении необходимого содействия друг другу сторонами обязательства. Так, должник должен своевременно уведомить кредитора о невозможности предоставить предмет исполнения и в то же время о готовности предоставить иной предмет исполнения, равноценный первоначальному предмету, а кредитор, получивший указанную информацию, обязан незамедлительно принять определенное решение: либо согласиться на заключение сделки об отступном, либо, если такое исполнение категорически противоречит его интересам, отказаться от ее заключения. Принятое кредитором решение должно быть своевременно сообщено должнику, поскольку замедление в данном случае может привести, например, к увеличению процентов на сумму основного долга должника, что, в конечном счете, приведет к ухудшению имущественного положения должника. В свою очередь должник, получивший уведомление кредитора, например, о согласии на получение иного имущества взамен предмета исполнения, обязан принять необходимые меры для получения предмета отступного должником, иначе такая сделка не состоится, поскольку она в соответствии с действующим законодательством является реальной.