Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Понятие, юридическая сущность и основные элементы преддоговорного гражданского правоотношения 16
1.1. Понятие и юридическая сущность преддоговорных правоотношений 16
1.2. Кодификация норм о преддоговорных обязанности и ответственности посредством введения понятия «переговоры о заключении договора»: постановка юридической проблемы 32
1.3. Субъект, объект и содержание преддоговорных правоотношений 47
1.4. Юридическая природа права на заключение договора 66
Глава 2. Преддоговорной процесс: общая характеристика 87
2.1. Преддоговорной процесс как правовое явление: стадии, механизм и способы заключения договора 87
2.2. Правовая природа оферты и акцепта. Акцепт оферты на иных условиях (протокол разногласий) 98
Глава 3. Роль, место и юридическое значение гражданско-правовых соглашений в преддоговорном процессе 111
3.1. Предварительный, рамочный, опционный договоры и судебное решение по преддоговорным спорам как основание заключения договора 111
3.2. Соглашение о намерениях и заверение об обстоятельствах: юридическое значение 134
Заключение 150
Библиографический списокиспользованной литературы 159
- Кодификация норм о преддоговорных обязанности и ответственности посредством введения понятия «переговоры о заключении договора»: постановка юридической проблемы
- Юридическая природа права на заключение договора
- Правовая природа оферты и акцепта. Акцепт оферты на иных условиях (протокол разногласий)
- Соглашение о намерениях и заверение об обстоятельствах: юридическое значение
Кодификация норм о преддоговорных обязанности и ответственности посредством введения понятия «переговоры о заключении договора»: постановка юридической проблемы
Проблеме преддоговорных отношений посвящаются пусть и немногочисленные, но порою прямо противоположенные теории и концепции, взгляды и суждения. Вследствие этого цивилистическая наука не может предложить позитивному праву единообразное, четкое и точное понимание указанной категории.
Так, сторонники11 алеаторной теории преддоговорного процесса, в соответствии с которой каждая сторона самостоятельно несет все риски, связанные с преддоговорными отношениями, исходят из того, что «любое вмешательство права в процедуру заключения договора, когда стороны еще не связали себя договорными обязательствами и не совершили деликта, будет являться нарушением одного из основных принципов гражданского права -принципа свободы договора»12. Далее отмечается: «Право и суды традиционно признавали за сторонами свободу заключения договора без какого-либо риска преддоговорной ответственности. Сторона, вступающая в переговоры в надежде получить прибыль в результате заключения договора, должна нести риск любых убытков, которые могут быть вызваны тем, что вторая сторона прервет переговоры... Все ставится на карту достижения соглашения в ходе переговоров, все теряется в случае неудачи»13.
Мы же, в свою очередь, являясь приверженцами второго подхода, заметим, что норм, упоминающих про преддоговорные отношения, и, как следствие, свидетельствующих об их существовании, обоснованности и необходимости выяснения их специфики и содержания, определения потенциального места среди иных гражданско-правовых отношений, в ГК РФ довольно немного..., а точнее одна - ст. 446, согласно которой в случаях передачи разногласий, возникших при заключении договора, на рассмотрение суда на основании ст. 445 ГК РФ либо по соглашению сторон условия договора, по которым у сторон имелись разногласия, определяются в соответствии с решением суда.
А потому, в частности, безусловно, разделяем такое мнение Н.И. Соловяненко, комментирующей позицию доктрины по преддоговорным спорам, как: «... В соответствии с ней юридические и физические лица, возбуждающие спор, не состоят в договорных обязательствах, так как договор еще не заключен. Но неправильно думать, что их вообще не связывают какие-либо гражданские правоотношения, ибо при отсутствии последних не мог бы быть возбужден и гражданский спор. В действительности гражданские правоотношения между сторонами существуют»15. Такие правоотношения, по мнению автора, «… порождаются либо прямыми указаниями закона, обязывающими заключить договор, либо теми предусмотренными законом юридическими фактами, которые управомочивают одну из сторон требовать заключения договора от другой стороны, либо заключенным самими сторонами
Кабалкина. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Юрайт-Издат, 2007. Т. 1. Доступ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс». соглашением вступить в договорные отношения на определенных судом условиях. Выполнение этих обязанностей, а также осуществление соответствующих им правомочий обеспечиваются передачей дела на разрешение суда»16. Спор, подлежащий разрешению, возникает еще до того, как гражданско-правовой договор заключен.
В числе основных предпосылок, формирующих гражданско-правовое понятие и юридическую характеристику преддоговорных отношений, в свою очередь, следует обозначить: 1) правовые нормы, признающие преддоговорные отношения гражданско-правовыми, в том числе квалифицирующие их в качестве того или иного вида последних; 2) правовые нормы, устанавливающие субъективные права и обязанности (содержание) преддоговорных отношений, возникающие в процессе их осуществления. Приступая к исследованию преддоговорных отношений, первое, о чем следовало бы предположить, - это об отнесении к таковым отношений, предшествующих договору. Так, в случае, когда при заключении договора поставки между сторонами возникли разногласия по отдельным условиям договора, сторона, предложившая заключить договор и получившая от другой стороны предложение о согласовании этих условий, должна в течение тридцати дней со дня получения этого предложения, если иной срок не установлен законом или не согласован сторонами, принять меры по согласованию соответствующих условий договора либо письменно уведомить другую сторону об отказе от его заключения (п. 1 ст. 507 ГК РФ).
Юридическая природа права на заключение договора
Однако в соответствующих случаях пороки формирования воли и (или) волеизъявления потенциальных сторон договора приводят к недействительности или незаключенности последнего, но не к недействительности оферты и акцепта как таковых. Так, как замечает А.Н. Кучер, «...при признании недействительным акцепта оферта продолжает действовать, если ее действие не прекратилось иным образом (например, не истек срок, установленный в оферте для акцепта), в то время как признание недействительной сделки аннулирует и оферту, и акцепт»166. Направление оферентом адресованного одному лицу предложения, которое достаточно определенно и выражает намерение лица, сделавшего предложение, считать себя заключившим договор с адресатом, которым будет принято предложение, является не односторонней сделкой, а юридическим поступком, связывающим оферента перед другим потенциальным участником будущего договора. При этом факт того, чтобы «связать» себя «юридическими путами» в таком предложении не является принципиальным, поскольку такая связанность наступает независимо от устремлений оферента. Сделка же, согласно ст. 153 ГК РФ, должна быть именно направлена на достижение определенных правовых последствий. На это, в частности, и указывает Е.А. Крашенинников.
Ответ лица на предложение оферента также ни при каких обстоятельствах не влечет возникновения прав и обязанностей последнего, не направлен и не может быть направлен на их установление, а потому является не односторонней сделкой, а юридическим поступком, связывающим акцептанта, независимо от его устремлений, перед другим потенциальным участником будущего договора. При этом, единственным последствием ответа на такое предложение, имеющее правовое значение, является его принятие.
Кроме того, поскольку в соответствии с пп. 1 п. 1 ст. 8 ГК РФ гражданские права и обязанности возникают из договоров и иных сделок, предусмотренных законом, а также из договоров и иных сделок, хотя и не предусмотренных законом, но не противоречащих ему, совершенно очевидно, что гражданские права и обязанности, возникающие из двусторонних (многосторонних) сделок и гражданские права и обязанности, возникающие из односторонних сделок, устанавливаются различными юридическими фактами, а потому их следует рассматривать как отдельные.
В этом смысле, если возможность адресата оферты своим действием по ее акцепту создать договорные правоотношения относится к разряду секундарных прав, а содержанием последнего «является возможность его обладателя создать юридическую обязанность активного типа для другого лица своим односторонним действием»167, представляется, что в качестве такой обязанности оферента единственно допустимой могла бы выступать обязанность заключить договор.
То есть, если рассматривать оферту как одностороннюю сделку, за ней предлагается признать односторонний, безвозмездный договор, весьма напоминающий собой предварительный, а потому - опционный договор, предусмотренный ст. 429.2 Проекта ГК РФ.
Однако ранее (1.3.Предварительный, рамочный, опционный договоры и судебное решение по преддоговорным спорам как основание заключения договора) нами уже было обосновано, что опцион связан не с заключением, а с исполнением договора. И опционный договор, и договор, право на заключение которого посредством него предоставляется, подобно рамочному договору и договорам, заключенным на его основании либо в целях его исполнения, но в обратной зависимости, следует рассматривать как единый договор - сделку, с той лишь особенностью, что она совершается под условием, наступление которого исключительно зависит от воли одной из сторон (п. 3 ст. 157 Проекта ГК РФ), - осуществить права или исполнить обязанности, вытекающие из сделки, либо отказаться от таких действий.
И, кроме того, непременным следствием установления обязанности заключить договор за оферентом, должно быть и признание права «управомоченного» лица (акцептанта) на предъявление иска о понуждении к заключению договора и (или) о возмещении убытков, вызванных необоснованным уклонением от его заключения, и, соответственно, права на заключение договора. На это, в частности, и указывает Б.И. Пугинский.
Между тем, общеизвестно, что, для того чтобы иметь юридическое значение, и оферта, и акцепт должны отвечать определенным требованиям, в том числе: оферта как предложение должно быть 1) адресовано одному или нескольким конкретным лицам; 2) достаточно определено (понятно и недвусмысленно); 3) содержать все существенные условия договора (это требование корреспондирует правилу, включенному в п. 1 ст. 432 ГК РФ); 4) выражать намерение оферента считать себя заключившим договором с адресатом, которым будет принято предложение; акцепт как ответ лица, которому адресована оферта, о ее принятии, должен быть полным и безоговорочным. А потому, если оферта и акцепт совершены надлежащим образом, необходимость судебного понуждения оферента и акцептанта соответственно к заключению договора в порядке, предусмотренном п. 4 ст. 445 ГК РФ, ст. 446 ГК РФ, отсутствует.
Правовая природа оферты и акцепта. Акцепт оферты на иных условиях (протокол разногласий)
Анализ практики заключения договоров показывает, что в контексте преддоговорных отношений стороны нередко заключают различного рода преддоговорные соглашения, в том числе: «заявления (заверения, гарантии, протоколы, меморандумы, письма, соглашения и т.п.) о намерениях (о взаимопонимании, взаимопомощи, сотрудничестве, об общих условиях взаимодействия); иногда подобного рода документы ошибочно называют предварительными (а также генеральными и рамочными) договорами. Весьма показательно, что большинство представляют собой «кальку» с английских наименований – memorandum of understanding, letter of intent, preliminary agreement, heads of agreement, agreement of principle, commitment letter и др.»206, пытаясь тем самым в той или иной степени создавать механизмы защиты собственных интересов.
По своей правовой природе соглашение о намерениях представляет собой организационный договор, в той или иной степени определяющий порядок и условия заключения и исполнения основного договора, на совершение которого он направлен. Заключение такого рода соглашений допускается п. 2 ст. 421 ГК РФ. Однако, в отличие от основного договора, перечень существенных условий которого законодателем определен исчерпывающим образом, содержание соглашения о намерениях определяется сторонами самостоятельно в соответствии с п. 4 ст. 421 ГК РФ.
Так, как верно указывают А.Г. Карапетов и А.И. Савельев относительно преддоговорного соглашения такого рода как соглашение о намерениях, «...стороны, зафиксировав общие параметры будущего договора, обязуются добросовестно вести переговоры по согласованию оставшихся условий (например, условий о цене или некоторых иных существенных или несущественных условий) и стремиться заключить договор к определенной дате, предусматривая, что в случае необоснованного уклонения от исполнения данной обязанности другой стороне возмещаются убытки или уплачивается неустойка. Такие соглашения могут также оговаривать эксклюзивность, т.е. обязательства сторон до указанной даты не вести переговоры по данному вопросу с другими лицами. При этом возможность принуждения к заключению договора сторонами явным образом не подразумевается: за нарушение предусмотренной обязанности договор предписывает взыскание убытков. При попытке осуществить правовую квалификацию такого договора выясняется, что ближайший по своей экономической направленности поименованный договор - это конструкция предварительного договора, закрепленная в ст. 429 ГК РФ. ...Стороны же договора в рассматриваемом нами примере предусматривают обязанности стремиться или приложить максимальные усилия к согласованию будущего договора, а не гарантируют, как это характерно именно для предварительного договора, заключение основного договора. Это ощутимое отличие предполагает не только отсутствие возможности требовать заключения основного договора в суде, но и делает бессмысленным применение целого ряда других правил ст. 429 ГК РФ о предварительном договоре»207.
В этой связи, при попытке осуществить правовую квалификацию соглашения о намерениях следовало бы согласиться с мнением А.Н. Кучер, согласно которому «...Надо признавать, что между сторонами заключен договор, предмет которого отличен от предмета того договора, о заключении которого стороны переговариваются... В юридическом смысле такой договор (преддоговорное соглашение) ничем не отличается от того договора, который он предваряет, т.е. не отличается несформированностью воли или незаконченностью выражения такой воли. И первый и второй - договоры с самостоятельным предметом»208.
Между тем, поскольку такого рода преддоговорное соглашение непосредственно не порождает прав и обязанностей его сторон, возникающих из основного договора, постольку велика вероятность его отнесения к соглашениям, не являющихся договором по смыслу ст. 420 ГК РФ, и, как следствие, не влекущим никаких правовых последствий. Так, в Постановлении Девятого арбитражного апелляционного суда от 04.03.2009 № 09АП-1729/2009-АК209 отмечено, что ссылки заявителя жалобы на необходимость оценки судом протокола о намерениях от 28.11.05 являются необоснованными, т.к. такое понятие как протокол о намерениях» законодательством не предусмотрено. Протокол о намерениях от 28.11.05 не является ни договором в смысле ст. 420 ГК РФ, ни предварительным договором, в смысле ст. 429 ГК РФ. Кроме того, законодательством не предусмотрено в «качестве основания для признания договора недействительным его несоответствие протоколу о намерениях; в Постановлении ФАС Северо-Западного округа от 31.10.2001 № 2015210 указано, что ссылка на протокол намерений не может быть принята во внимание, так как он не порождает каких-либо обязательств у сторон, подписавших его, а кроме того, в пункте 11.2 контракта от 09.03.99 указано, что после его подписания все предыдущие переговоры и переписка, связанная с ним, теряют силу.
Более того, аналогичной точки зрения придерживаются и разработчики Концепции совершенствования общих положений обязательственного права России211, которыми, в настоящая время в ГК РФ модель предварительного договора не наделяет такие соглашения юридической силой, что, в общем, верно...»(п. 2.7.2 разд. VII).
С другой стороны, поскольку алеаторная теория преддоговорного процесса сегодня в значительной мере сдала свои позиции, думается, что и противоположную точку зрения Т.П. Подшивалова, согласно которой «...Возможность формализации промежуточных результатов переговоров, получающих защиту в случае возникновения спора, благотворно повлияла бы на весь преддоговорной процесс. В этом случае ответственность сторон преддоговорного соглашения являлась бы договорной и не требовала бы дополнительных обоснований для принудительного ее наложения»212, нельзя упрекнуть в полной безосновательности. Юридическое значение преддоговорных соглашений, к коим относится и соглашение о намерениях, необходимо оценивать с точки зрения их конкретного содержания.
Соглашение о намерениях и заверение об обстоятельствах: юридическое значение
Отношения, возникающие из рамочного договора, не обладают признаком направленности на предоставление права по заключению в будущем гражданско-правовых договоров, и потому не являются преддоговорными.
И опционный договор, и договор, право на заключение которого посредством него предоставляется, подобно рамочному договору и договорам, заключенным на его основании либо в целях его исполнения, но в обратной зависимости, следует рассматривать как единый договор - сделку, с той лишь особенностью, что она совершается под условием, наступление которого исключительно зависит от воли одной из сторон (п. 3 ст. 157 Проекта ГК РФ), -желания осуществить права и исполнить обязанности, вытекающие из сделки, либо отказаться от таких действий.
При этом, такой отказ от исполнения обязательств, однако, не следует рассматривать как противоречащий ст. 310 ГК РФ, потому что односторонность предполагает отсутствие согласия контрагента по договору на совершение таких действий отказывающейся стороны, которые не были одобрены ранее и не одобряются в момент их совершения.
Следовательно, если рассматривать и опционный договор, и договор, право на заключение которого посредством него предоставляется, как единый, отношения, возникающие из опциона, хотя и обладают признаком направленности на предоставление права по заключению в будущем иного договора (поскольку способ такого предоставления - безотзывная оферта), не являются самодостаточными ("юридически завершенными") и предшествующими договору, а потому их нельзя отнести к преддоговорным.
Основания заключения договора, как и в случае его изменения или расторжения, также можно классифицировать как: 1) соглашение сторон договора о его заключении; 2) судебное решение на основании требования одной из сторон о понуждении к заключению договора (п. 4 ст. 445 ГК РФ) и рассмотрении разногласий, возникших при заключении договора (ст. 446 ГК РФ). При этом, единственным соглашением, которое можно рассматривать в качестве основания заключения договора, является предварительный договор.
Поскольку предъявление иска о понуждении к заключению договора на основании ст. 445 ГК РФ возможно только при условии отсутствия совершения обязанной стороной каких-либо действий (в том числе по его заключению, согласованию условий или направлению протокола разногласий другой стороне), а отсутствие согласования спорных условий договора, являющихся в силу ст. 432 ГК РФ существенными, не дает оснований считать договор заключенным до принятия судебного решения по этим условиям даже в том случае, когда заключение договора для одной из сторон является обязательным, постольку предъявление иска о понуждении к заключению договора на основании ст. 445 ГК РФ предполагает предварительное предъявление иска о рассмотрении разногласий, возникших при заключении договора.
При этом, если исходить из того, что договор считается заключенным с момента вступления судебного решения в законную силу, то требование о понуждении к заключению договора не является самостоятельным и должно рассматриваться в рамках требования о разрешении разногласий, возникших при заключении договора.
При решении вопроса об исполнении судебных решений по преддоговорным спорам единственно верной и не лишенной практической ценности, следует признать позицию, согласно которой договор считается заключенным с момента вступления судебного решения в законную силу. При этом, в подлежащих случаях, в резолютивной части такого решения должно быть указано на то, что договор считается совершенным в надлежащей форме и (или) подлежит государственной регистрации.
Юридическое значение преддоговорных соглашений, к коим относится и соглашение о намерениях, необходимо оценивать с точки зрения их конкретного содержания. 156 Соглашение о намерениях представляет собой организационный договор, в той или иной степени определяющий порядок и условия заключения и исполнения основного договора, на совершение которого он направлен; соглашение о намерениях следует отличать от соглашений (договоров) иного рода, в том числе предварительных и имущественных.
Предоставление заверения об обстоятельствах, имеющих значение для заключения договора или для его исполнения, как таковое есть совершение действия - целенаправленного волевого акта, имеющего определенное гражданско-правовое значение, являющегося необходимым элементом юридического состава, но не юридическим фактом, влекущим возникновение гражданских прав и обязанностей. Оно может быть выражено "вовне" либо путем включения в текст договора при его заключении или изменении, либо путем предоставления самостоятельного документа, который может принимать самые различные формы: справка, письмо, заявление, и т.п.
Если перечень имеющих значение для заключения договора или для его исполнения обстоятельств, заверения относительно которых даются, не является закрытым, то следует определить, что наряду с обстоятельствами, указанными в законе (относящимися к предмету договора, полномочиям на его заключение, соответствию договора применимому к нему праву, наличию необходимых лицензий и разрешений, своему финансовому состоянию), такие обстоятельства включают в себя не все остальные (прочие), а определенно оговоренные в договоре или в письменном запросе соответствующего лица, за исключением обстоятельств, которые известны или должны быть известны последнему.