Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Правовая природа договора коммерческой концессии 14
1. Природа договора коммерческой концессии 14
2. Договор коммерческой концессии как гражданско правовая форма обязательств в сфере исключительных прав 36
Глава II. Исключительные права как объекты договора коммерческой концессии 54
1. Исключительные права, предоставляемые по договору коммерческой концессии 54
2. Комплексность предоставляемых исключительных прав 97
3. Сроки предоставления исключительных прав по договору коммерческой концессии 108
Глава III. Ответственность за нарушения, связанные с предоставлением исключительных прав по договору коммерческой концессии 119
Заключение 133
Список использованной литературы
- Договор коммерческой концессии как гражданско правовая форма обязательств в сфере исключительных прав
- Исключительные права, предоставляемые по договору коммерческой концессии
- Комплексность предоставляемых исключительных прав
- Сроки предоставления исключительных прав по договору коммерческой концессии
Договор коммерческой концессии как гражданско правовая форма обязательств в сфере исключительных прав
С развитием рыночных отношений в предпринимательстве РТ возникают новые формы экономического взаимодействия, не имевшие места в советской плановой экономике. В связи с этим, в систему гражданского законодательства вводятся новые правовые институты, регламентирующие эти отношения. По мнению Ш.М. Менглиева, развитие рыночных отношений способствует возникновению все новых и новых отношений, которые не урегулированы законодательством, однако необходимость их упорядочения диктуется складывающимися интересами экономического оборота1.
Законодатель РТ избрал термин «коммерческая концессия» применительно к отношениям, регулируемыми главой 49 ГК РТ, как наиболее близкий по смыслу иностранному (английскому) «франчайзинг» (franchising), одно из значений которого – право, привилегия. Французское «franchisе» также означает льгота, привилегия2.
В юридической литературе отмечается, что самая ценная льгота для субъекта, начинающего свой бизнес – это предоставление возможности использовать уже отработанные технологии производства, обучаться и получить консультации3.
По вышеизложенным причинам, в настоящее время возникла потребность в освещении различных аспектов, составляющих основу договора коммерческой концессии, как гражданско-правового договора. К числу таких аспектов, разумеется относятся и исторические. В.И. Ленин справедливо указывал на то, что следует «не забывать основные исторические связи, смотреть на каждый вопрос с точки зрения того, как известное явление в истории возникло, какие главные этапы это явление проходило, и с точки зрения этого развития смотреть, чем данная вещь стала теперь»1. Каждое положение должно рассматриваться лишь исторически и в связи с конкретным опытом истории.2 Значимость историко-правового подхода к исследованию гражданско-правовых договоров подчеркивается и в современной юридической литературе. По мнению Б.И. Пугинского, научное исследование должно строиться, в том числе, и на принципе историзма: «располагаемый на временной оси эмпирический материал в этом случае будет выглядеть не как сменяющие друг друга памятники права, а как реальное развитие правовой деятельности во всем многообразии ее проявлений»3. Вопрос о развитии договора коммерческой концессии, является актуальным и для гражданского правоведения Республики Таджикистан, что связано еще и с тем, что он не получил достаточного освещения в гражданско-правовой литературе.
Поэтому, прежде чем выяснить природу договора коммерческой концессии, следует коротко изложить историю возникновения и развития данного договора.
Следует отметить, что идея франчайзинга зародилась еще в период средневековой Франции. В то время данное понятие обозначало особую привилегию или «вольность», которою французские короли давали своим вассалам. В числе таких особых привилегий или «вольностей» значились право торговать теми или иными товарами, право держать рынки и ярмарки, право на постройку дорог и пивоваренных заводов, и др.1. В дальнейшем такой порядок стали использовать мэры многих городов Европы и стали предоставлять исключительные права рыночным торговцам продавать определенные товары в пределах того или иного рынка.
Для поддержания нужного объема продажи пива в Британии пивоварами франчайзинг использовалась система в форме «связанных домов». При этом пивовар получал постоялый двор как рынок сбыта своего пива и спиртных напитков в обмен на предоставленный заем или аренду имущества. Такая система существует и до сих пор2.
Немецкие пивовары также в это время использовали аналогичный механизм рыночных отношений3. Дальнейшее развитие франчайзинговые отношения получили в Соединенных Штатах Америки.
В середине ХIХ столетия в США такие компании, как «Зингер», стали франчайзировать право на продажу своих изделий (швейных машин) по всей территории США4, в конце ХIХ столетия аналогичная система была разработана компанией «Дженерал Моторс», которая предусматривала вложение дилерами собственного капитала в дело для обеспечения высокого уровня обслуживания и поддержки имиджа фирмы – продавца франшиз, и не имели права продавать машины других производителей5.
В начале ХХ века в США франчайзинг стал пользоваться по принципу «оптовик – розничный продавец», согласно которому небольшим торгующим организациям, сохраняя свою независимость, оптовый продавец (или франчайзер) давал возможность получать дополнительную выгоду от многочисленных скидок, использовать марку торговой фирмы1.
В 30-е годы ХХ столетия нефтеперерабатывающие компании США также перешли на франчайзинговые системы.
История развития франчайзинга показывает, что хотя данный институт и возник в результате естественного развития и взаимопроникновения дистрибьюторских и лицензионных отношений, однако в процессе становления, франчайзинговые правоотношения приобрели признаки, которые отличают их, в том числе и от дистрибьюторских и лицензионных отношений, на основании которых он возник2.
Как справедливо отмечается, в юридической литературе в мире не сложилось единого определения франчайзинга, так как в разных странах он приобрел свои специфические особенности и формы, характерные для каждой отдельно взятой страны3. Но, несмотря на то, что исследователи разных стран стремятся дать свое определение франчайзингу, по нашему мнению, суть его в принципе остается неизменной и одной и той же, вне зависимости от различных определений.
С целью выявления конститутивных признаков гражданско-правовых отношений франчайзинга, необходимо рассмотреть определения анализируемых отношений приводимых в документах применяемых различными организациями франчайзинга, а также в работах исследователей данного института.
Исключительные права, предоставляемые по договору коммерческой концессии
Следует отметить, что в юридической литературе понятие «интеллектуальная собственность» также обращала на себя внимание ученых. Так, А.П. Сергеев анализируя ст. 138 ГК РФ посвященную интеллектуальной собственности (данная статья утратила силу с 1 января 2008 года - Т.Н.) приходит к выводу, что «под интеллектуальной собственностью в российском законодательстве понимается нечто иное, как совокупность исключительных прав на результаты интеллектуальной деятельности, а также некоторые иные приравненные к ним объекты, в частности средства индивидуализации участников гражданского оборота и производимой ими продукции (работ, услуг»1. Далее он на основании анализа современного российского законодательства и Конвенции, учреждающей Всемирную организацию интеллектуальной собственности (ВОИС) от 14 июля 1967 г. отмечает, что «под интеллектуальной собственностью понимается совокупность исключительных прав как в первую очередь, творческой деятельности, а также на некоторые иные приравненные к ним объекты, конкретный перечень которых устанавливается законодательством соответствующей страны с учетом принятых ею международных обязательств»1.
По мнению С.А. Сударикова, «интеллектуальная собственность – это установленное юридическими законами право некоторых лиц на результаты интеллектуальной деятельности этих же или иных лиц»2.
А.Н. Козырев отмечает, что «объектами интеллектуальной собственности (ОИС) принято называть результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации участников гражданского оборота, товаров и услуг в случаях, предусмотренных законодательством. Главный критерий при отнесении таких объектов к ОИС – наличие правовой охраны. Как правило, наличие правовой охраны означает признание исключительных прав правообладателя на такой объект, что дает основание называть ОИС объектами исключительных прав»3.
На основании вышеизложенного можно привести единство и различия категорий «исключительных прав» и «интеллектуальной собственности».
По нашему мнению, единство понятий «исключительных прав» и «интеллектуальной собственности» проявляется в том, что оба понятия охватывают права на результаты интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации, которые имеют имущественный характер.
А различия данных понятий заключается в том, что понятие «интеллектуальная собственность» шире, чем понятие «исключительные права» и охватывает личные неимущественные права, в том числе деловую репутацию и т.д.
Таким образом, понятия «исключительные права» и «интеллектуальная собственность» хотя и не тождественны, но они связаны с результатами
Оценка интеллектуальной собственности. М., 1997. С.16. интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации, так как их объектами являются именно результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации. Если исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности и средства индивидуализации – это правомочие правообладателя по использованию и распоряжению данными результатами интеллектуальной деятельности и средствами индивидуализации, то интеллектуальная собственность – это права на результаты интеллектуальной деятельности и средств индивидуализации.
Коротко охарактеризовав понятия «исключительные права» и «интеллектуальная собственность» переходим к основной задаче данного параграфа исключительным правам, предоставляемых по договору коммерческой концессии.
В гражданском законодательстве РТ под договором коммерческой концессии понимается договор, в соответствии с которым одна сторона (правообладатель) обязуется предоставить другой стороне (пользователю) за вознаграждение на срок или без указания срока право использовать в предпринимательской деятельности пользователя комплекс исключительных прав, принадлежащих правообладателю, в том числе, право на фирменное наименование и (или) коммерческое обозначение правообладателя, на охраняемую коммерческую информацию, а также на другие предусмотренные договором объекты исключительных прав – товарный знак, знак обслуживания и т.д. (ч. 1 ст. 958 ГК РТ). Данный договор используется исключительно в сфере предпринимательства1. Как следует из вышеприведенной формулировки понятия договора коммерческой концессии, комплекс исключительных прав составляет основу данного договора и является единственным объектом данного договора. Конкретный перечень и объм использования комплекса исключительных прав, предоставляемых по данному договору, ГК РТ не определяет, оставляя
Первым исключительным правом в составе этого комплекса названо фирменное наименование. Фирменное наименование Среди источников законодательства, регулирующих фирменные наименования, особое значение имеет Положение о фирме 1927 года1. В настоящее время данное Положение применяется в части, не противоречащей ГК РТ и принятыми в соответствии с ним нормативными актами. В юридической литературе встречаются следующие определения фирмы: «фирма есть название торгового предприятия, как обособленного частного хозяйства»2; «фирма как имя, под которым ведется торговля данного лица»3. Также существует мнение, что «фирменное наименование («фирма») – это наименование, которое закрепляется за коммерческой организацией, либо за гражданами, занимающихся индивидуальной предпринимательской деятельностью»4.
Комплексность предоставляемых исключительных прав
В юридической литературе, посвященной договору коммерческой концессии, не уделено внимания объектам патентного права, и они не названы в договоре коммерческой концессии, хотя перечень исключительных прав оставлен открытым, и в него могут быть включены и объекты патентного права.
Изобретения, полезные модели и промышленные образцы также являются объектами исключительных прав (ст. 1126 ГК РТ).
В ст. 1 Закона РТ «Об изобретениях»1 дано формально-логическое определение понятия изобретения, согласно которому изобретение – это новое техническое решение, позволяющее решать конкретные проблемы в промышленности и других сферах деятельности человека.
Право на изобретение охраняется государством и удостоверяется патентом или малым патентом на изобретение.
Следует отметить, что действующее законодательство рассматривает изобретение в качестве технического решения задачи. В этот признак изобретения вкладывался двоякий смысл. С одной стороны, изобретательское предложение должно не просто ставить ту или иную задачу, а указывать конкретные пути и средства ее решения. С другой стороны, требуется, чтобы решение задачи было техническим, а не каким-либо иным, в частности, организационным или экономическим.
Закон РТ «Об изобретениях» (ч. 1 ст. 6) также называет условия патентоспособности изобретения, согласно которым «техническое решение признается изобретением, и ему предоставляется правовая охрана, если оно является новым, имеет изобретательский уровень и промышленно применимо».
Первым критерием патентоспособности изобретения является новизна. Изобретение является новым, если оно не является частью уровня техники (ч. 2 ст. 6 Законе РТ «Об изобретениях»). В юридической литературе
Другим критерием патентоспособности изобретения является изобретательский уровень. Изобретение имеет изобретательский уровень, если оно для специалиста явным образом не следует из сведений об уровне техники (ч. 4 ст. 6 Закон РТ «Об изобретениях»). Под таким специалистом подразумевается лицо, обладающее соответствующими знаниями в той области, в которой он работает, и к которой относится заявленное изобретение2.
Следующим критерием патентоспособности изобретения является промышленная применимость. Изобретение является промышленно применимым, если оно может быть использовано в промышленности, сельском хозяйстве, здравоохранении и других областях человеческой деятельности (ч. 5 ст. 6 Закон РТ «Об изобретениях»).
Виды технических решений раскрываются через понятие «объект изобретения»3. К числу объектов изобретений относятся устройства, способы, вещества, штаммы микроорганизмов, штаммы клеток растений и животных, а также применение этих объектов по новому назначению (ч. 6 ст. 6 Закона РТ «Об изобретениях»), однако в самом Законе понятия данных объектов изобретений не дается.
В связи с тем, что данные понятия имеют огромное значение при предпринимательском использовании изобретения, нам следует коротко охарактеризовать понятия данных объектов изобретений, на основании точек зрения ученых.
Под способом понимается действие или система действий, выполняемых в определенной последовательности или с соблюдением определенных правил. Способ, согласно этому определению, характеризуется наличием определенного действия или системы действий, порядком выполнения таких действий (последовательно, одновременно и т.д.), условиями осуществления действий и т.д.3
Вещества – это искусственные материальные образования, являющиеся совокупностью взаимосвязанных элементов. К таким веществам относятся растворы, эмульсии и т.д. Такие вещества создаются в результате химических реакций, а также иным путем, в том числе, - физическим (перегонка, прессование, электролиз).
Штаммы микроорганизмов – это новые среди микроорганизмов, используемых непосредственно или способствующих созданию полезных веществ4. Штаммы клеток растений и животных означают совокупность клеток, имеющих общее происхождение и характеризующихся одинаковыми устойчивыми признаками5. Штаммы применяются в лечебных и профилактических целях в медицине, а в качестве стимулятора развития растений, животных - в сельском хозяйстве, ветеринарии и т.д., и составляют основу биотехнологии.
Сроки предоставления исключительных прав по договору коммерческой концессии
По нашему мнению, в случае если основной должник, в нашем примере пользователь, отказывается удовлетворить или уклоняется от удовлетворения требования кредитора, то кредитор для защиты своих интересов, в соответствии со ст. 11 ГК РТ может обратиться в суд (или экономический суд) с таким требованием. В случае если суд (экономический суд) удовлетворяет данное требование кредитора, то у кредитора возникает право привлечь дополнительного должника, т.е. правообладателя к субсидиарной ответственности, если у основного должника, т.е. пользователя, при исполнении судебного акта, выявляются факты отсутствия средств или нехватки средств для полного удовлетворения требований кредитора.
В таком случае, по нашему мнению, отказ основного должника (пользователя) исполнить принятые на себя обязательства или несвоевременное извещение об исполнении предъявленного требования, не может считаться причиной привлечения субсидиарного должника (правообладателя) к дополнительной ответственности и основанием для кредитора требовать удовлетворения своих требований в их неисполненной части за счет лица, несущего субсидиарную ответственность (правообладателя).
В случае удовлетворения требований кредитора предъявленных к пользователю за счет правообладателя, последний имеет возможность отнести на счет пользователя убытки, образовавшиеся в результате удовлетворения таких требований, если докажет, что неисполнение пользователем обязанности по обеспечению надлежащего качества товаров, работ или услуг, послужили основанием для таких требований кредитора1. Следует отметить, что регрессные требования правообладателя порождаются ненадлежащим исполнением или неисполнением пользователем требований кредитора только в том случае, если эта неисправность возникает в результате неправомерных действий самого пользователя. Исполнение регрессных требований в таком случае становится возможным только после исполнения правообладателем требований кредитора по основному обязательству. Правило ст. 965 ГК РТ направлено не против правообладателя, а, наоборот, в конечном счете, отвечает его интересам. Таким образом, правило об ответственности правообладателя по требованиям, предъявляемым к пользователю, отвечает интересам правообладателя и помогает ему лучше контролировать работу пользователей и своевременно исправить допущенные ошибки, предотвратить реализацию нестандартной и некачественной продукции, и тем самым защитить свою деловую репутацию на рынке.
Определяя качество как «соответствие назначению», некоторые исследователи отмечают, что «качество заключается в тех свойствах продукции, которые удовлетворяют потребности потребителей и поэтому обеспечивают их удовлетворенность этой продукцией и качество заключается в отсутствии несоответствий»2.
Другие понимают под качеством «совокупность сложных рыночных, технических, производственных и эксплуатационных характеристик изделия (или услуги), благодаря которым используемое изделие (или услуга) отвечает ожиданиям потребителя»3.
Согласно Закона РТ «О защите прав потребителей»4, качество товара (работы, услуги) – это совокупность соответствующих характеристик товара (работы, услуги), относящихся к его способности удовлетворить Необходимым атрибутом субсидиарной ответственности по договору коммерческой концессии, является жесткий контроль правообладателя за качеством производимых и продаваемых товаров, оказываемых услуг пользователя. Такой контроль является обязательством правообладателя, который предусмотрен абз. 3 ч. 2 ст. 962 ГК РТ, и должен быть осуществлен на стадии их производства, хранения, реализации, эксплуатации (потребления), технического обслуживания и ремонта и должен включать в себя получение информации о фактических характеристиках производимых (выполняемых, оказываемых) товаров (работ, услуг) пользователем, а также сопоставление полученной информации с заранее установленными требованиям.
Это обязательство установлено в интересах правообладателя, поддерживающего таким образом свою деловую репутацию. Также следует отметить, что такой контроль, можно в соответствии с абз. 2 ч. 1 ст. 432 ГК РТ квалифицировать как проявлении степени заботливости и осмотрительности, какая от правообладателя требовалась по характеру обязательства и условиям оборота, он принял все меры для надлежащего исполнения обязательства. Таким образом, контроль за качеством производимых товаров, оказываемых услуг выполняет две функции: функцию поддерживания своей деловой репутации правообладателем и функцию проявления степени заботливости и осмотрительности правообладателем. Для выполнения функции контроля необходимы также постоянные контакты с пользователем.
Если по договору коммерческой концессии по разработкам и технологиям правообладателя пользователь сам производит (выполняет, оказывает) товары (работ, услуг), то качество товаров, работ, услуг пользователя должно соответствовать качеству аналогичных товаров, работ, услуг правообладателя, в противном случае у пользователя и правообладателя возникает солидарная ответственность перед потребителем в силу ч. 2 ст. 965 ГК РТ.
Иногда основанием причинения вреда со стороны пользователя является такие действия правообладателя, которые привели к негативным последствиям. В качестве таких действий правообладателя могут служить предоставление неэффективного оборудования, информации и документации по изготовлению товаров. В этом случае обе стороны договора – и правообладатель, и пользователь должны солидарно нести ответственность.
Следует отметить, что жесткий контроль за качеством производимых товаров, оказываемых услуг пользователю необходим и в условиях солидарной ответственности. Такой контроль является обязательством правообладателя в силу вышеуказанной нормы, т.е. абз. 3 ч. 2 ст. 962 ГК РТ.
Заметим, что ст. 965 ГК РТ предусматривается субсидиарная и солидарная ответственность правообладателя за несоответствие качества товаров (работ, услуг), сдаваемых (выполняемых, оказываемых) пользователем по договору коммерческой концессии. Однако данная норма не предусматривает, что будет, если правообладатель докажет, что пользователь препятствовал осуществлению такого контроля, которые привели к неблагоприятным последствиям. По нашему мнению, в таком случае правообладатель должен быть освобожден от ответственности. В связи с вышеизложенным, предлагается ст.965 ГК РТ дополнить частью 3 следующего содержания: «Правообладатель освобождается от ответственности, если докажет, что пользователь препятствовал производству такого контроля».