Содержание к диссертации
Введение
ГЛАВА 1. Обзор литературы
1.1. Строение митохондрий и организация комплексов дыхательной цепи. 10
1.2. Изменения митохондрий при митохондриальных миопатиях . 12
1.3. Изменения митохондрий при врожденных структурных миопатиях. 19
1.4. Изменения митохондрий при врожденных и прогрессирующих мышечных дистрофиях. 22
1.5. Роль MTHSP70 и HIF-l в патогенезе митохондриальных нарушений. 27
І.б.Возможность использования иммуногистохимического метода в диагностике
нервно-мышечных заболеваний. 32
ГЛАВА 2. Материалы и методы
2.1. Материал исследования 35
2.2. Методы исследования
2.2.1. Клинические показатели 35
2.2.2. Биохимические методы исследования 39
2.2.3.Морфологические методы исследования
2.2.3.1. Гистоферментохимический метод 39
2.2.3.2. Метод флуоресцентной иммуногистохимии 41
2.2.4. Статистическая обработка данных 45
ГЛАВА 3. Результаты и обсуждение 46
3.1.1. Характеристика иммуногистохимического распределения изучаемых флуоресцентных маркеров в скелетной поперечнополосатой мышечной ткани больных с митохондриальными миопатиями 46
3.1.2. Обсуждение данных корреляционного анализа исследованных флуоресцентных иммуногистохимических маркеров в группе больных с митохондриальными миопатиями. 56
3.2.1. Характеристика иммуногистохимического распределения изучаемых флуоресцентных маркеров в в скелетной поперечнополосатой мышечной ткани больных с врожденными структурными миопатиями . 72
3.2.1.1.Миопатия центрального стержня з
3.2.1.2. Многостержневая миопатия 81
3.2.1.3. Немалиновая миопатия 86
3.2.1.4. Саркотубулярная миопатия 91
3.2.1.5. Центральноядерная миопатия 97
3.2.2. Обсуждение данных корреляционного анализа исследованных флуоресцентных иммуногистохимических маркеров в группе больных с врожденными структурными миопатиями 101
3.3.1. Характеристика иммуногистохимического распределения изучаемых флуоресцентных маркеров в скелетной поперечнополосатой мышечной ткани больных с мышечными дистрофиями 117
3.3.2. Обсуждение данных корреляционного анализа исследованных флуоресцентных иммуногистохимических маркеров в группе больных с мышечными дистрофиями 125
3.4. Обсуждение данных корреляционного анализа исследованных флуоресцентных иммуногистохимических маркеров в общей группе больных 142
Заключение 153
Выводы 166
Практические рекомендации 169
Список литературы
- Изменения митохондрий при митохондриальных миопатиях
- Биохимические методы исследования
- Характеристика иммуногистохимического распределения изучаемых флуоресцентных маркеров в в скелетной поперечнополосатой мышечной ткани больных с врожденными структурными миопатиями
- Характеристика иммуногистохимического распределения изучаемых флуоресцентных маркеров в скелетной поперечнополосатой мышечной ткани больных с мышечными дистрофиями
Изменения митохондрий при митохондриальных миопатиях
При синдроме MELAS (митохондриальная энцефаломиопатия с лактат-ацидозом и инсультоподобными эпизодами) обнаружены точечные мутации мтДНК, преимущественно генов транспортных РНК. У большинства этих больных обнаружена мутация A3243G [Литвинова и др., 2014], тем не менее, эта мутация не является специфичной для данной группы пациентов и была также обнаружена у пациентов с прогрессирующей наружной офтальмоплегией (PEO), кардиомиопатией, и при синдроме MIDD (сахарный диабет, сочетающийся с сенсоневральной тугоухостью и наследуемый по материнскому типу) [Zeviani М. et al. 2004; de Laat P. et al. 2012; Nesbitt V. et al. 2013]. Кроме того, генетические исследования показали, что родственники пациентов по материнской линии в ряде случаев имели указанную мутацию, клинически не проявляющуюся, но при анализе мышечной биопсии у них была обнаружена митохондриальная дисфункция с наличием типичных RRF [Lorenzoni P.J. et.al., 2015]. Вместе с тем довольно часто (44%) больные имеют родственников с одним из симптомов заболевания [Сухоруков, 2011].
В симптомокомплекс синдрома MELAS входят следующие симптомы: непереносимость физических нагрузок, инсультоподобные эпизоды ("метаболические инсульты", причиной которых является острая недостаточность энергетических субстратов в клетке и, как следствие этого, высокая чувствительность к потенциальным токсическим влияниям [цит. по Сухоруков, 2011]), генерализованные судороги, мигренеподобные головные боли, деменция, миопатия, признаки периферической невропатии, лактат-ацидоз и некоторые другие признаки [Сухоруков, 2011; Kaufmann P. et al. 2011; Lorenzoni P.J. et.al., 2011; AnglinRE. et al. 2012; Yatsuga S. et al. 2012; Dubowitz et.al., 2013]. При биохимическом анализе была обнаружена недостаточность некоторых комплексов митохондриальной дыхательной цепи при наибольшем дефиците митохондриального комплекса I [Dubowitz et.al., 2013] и с преимущественной сохранностью митохондриального комплекса II [Lorenzoni P.J. et.al., 2015], что, по всей вероятности, объясняться тем, что данный комплекс митохондриальной дыхательной цепи полностью кодируется ядерной ДНК [Dubowitz et.al., 2013].
Интересно, что при биопсии скелетной мышечной ткани MELAS пациентов с мутацией A3243G были выявлены RRF, а также нормальное окрашивание СОХ в мышечных волокнах. В тоже время ри биопсии мышц пациентов с прогрессирующей наружной офтальмоплегией (РЕО) с этой же мутацией в мтДНК, были обнаружены многочисленные RRF, но активность митохондриального комплекса IV была снижена [Goto Y., 1995]. Также в биоптате мышечной ткани MELAS пациентов были обнаружены сосуды с повышенной реакцией на СДГ, что вместе со значительным количеством СОХ-пози-тивных RRF, позволяют дифференцировать синдром MELAS с синдромами Керн-са-Сейра и MERRF. Тем не менее, в некоторых случаях, в части мышечных волокон наблюдалось недостаточность СОХ [Zierz СМ. et al. 2015; Mayr J.A., et al. 2015].
Синдром Кернса-Сейра (KSS) - редкая митохондриальная цитопатия, впервые описанная в 1958 г. Kearns и Sayre [Kearns Т.Р., Sayre G.P., 1958]. В основе этого синдрома лежат крупные делеции мтДНК. Клинически заболевание проявляется прогрессирующей наружной офтальмоплегией, пигментным ретинитом, нарушением сердечной проводимости, мозжечковой атаксией, деменцией, сахарным диабетом и сенсоневральной тугоухостью [Phadke М., et al. 2012; Dubowitz et.al., 2013]. При данном заболевании наблюдаются и признаки поражения скелетных мышц. Однако миопатический симптомокомплекс не имеет какой-либо специфичности в сравнении с другими хроническими прогрессирующими офтальмоплегическими миопатиями [Сухоруков, 2011].
При анализе биоптата скелетной поперечнополосатой мышечной ткани были обнаружены RRF, их количество не коррелировало с особенностями тече 19 ния болезни. В мышечном биоптате больных с KSS синдромом были описаны мышечные волокна со значительным снижением активности митохондриального комплекса IV, причем количество подобных волокон зависело от локализации делеции в мтДНК, но не от размера этой делеции [Grady J.P. et al. 2014]. Имеются сообщения о различных дефектах системы OXPHOS при синдроме KSS [Dubowitz et.al., 2013]. Ультраструктурное исследование скелетных мышц показало значительное увеличение количества митохондрий, как субсарколеммально, так и между миофибриллами, при этом часть митохондрий была патологически изменена: наблюдалась вакуолизация матрикса, разрушение крист и паракристаллические включения [Сухоруков, 2011].
В целом, при митохондриальные миопатиях с помощью гистоферментохимического метода обнаруживается неспецифические признаки, характерные для всех митохондриальных заболеваний, такие как феномен RRF, в большинстве случаев сочетающийся с ультраструктурными нарушениями митохондрий и снижение активности митохондриального комплекса IV (COX-негативные мышечные волокна). По всей вероятности, частая дисфункция митохондриального комплекса IV при митохондриальных миопатиях может объясняться сравнительно большим количеством субъединиц, кодируемых мтДНК (субъединицы I, II, III) [De Раере В. et al. 2009b; Swalwell H. et.al., 2011].
Биохимические методы исследования
Было проведено определение уровней молочной и пировиноградной кислот (ммоль/л) с помощью энзиматического метода Rollinghoff (1967) натощак и после стандартной нагрузки глюкозой из расчета 1,75 г/кг массы тела на 60 и 180 минутах. На основании этих данных было рассчитано отношение лактат/пируват (коэффициент лактат/пируват) натощак и после нагрузки глюкозой.
Определение активности лактатдегидрогеназы (ЛДГ) (Ед/л) в сыворотке крови больных было проведено модифицированным методом согласно рекомендациям Скандинавского комитета по ферментам (SCE) с использованием реагентов фирмы «HUMAN» (Германия) на анализаторе «KONELAB 20» (Финляндия) фирмы THERMO Clinical Lab systems.
Определение активности креатинфосфокиназы (КФК) (Ед/л) в сыворотке крови пациента проводилось модифицированным стандартным методом согласно рекомендациям Европейского Комитета о Стандартам Клинической Лаборатории (ECCLS) и Международной Федерации по Клинической Химии (IFCC) с использованием реагентов фирмы «HUMAN» (Германия) на анализаторе «KONELAB 20» (Финляндия) фирмы THERMO Clinical Labsystems.
Заморозка биопсийного материала осуществлялась в жидком азоте. На срезах ткани толщиной 10 и 20 мкм, полученных использованием микротома-криостата Microm НМ 505 N, было проведено гистохимическое выявление активности сукцинатдегидрогеназы (СДГ) методом с нитросиним тетразолием по Нахласу [Пирс, 1962]. Оценка выраженности гистоферментохимических изменений активности митохондрий мышечных волокнах I типа (количества и выраженности RRF) проводилась по балльной системе [Сухоруков, 1998]: 1 балл RRF - умеренные субсарколеммальные скопления метки; 2 балла RRF - умеренные субсарколеммальные умеренные межмиофибриллярные скопления метки; 3 балла RRF - грубые субсарколеммальные и умеренные межмиофибриллярные скопления метки; 4 балла RRF - грубые субсарколеммальные и грубые межмиофибриллярные скопления метки. Также был рассчитан интегральный количественный показатель митохондриальной дисфункции - «митохондриальный индекс» [Сухоруков, 1998] (Таблица 4), представляющий собой сумму баллов выявленных морфологических параметров, разделенную на количество этих параметров.
После взятия биопсии ыла проведена химическая фиксация материала в 10% нейтральном (рН-7,4) забуференном формалине в течение 24 часов, после чего материал был обработан по стандартной методике с использованием ксилола и залит в парафин. С парафиновых блоков были получены срезы толщиной 4мкм, которые были нанесены на высоко адгезивные стекла, а затем высушены в течение 24 часов при температуре 48С.
Для каждого клинического случая было получено три препарата: один - для окраски антителами к наружной митохондриальной мембране и к митохондриальным комплексам IV и V; второй препарат - для применения антител к наружной митохондриальной мембране и к белку MTHSP70; третий препарат - для визуализации наружной митохондриальной мембраны и фактора HIF-1.
Была применена модифицированная методика, предложенная De Раере В. et аі. (2009а). Срезы были депарафинированы поочередно в трех ксилолах по 5 минут в каждом, регидрированы трехкратно в 96% спиртовых растворах по 5 минут в каждом, промыты в дистиллированной воде 3 раза по 5 минут. Затем на 30 минут на образцы был нанесен усилитель флуоресцентного сигнала (Image-iT FX signal enhancer, Thermo Fisher Scientific), с последующей промывкой в фосфатном буфере (PBS). На следующем этапе на срезы на 30 минут был нанесен белок-блокатор (Novocastra Protein Block, Leica), для уменьшения фонового неспецифического окрашивания. Затем срезы были инкубированы во влажной камере в течение 60 минут при комнатной температуре с одним из перечисленных в таблице 5 первичных антител. После чего срезы были промыты в PBS 3 раза по 5 минут, и на 60 минут были нанесены соответствующие вторичные флуоресцентные антитела (таблица 5). Затем срезы были промыты в PBS 3 раза по 5 минут и покрыты фотозащитным реагентом ProLong Gold, (страна произв. США) и заключены под покровные стекла. Подобная методика была использована для каждого из указанных антител, а исключением моноклональных антител к d субъединице митохондриального комплекса V (клон 7F9BG1), которые инкубировались в течении 16 асов при температуре 4С. После чего был продолжен вышеуказанный протокол.
На первом этапе исследования проводилась отработка титров антител для получения качественного изображения исследуемых объектов. Для каждого из исследуемых первичных антител были использованы следующие концентрации: 1:100, 1:200, 1:250, 1:500, 1:1000, 1:2000. Оптимальные из них представлены в таблице 5. Для каждого из вторичных антител были использованы концентрации 1:1000 и 1:2000, оптимальной из которых, считаем концентрацию 1:2000.
При проведении данной методики дополнительно был использован фотозащитный реагент ProLong Gold с ядерным красителем DAPI, (страна произв. США), что обеспечило визуализацию мышечных ядер.
Для каждого образца были проведены два контрольных исследования для исключения неспецифического связывания: в первом случае срез был инкубирован с первичными неспецифическими IgG по указанной методике, после чего были использованы вторичные флуоресцентные антитела; во втором случае, была проведена инкубация только с вторичными флуоресцентными антителами. В обоих случаях были получены отрицательные результаты.
Характеристика иммуногистохимического распределения изучаемых флуоресцентных маркеров в в скелетной поперечнополосатой мышечной ткани больных с врожденными структурными миопатиями
При анализе группы митохондриальных миопатий особого внимания заслуживают взаимосвязи параметров митохондриального комплекса V с другими показателями тканевой энергетики. Так, повышение активности митохондриального комплекса V в мышечной ткани этих пациентов коррелирует со снижением концентрации лактата в крови спустя час после углеводной нагрузки: обратная корреляция показателя лактата спустя час после нагрузки глюкозой со средней яркостью маркера митохондриального комплекса V (коэф. корр. -0,42; р 0,05). Однако, отсутствие корреляций активности АТФ-синтазы с показателями лактата натощак и спустя три часа после углеводной нагрузки могут свидетельствовать об относительной десинхронизации метаболического процесса, то сть утилизация глюкозы происходит независимо т функционального состояния дыхательной цепи и синтеза АТФ. Несмотря на то, что описанная нами выше корреляция активности митохондриального комплекса V с показателем лактата спустя час после нагрузки глюкозой указывает на временную синхронизацию данных процессов и кратковременное повышение эффективности аэробного обмена в ответ на нагрузку, меньшая выраженность этой корреляции в данной группе больных, по сравнению ругими группами, позволяет предположить, что и митохондриальных миопатиях энергообмен осуществляется преимущественно за счет бета-окисления липидов и распада белков. Сходные выводы можно сделать и при сравнении показателей комплекса V с содержанием пиру вата в крови. При митохондриальной миопатии, даже значительный объем митохондриального пула не обеспечивает адекватную утилизацию пирувата как натощак, так и после углеводной нагрузки (прямые корреляции площади, занимаемой маркером митохондриального комплекса V, с показателями пирувата натощак и спустя час после нагрузки глюкозой (коэф. корр. +0,38; р 0,05 и +0,36; р 0,05 соответственно), что может объясняться хронической митохондриальной недостаточностью, поскольку ри данной нозологии большая часть митохондрий патологически изменена. На основании наших данных, можно предположить, что снижение активности АТФ-синтазы -одна из составляющих первичной митохондриальной дисфункции, лежащей в основе снижения утилизации пирувата и, как следствие, его накопления после углеводной нагрузки: обратные корреляции средней яркости маркера митохондриального комплекса V с показателями пирувата через час и через три часа псле агруки глюкозой (коэф. орр. -0,47; р 0,01 и -0,38; р 0,05 соответственно). При этом, отсутствие корреляции активности АТФ-синтазы с показателем пирувата натощак, а также снижение корреляции данных параметров через три часа после углеводной нагрузки так же как и в случае с лактатом могут свидетельствовать о тенденции к десинхронизации процесса утилизации пирувата и активности митохондриальной дыхательной цепи.
Повышение активности АТФ-синтазы при росте коэффициента лактат/пируват после нагрузки глюкозой, вероятно может отражать попытки компенсации митохондриальной недостаточности за счет небольшого количества сохранных митохондрий: прямая корреляция коэффициента лактат/пируват спустя три часа после нагрузки глюкозой со средней яркостью маркера митохондриального комплекса V (коэф. корр. +0,40; р 0,05). При этом, отсутствие корреляции активности АТФ-синтазы коэффициентом лактат/пируват натощак и через час после углеводной нагрузки подтверждает гипотезу о десинхронизации метаболических процессов при митохондриальной миопатии.
Ранее было высказано предположение, то при митохондриальной миопатии может иметь место аутоиммунная атака на скопления патологически измененных митохондрий [Сухоруков, 2011]. Очевидно, что при повышении общего объема (и площади) митохондриального пула, количество дефектных митохондрий, вызывающих приводящую к деструкции аутоиммунную реакцию, также увеличивается, что, по всей вероятности, может объяснять повышение показателя КФК: прямая корреляция площади, занимаемой маркером митохондриального комплекса V, с показателем КФК (коэф. корр. +0,38; р 0,05). Как известно, баллы RRF при митохондриальной миопатии отражают тяжесть и выраженность данного заболевания. В настоящем исследовании было показано, что при снижении активности АТФ-синтазы, увеличивается показатель баллов RRF в мышечных волокнах больных с митохондриальными миопатиями: обратные корреляции ллов RRF со средней яркостью маркера митохондриального комплекса V (коэф. корр. -0,47; р 0,01). Очевидно, при повышении объема митохондриального пула, площадь, занимаемая митохондриальным комплексом V, также увеличивается: прямые корреляции площади, занимаемой митохондриальным комплексом V, с площадью маркеров НММ и митохондриального комплекса IV (коэф. корр. +0,72; р 0,0001 и +0,79; р 0,0001 соответственно), а также с интегральной яркостью указанных маркеров (коэф. корр. +0,74; р 0,0001 и +0,63; р 0,0001 соответственно. Однако с увеличением общего количества митохондрий, повышается как количество патологически измененных митохондрий, в которых активность дыхательной цепи снижена (обратная корреляция площади, занимаемой маркером митохондриального комплекса V, со средней яркостью маркера митохондриального комплекса IV (коэф. корр. -0,39; р 0,05)), так и количество относительно сохранных митохондрий, расположенных вне патологических скоплений: прямая корреляция средней яркости митохондриального комплекса V со средней яркостью митохондриального комплекса IV (коэф. корр. +0,40; р 0,01); прямая корреляция площади, занимаемой маркером митохондриального комплекса V, с максимальной яркостью митохондриального комплекса IV (коэф. корр. +0,40; р 0,01). Показательно, что выраженность корреляций между различными митохондриальными маркерами относительно невысокая, то является характеристикой митохондриальной группы и отражает преобладание патологически измененных митохондрий небольшое количество функционально активных органелл в мышечной ткани больных митохондриальными миопатиями.
Характеристика иммуногистохимического распределения изучаемых флуоресцентных маркеров в скелетной поперечнополосатой мышечной ткани больных с мышечными дистрофиями
Важным отличием В СМ от митохондриальных миопатий является наличие связей между степенью тяжести заболевания и активностью фактора HIF-l: прямая корреляция степени тяжести заболевания со средней яркостью маркера HIF-l (коэф. корр. +0,45; р 0,05). Подобная закономерность может объясняться тем, что в этой группе индукция HIF-l -опосредованных механизмов в ответ на митохондриальную недостаточность сравнительно эффективна и имеет важное значение для компенсации. Компенсаторное влияние HIF-l-индуцируемых механизмов преимущественно на процессы тканевой энергетики подтверждается показателем мышечной утомляемости: ее снижение в В СМ группе наблюдается при высокой активности фактора HIF-l (обратная корреляция показателя утомляемости со средней (коэф. корр. -0,77; р 0,01) яркостью маркера HIF-l). Показательно, что при митохондриальной миопатии даже высокие значения активности фактора HIF-l не коррелируют со снижением утомляемости, свидетельствуя о грубо выраженной недостаточности тканевой энергетики и первичной митохондриальной патологии. В то же время нужно учитывать, что при «немитохондриальных» заболеваниях повышение активности HIF-l в ответ на тяжесть патологического процесса, по всей вероятности, носит неспецифический характер и отражает напряжение общих процессов обмена.
У больных с высокими значениями яркости маркера HIF-l, отмечаются более низкие значения лактат-ацидоза как натощак, так и после углеводной нагрузки, что доказывает компенсаторную роль фактора HIF-l: обратные корреляции средней яркости маркера HIF-l с показателями лактата натощак, спустя час и три часа после нагрузки глюкозой (коэф. корр. -0,37; р 0,05; -0,48; р 0,05 и -0,60; р 0,01) соответственно. У ВСМ пациентов данные корреляции достигают пика ерез три аса после нагрузки глюкозой, больных митохондриальными миопатиями - через час, что может указывать на снижение адаптационного потенциала при митохондриальных миопатиях, и на наличие резерва компенсаторных возможностей при ВСМ. Также у ВСМ пациентов, демонстрирующих высокие показатели активности фактора HIF-1, отмечалось повышение утилизации пирувата, достигающее наибольшей выраженности через час после нагрузки глюкозой: обратные корреляции средней яркости маркера HIF-l с показателями пирувата спустя час и три часа после нагрузки глюкозой (коэф. корр. -0,70; р 0,01 и -0,48; р 0,05 соответственно). Интересно, что после углеводной нагрузки, компенсация лактат-ацидоза, в отличие от процесса утилизации пирувата, достигается не только за счет активности, но и за счет изменения площади маркера HIF-1 (прямые корреляции площади, занимаемой маркером HIF-l, с показателями лактата спустя час и три часа после нагрузки глюкозой (коэф. корр. +0,42; р 0,05 и +0,74; р 0,01 соответственно), что свидетельствует о более эффективном HIF-1 -опосредованном механизме регуляции концентрации лактата. При высоких значениях коэффициента лактат/пируват спустя час после углеводной нагрузки, отмечено повышение активности белка HIF-1, которое, вероятно, имеет ответный характер: прямые корреляции средней яркости маркера HIF-l с коэффициентом лактат/пируват спустя час после нагрузки глюкозой (коэф. корр. +0,71; р 0,01). Показательно, что ри митохондриальных миопатиях, наблюдалось снижение ктивности фактора HIF-1 при высоких значениях коэффициента лактат/пируват натощак и после углеводной нагрузки, что подтверждает нашу гипотезу об истощении компенсаторных возможностей при первичной митохондриальной патологии, и о достаточном адаптационном резерве при ВСМ.
Феномен колокализации митохондриальных скоплений и зон накопления маркера HIF-1 количественно подкрепляется прямой зависимостью между повышением площади митохондриального пула и увеличением зон активности HIF-1. Коэффициент корреляции при этом может быть своего рода количественным выражением феномена колокализации: прямые корреляции площади, занимаемой маркером HIF-l, с площадью маркеров НММ и митохондриальных комплексов IV и V (коэф. корр. +0,99; р 0,0001 +0,98; р 0,0001 и +0,99; р 0,0001 соответственно), а также интегральной яркостью указанных маркеров (коэф. корр. +0,96; р 0,0001 +0,98; р 0,0001 и +0,90; р 0,0001 соответственно). Полученные нами данные позволяют считать, что данный феномен выражен и ВСМ значительнее, чем и митохондриальных миопатиях. В нашем исследовании было показано, что повышение активности фактора HIF-1 ассоциировано с усилением процесса митохондриальной пролиферации при ВСМ (прямая корреляция средней яркости маркера HIF-l со средней яркостью маркера НММ (коэф. корр. +0,53; р 0,01); прямые корреляции интегральной яркости маркера HIF-l с площадью маркеров НММ и митохондриальных комплексов IV и V (коэф. корр. +0,96; р 0,001; +0,96; р 0,001 и +0,96; р 0,001 соответственно), а также интегральной яркостью указанных маркеров (коэф. корр. +0,95; р 0,001; +0,96; р 0,001 и +0,87; р 0,001 соответственно), что может объясняться механизмом активации фактора роста эндотелия сосудов (VEGF), стимулирующим митохондриальный биогенез [Wright et al., 2008].
При ВСМ стабилизация и повышение активности белка HIF-1 наблюдаются при наличии функционально активной COX: прямая корреляции средней яркости маркера HIF-l со средней яркостью митохондриального комплекса IV (коэф. корр. +0,41; р 0,05). Интересно, что, в отличие от митохондриальных миопатий, в ВСМ группе не обнаружено обратных корреляций COX с площадью зон стабилизации HIF-1, что, по нашему мнению, может объясняться более равномерным иммуногистохимическим распределением маркера HIF-1 в мышечных волокнах, а также вышеописанным феноменом колокализации митохондриальных скоплений и зон накопления маркера HIF-1.
Аналогично митохондриальной группе, при повышении концентрации белка HIF-1 наблюдалась активизация митохондриального комплекса V: прямые 112 корреляции едней яркости маркера HIF-l со средней яркостью митохондриального комплекса V (коэф. корр. +0,38; р 0,05).