Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Проблемы изучения декоративных элементов конского снаряжения эпохи раннего средневековья на Алтае с. 14-52
1.1. Накопление источников по раннесредневековым украшениям конской амуниции с. 14-30
1.2. Опыт интерпретации украшений конской амуниции в археологических исследованиях с. 30-41
1.3. Методика изучения украшений конской амуниции с. 41-52
Глава 2. Классификация и типология декоративных элементов снаряжения верхового коня из раннесредневековых комплексов Алтая с. 53-120
2.1. Морфология конского снаряжения с. 53-60
2.2. Наконечники и распределители ремней как декоративно-функциональные детали снаряжения верхового коня с. 60-83
2.3. Наносные султанчики и бляхи как декоративные элементы конского снаряжения с. 83-120
Глава 3. Реконструкция амуниции верховых лошадей (по материалам тюркской и сросткинскои археологических культур) с. 121-154
3.1. Методика реконструкции и систематизация конского снаряжения тюркской культуры Горного Алтая с. 121-131
3.2. Реконструкция и систематизация основных типов оголовий, нагрудников и накрупников конского снаряжения сросткинскои культуры Алтайской лесостепи с. 131-138
3.3. Эволюция конского снаряжения на Алтае в эпоху раннего средневековья с. 138-154
Глава 4. Этнокультурное и социально-диагностирующее значение украшений конского снаряжения с. 155-184
4.1. Роль украшений конской амуниции при определении хронологии археологических памятников с. 155-162
4.2. Украшения конской амуниции как социально-диагностирующие показатели в эпоху раннего средневековья с. 163-172
4.3. Этнокультурная интерпретация декоративных элементов снаряжения верховых коней с. 172-184
Заключение с. 185-194
Использованные источники с. 195-216
Список сокращений с. 217
Приложение. Таблицы и иллюстрации с. 218-322
- Опыт интерпретации украшений конской амуниции в археологических исследованиях
- Наконечники и распределители ремней как декоративно-функциональные детали снаряжения верхового коня
- Реконструкция и систематизация основных типов оголовий, нагрудников и накрупников конского снаряжения сросткинскои культуры Алтайской лесостепи
- Украшения конской амуниции как социально-диагностирующие показатели в эпоху раннего средневековья
Введение к работе
Изучение украшений конского снаряжения является важной составляющей в многоаспектном исследовании культур раннесредневековых кочевников. Актуальность данного направления обусловлена следующими моментами. В эпоху раннего средневековья на едином историческом пространстве Евразии происходило динамичное развитие культур: распадались одни и формировались другие общности, характеризующиеся мобильностью и способностью адаптироваться к новым изменяющимся условиям. Эти процессы оказывали влияние на периодические трансформации в сфере материальной культуры. Образование государств кочевников увеличивало спрос на социально значимые и престижные изделия, в том числе на украшения конского снаряжения, выполненные из художественного металла. Эти декоративные изделия выступают в качестве важных источников информации при историко-культурных реконструкциях, поскольку являются хронологически значимыми артефактами, несут этнокультурную нагрузку, демонстрируют социальное и имущественное положение человека, которому они принадлежали. Указанные характеристики украшений конской амуниции позволяют проследить культурно-генетические и этнополитические процессы и обозначить некоторые их результаты. Данные археологические материалы позволяют
также изучать уровень развития декоративного производства и на основании
этих данных выявлять направления художественных новаций и процессы формирования этнокультурных традиций в данной сфере.
Различные стороны историко-культурного развития населения Алтая эпохи раннего средневековья охарактеризованы в работах Д.Г. Савинова (1979, 1984, 1994), С.Г. Кляшторного (1994, Кляшторный С.Г., Султанов Т.И., 2000), В.Е. Войтова (1996), А.Ю. Борисенко, С.Г. Скобелева и Ю.С.Худякова (2000), С.В.Неверова и В.В.Горбунова (2001), В.А. Могильникова (2002), В.В. Горбунова и А.А. Тишкина (2002). Указанные авторы в своих исследованиях опирались на данные различных археологических, а также следующих письменных источников: переводы китайских династийных хроник, являющихся наиболее полными в источниковедческом отношении документами (Бичурин Н.Я., 1950, Лю Маоцай, 2002), арабо - и персо-язычных сочинений IX - XVI вв. (Кумеков Б.Е., 1972), тюркские рунические тексты (Малов СБ., 1951, 1959). В своей работе мы также использовали данные названных сведений и концепции выше обозначенных исследователей для соотношения типологических изменений украшений и конструкций конской амуниции с конкретной историко-культурной ситуацией эпохи раннего средневековья.
Данный период исторического времени в Северной и Центральной Азии ознаменовался созданием государственных объединений кочевников, прежде всего Тюркских каганатов. В 460 г. жужане переселили на Алтай племя ашина из Восточного Туркестана (Гумилев Л.Н., 1993, с. 22-25; Кляшторный С.Г., 1994, с. 12). Образовавшийся в середине VI в. Великий Тюркский каганат (552-604 гг.) на несколько десятилетий подчинил почти все кочевые племена степного пояса Евразии (Кляшторный С.Г., 1994, с. 15). Ашина удалось объединить вокруг себя местное население Горного Алтая -представителей булан-кобинской археологической культуры. Результатом данных процессов явилось формирование тюркской археологической культуры. В диссертационном исследовании мы опирались на периодизацию тюркской археологической культуры, разработанную В.В. Горбуновым и А.А. Тишкиным (2002, с. 227-229) и предполагающую ее деление на шесть последовательно сменяющих друг друга этапов: Кызыл-Ташский (2-я половина V в. - 1-я половина VI в.), Кудыргинский (2-я половина VI в. - 1-я половина VII в.), Катандинский (2-я половина VII в-1-я половина VIII в.), Туэктинский (2-я половина VIII в. - 1-я половина IX в.), Курайский (2-я половина IX в. - 1-я половина Хв.) и Балтарганский (2-я половина X в. -XI в.). Второй и третий этапы соотносятся с периодами существования тюркской государственности. После распада Великого каганата на
Восточный и Западный, которые были последовательно разгромлены империей Тан, во 2-й половине VII в. сложился II Восточно-тюркский каганат (682-744 гг.), базировавшийся на единой общеимперской идеологии. Она выражалась в появлении и существовании даже после распада этой державы литературного языка и письменности, единой социально-политической номенклатуры и общеимперской моды в материальной культуре. В целом период времени с VI в. по IX в. охарактеризован С.Г. Кляшторным и Т.И. Султановым (2000, с. 80) как «этап архаических империй», когда тюркский этногенез протекал на фоне следующих социальных условий: активизация процессов выделения господствующих и подчиненных групп населения и распространение власти тюркских каганов на всю Великую Степь. Указанные направления ярко демонстрируют украшения конской амуниции, зафиксированные в археологических памятниках на Алтае и в сопредельных регионах.
После распада II Восточно-тюркского каганата в середине VIII в. часть тюрок Горного Алтая мигрировала к северу - на территорию Алтайской лесостепи, подчинив местное самодийское население. В результате данных процессов сформировалась новая общность, известная в научной литературе под названием сросткинская культура. В этнокультурном плане ее основу составили два компонента: тюрки и самодийцы (одинцовская культура). Несмотря на длительное совместное развитие (около 450 лет) полного их слияния в единый новый этнос не произошло, что, возможно, было связано со сложившимися социальными отношениями. В диссертационном исследовании применялась периодизация сррсткинской культуры, разработанная СВ. Неверовым и В.В. Горбуновым (1996, с. 187; 2001, с. 176-178). Авторы обозначили четыре этапа в ее развитии: Инской (2-я половина VIII в. - 1-я половина IX в.), Грязновский (2-я половина IX в. - 1-я половина X в.), Шадринцевский (2-я половина Хв. - 1-я половина XI в.) и Змеевский (2-я половина XI в. - XII в). Сросткинское объединение не являлось внутренне замкнутым. Археологические материалы свидетельствуют об их контактах и взаимовлияниях как с тюркским населением Горного Алтая, так и с другими государствами центрально-азиатского региона и юга Западной Сибири: Кыргызским (VI—XIII вв.) и Кимакским (2-я половина IX в. - 1-я четверть XI в.) каганатами, а также кыпчакским племенным объединением (Неверов СВ., Горбунов В.В., 2001, с. 178).
Украшения конской амуниции из памятников тюркской и сросткинской культур Алтая до сих пор не являлись предметом специального изучения. Опубликовано лишь несколько работ, в которых представлены попытки анализа отдельных аспектов данной тематики (Неверов СВ., 1988, Неверов СВ., Хаустова Г.В., 1989, Григоров Е.В., 1998). Однако изучение декоративных предметов конской амуниции имеет широкие возможности: уточнение хронологии археологических памятников, выявление направлений морфологических новаций изделий и .традиций художественного оформления украшений, сравнение археологических источников с иконографическими данными. На основе всего этого возможна реконструкция конской амуниции, изучение ее эволюции и определение этнокультурных контактов раннесредневекового населения.
Объектом исследования в данной работе явилось снаряжение верховых коней, украшенное декоративными изделиями.
В качестве предмета рассматривались следующие аспекты: систематизация изучаемых изделий, выявление основных направлений эволюционных изменений украшений и конструктивных составляющих амуниции, реконструкция наборов конского снаряжения, анализ этнокультурных особенностей изучаемых изделий.
Главной целью работы явился системный анализ украшений конской экипировки из раннесредневековых памятников Алтая и реконструкция их парадных наборов. Для ее решения поставлены следующие задачи:
1. Рассмотреть историю изучения археологических памятников Алтая V - XII вв., в которых были зафиксированы декоративные элементы конского снаряжения, чтобы охарактеризовать круг имеющихся источников.
2. Проанализировать отечественные работы по археологии, авторы которых обращались к анализу этих изделий с тем, чтобы оценить степень изученности темы.
3. На основе опыта, имеющегося в сфере теоретической археологии, разработать методику изучения таких археологических источников как украшения конской амуниции.
4. Рассмотреть морфологию и привести в соответствие терминологический аппарат по конскому снаряжению и его составляющим.
5. Разработать классификацию для каждой из категорий украшений, а также конструкций экипировки коня, в которых применялись декоративные изделия.
6. С опорой на систематизированные материалы проследить основные направления эволюции ременных украшений и конструкций снаряжения
верховых коней.
7. Провести сравнительный анализ вещественных и иконографических источников для дополнительной проверки и корреляции типологических схем, а также с целью построения более обоснованных реконструкций.
8. Выявить хронологическое и социально-диагностирующее значение украшений конской амуниции и охарактеризовать этнокультурные традиции в их оформлении.
Территориальные рамки работы включают регион Горного Алтая и Алтайской лесостепи. Горный Алтай образован системой хребтов, формирующих ряд географических провинций: Северный, Северо-Западный, Центральный, Восточный и Юго-Восточный Алтай. Алтайская лесостепь представляет собой территорию, которая с севера примыкает к алтайской горной системе и включает в себя несколько географических провинций, поделенных долиной р. Оби. На ее левобережной части выделяются Предалтайская равнина, Приобское плато и Кулундинская равнина, на правобережье - Предсалаирская равнина и Бийско-Чумышская возвышенность (Алтайский край. Атлас, 1978, с. 50, 182).
Хронологические рамки исследования охватывают эпоху раннего средневековья - 2-я половина V в. - XII в. В данный период исторического времени сформировались все основные категории изучаемых археологических источников и прошли несколько этапов эволюционного развития. Эпоха раннего средневековья являлась своеобразным пиком массового применения данных изделий, хотя прототипы некоторых из них появились еще в предшествующее время (конец I тыс. до н.э. - 1-я половина I тыс. н.э.). Ряд категорий украшений продолжили бытование и в эпоху развитого средневековья, но их количество на изучаемой территории значительно сократилось. Указанные факты также учитывались в нашем исследовании. Декоративных изделий, относящихся к конскому снаряжению эпохи позднего средневековья, на территории Алтая пока не зафиксировано.
Для достижения основной цели и обозначенных задач свое исследование мы строили на анализе источниковой базы, включающей:
1. Вещественные материалы из погребальных и поминальных памятников тюркской (2-я половина V - XI вв.) и сросткинской (2-я половина VIII в. - XII в.) археологических культур (с учетом случайных находок). В работе анализируется 1374 экз. изделий от 108 наборов амуниции (24 тюркской и 84 сросткинской культуры). Среди данных украшений представлено 324 наконечника ремней, 86 распределителей, 21 наносный султанчик, 886 блях-накладок, 28 налобных блях и 29 подвесок на нащечные, нагрудный и накрупный ремни амуниции верховых лошадей. В качестве аналогий привлекались материалы из других регионов: Тувы, Минусинской котловины, Монголии, Тянь-Шаня, Кузнецкой котловины, Восточного Казахстана, Среднего Прииртышья, Южного Урала.
2. Изобразительные (иконографические) источники. Данная группа представлена скульптурными изображениями коней и всадников из комплексов Восточного Туркестана и Китая, китайские барельефные изображения, дворцовые росписи Восточного Туркестана и Согда. Особое внимание уделялось собственно тюркским материалам: петроглифы, выполненные в технике выбивки и граффити (прочерчивания), зафиксированные в Горном Алтае и Монголии, а также костяная гравировка из погребальных памятников тюрок на территории Горного Алтая. При анализе учитывались также бронзовые литые бляхи, изображающие конных воинов из памятников сросткинской культуры Алтайской лесостепи, кимакских материалов Восточного Казахстана и кыргызских комплексов Минусинской котловины.
3. Письменные источники (сведения из переводов тюркских рунических, китайских, арабских литературных памятников), позволившие представить этнокультурную ситуацию и общеисторический фон эпохи раннего средневековья.
В разработке нашей темы большую роль играли публикации вещественных и изобразительных материалов из памятников Алтая и сопредельных территорий, научные отчеты, полевая документация.
Отдельный этап исследования составил анализ археологических коллекций, содержащих изделия из художественного металла и остатки кожаных конструкций и хранящихся в фондах Алтайского государственного краеведческого музея, Музея археологии и этнографии Алтая АлтГУ и Бийского краеведческого музея им. В. Бианки, Государственного Эрмитажа. Всего обработано 29 коллекций, включающих изучаемые материалы. Определенную долю источниковой информации составили материалы, полученные автором в ходе полевых археологических исследований 2001-2003 гг.
Главным методологическим основанием диссертации являлся системный подход, состоящий в целостном рассмотрении определенной совокупности объектов, при котором выясняется, что их взаимосвязь приводит к появлению новых интегративных свойств системы (Рузавин Г.И., 1999, с. 276). Данный подход предполагает построение моделей систем и их свойств, включая модели динамики систем, их развития и иерархического строения (Блауберг И.В., 1997, с. 336-337). Применительно к изучаемому материалу отдельные украшения конского снаряжения, а также их наборы рассматривались как обособленное и развивающееся целое, состоящее из согласованных, необходимых и достаточных для существования данной системы элементов, каждый из которых обладает способностью к самостоятельному развитию при сохранении целостностных характеристик системы (Каган М.С., 1991, с. 19-21; Щапова Ю.Л., 1991, с. 125). Практическое отражение идей системного подхода нашло отражение в работах Г.А. Федорова-Давыдова (1966), Кирпичникова А.Н. (1973), И.Л. Кызласова (1983), СВ. Неверова (1988).
При анализе источников также применялись рациональные положения эволюционистского направления (ГенингВ.Ф., 1982, с. 166-167; Маршак Б.И., Маршак М.И., 1981, с. 35-36). Поскольку изменчивость и наследственность свойственны вещному миру, созданному руками человека, они выступают основными факторами морфологической эволюции предметов (Щапова Ю.Л., 1991, с. 125). Различные элементы культуры выстраиваются в последовательную цепочку, которая отражает этапы развития той или иной культурной модели. Изучение эволюции вещей позволяет определить их происхождение, которое имеет определенную географическую привязку. В работе также использовались рациональные положения диффузионизма (Лурье СВ., 1997, с. 15-16): изменения культуры и отдельных ее составляющих связано с такими явлениями как заимствование, перенос и смешение. В связи с этим предполагается выявление областей происхождения объектов и определение временных рамок процесса их перемещения.
Амуниция верховых лошадей рассматривалась нами как комплекс, который не имел исключительно функциональное назначение, его декоративные элементы играли эстетическую роль и служили признаком социальной и имущественной представительности человека, ими владевшего. Выявление закономерностей в развитии украшений конского снаряжения обусловлено систематизацией имеющихся источников и построением схем эволюционного развития рассматриваемых изделий. Все это, в свою очередь, предоставляет возможности реконструировать экипировку верховых лошадей, то есть из сложного конгломерата источников создать конструкцию, которая сама становится источником информации об историческом прошлом.
Методика работы определялась ее основными задачами, поэтому мы использовали следующие методы: морфологический анализ, предполагающий изучение формы, конструкции и взаимного расположения частей изделия (Щапова Ю.Л., 1991, с. 125), классификация - группирование предметов по сходствам и различиям, которое соответствует логическим правилам деления объема понятий: построение на едином основании, соблюдение единой для всех частей материала иерархии, исключение попадания какого-либо объекта сразу в две однопорядковые ячейки (Клейн Л.С., 1991, с. 365, 369). Следующим этапом анализа являлось применение типологического метода, заключающегося в рассмотрении эволюции (развития) типов изделий во времени и пространстве (Клейн Л.С., 1987, с. 35; 1998, с. 187; Масон В.М., 1981, с. 39; Щапова Ю.Л., 1998, с. 381-382). Данный метод системного анализа предполагал привлечение датированных аналогий (материалы сопредельных регионов) с параллельным рассмотрением пространственно-временных изменений украшений и результатов данных процессов. Наконец, использовался метод v реконструкции, заключающийся в воссоздании нарушенного первоначального облика изучаемого объекта, выполненного в натуре или выражающегося в составлении описания объекта, его чертежа, рисунка, модели. Особое внимание при выполнении реконструкций уделялось сравнительно-описательному анализу вещественных данных и иконографических источников.
В работе мы опирались на уже имеющуюся в литературе терминологию (Гуревич Д.Я., РогалевГ.Т., 1991; Клейн Л.С., 1991; Кызласов И.Л., 1983; Неверов СВ., 1988; ТишкинА.А., 1993, Щапова Ю.Л.,
1991). Отчасти терминологический аппарат разрабатывался нами самостоятельно.
Научная новизна данного исследования заключается в том, что в нем обобщены и систематизированы все, имеющиеся на сегодняшний день, источники по украшениям конского снаряжения из археологических памятников Алтая. В работе детально рассмотрена история и основные методические приемы изучения таких изделий, прослежены основные направления эволюционных изменений (морфологических и орнаментальных) каждой категории украшений и декорированных ременных конструкций амуниции верховых лошадей. Впервые представлены все возможные реконструкции оголовий, нагрудников и накрупников тюркской и сросткинской археологических культур, продемонстрированы датирующие и социально диагностирующие возможности данных источников, а также обозначены этнокультурные традиции в оформлении конских украшений и прослежена степень их взаимовлияния и связь с основными историческими событиями, протекавшими в Евразии в эпоху раннего средневековья.
Основные положения и идеи нашего исследования прошли предварительную апробацию. Они докладывались на конференциях, проходивших в г. Барнауле, Новосибирске, Кемерово, Тобольске, Сургуте, Омске, Томске и были опубликованы в 15 работах, представленных в сборниках тезисов и научных трудов (Горбунова Т.Г., 2002а; 20026; Тишкин А.А., Горбунова Т.Г., Кондрашов А.В., 2002; Горбунова Т.Г., 2003а; 20036; 2003в; 2003г; 2003д; 2003е; 2003ж; 2003з; 2003и; Тишкин А.А., Горбунова Т.Г., 2003; Горбунова Т.Г., 2004а; 20046).
Диссертационное исследование имеет научно-теоретическое и практическое значение. Практическое использование результатов работы нашло отражение в написании учебно-методического пособия: Тишкин А.А., Горбунова Т.Г. Методика изучения снаряжения верхового коня эпохи раннего железа и средневековья. Барнаул. Изд-во Алт. ун-та, 2004. 126 с: ил. В
дальнейшем результаты настоящего исследования могут иметь следующее научно-теоретическое и практическое применение:
• для написания обобщающих трудов по археологии и этнокультурной истории Алтая, а также - работ методического и методологического характера,
• для оборудования музейных экспозиций с помощью реконструированных материалов,
• при разработке спецкурсов в русле данной тематики для прочтения в ВУЗах,
• дальнейшее практическое внедрение разработанной методики для других эпох и культур.
Диссертация состоит из введения, четырех глав, каждая из которых включает по три раздела, заключения, списка сокращений, перечня источников и библиографического списка. Приложение работы включает две таблицы с указанием количества источников, памятников, из которых они происходят и места публикации, а также 87 иллюстраций, демонстрирующих основные положения и результаты работы.
Опыт интерпретации украшений конской амуниции в археологических исследованиях
В настоящее время имеется достаточное количество работ по археологии, в которых отражен опыт исследователей по системному изучению украшений кочевнического снаряжения (в том числе конской амуниции). В таких публикациях, как правило, уделялось внимание вопросам хронологической и этнокультурной принадлежности этих изделий, а также анализу их декоративного оформления. Часть такого рода исследований не связана непосредственно с материалами Алтая, но при этом они имеют свое определенное значение для нашей работы.
Еще в 1960-е гг. к изучению декоративных металлических изделий обратился Г.А. Федоров-Давыдов (1966, с. 47-62), анализируя материалы восточно-европейских кочевников X-XIV вв. Автор обозначил различные категории украшений (простые бляхи, особые бляхи с петлей для крепления, бляхи для соединения двух, трех ремней и перекрестные бляхи, кольца для соединения ремней, конечные бляхи и конечные бляхи-бубенцы, нагрудники, налобные и наносные бляхи и бляхи-бубенцы), указав на способы их крепления и особенности расположения на оголовье. Опираясь на систематизированные материалы, Г.А.Федоров-Давыдов (1966, с. 115-116) выделил четыре хронологических периода, для каждого из которых характерны определенные типы предметов. Данную работу можно оценить как один из ранних опытов категориального определения декоративных изделий снаряжения кочевников.
Изучение конского снаряжения явилось одной из основных целей работы А.Н. Кирпичникова «Снаряжение всадника и верхового коня на Руси IX—XIII вв.». Автор проанализировал все возможные типы оголовий, предприняв их реконструкцию. Подчеркнем, что для воссоздания первоначального облика уздечных наборов он опирался не только на вещественные, но и на изобразительные источники (Кирпичников А.Н., 1973, с. 30-33). А.Н. Кирпичников впервые очень четко определил функции распределителей ремней, правда, именуя их при этом «скрепителями ремней». Он отмечал, что в узде «особое значение придавалось таким свойствам конструкции, которые бы делали ее одновременно жесткой и эластичной. Для этого не менее чем в четырех местах ... крепились крупные бляхи, допускавшие некоторый прогиб мягких частей, но не их боковое смещение» (там же, с. 21). Обращение к поиску аналогий для различных категорий изделий от узды, подвело исследователя к важным выводам. Не исключая местного происхождения «миндалевидных орнаментальных блях», он справедливо указывает на «восточноазиатское» (а точнее даже «сибирско-китайское») происхождение некоторых из них. В данном контексте также подчеркивается, что с Востока в древнерусскую узду проникали не только изделия, но и принципы их расположения (там же, с. 21). В заключение своей работы А.Н. Кирпичников рассмотрел «развитие конского убора в целом» (там же с. 85-86). Таким образом, данный исследователь является первым среди отечественных авторов, обратившимся к реконструкции оголовий верховых лошадей. А.Н. Кирпичников впервые попытался обозначить тенденции и факторы эволюции конской амуниции, связав их с развитием воинской экипировки.
Украшения конского снаряжения являлись также объектом исследования в работе И.Л. Кызласова «Аскизская культура Южной Сибири X-XIV вв.». Автор систематизировал такие категории изделий как наносные султанчики, распределители ремней и ременные наконечники, а также рассмотрел их эволюцию. Особое внимание он уделил проблеме «появления и типологического развития ряда орнаментальных мотивов аскизских изделий Х-ХПвв.» (Кызласов И.Л., 1983, с. 42-44). Оценивая данное исследование, отметим несколько моментов. Оно является первым, в котором представлен максимально подробный анализ определенного массива украшений конской амуниции. Данная работа, наряду с анализом других категорий изделий, позволила И.Л. Кызласову сделать выводы о происхождении и периодизации рассматриваемой им культуры. Отметим, что ряд его утверждений по вопросам развития элементов конской амуниции, на наш взгляд, не имеет достаточного обоснования.
Анализ украшений снаряжения коня представлен и в исследовании Г.В. Длужневской, изучавшей материалы енисейских кыргызов IX-XII вв. из памятников Тувы. Металлические изделия, связанные с ременным оснащением коня и человека, она обозначила как «наременные гарнитуры» и систематизировала их. Для датировки данных материалов исследовательница использовала даты из письменных источников и вещественные аналогии из датированных купольных гробниц киданьской знати. На основании проведенного анализа Г.В. Длужневская обозначила три группы предметов материальной культуры, включающие и украшения конской амуниции: изделия общетюркского облика, изделия тюхтятского облика и изделия аскизского облика (Длужневская Г.В., 1998, с. 276; 1989). Автор также продемонстрировала сходство некоторых форм и орнаментальных мотивов кыргызских украшений и аналогичных изделий из киданьских комплексов (одновременных или более ранних), а также отобразила взаимосвязи элементов декора танского и кыргызского искусства (Фотоархив ИИМК РАН, №3156-4). В более поздней работе, выполненной в соавторстве с Б.Б. Овчинниковой, представлено достаточно точное указание на особенности оформления изделий этих трех групп. В частности, отмечалось, что в большинстве случаев вещи общетюркского облика лишены декора, для орнаментированных же изделий характерны сердцевидные мотивы, фигурноскобчатость и фестончатость. Предметы тюхтятского облика, по их мнению, характеризуются богатым растительным орнаментом, а аскизские железные вещи украшались «орнаментацией серебром или золотом» и часто имели шарнирные соединения (Овчинникова Б.Б., Длужневская Г.В., 2000, с. 40-42).
Проблемы декорирования предметов средневековой торевтики становятся довольно актуальными в научной литературе по археологии в 90-е гг. XX в. В это время выходит ряд работ исследователей из различных научных центров России. Так, Ю.С. Худяков и Л.М. Хаславская (1990, с. 124), анализируя материалы из Минусинской котловины, Тувы и Алтая, сделали вывод о том, что многочисленные иранские мотивы были популярны у южносибирских мастеров.
К обозначенной проблематике относится также работа Л.Р. Кызласова и Г.Г. Король «Декоративное искусство средневековых хакасов как исторический источник» (1990). Авторы обратились к изучению процесса формирования и видоизменения «древнехакассокого декоративного искусства и орнамента в VI-X вв.». Орнамент анализировался и систематизировался по трем основным направлениям: элемент, мотив, композиция. Одной из важнейших проблем, рассматриваемых авторами, явилось выявление происхождения основных мотивов и композиционных приемов орнамента, чему и посвящено основное содержание работы (там же, 1990, с. 7, 61-157).
Наконечники и распределители ремней как декоративно-функциональные детали снаряжения верхового коня
Наконечники ремней служили украшениями конского снаряжения на протяжении всей эпохи раннего средневековья, а зачастую выполняли и дополнительное функциональное назначение, предохраняя конец ремня от быстрого изнашивания.
Для того чтобы выявить закономерности развития указанных украшений конского снаряжения, мы обратились к систематизации имеющихся источников. В классификации учитывалось 324 экз. наконечников ремней конского снаряжения из раннесредневековых памятников Алтая. Группа выделяется по материалу (цветные металлы, железо), разряд определяется общей формой изделия и его пропорциями (килевидные, килевидные короткие, овально-прямоугольные, овально-прямоугольные средние и короткие, язычковидные и язычковидные короткие, фигурные). Килевидные - наконечники, общая форма которых на уровне ассоциативного восприятия напоминает киль корабля (пропорции: длина изделия от 5,5 до 9 см; ширина от 1,5 до 2 см, а у килевидных коротких длина от 1 до 3 см, ширина от 1 до 2 см). Овальнопрямоугольные наконечники - изделия, общая форма которых вписывается в такую геометрическую фигуру как прямоугольник, при этом параллельные стороны предмета имеют скругленные углы в месте, где бортики образуют носик (размеры: длина 5,5 см, ширина 2 см; у средних длина от 3,5 до 5,5 см; ширина от 1 до 2 см, а у коротких длина от 1 до 3,5 см, ширина от 1 до 2,5 см). Язычковидные наконечники, общая форма которых на уровне ассоциативного восприятия напоминает язычок. Бортики таких изделий у основания параллельны, а с середины предмета (или чуть ниже) расширяются по дуге, образуя носик (размеры: длина 3,5 до 4 см, ширина от 1,5 до 2 см). Для язычковидных наконечников выделяется подразряд, с целью разграничения изделий со слабо выраженной или ярко выраженной язычковой частью. Фигурные наконечники, имеющие специальные выступающие или вырезные части (пропорции: длина от 3,5 до 5 см, ширина от 1 до 2 см). Раздел характеризует форму бортиков (ровные, волнистые, фигурноскобчатые), отдел оформление носика изделия (заостренные, полуовальные, фигурные). Тип выделяется по форме основания наконечника (обратнофигурноскобчатые, фигурноскобчатые, ровные, V-образные, волнообразные, фигурные). Вариант свидетельствует о наличии или отсутствии орнамента на наконечнике и обозначает его. Данные признаки позволили обозначить 39 типов рассматриваемых изделий (рис. 8). Тип 1. Килевидные наконечники ремней, изготовленные из цветных металлов и имеющие ровные бортики, заостренный носик и обратнофигурноскобчатое основание. Вариант а представлен изделиями с геометрическим орнаментом из памятников Грань (3 экз.), Ивановка-Ш, курган №2 (5 экз.), Кайгородка-V, курган №2 (9 экз.), Нижний Кучук-VII (3 экз.), Займище, курган №7, могила 3 (1 экз.). Вариант б - наконечники с растительным декором из комплексов Шадринцево-1, курган №1 (6 экз.), Ивановка-Ш, курган №1 (4 экз.), Поповская дача, курган №1, могила 4 (1 экз.). Вариант в включает ременные наконечники, украшенные имитацией зерни по краю, из кургана №2 могильника Гилево-ХП (5 экз.). Вариант г - наконечники с растительно-геометрическим орнаментом из Рогозихи, курган № 10, могилы 3 (1 экз.) и из кургана №5 могильника Гилево-XV (1 экз.). Всего: 39 экз. Тип 2. Килевидные наконечники из цветных металлов, с ровными бортиками, заостренным носиком и V-образным . основанием. Вариант а изделия с геометрическим декором из Балтаргана, (6 экз.), с. Поспелихинский Л (1 экз.), с. Заковряшино (1 экз.). Вариант б представлен наконечником с растительно-геометрическим орнаментом из памятника Кучук-1 (1 экз.). Всего: 9 экз. Тип 3. Килевидные наконечники ремней из цветных металлов, имеющие ровные бортики, заостренный носик, фигурное основание и украшенные геометрическим декором. Такие предметы происходят из с. Победа (1 экз.) и комплекса Кудыргэ, могилы 4 (1 экз.). Всего: 2 экз. ф Тип 4. Короткие килевидные наконечники из цветных металлов, с ровными бортиками, заостренным носиком и ровным основанием. Изделия снабжены геометрическим орнаментом и зафиксированы в могиле 10 памятника Кудыргэ (2 экз.). Всего: 2 экз. Тип 5. Овально-прямоугольные наконечники, изготовленные из цветного металла и имеющие. ровные бортики, заостренный носик, обратнофигурноскобчатое основание и растительный декор. Они происходят из памятника Сростки-1 (раскопки М. Д. Копытова) (3 экз.). Всего: 3 экз. М Тип 6. Овально-прямоугольные наконечники ремней из цветных металлов, с волнистыми бортиками, заостренным носиком и фигурноскобчатым основанием. Вариант а представлен изделиями с растительным орнаментом из объектов Филин-1, курган №1 (5 экз.), Корболиха-VIII, курган №4 (2 экз.). Вариант б наконечник с геометрическим орнаментом из собрания В.В. Радлова (1 экз.). Вариант в наконечник с гладкой лицевой частью из кургана №5 Быково-IV (1 экз.). Всего: 9 экз. Тип 7. Наконечники ремней конского снаряжения, отличающиеся от изделий предыдущего типа обратнофигурноскобчатым основанием. Вариант а включает неорнаментированные украшения, которые происходят из памятников Корболиха-И, кургана №1 (4 экз.) и Корболиха-VIII, кургана №4 (1 экз.). Вариант б наконечник, декорированный имитацией зерни, из кургана №2 могильника Корболиха-VIII (1 экз.). Всего: 6 экз. Тип 8. Овально-прямоугольные наконечники средних пропорций, изготовленные из цветных металлов и имеющие фигурноскобчатые бортики, заостренный носик, фигурноскобчатое основание и растительный орнамент. Такие предметы известны в памятниках Белый Камень (1 экз.), Гилево-VI, курган №5 (1 экз.), Гилево-ХИ, курган №4, погребение 1 (2 экз.), Корболиха-VIII, курган №4 (2 экз.). Всего: 6 экз. 7мя 9. Изделия, отличающиеся от наконечников 8-го типа обратнофигурноскобчатым оформлением основания. Украшены они растительно-геометрическим орнаментом и происходят из комплекса Сурья Сопка (5 экз.) и коллекции находок Г.И. Спасского (1 экз.). Всего: 6 экз. Тип 10. Овально-прямоугольные наконечники из цветных металлов, с ровными бортиками, заостренным носиком и V-образным основанием. На изделиях варианта а имеется растительный орнамент. Они встречены в кургане №4 Щепчихи-1 (2 экз.). Вариант б наконечники ремней с гладкой лицевой частью из кургана №6 Корболихи-VIII (3 экз.) и из кургана №1 Корболихи-VII (2 экз.). Вариант в представлен украшениями с геометрическим декором из памятников Гилево-ХП, курган №2 (1 экз.), Гилево-VII, курган №4, погребение 2 (7 экз.), Каменный лог (1 экз.). Всего: 16 экз. Тип 11. Овально-прямоугольные наконечники, отличающиеся от украшений предыдущего типа фигурноскобчатым оформлением основания и имеющие растительный орнамент. Происходит такое изделие из кургана №7 памятника Гилево-VII (1 экз.). Всего: 1 экз.
Реконструкция и систематизация основных типов оголовий, нагрудников и накрупников конского снаряжения сросткинскои культуры Алтайской лесостепи
При реконструкции наборов украшений и кожаных конструкций сросткинской культуры Алтайской лесостепи особое значение имели комплексы, в которых находки были зафиксированы «in situ», т.е. в первоначальном виде. Такое размещение находок позволяет реконструировать отдельные составляющие в изучаемом объекте, их взаиморасположение друг относительно друга, что дает возможность получить представление об их жизненном назначении и функционировании (Клейн Л.С., 2001, с. 70). Факты расположения украшений непосредственно в погребениях сросткинской культуры позволяет также отмечать варианты наличия в экипировке верховых лошадей либо только украшенного оголовья, либо узды и нагрудника, либо нагрудника и накрупника или всех кожаных декорированных конструкций. Так, «in situ» уздечные и седельные наборы были зафиксированы в кургане №14 могильника Иня-1, кургане №5 комплекса Прудской, кургане №4 памятника Щепчиха-1, кургане №1 могильника Шадринцево-1 (захоронение коня), кургане №1 Белого Камня, кургане №1 комплекса Объездное-П. Данные наборы представляли собой твердую основу для их реконструкции, а также для аналогичного анализа схожих типов комплексов украшений и кожаных конструкций.
Классификация суголовий строится по таксономическим основаниям и с учетом признаков, оговоренных при систематизации аналогичных комплектов тюркской конских суголовий. На их основании обозначено 11 типов (рис. 49) декорированных конструкций: Тип. 1. Суголовье состоит из нащечных, налобного, наносного, затылочного и подбородочного ремней. Оно дополнено двумя декоративными (подвесными) ремешками, закрепленных в местах перекрещивания нащечных ремней с налобным. Основные ремни украшены накладками. Гарнитура: распределители ремней (тип 1), наконечники (тип 28), пряжки и тренчики, сердцевидные (тип 1) и четырехлепестковые (тип 8) накладки в варианте а и сердцевидные (тип 5) и прямоугольные в варианте б (тип 20, 23). Вариант а - наборы из памятников Иня-1, курган №14; Борковские Елбаны-6. Вариант б - наборы из Плотниково и Корболихи-VIII, кургана №4. Возможно, к типу 1 следует относить оголовья из курганов №13 и 25 Ини-1, дополненные налобными бляхами (вариант в). Всего: 6 экз. (рис. 50, 51). Тип 2. Суголовье с конструкцией, аналогичной типуі. Основные ремни накладками не украшены. Декоративные изделия: налобная бляха (тип За, 66), наносный султанчик (тип 3, 4), наконечники (типы 1, 2, 9), пряжка, накладки (типы 5, 18, 41, 42), распределители ремней (тип 8). Наборы происходят из памятников Ивановка-Ш, курганы 1и 2 (вариант а), с. Поспелихинский (вариант б), Сурья Сопка (вариант в). Всего: 4 экз. (рис. 52, 53). Тип 3. Суголовье сконструировано аналогично двум предыдущим типам и дополнено четырьмя подвесными ремешками (по одному слева и справа на уровне налобного и наносного ремней). Основные ремни декорированы накладками. Украшения: распределители (тип 9), наконечники (тип 16), прямоугольные накладки (тип 14). Два таких набора происходят из комплекса Сростки-1 (раскопки М.Д. Копытова). Всего:2 экз. (рис. 54). Тип 4. Суголовье с конструкцией, как и у всех прежних типов, без подвесных ремешков. Основные ремни не снабжены накладками. Вариант а - налобная бляха (тип 9), султанчик (тип 12), сердцевидные накладки (тип 50), тренчики. Такие комплекты были найдены в комплексе Гилево-ХШ, курган №5 (4 экз.) и курган №6 (1 экз.). Вариант б - налобная бляха (тип 10), султанчик (тип 13), распределители (тип 17), сердцевидные (тип 50) накладки, наконечники ремней (тип 37а) и тренчики. Набор происходит из кургана №5 памятника Прудской. Всего: 3 экз. (рис. 55). Тип 5. Суголовье с конструкцией, аналогичной типу 1, дополненное четырьмя подвесными ремешками: по два на уровне налобного ремня и посередине нащечных. Основные ремни с бляхами-накладками. Набор украшений варианта а: налобная бляха (тип 16), наносный султанчик (тип \б), наконечники (тип 12, 34), прямоугольные (тип 17) и качелевидные (тип 26) накладки, сердцевидные подвески (тип \в). Комплект происходит из кургана №6 памятника Гилево-IX (рис. 56). Вариант б - налобная бляха (тип 6а), султанчик (тип 2), наконечники (тип \в), подовальные (тип 46), прямоугольные (тип 19) и сердцевидные (тип Аг) накладки. Набор происходит из кургана №2 комплекса Гилево-ХИ (рис. 57). Всего: 2 экз. Тип 6. Суголовье с конструкцией, аналогичной типу 6 и следующим составом украшений: наконечники (типы 13а, 27), сердцевидные накладки (тип 4а), пряжки и тренчики. Два таких набора происходят из кургана №1 памятника Белый Камень (рис. 58). Тип 7. Суголовье состоит из нащечных, налобного, наносного, затылочного и подбородочного ремней. Кроме того, конструкция предполагает дополнительный срединный ремень. Основные ремни украшены накладками, подвесные отсутствуют. Украшения: распределители (тип 8), наконечники (тип 23), пряжки и тренчики, прямоугольные (тип 18), сердцевидные (тип 4) и фигурные (тип 33) накладки. Такие наборы происходят из памятников Объездное-2, курган №2; Гилево-XVI, курган №1; Гилево-Х1, курган №2; Гилево-ХП, курган №4, с. Быково, Чинета-П, курган №1. Всего: 6 экз. (рис. 59). Тип 8. Суголовье состоит из нащечных, налобного, наносного, затылочного, подбородочного и подгубного ремней. Вариант а -конструкция без декоративных ремней, включающая распределители ремней (тип 17) и наконечники (тип 10, 26). Комплект происходит из кургана №1 памятника Корболиха-VII (рис. 60). Тип 9. Суголовье с конструкцией, аналогичной типу 8, которая дополнена четырьмя подвесными ремешками. Основные ремни накладками не украшены. Украшения: налобная бляха (тип 2), султанчик (тип 8), наконечники (тип 1а), пряжки и тренчики, пятиугольные (тип 39) и фигурные (тип 33) накладки. Набор происходит из кургана №2 Кайгородки-V. (рис. 61). Тип 10. Суголовье с конструкцией, аналогичной типу 9. Дополнено оно шестью подвесными ремешками (по одному слева и справа на уровне налобного и наносного ремней и по одному посередине нащечных ремней). Основные ремни не снабжены накладками. Состав украшений: наконечники (тип 5), пряжки и тренчики, сердцевидные подвески (тип 8) и пятиугольные накладки (типы 35, 41). Набор происходит из комплекса Сростки-1 (раскопки М.Д. Копытова) (рис. 62). Тип 11. Суголовье с конструкцией, аналогичной типу 9 и шестью подвесными ремешками. Основные ремни не украшены накладками. Вариант а) предполагает такой состав декоративных элементов: налобная бляха (тип 2, 3), султанчик (тип 6), наконечники (тип 1, 2), пятиугольные (тип 34, 39), сердцевидные (тип 4), качелевидные бляхи-накладки (тип 26) и псевдотренчики (тип 25), бляхи-подвески (тип 6). Вариант а - наборы были зафиксированы в памятниках Шадринцево-1, курган №1; Кучук-I; Грань; Займище, курган №7, могила 3. Вариант б - комплекты с налобной бляхой (типы 1, 2 или 3), наконечниками (тип 6, 10, 16, 25), пятиугольными (тип 38), сердцевидными (тип 2, 4), качелевидными (тип 27) или прямоугольными (тип 14, 19) накладками, сердцевидными подвесками (тип 1, 2, 7) и в некоторых случаях - псевдотренчиками (тип 25) и наносными султанчиками (тип la). Наборы происходят из кургана №1 памятника Филин-1, кургана №2 комплекса Корболиха-П (курган №1) и кургана №4 могильника Гилево-VII. Вариант в - набор с налобной бляхой (тип 3), султанчиком (тип 9), наконечниками (тип 1), качелевидными накладками (тип 26) и сердцевидными подвесками (тип 1), пряжками. Набор происходит из памятника Нижний Кучук-VII. Всего: 8 экз. (рис. 63-67).
Украшения конской амуниции как социально-диагностирующие показатели в эпоху раннего средневековья
Украшения конского снаряжения в эпоху раннего средневековья являлись показателями социального статуса человека и его имущественного положения, а также этнической принадлежности. Такое значение рассматриваемых декоративных изделий обозначилось в период политического господства тюрок и получило свое развитие на рассматриваемой территории в более позднее время в рамках сросткинской культуры. Подтверждением того, что украшения конской амуниции выполняли функцию социальной маркировки, является наличие золотых уздечных блях в знаменитом поминальном комплексе Тоньюкука (Цаган-Обо-I), относящемуся к началу 720-х годов (Войтов В.Е., 1996, с. 18, 19). Отметим также позиции некоторых исследователей. Так, В.И. Распопова (1980, с. 101) указывает, что в батальных сценах живописи Пенджикента только конь предводителя украшался начельным султанчиком. А.Н. Кирпичников (1973, с. 20) справедливо указал, что «в том случае, когда узда сочетала утилитарное назначение с декоративным, она служила признаком социальной и «национальной» представительности...».
Анализ погребений тюркской культуры Горного Алтая свидетельствует о том, что из более чем 180 могил лишь 24 содержали украшения конского снаряжения. Такие изделия также зафиксированы в одной из поминальных оградок (таб. 1), которая относится к раннему - Кызыл-ташскому этапу рассматриваемой культуры. С Кудыргинским этапом мы связываем девять погребений анализируемой серии, с Катандинским - шесть, два - с Туэктинским, три - с Курайским и три - с Балтарганским.
В рассматриваемых погребениях фиксируются следующие особенности. Украшения обнаружены в трех конских могилах, в двух погребениях по обряду одиночной ингумации человека. Значительная часть анализируемых объектов - 18 - содержала погребения по обряду ингумации человека в сопровождении коня (коней.). Таким образом, в подавляющем большинстве могил прослежен такой погребальный обряд, что демонстрирует его господствующее положение.
Одним из критериев при оценке социальной значимости украшений являлось количество лошадей, сопровождавших погребенного. В 14 могилах зафиксировано по одному коню, в четырех - по два, в двух объектах - по три и в одном - четыре лошади. Отметим, что в погребениях кудыргинского этапа отмечено только по одному коню. Рассматриваемый элемент погребального обряда получает свое максимальное выражение в эпоху II Восточно-тюркского каганата, а точнее в начале VIII в. Данное положение демонстрируется наличием четырех коней в кургане №11 памятника Балык-Соок (Кубарев Г.В., 2002, рис.1), относящегося к 1-й половине VIII в. Антропологические данные и состав погребального инвентаря демонстрируют принадлежность десяти из рассматриваемых погребений взрослым мужчинам, восьми - женщинам. В одном из объектов было обнаружено захоронение женщины с ребенком и в одном только ребенка. Приведенное процентное соотношение свидетельствует о том, что декорированные уздечные наборы являлись критерием социальной значимости практически в равной степени и для мужчин и для женщин. Данное положение подтверждается еще одним моментом. Изделиями из драгоценных металлов (серебро и золото) укомплектовано 57% наборов нашей серии. При этом 62% из них происходит из мужских могил и 40% - из женских. Исключительно в женских комплексах фиксируются также оголовья с конструкцией, предполагающей срединный ремень и насыщенный характер декорирования всей узды.
Приведенные особенности погребального обряда, а также видовой состав инвентаря позволили обозначить три группы памятников, соответствующих трем социальным элементам детально ранжированного тюркского общества: 1. Правящая знать (беги). Представляли собой племенную аристократию, военно-административное руководство, личное окружение кагана. Аристократизм данной группы базировался на праве происхождения ее представителей из рода, особый статус которого в руководстве делами племени считался неоспоримым, освященным традицией (Кляшторный С.Г., 1994, с. 69). К данной группе мы относим одно погребение Катандинского этапа в кургане №11 памятника Балык-Соок-1 и комплекс Курайского этапа в кургане №1 Курая-IV. Данные объекты составляют 13% от общего числа анализируемых. В указанных случаях погребенного сопровождало три или четыре коня и максимально разнообразный в видовом отношении и богатый инвентарь: серебряные наборы украшений коня (в кургане №1 Курая-IV таковых было два), предметы вооружения и орудия труда, серебряные сосуды, серьги, различные детали костюма. Вероятно, к этой же группе относится курган №3 Курая-IV. Поскольку он ограблен, то полные данные об инвентаре отсутствуют, но погребальный обряд полностью идентичен материалам 1-го кургана этого же памятника. Отметим, что в оформлении украшений из 3-го кургана прослеживается кыргызское влияние (растительные мотивы на распределителях и изображения пчел на накладках) (Гаврилова А.А, 1968, с. 28, рис. 6.-2; Могильников В.А., 1997, с. 224). Интерпретируя данную ситуацию, мы соглашаемся с позицией Ю.С.Худякова (1990, с. 192), состоящей в том, что тюрки выступали в качестве союзников кыргызов в войне против уйгуров. При этом тюркское население Горного Алтая, признав власть кыргызского кагана, сохранило свое управление, чем можно объяснить наличие погребений представителей тюркской правящей знати во 2-й половине IX в. - 1-й половине X в. В качестве аналогии комплексам первой группы, соответствующей им по всем обозначенным параметрам, можно привести тюркское погребение с золотым уздечным набором в Наинте-суме на территории Монголии (Боровка Г.И., 1927, с. 43-88), относящееся к эпохе II Восточно-тюркского каганата.
