Содержание к диссертации
Введение
Глава I. Погребальный обряд срубной культуры Оренбургского Предуралья 19
1.1 Географическое положение, топография, принципы формирования некрополей 19
1.2 Погребальный обряд I группы памятников срубной культуры Оренбургского Предуралья 22
1.3 Погребальный обряд II группы памятников срубной культуры Оренбургского Предуралья 38
1.4 Сравнительная характеристика погребального обряда I и II групп памятников срубной культуры Оренбургского Предуралья 49
Заключение по главе 74
Глава II. Погребальный инвентарь в системе обрядности срубной культуры Оренбургского Предуралья. Типология погребального инвентаря 77
2.1 Погребальный инвентарь I группы памятников Оренбургского Предуралья 77
2.1.1 Керамическая посуда 77
2.1.2 Орудия труда 92
2.1.3 Украшения 94
2.1.4 Инсигнии власти 97
2.1.5 Изделия иного функционального назначения 98
2.2 Погребальный инвентарь II группы памятников Оренбургского Предуралья 99
2.2.1 Керамическая посуда 111
2.2.2 Орудия труда 111
2.2.3 Украшения 111
2.2.4 Инсигнии власти 113
2.2.5 Изделия иного функционального назначения 114
2.3 Сравнительная характеристика погребального инвентаря I и II групп памятников срубной культуры Оренбургского Предуралья 115
2.3.1 Керамическая посуда 115
2.3.2 Орудия труда 126
2.3.3 Украшения 127
2.3.4 Инсигнии власти 131
2.3.5 Иные категории инвентаря 133
Заключение по главе 134
Глава III. Периодизация и хронология срубной культуры Оренбургского Предуралья. Культурная ситуация в регионе в позднем бронзовом веке 136
3.1 Проблемы изучения хронологии и периодизации памятников срубной культуры 136
3.2 Хронология памятников срубной культуры Оренбургского Предуралья по археологическим и естественнонаучным данным 146
3.2.1 Хронология I группы памятников срубной культуры по археологическим и естественнонаучным данным 147
3.2.2 Хронология II группы памятников срубной культуры по археологическим и естественнонаучным данным 159
3.3 Периодизация срубной культуры Оренбургского Предуралья. Культурная ситуация в регионе в позднем бронзовом веке 167
3.3.1 I этап срубной культуры в Оренбургском Предуралье. Культурная ситуация 167
3.3.2 II этап срубной культуры в Оренбургском Предуралье. Культурная ситуация 179
3.3.3 III этап срубной культуры в Оренбургском Предуралье. Культурная ситуация 188
Заключение по главе 195 Заключение 198
Архивные источники 205
Список литературы
- Погребальный обряд II группы памятников срубной культуры Оренбургского Предуралья
- Сравнительная характеристика погребального обряда I и II групп памятников срубной культуры Оренбургского Предуралья
- Погребальный инвентарь II группы памятников Оренбургского Предуралья
- Хронология I группы памятников срубной культуры по археологическим и естественнонаучным данным
Введение к работе
Актуальность работы. Оренбургское Предуралье является восточной периферией Волго-Уральского региона, процессы развития которого в эпоху поздней бронзы тесным образом связаны с исторической обстановкой на всей территории Восточноевропейской степи и лесостепи. Специфика изучаемой территории определяется тем, что, с одной стороны, она является частью огромной области, подконтрольной срубному населению, с другой, находится на ее периферии и входит в зону взаимодействия различных культурных образований, что определяется как ее географическим положением, так и приуроченностью к центру добычи медной руды на Южном Урале.
Несмотря на то, что срубные памятники в регионе исследуются уже
более полувека, обобщение всех полученных данных не проводилось. В
связи с достаточно представительной базой данных, накопленной не только в
ходе археологических раскопок, но и в результате лабораторных
естественнонаучных исследований, назрела необходимость в обобщении и
интерпретации всех имеющихся результатов. В этой связи актуальным в
разработке данной темы является характеристика погребального обряда и
инвентаря памятников срубной культуры, выявление их общих и отличных
черт с синхронными образованиями сопредельных территорий, в результате
чего решается проблема межкультурных контактов в регионе и степени их
интенсивности. Не менее актуальной представляется проблема хронологии и
периодизации срубных древностей, которая тесно связана с вопросом
происхождения срубных племен на рассматриваемой территории. На
сегодняшний день проблема генезиса срубных древностей вновь приобретает
актуальность в связи с выделением посткатакомбных культур и памятников
синташтинско-потаповского круга – культурных образований,
предшествующих срубной эпохе.
Объектом исследования являются погребальные памятники позднего бронзового века Оренбургского Предуралья, включающие в себя надмогильные сооружения (курганные насыпи), погребения представителей срубной культуры, внутримогильные конструкции, сопроводительный инвентарь, остатки жертвенных комплексов и ритуальных тризн.
Предмет исследования – культурно-исторические процессы на территории Оренбургского Предуралья в позднем бронзовом веке на фоне эволюции природно-климатической среды.
Географические рамки исследования охватывают, в основном, территорию Общего Сырта – степную зону Оренбургского Предуралья.
Общий Сырт расположен в западной части современной Оренбургской области и является водоразделом рек Волжского и Уральского бассейнов.
Хронологические рамки срубной культуры в системе относительной
хронологии определяются как поздний бронзовый век. По серии
калиброванных радиоуглеродных дат, полученных по изучаемым
памятникам на территории Оренбургского Предуралья, устанавливаются в пределах XIX–XV вв. до н.э.
Степень разработанности темы исследования
Первый памятник срубной культуры в Оренбургском Предуралье (курганы у с. Погромное) был раскопан К.В. Сальниковым в 1937 г. В 50-х, 60-х гг. XX в. на данной территории работала Южно-Уральская археологическая экспедиция ИА АН СССР под руководством К.Ф. Смирнова, Э.А. Федоровой-Давыдовой. Материалы позднего бронзового века опубликованы частично. На их основании сделан ряд выводов, касающихся срубной проблематики. К.В. Сальников выделял особый тип памятников, расположенных по линии Бузулук – Стерлитамак – Магнитогорск – Орск, в которых тесно переплетались хвалынские (срубные) и андроновские черты. Вслед за ним тему срубно-андроновских контактов развивала Э.А. Федорова-Давыдова. По ее мнению, свидетельством проникновения в приуральские степи андроновских племен являлись такие признаки как: обряд трупосожжения, каменные конструкции, применяемые при оборудовании могил, сосуды кожумбердынского типа в керамическом комплексе некоторых могильников. Памятники, в которых проявлялись срубно-андроновские черты, она относила к раннему этапу срубной культуры. Ею была предложена версия о том, что раннесрубные и алакульские племена Южного Приуралья и Западного Казахстана сложились ни близкой основе, – этим фактом объяснялось сходство срубной и алакульской керамики, отмеченное еще К.В. Сальниковым.
В связи с окончанием работ ЮУАЭ систематическое изучение памятников срубной культуры на территории Оренбургского Предуралья на долгое время было приостановлено.
В 70-х, 80-х гг. ХХ в раскопки срубных памятников в регионе эпизодически осуществлялись отрядами под руководством Н.А. Мажитова, И.Б. Васильева, В.Н. Зудиной, О.В. Кузьминой. Материалы этих работ, за редким исключением, не введены в научный оборот.
В это же время завершается сложение региональных археологических центров, в том числе разрабатывающих срубную проблематику. В Поволжье такие центры активно работают в Саратове, Самаре, Уфе, на Украине – в Донецке, Харькове и Днепропетровске. Активно и плодотворно занимаются
изучением памятников срубной культуры Поволжья и Украины научные школы Москвы и Ленинграда. Разрабатываются основные проблемы изучения срубной культурно-исторической общности: территория ее распространения, хронология и периодизация памятников, культурные связи с соседними племенами, выделение локальных вариантов культуры, дальнейшие судьбы.
Наиболее дискуссионными вопросами являлись вопросы
происхождения и периодизации культуры. Для их рассмотрения привлекались и известные на тот момент материалы срубных памятников Оренбуржья.
Н.К. Качалова выделила ранний (бережновский) горизонт срубных
древностей и дала характеристику погребального обряда и инвентаря
памятников этого периода. По ее мнению, бережновские памятники
распространены не только в Нижнем Поволжье, но и на территории
Оренбургской области. Аналогии нижневолжским памятникам
бережновского горизонта она находила в погребальном обряде и инвентаре I Герасимовского КМ и КМ у с. Новая Белогорка. Н.К. Качалова полагала, что данные памятники очерчивают примерную зону формирования срубной культуры на востоке, что здесь в ее сложении принимала участие не только полтавкинская культура, но и близкая к ней синхронная культура восточных районов, еще не получившая своего названия. Н.Я. Мерперт, Н.К. Качалова, И.Б. Васильев считали, что на территории Южного Приуралья срубная культура уже на раннем этапе имела свои локальные особенности, которые выражаются в использовании камня при сооружении курганных насыпей и устройства могильных ям. Явления локальных различий, по их мнению, были глубоко связаны с местными традициями. Фиксация в Приуралье раннесрубного пласта, обладающего ярко выраженными чертами единства, предполагала, по их мнению, что прародиной срубных племен было не только степное Заволжье, но и Волго-Уральское междуречье.
С начала 80-х гг., в связи с формированием регионального археологического центра в г. Оренбург под руководством Н.Л. Моргуновой, начинается целенаправленное накопление источников по истории позднего бронзового века (раскопки Н.Л. Моргуновой, О.И. Пороховой, С.В. Богданова).
С 1990 по 1999 годы исследуется территория Каргалинских медных рудников комплексной археологической экспедицией под руководством Е.Н. Черных. В это же время исследуются некрополи срубной культуры, принадлежащие территории рудников.
В 2003 году выходит монографическая работа Н.Г. Рутто, посвященная
срубно-алакульским связям на Южном Урале. Анализируя срубные
некрополи бассейна среднего течения р. Урал и верхнего течения р. Самары,
она обращается к материалам раскопок КМ у с. Новая Белогорка,
Бурдыгинского КМ и Уранбашского КМ. Для этих могильников ею отмечено
смешение срубных и андроновских черт в погребальном обряде и
керамическом инвентаре и сделан вывод о том, что на территории
оренбургских степей (наряду с Урало-Сакмарским междуречьем)
наблюдается наибольшая концентрация миксированных свидетельств связей срубных и алакульских племен.
В 2005 году под редакцией Е.Н. Черных выходит IV том издания «Каргалы», посвященный погребальным комплексам Каргалинского горнометаллургического центра. В томе суммарно опубликованы результаты раскопок трех курганных некрополей: Першинского КМ, Комиссаровского КМ, Уранбашского КМ.
В настоящее время изучение погребальных памятников срубной
культуры на территории Оренбургского Предуралья активно продолжается.
В течение 2003–2012 гг. археологической экспедицией ОГПУ были
исследованы V Мустаевский КМ, Лабазовский КМ, Скворцовский КМ, II
Плешановский КМ, Боголюбовский КМ, комплексы которых полностью или
частично характеризуются срубной культурной принадлежностью.
Указанные некрополи изучались комплексным методом. Результаты исследований опубликованы в том числе, с участием автора [Моргунова, Немкова, 2007; Моргунова и др., 2009; Моргунова и др.,2010; Купцова, 2010; Купцова, 2011; Купцова, 2011а; Крюкова и др., 2012; Моргунова и др., 2014].
Однако, несмотря на активные археологические исследования памятников эпохи поздней бронзы в регионе, в отличие от других областей Волго-Уралья срубная культура изучена здесь недостаточно полно. Системный анализ всех раскопанных памятников на исследуемой территории не сделан. Памятники не рассматривались ни во взаимосвязи друг с другом, ни во взаимосвязи с некрополями соседних регионов. Дискуссионными являются вопросы хронологии срубных памятников Оренбургского Предуралья, взаимодействия населения срубной культуры с иными в культурном отношении племенами, не определены локальные особенности срубных памятников исследуемой территории.
Целью настоящего исследования является историческая реконструкция процесса развития срубной культуры Оренбургского Предуралья на основании изучения материалов погребальных памятников. Исходя из
поставленной цели, определяются следующие задачи исследовательской работы:
-
систематизация всей имеющейся источниковой базы по памятникам с территории Оренбургского Предуралья, культурная принадлежность которых определяется как срубная;
-
определение основных черт погребального обряда и материальной культуры, выявление их истоков и региональной специфики;
3) определение места памятников срубной культуры с территории
Оренбургского Предуралья в системе хронологии и периодизации срубных
древностей Волго-Уральского региона, в том числе с применением
естественнонаучных методов;
4) установление характера и направленности межкультурных связей.
Источниковая база диссертационной работы представлена
подкурганными захоронениями срубной культуры. Всего было
проанализировано 596 погребений из 24 могильников. Данные о
погребальных комплексах населения срубной культуры были почерпнуты из
научных отчетов, хранящихся в архиве ИА РАН, а также в архиве
археологической лаборатории Оренбургского государственного
педагогического университета, из публикаций материалов раскопок.
Была проведена работа с инвентарными коллекциями исследованных
некрополей. Большая часть коллекций хранится в фондах Оренбургского
губернаторского историко-краеведческого музея, а также в фондах
археологической лаборатории Оренбургского государственного
педагогического университета.
Методология и методы исследования были определены исходя из
поставленной цели и задач. Из общенаучных методов использованы анализ,
абстрагирование, обобщение. Помимо общенаучных основу проведенной
работы составили специальные методы археологических и исторических
исследований, а именно: типологический, корреляционный,
картографический, стратиграфический. Для решения поставленных задач особо важным является то, что наряду с традиционными археологическими методами комплексно применялись также данные естественнонаучных дисциплин: палеопочвоведения, палеоантропологии, радиоуглеродного датирования. Большое внимание в работе уделено результатам технико-технологического анализа керамических изделий по методике А.А. Бобринского.
Научная новизна. Погребальные памятники срубной культуры Оренбургского Предуралья впервые становятся объектом самостоятельного исследования и рассматриваются в совокупности. Помимо того, что
подробно анализируется погребальный обряд и инвентарь срубных
некрополей, активно используются данные естественнонаучных методов
(радиоуглеродного датирования, палеопочвоведения, технико-
технологического анализа керамики, палеоантропологии), что для памятников срубной культуры применено впервые. Комплексный метод с большой степенью достоверности позволил дифференцировать изучаемые памятники в культурном и хронологическом плане, определить три этапа их существования, характеризующиеся качественным набором признаков в материальной и обрядовой сферах. Для каждого этапа развития культуры в регионе предложены абсолютные временные интервалы бытования, проведены палеоклиматические реконструкции.
Основные положения, выносимые на защиту
1. Срубная культура Оренбургского Предуралья является восточной
группой срубной культурно-исторической общности Волго-Уральского
региона. Специфика оставленных ею памятников в погребальном обряде
выражена в наличии двух видов надмогильного перекрытия: деревянного и
каменного. Дерево является традиционным материалом для изучаемого
региона, из которого изготавливалось надмогильное перекрытие со времен
раннего бронзового века. Обычай перекрывать могилу камнем,
предположительно, принесен на данную территорию носителями лолинских
культурных традиций. В инвентаре отличительной локальной чертой
культуры является сочетание керамики типично срубных форм и сосудов с
признаками алакульского, кожумбердынского, западно-алакульского
гончарства.
2. Истоки погребального обряда и инвентаря срубных племен
обнаруживаются в среде посткатакомбных культур (лолинской и волго
донской бабинской), а также в среде культур синташтинско-потаповского
круга.
3. Памятники с деревянными и каменными перекрытиями появляются
на изучаемой территории одновременно. Коллективы, оставившие их,
развиваются синхронно, активно взаимодействуют друг с другом и с
инокультурными племенами.
4. В развитии срубной культуры на территории Оренбургского
Предуралья выделено три хронологических этапа.
а) На I этапе наиболее отчетливо проявляются признаки, генетически восходящие к посткатакомбным культурам. Природно-климатическая ситуация характеризуется засушливыми условиями перед наступлением более благоприятного, гумидного периода. Хронологические рамки этапа – XIX в. до н.э.
б) На II этапе четко проявляются признаки, наследуемые от культур
синташтинско-потаповского круга. В это время активизируются контакты
срубных и раннеалакульских племен. Природно-климатические условия
характеризуются смягчением с некоторым увеличением увлажненности по
сравнению с предыдущим периодом. Хронологические рамки этапа –
XVIII–XVII вв до н.э.
в) На III этапе в срубных комплексах появляется керамика с
признаками кожумбердынского и западно-алакульского гончарства. Иногда
подобная керамика сочетается с каменными сооружениями в виде ящиков
или колец, либо с обрядом кремации. Несмотря на возрастание
андроновского влияния, погребальный обряд основной массы захоронений
демонстрирует типично срубные каноны. Природно-климатические условия
характеризуются максимально благоприятной гумидной ситуацией.
Хронологические рамки III этапа –XVI–XV вв до н.э.
Практическая ценность исследования заключается в том, что его результаты могут учитываться при разработке спецкурсов и обобщающих трудов, подготовке учебно-методических пособий по истории эпохи бронзы изучаемой территории, а также при подготовке и оформлении музейных экспозиций.
Выводы диссертационного исследования имеют теоретическое научное значение для изучения срубной культурно-исторической общности Волго-Уралья и синхронных культурных образований сопредельных регионов в вопросах хронологии, периодизации, происхождения и межкультурного взаимодействия.
О достоверности результатов диссертационного исследования
свидетельствует значительный объем использованных археологических
источников, анализ которых проводился в совокупности с данными
естественно-научных дисциплин, полученных в результате комплексного
исследования срубных памятников Оренбургского Предуралья.
Обоснованность выводов диссертационного исследования подтверждается подробным иллюстративным материалом, представленным в виде таблиц, рисунков и схем. Методика анализа материала, включающая в себя как общенаучные, так и специальные археологические методы адекватна объекту, предмету, цели и задачам исследования.
Апробация результатов исследования. Основные положения
диссертационного исследования были представлены на научных
археологических конференциях: XVII Уральском археологическом
совещании (Екатеринбург, 2007 г); на региональной научно-практической конференции «Археология в БашГУ: итоги и перспективы», посвященной 50-
летию археологической экспедиции БГУ (Уфа, 2011); на III Луганской международной историко-археологической конференции (Луганск, 2012); на международной научной конференции «Процесс культурогенеза начальной поры позднего бронзового века Волго-Уральского региона» (Самара, 2014); на IV (XX) Всероссийском археологическом съезде (Казань, 2014); на III международной конференции молодых ученых «Новые материалы и методы археологических исследований» (Москва, 2015); на Всероссийской научно-практической конференции «Историко-культурные процессы на Южном Урале в эпоху поздней бронзы: современные проблемы изучения и сохранения культурного наследия» (Уфа, 2016).
Структура работы обусловлена поставленными задачами и включает в себя введение, три главы, заключение, список использованных источников и литературы, приложения. Приложения включают таблицы, карту, рисунки.
Погребальный обряд II группы памятников срубной культуры Оренбургского Предуралья
Памятники срубной культуры Оренбургского Предуралья в географическом плане относятся, в основной массе, к территории Общего Сырта. Только VI Ряза-новский некрополь, а также Алексеевский КМ, располагались на Бугульминско-Белебеевской возвышенности (рис. 1). Общий Сырт разделен между левобережными волжскими и правобережными уральскими притоками. Таким образом, данная холмисто-увалистая возвышенность является общим водоразделом для рек Волжского и Уральского бассейнов. Основные черты климата Общего Сырта определяются его положением к западу от Уральских гор и непосредственной близостью к полупустыням Казахстана. Для данной территории характерно жаркое, сопровождающееся суховеями, лето и холодная малоснежная зима [Чибилев, 2008. С. 195–196]. Территория возвышенности в плане распространения флоры относится к Общесыртовско-Предуральской степной провинции, которая в свою очередь, по правому и левому берегам реки Самары делится на северную и южную подзоны. О степном характере флоры Общего Сырта свидетельствует преобладание здесь многолетних травянистых растений и широкое распространение кустарничков и полукустарничков [Чибилев, 1999. С. 48–51]. Бугульминско-Белебеевская возвышенность располагается уже в зоне южной лесостепи, где, помимо степной растительности, большое распространение имеют водораздельно-плакорные леса, произрастающие на серых лесных почвах и выщелоченных черноземах [Там же. С. 50].
Некрополи срубной культуры, как правило, расположены в высоких поймах, либо на первых надпойменных террасах малых рек. Гораздо реже срубные могильники устраивались на II речных террасах или сыртовых водораздельных холмах. Все погребальные памятники срубной культуры на описываемой территории являются курганными могильниками, грунтовые кладбища пока неизвестны. Исследован также один одиночный курган срубной культуры (ОК у с. Красная Дача).
Насыпи в могильнике могут быть расположены цепочкой, которая состоит из одного или нескольких рядов и вытянута в широтном направлении, либо по линиям северо-восток – юго-запад или северо-запад – юго-восток. Во II Перево-зинском КМ насыпи выстроены по линии север – юг. Обычно же, проследить какую-либо закономерность в расположении курганов в могильнике не представляется возможным.
Курганные насыпи были земляными, в основном, имели округлую форму, но встречаются и курганы овальной формы (II Пролетарский КМ К 1, Першин-ский КМ К 4, V Свердловский КМ К 5, КМ у с. Погромное К 4). В основном, овальная форма кургана образовывалась путем ряда последовательных присыпок к основной насыпи (V Свердловский КМ, II Пролетарский КМ, КМ у с. Погромное), либо она повторяла форму естественного ландшафта, в который был вписан могильник (Першинский КМ).
Как правило, население срубной культуры для захоронения членов коллектива создавало собственные родовые кладбища. Не редки также случаи, когда срубные курганы возводились на площадках, использовавшихся для создания погребальных комплексов в более ранее время (таковы, например, Уранбашский, IV и V Свердловские некрополи, Скворцовский, Першинский, I и III Герасимовские курганные могильники). Например, в Уранбашском и Свердловских некрополях выявлено по одному кургану раннего бронзового века, в Скворцовском и I Гера-симовских могильниках известно несколько насыпей более раннего периода. V Мустаевский КМ можно охарактеризовать как поликультурный: здесь были выявлены погребальные комплексы раннего бронзового века, раннего железного века, средневековья.
В целом, на территории Оренбургского Предуралья господствовала традиция возведения срубным населением собственных могильных насыпей, не нарушавших погребальные комплексы более ранних эпох.
Срубные памятники Оренбургского Предуралья в отличие от одновременных памятников, расположенных на территории Поволжских степей, делятся на две большие группы по типу надмогильного перекрытия: деревянного, либо каменного. Надмогильное перекрытие является одной из важных черт, характеризующих существенное различие в погребальной обрядности срубных племен рассматриваемого региона. Исходя из этого факта, все проанализированные в работе некрополи были разделены на «классические срубные» – те, в которых в качестве надмогильного перекрытия использовалось, в основном, дерево (I группа памятников) и могильники с применением камня (II группа памятников). Причем в I группе памятников в виде редкого исключения, встречаются захоронения, перекрытые каменными плитами, но они составляют небольшой процент от общей массы погребений могильника. Во II группе памятников наряду с каменными надмогильными сооружениями могли использоваться также деревянные и камен-но-деревянные конструкции. И в I и во II группе некрополей встречается большое количество захоронений, над которыми перекрытия отсутствовали.
К I группе курганных могильников относятся: Лабазовский, Скворцовский, II Перевозинский, IV Свердловский, V Свердловский, I Герасимовский, III Гера-симовский, V Мустаевский, I Кинзельский, II Пролетарский, Алексеевский, Ли-повский, Ново-Елшанский могильники, КМ у с. Погоромное, ОК у с. Красная Дача.
Ко II группе некрополей относятся: II Плешановский, Комиссаровский, Першинский, Уранбашский, Боголюбовский, Бурдыгинский, VI Рязановский, Биккуловский могильники, КМ у с. Новая Белогорка.
Сравнительная характеристика погребального обряда I и II групп памятников срубной культуры Оренбургского Предуралья
Оно было определено как вторичное потому, что здесь вдоль северной стенки ямы вне анатомического порядка были компактно сложены человеческие останки. Следы вторжения в погребальную камеру также отсутствовали. Обряд вторичного захоронения относится к виду погребений, связанному с особенностями ритуальной практики. В памятниках сруб-ной культуры данный вид захоронений исключителен. Обряд перезахоронения костных останков известен в культурах, предшествующих срубной: катакомбной, синташтинской, потаповской [Мельник, 1991. С. 14-44; Васильев, Кузнецов, Семенова, 1994. С. 55; Ткачев В., 2007. С. 106-107].
Помимо фиксации редких вариантов размещения костяка в могиле, у небольшого процента захороненных наличествует также и иное, нехарактерное для срубного погребального обряда, положение рук.
В некрополях I и II групп памятников, помимо «классического» размещения костей рук, отмечены также следующие позиции: одна или обе кисти находились под черепом; кисти рук переплетены в запястьях; обе руки протянуты к коленям; одна рука протянута к коленям, вторая – у лица; одна рука находилась у лица, другая была вытянута вдоль туловища; одна рука находилась у лица, другая располагалась на животе; кисть одной из рук находилась у плеча, другой – у лица; кисти рук отделены от костяка и сложены под прямым углом друг к другу; одна рука находилась у лица, другая касалась лба.
Анализу положения рук погребенных в захоронениях начальной поры позднего бронзового века посвящены статьи Э.С. Шарафутдиновой, в которых автор по данному признаку проследила черты, восходящие к культурам эпохи средней бронзы [Шарафутдинова, 1999. С. 159-161; Шарафутдинова, 2001. С. 148-160]. Так, ею было отмечено, что положение рук, когда они обе, либо одна из них протянуты к коленям (т.н. «поза всадника»), либо когда одна рука вытянута вдоль тела, может тяготеть к катакомбной погребальной обрядности [Шарафутдинова, 2001. С. 149]. Вытянутые вдоль тела и направленные к коленям руки встречаются также у представителей ямной культуры Южного Приуралья, для этой же культуры типичным считается положение рук «на животе» [Моргунова, 2014. С. 48]. Размещение умершего в могиле лежа на спине, с согнутыми в коленях ногами и кистями рук, сложенными на животе, является также отличительною особенностью абашевского погребального обряда [Кузьмина О., 1992. С. 6].
Варианты, когда обе руки вытянуты вдоль туловища к коленям; когда кисть одной руки находилась перед лицом, а другая была вытянута вдоль тела; либо когда левая рука была вытянута вдоль тела, или находилась у лица, а правая была согнута под прямым углом так, что ее кисть находилась на локте левой, известны для лолинской культуры северо-западного Прикаспия и волго-донской бабинской культуры (криволукской посткатакомбной культурной группы) [Мимоход, 2013. С. 34–35, 318].
Остальные редкие варианты размещения костей рук, вероятно, связаны с моментами внутренней культурной вариативности погребального обряда. Практически во всех известных региональных периодизациях отмечается, что отсутствие твердой устойчивости по данному признаку является характерной чертой раннего этапа существования культуры [Качалова, 1985. С. 33; Синюк, Погорелов, 1985. С. 124–125; Шарафутдинова, 1985. С. 150–151; Лопатин, 2010б. С. 70].
Сравнив общие признаки погребального обряда I и II групп памятников, а также определив круг их аналогий на сопредельных территориях, перейдем к тем чертам, по которым памятники выделенных нами групп обнаруживают отличия.
Основное различие, положенное в основу выделения различных групп памятников – надмогильное перекрытие.
Напомним, что для захоронений I группы памятников срубной культуры Оренбургского Предуралья характерно наличие деревянных поперечных, реже продольных перекрытий. В основном, перекрытия представляли собою несколько положенных над могилою колотых плах, в некоторых случаях деревянные конструкции являлись мощными накатниками, сложенными из бревен.
Деревянные надмогильные сооружения характерны для населения срубной культурно-исторической общности на всей территории ее распространения. Для памятников степей Нижнего Поволжья Н.К. Качалова отмечала перекрытие ям бревенчатыми накатниками и колотыми плахами [Качалова, 1985. С. 33, 34].
В Самарском Поволжье, как правило, остатки деревянного перекрытия фиксируются в маломогильных курганах. Усложненные деревянные надмогильные сооружения на данной территории встречаются в единичных случаях. В основном же, в могильных ямах фиксируется деревянная труха, или следов дерева вообще не отмечается [Семенова, 2000. С. 162]. Похожая ситуация характерна и для памятников Башкирского Приуралья [Чаплыгин, Морозов, 2014. С. 219, 220]. Над погребальными камерами срубной культуры Нижнего Подонья деревянные перекрытия встречаются лишь над очень незначительным числом погребений, а случаи нахождения сложных надмогильных конструкций вовсе единичны [Шарафут-динова, 1985. С. 150].
В могильниках лесостепного Поволжья часто встречаются усложненные деревянные внутримогильные и надмогильные конструкции: двойные бревенчатые накатники, срубы, которые сооружались как на уровне погребенной почвы, так и в могильных ямах. На данной территории отмечена также обкладка стен и придонных частей могил досками и бревнами [Васильев, Кузьмина О., Семенова, 1994. С. 62; Васильев, 2010. С. 69]. Надмогильные и внутримогильные срубы, наряду с перекрытиями из бревен, фиксируются также в лесостепях Верхнего и Среднего Дона [Синюк, Погорелов, 1985. С. 123].
Погребальный инвентарь II группы памятников Оренбургского Предуралья
Анализ распределения сосудов относительно тела погребенного показал, что, исходя из данного параметра, в I и II группах имеются некоторые различия.
Для I группы памятников основным установленным каноном можно считать размещение гончарных изделий пред лицом погребенного – этот способ постановки сосуда отмечен практически во всех памятниках I группы. То же самое можно сказать о варианте постановки сосуда перед грудью – он представлен в меньшем количестве, чем предыдущий, но также имеет широкое пространственное распространение. Способ помещения посуды над черепом хоть и является количественно преобладающим среди общей массы сосудов I группы памятников, в пространственном отношении представлен не столь широко, как два предыдущих. Основная масса сосудов, установленных относительно тела усопшего подобным образом, происходит из I Герасимовского КМ, то же самое можно сказать о размещении горшков за черепом костяка.
Во II группе памятников четыре указанных выше варианта размещения керамической посуды относительно тела костяка и в количественном и в пространственном отношении на всех памятниках представлены примерно в одинаковом числе. Также во II группе некрополей в пространственном отношении довольно устойчиво проявляется способ помещения посуды перед животом усопшего. Остальные вариации размещения керамики относительно частей тела костяка и в I и во II группе некрополей встречаются менее часто, и какого-либо системного распространения не имеют. В I Герасимовском могильнике I группы и Бурдыгинском и Боголюбовском некрополях II группы было отмечено помещение сосудов в могилу вверх дном.
Обобщив анализ вариантов постановки сосудов относительно частей тела костяка, можно говорить о том, что в памятниках II группы, по сравнению с памятниками I группы, для рассматриваемой традиции проявляется несколько большая вариативность.
Размещение горшков перед лицом и перед грудью костяка является типичным признаком для срубной культуры, на всей территории ее распространения, помещение сосудов над головой и за головой здесь тоже не исключено [Мыськов, 1991. С. 153, 157].
Перед лицом, над головой и за головой сосуды помещались также в погребальных памятниках алакульской культуры [Зданович Г., 1988. С. 143; Рутто, 2003. С. 178; Рафикова, 2008б. С. 79]. Указанные способы постановки сосудов наличествуют и в смешанных алакульско-федоровских памятниках [Кузьмина Е., 1964. С. 127]. Таким образом, чтобы судить о культурном происхождении такого обрядового признака, как помещение горшков относительно костяка, в каждом конкретном случае нужно отталкиваться от морфологической и орнаментальной специфики самих керамических изделий.
Помещение сосудов вверх дном не является типичной чертой ни для сруб-ной культуры, ни для памятников андроновского круга. На памятниках позднего бронзового века Оренбургского Предуралья прослежено то, что традиция помещения сосуда вверх дном проявляется там, где есть керамика со смешанными срубно-андроновскими традициями.
Разбор сосудов по типам в I и II группах некрополей показал следующую картину. Наиболее часто встречающимися и в той и в другой группе являются типы Г-1, Г-2, Б-1, Б-2.
Орнаментация сосудов указанных типов в каждой изучаемой группе могильников имеет несколько различные характеристики.
В I группе некрополей украшались, в основном, сосуды типа Г-2, на посуду типов Г-1, Б-1, Б-2 узор наносился реже. Рисунки на сосудах указанных форм во многом похожи: украшалась, в основном, верхняя часть горшков геометрическими фигурами (как правило, это были разнонаправленные заштрихованные треугольники, зигзаги, простые меандры), заключенными между горизонтальными линиями. Довольно часто в ритмике нанесения орнамента присутствовали сбои. Более сложные композиции встречались реже. Способ нанесения орнамента – крупный, средний гребенчатый штамп, гладкий штамп, прочерчивание. Описанные выше признаки керамической посуды характерны для ранних и развитых памятников срубной КИО на всей территории ее распространения [Мерперт, 1954. Рис. 3, 7, 12, 20; Качалова, 1978. Рис. 2; Синюк, Погорелов, 1986. Рис. 1; Лопатин, 1991. Рис. 2,3; Мочалов, 2003. С. 57–63].
Некоторые сосуды, относящиеся к типам Г-1, Г-2, Б-1, Б-2 покрывались упорядоченными расчесами гребенчатого штампа, что обычно связывается исследователями с покровскими керамическими традициями [Семенова, 2000. С. 163; Малов, 2007. С. 67; Лопатин, 2008. С. 130].
Нанесение орнамента мелкой гребенкой для данных типов практиковалось реже. В Скворцовском и II Перевозинском некрополях применение мелкозубчатого штампа на единичных сосудах, скорее всего, связано с реминисценциями культур переходного периода от эпохи средней к эпохе поздней бронзы, участвовавших в сложении срубной [Семенова, 2003. С. 78–79].
К признакам, связанным с гончарными традициями культур, предшествующих срубной можно отнести использование орнаментального образа в виде горизонтальной елочки, нанесение «веревочного» орнамента, нанесение орнамента полой трубчатой костью [Васильев, Кузьмина О., Семенова, 1985. С. 65; Си-нюк, 1996. С. 93; Мимоход, 2013. С. 63–64].
Хронология I группы памятников срубной культуры по археологическим и естественнонаучным данным
Хронологический диапазон функционирования памятников срубной культуры II этапа, судя по суммированию радиоуглеродных дат (при исключении тех, которые имеют погрешность более 150 лет) с вероятностью в 1 попадают в интервал XIX–XVII вв до н.э. (рис. 113).
Реконструкция палеоклиматических условий по данным анализа палеопочв показала, что курганы II этапа срубной культуры были сооружены в период, когда наступила тенденция смягчения климата с некоторым увеличением увлажненности по сравнению с предыдущим временем. Причем от более ранних к более поздним насыпям данного периода почвы меняют свойства от аридных к гумид-ным [Моргунова и др., 2009. С. 51–52; Моргунова и др., 2010. С. 96–98; Моргунова и др., 2014. С. 113–115]. Указанная климатическая ситуация, по данным анализа палепочв под курганными насыпями Нижнего Поволжья, приходится на XVIII–XVI вв. до н.э [Демкин и др., 2009. С. 181]. Принимая во внимание основной массив данных по второму этапу существования срубной культуры в Оренбургском Предуралье, полученных датированием при помощи 14С, считаем что время его существования возможно определить XVIII–XVII вв до н.э.
По данным палепочвенного анализа на втором этапе существования сруб-ной культуры в том или ином могильнике выделяются более ранние и более поздние насыпи, что вполне логично, так как данный этап в истории существования срубных племен занимал довольно длительный период. Между тем, более дробное хронологическое деление данного этапа не представляется целесообразным. Это связано с тем, что в относительно ранних и относительно поздних насыпях II этапа существования срубной культуры признаки погребального обряда и основные характеристики инвентаря зачастую сложно разграничиваются и не носят принципиально различных черт.
Полученные значения радиоуглеродных дат по II периоду срубной культуры в Оренбургском Предуралье в целом выглядят несколько позже датировок памятников колесничных культур, а также культур посткатакомбного круга. Однако имеется определенное количество значений, совпадающих с синташтинскими (КМ Каменный Амбар-5 4/15), потаповскими (КМ Потаповка I 5/11 костяк 1, костяк 3; КМ Грачевка II 8/8), петровскими (пос. Устье П 3, П 2) материалами, а также с датами, полученными по посткатакомбному кругу памятников (КМ Ипатово 3 2/13, КМ Ильинский 1/6, КМ Калиновский I 1/4) [Епимахов, 2005. С. 163; Кузнецов, Мочалов, 2012. С. 53; Епимахов, Хэнкс, Ренфрю, 2005. С. 97–98; Мимоход, 2013. С. 444, 445]. Однако данный факт указывает не на синхронность указанных культур и комплексов срубной культуры II этапа, а на незначительную хронологическую разницу в их существовании, не всегда улавливаемую методом радиоуглеродного датирования.
Полученные радиоуглеродные датировки по II этапу срубной культуры имеют множество соответствий в памятниках срубной культуры соседних регионов. Так, датировки по методу 14С, укладывающиеся в пределы XVIII–XVII получены, например, для таких срубных некрополей Волго-Уральского региона как КМ Новые Ключи III, КМ Владимировский I, КМ Карабаевка I, Спиридоновка I [Мышкин, Турецкий, 2006. С. 331; Кузьмина, Михайлова, Субботин, 2003. С. 236; Мышкин, Багаутдинов, 2010. С. 44; Мочалов, 2003. С. 308]. Важным является то, что в археологическом контексте этих памятников, как и в одновременных памятниках с территории Оренбургского Предуралья, прослеживается сочетание собственно срубных признаков, выделенных нами для I этапа существования культуры, и признаков «колесничных» культур.
Радиоуглеродные даты были получены также для Николаевского КМ, изученного в Стерлитамакском районе р. Башкортостан. Особенностью данного могильника является фиксирование здесь в керамическом инвентаре срубно-алакульских признаков, а также наличие над захоронениями перекрытий из каменных плит [Исмагил, Морозов, Чаплыгин, 2009. С. 93, 125–134]. Большая часть радиоуглеродных датировок данного могильника укладывается в пределы XVIII–XVI вв до н.э, что вполне согласуется с выделенным интервалом для второго этапа срубной культуры Оренбургского Предуралья.
Говоря о времени существования покровских срубных памятников, следует более подробно остановиться на том, что существует, по крайней мере, две различные точки зрения на соотношение их с памятниками синташтинско-потаповского круга. Одна точка зрения сводится к тому, что покровские, синташ-тинские и потаповские памятники одновременны. Ее аргументация строится на том, что для покровских, потаповских и синташтинских комплексов характерны схожие признаки обряда, некоторые общие типы погребального инвентаря, а также ряд совпадающих значений 14С дат [Малов, 2001. С. 200–201; Зеленеев, Юдин, 2010. С. 142–143; Юдин, Матюхин, 2006. С. 69–70]. Вторая точка зрения выражается в том, что покровские некрополи в хронологическом отношении следуют за памятниками синташтинско-потаповского круга, что проявляется в изменении качественных признаков погребального обряда и инвентаря. Близость синташтин-ско-потаповских и покровских комплексов носит не хронологический, а генетический характер [Васильев, Кузнецов, Семенова, 1995. С. 22–24; Кузнецов, Семенова, 2000. С. 130–134]. Вероятно, синташтинским и потаповским древностям синхронны только ранние «памятники покровского типа», или по другой терминологии – комплексы позднего этапа донно-волжской абашевской культуры (ДВАК) [Пряхин, 2003. С. 41; Припадчев, 2003. С. 54]. Так называемые срубные покровские памятники появляются однозначно позже колесничных культурных образований, о чем свидетельствуют материалы памятников Оренбургского Предуралья. На данной территории во временном интервале памятники с покровскими чертами относятся уже ко II этапу существования срубных древностей, следуя, таким образом, за памятниками синташтинско-потаповского круга и за срубными погребальными комплексами I этапа.
Таким образом, на II этапе существования срубной культуры в Оренбургском Предуралье культурная ситуация, по сравнению, с I периодом, меняется. Это связано с активно проявляющимися в срубной среде традициями, наследуемыми от населения, оставившего памятники синташтинско-потаповского круга. Во II группе памятников также четко прослеживается связь с раннеалакульской культурой: на II этапе, при преобладании собственно срубных типов посуды, в керамическом инвентаре пролеживается алакульский компонент, в погребальном же обряде срубные стандарты также остаются определяющими. Видимо, из-за включения алакульского компонента во II группе памятников наблюдается большая вариабельность в размещении сосудов относительно захороненного, нежели в I группе.