Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Физико-географическое описание Тургайского прогиба 12
Глава 2. История изучения эпохи бронзы Тургайского прогиба в контексте процесса формирования понятий «синташтинский» и «петровский» типы памятников 29
2.1. История изучения памятников эпохи бронзы Тургайского прогиба 29
2.2. Проблема формирования представлений о диагностических признаках синташтинского и петровского типов памятников 35
Глава 3. Материальная культура обитателей Тургайского прогиба синташтинско-петровского времени 48
3.1. Топография поселений, планиграфия и сооружения 48
3.2. Инвентарь поселений и могильников 58
3.2.1. Производственно-бытовой инвентарь 58
3.2.2. Украшения 84
3.2.3. Керамическая посуда 94
Глава 4. Материальные свидетельства погребальной практики 110
Глава 5. Проблемы хронологии и культурной принадлежности памятников прогиба начала позднебронзового времени 131
Заключение 156
Список архивных источников и литературы 161
Список сокращений 185
- Физико-географическое описание Тургайского прогиба
- Производственно-бытовой инвентарь
- Керамическая посуда
- Проблемы хронологии и культурной принадлежности памятников прогиба начала позднебронзового времени
Физико-географическое описание Тургайского прогиба
Тургайский прогиб представляет собой депрессию, расположенную между Южным Уралом и Казахским мелкосопочником. С севера на юг он протянулся примерно на 800 км. Ширина его колеблется от 220 до 500 км. Если западная и восточная границы прогиба хорошо выражены, то северная (с Западно-Сибирской равниной) и южная (с Туранской равниной) нечеткие. Обычно территорию его определяют координатами 48-54 с. ш. и 61-6630" в. д.
Тургайскому прогибу соответствует равнина получившая название Тургай-ского плато или иначе Тургайской столовой страны. Наиболее высокие отметки 200-330 м плато имеет в центральной части, к которой приурочено широтное поднятие известное как Арал-Иртышский водораздел. Этим поднятием плато подразделяется на Северо-Тургайскую и Южно-Тургайскую равнины.
К осевой части Тургайского прогиба приурочена выходящая далеко за его пределы Тургайская ложбина. На севере она фиксируется в рельефе до Кондин-ской низменности, а на юге до Северного Приаралья. В пределах прогиба ложбина углублена до 200 м от уровня моря. Ширина варьирует от 15 до 50 км. Тем самым Северо-Тургайское плато и Южно-Тургайское плато ложбиной поделены на западную и восточную части. Склоны Тургайской ложбины представляют собой наклоненные равнины, включающие в себя участки в виде террасированных ступеней. К плоскому дну ложбины приурочено большое количество озер, в т.ч. наиболее крупные из них Кушмурун и Сарыкопа. В районе наиболее приподнятой части ложбины расположена Сарымоин-Аксуатская впадина, на месте которой еще на исторической памяти располагалось крупное озеро. К северу от Сарымо-ин-Аксуатской впадины Тургайская ложбина дренируется входящей в Иртышскую речную систему рекой Убаган, а к югу от нее рекой Тургай и ее притоком Сарыозеном. Река Тургай в настоящее время заканчивается в бессточной впадине Шалкартениз. В прошлом, примерно до XVI века, она впадала в Аральское море [Казахстан, 1969, с. 16; Бобоедова, 1971а, с. 18-23; Найдин, 2003, с. 49-51]. Северо-Тургайское плато имеет плоскую или слегка волнистую поверхность, которая в силу естественного уклона на севере незаметно сливается с Западно-Сибирской низменностью. В формирование рельефа Северо-Тургайской равнины существенный вклад внесли многочисленные разнообразные по размерам озерные котловины и блюдцеобразные западины, часто сопровождаемые оси-ново-березовыми колками. Западная часть Северо-Тургайского плато хорошо дренируется таким крупным водотоком как река Тобол с притоками Аят и Тогу-зак. Ее восточная часть крупных водотоков не имеет. Самым крупным водотоком здесь является река Убаган, восточный приток Тобола.
Западной части Южно-Тургайского плато присуще довольно значительное расчленение рельефа. Основным дренирующим водотоком региона является река Улькаяк со своим притоком р. Кабыргой. Рельеф поверхности Южно-Тургайского плато в значительной мере определяется мелкими озерами и озеровидными понижениями. Для восточной части региона характерен грядово-ложбинный рельеф с большей, чем в западной части, степенью расчлененности. Если на западе относительные превышения не превышают 80 м, то обрывы - чинки юга восточной части достигают 120-140 м высоты. Помимо мелких озер имеется крупное озеро Акколь, в которое впадает река Улы-Жиланшик. Помимо нее поверхность дренируется рекой Тургай и ее притоками. Для Южно-Тургайской равнины в целом характерны крупные песчаные массивы, такие как Аккум и Тосынкум.
Гидрографическая сеть развита слабо, а составляющие ее компоненты по территории прогиба распределены неравномерно. Северо-Тургайское плато, в сравнении с Южно-Тургайским, гидроресурсами обеспечено значительно лучше. Восточную часть его с юга на север пересекает приток Иртыша река Тобол. Сред-немноголетний расход воды реки в районе Костаная составляет 38 м3/с. Начало свое Тобол берет на стыке отрогов Южного Урала и Северо-Тургайского плато. Основные притоки - реки Желкуар, Аят, Улькаяк - впадают в Тобол по левому берегу и также берут начало на Южном Урале. С правой стороны в Тобол впадает только река Убаган, дренирующая северную часть Тургайской ложбины. Средне-многолетний расход воды в устье Убагана равен 2,43 м3/с. С востока Северо 15
Тургайское плато обрамлено рекой Ишим имеющей средний расход в 100 км от устья равный 56,3 м3/с.
Основным водотоком Южно-Тургайской равнины является река Тургай с притоками. Истоком его традиционно считают место встречи рек Каратургай и Жалдама. Каратургай берет свое начало в 284 км к юго-востоку от этой точки у хребта Арганаты, а Жалдама - в 63 км к северо-востоку на западной окраине мел-косопочника. Далее от истоков Тургай течет в юго-западном направлении по дну Тургайской ложбины, принимая по пути в себя, по крайней мере, во время паводка воды правых притоков Иргиз, Сарыозен, Теке и теряясь затем в бессточной впадине Шалкартениз на Туранской низменности. Среднегодовой расход воды в среднем течении Тургая у песков Тосынкум 9-Ю м3/с. Довольно крупным водотоком Южно-Тургайского плато является также река Улыжиланшик. Она широтно ориентирована. Начало берет в горах Улытау, а завершает свое течение в бессточном соленом озере Акколь. Среднегодовой расход воды в районе поселка Ак-коль составляет 1,93 м3/с. Кроме описанных крупных водотоков в Тургайском прогибе около двух сотен мелких речушек протяженностью до 20 км. Большая часть их заканчивается бессточными озерными котловинами. В целом реки прогиба характеризуются маловодностью. В летний период многие из них пересыхают и распадаются на плесы. Весной в период половодья вода практически во всех реках пресная, но к концу лета многие из них, особенно на юге, засоляются. Основной вклад в пополнение водой рек и озер прогиба вносит таяние снегов. Роль дождей в этом плане невелика.
Озер в Тургайском прогибе много. Они занимают до 3% его площади, а общее количество приближается к 5000. Львиная доля их (более 90 %) расположена на территории Северо-Тургайского плато. В зависимости от топографической позиции выделяются водораздельные и ложбинные озера. Те и другие имеют малую глубину, даже в случае большой площади зеркала воды. Поскольку самой крупной долиной прогиба является Тургайская ложбина, то естественно, что к ее дну приурочена большая часть долинных озер, образующих ориентированную с севера на юг цепочку. Помимо мелких озер в эту цепочку входят такие крупные озера, как Тенгиз, Кушмурун, Сарымоин, Аксуат, Сарыкопа. Озера водораздельного типа обычно неглубокие, с малой площадью водного зеркала. Вместе с тем имеются и очень крупные озера, такие как Койбагар, Шалкар-Карашатаю, Тюнтюгур. При этом занимаемая ими площадь составляет до 70% суммарной площади всех озер. Водой озера пополняются во время весеннего таяния снежного покрова. В летний период вода в них обычно засоляется, часть озер превращается в солончаки. Помимо посезонного колебаниями уровня воды в озерах фиксируются многолетние. Исследователи склонны говорить о девяти и тридцати - тридцати пятилетних циклах, которые наслаиваются друг на друга [Лавров, 1948, с. 30, 32, 79-85; Бра-гин, Брагина, 2002, с. 21-24; Воронов, Скрябина, 1964, с. 61-86; Казахстан, 1969, с. 133-148; Бобоедова, 19716, с. 27-32].
Внутриматериковое положение Тургайского прогиба определило засушливость и резкую континентальность климата на его территории. Зима суровая и малоснежная, лето жаркое. Солнечной энергии регион получает довольно много. На уровне г. Костанай ясных дней в году около 120. Зимой при ясной погоде температура падает до 30-40 градусов мороза и ниже. Январь самый холодный месяц, средняя температура его 17-18 градусов мороза. Самый теплый месяц июль, средняя температура на севере прогиба порядка 19 градусов, а на юге 24 градуса, но максимальная температура может достигать 40 градусов.
В соответствии с меридиональной ориентацией и большой протяженностью прогиба отмечается последовательное увеличение температур воздуха и уменьшение осадков в направлении с севера на юг. В теплый период года зональные различия температур и влагообеспеченности более существенны, чем зимой. Годовая обеспеченность северной части прогиба осадками составляет 300-350 мм, а в пустынной части юга 150-200 мм. В засушливые годы этот показатель уменьшается до 150 мм и 80 мм соответственно. На долю зимы приходится только треть годовой нормы осадков. Основная доля их приходится на теплый период года.
В Тургайском прогибе штиль явление редкое, а ветер обыденное. На севере региона среднегодовая скорость ветра составляет 2,5 м/сек, а на юге более 4 м/сек. Максимальные скорости на порядок больше, 25 и 40 м/сек. Поскольку зимой область высокого давления формируется на пятидесятой широте, к северу от нее дуют южные и юго-западные ветры, а к югу - северные и северо-восточные. Летом доминируют северные и северо-западные ветры на всей территории прогиба [Казахстан, 1969, с. 133-148; Бобоедова, 1971в, с. 32-35].
Постепенное усиление засушливости с севера на юг видимо было характерно для значительных отрезков голоценовой истории прогиба, что привело к формированию широтной зональности почвенного покрова. С севера на юг выделяют зону черноземов, каштановых почв и бурых пустынных почв. Почвенная зональность вместе с климатической в свою очередь привели к формированию нескольких растительных зон: лесостепь, степь, полупустыня и пустыня.
В северной части степной есть отдельные лесостепные участки, на которых березовые и осино-березовые колки перемежаются с луговыми и богато-разнотравно-ковыльными степями. Колки приурочены обычно к западинам. На их опушках растут кустарниковые: ива, степная вишня, шиповник.
В степной зоне на обыкновенных черноземах сформировалась подзона умеренно-засушливых богаторазнотравно-ковыльных степей, на южных черноземах зона засушливых разнотравно-ковыльных степей, на темно-каштановых почвах подзона умеренно-сухих типчаково-ковыльных степей, на каштановых почвах подзона сухих ксерофитноразнотравно-типчаково-ковыльных степей, на светло-каштановых почвах подзона опустыненных полынно-ковыльно-типчаковых степей.
Производственно-бытовой инвентарь
Основы формально-типологического анализа древних металлических изделий в свое время разработал Е.Н. Черных [Черных, 1970, с. 50-74]. Позднее этот подход получил развитие в работах В.А. Дергачева и B.C. Бочкарева, создавших систему классификации серпов, и А.Д. Дегтяревой, предложившей классификацию синташтинских коллекций металла Южного Зауралья. Работами последних исследователей мы и руководствовались, классифицируя тургайский металл [Черных, Кузьминых, 1989; Дергачев, Бочкарев, 2002; Дегтярева, 2010]. Формально-типологическая позиция псалиев определялась в системе классификации предложенной Е.Е. Кузьминой [Кузьмина, 1994, с. 171-178, 436, рис. 37]. При систематизации каменных наконечников стрел использовались работы И.В. Гаврило-вой и H.H. Гуриной [Гаврилова,1965; Турина, 1978].
Колесница. Детали колесницы обнаружены не были, но в восточной части могильной ямы погребения 140, на дне обнаружены две овальные линзы размером 0,7-0,77 х 0,2 м, глубиной 0,15-0,2 м, расположенные параллельно друг другу на расстоянии 0,95 м. Обычно они трактуются как свидетельства установки в могилу колесницы [Генинг В.Ф., Зданович, Генинг В.В., 1992, с. 123-125]. Помимо этого на бытование колесниц у обитателей прогиба указывают дисковидные псалии.
Все дисковидные псалии из рога (6 экз.) в классификации предложенной Е.Е. Кузьминой определяются как тип II [Кузьмина, 1994, с. 174, рис. 37]. Два хорошо сохранившихся экземпляра, один из погребения 20 Бестамака, а другой из погребения 5 Токаная 1, имеют по четыре монолитных шипа и овальные планки с одним круглым трензельным отверстием в центре и одним дополнительным округлым отверстием на планке у отграничивающей ее линии (Приложение 2, рис. 50, 4; 147, 29). У Е.Е. Кузьминой этот тип псалий включает в себя два подтипа - с прямой и треугольной планкой. Маленькая выделенная овальная планка отмечена ею только для изделия подтипа IB. Рассматриваемые псалии Бестамака и Токаная 1 возможно представляют переходную форму от типа I к типу II, поскольку видимо изначально делался круглый диск, а потом часть его без изменения формы в плане оформлялась как планка. Подобный псалий был найден в погребении 11 Синташтинского большого грунтового (СМ) могильника [Генинг В.Ф., Зданович, Генинг В.В., 1992, рис. 75, 3].
Два псалия из погребения 1 Бестамака сильно разрушены, однако можно говорить уверенно, по крайней мере, в отношении одного, что им присущи монолитные шипы и планка с округлым дополнительным отверстием. Трензельное отверстие имело валикообразное утолщение (Приложение 2, рис. 22, 6-Ю).
В значительной мере подверглись разрушению и псалии обнаруженные в погребении 7 Бестамака. Один из них, представленный подтипом ПБ, имеет треугольную планку и вставные шипы (Приложение 2, рис. 30, 3). Количество шипов уверенно не устанавливается. Подобные псалии широко распространены. Они известны в погребении 30 Синташтинского большого грунтового могильника (СМ), в Поволжье (Утевка VI), на Ишиме (Берлик II), на поселении Токсанбай Мангышлака [Зданович, 1988, с. 77, рис. 31, 7, 8; Генинг В.Ф., Зданович, Генинг В.В., 1992, рис. 114, 5, 6; Лошакова, Усачук, 2011, с. 9-12; Кузнецов, 2012].
Другой псалий этого погребения вначале был определен как подпрямо-угольный [Калиева, Логвин, 2008, с. 46]. Более правильной представляется предложенная А.Н. Усачуком реконструкция его как изделия подтипа ПА, по Е.Е. Кузьминой, дисковидной формы с прямоугольной планкой (Приложение 2, рис. 30, 4). В пользу такой реконструкции свидетельствует наличие не четырех, а трех вставных шипов. Псалии подтипа ПА известны в погребении 2 кургана 14 могильника Жаман-Каргала I Южного Приуралья, в культуре Монтеору Подунавья, в Поволжье (Утевка VI), в Подонье (Пичаевский курган), на поселении Богуслав в Поднепровье [Кузьмина, 1994, с. 174, рис. 37; Усачук, 2013, рис. 52, 1; 62, 1; 98, 4]. В погребении 7 Бестамака обнаружено еще одно изделие, отличающееся от описанного лишь отсутствием шипов и определяемое исследователями как бес-шипный псалий [Чечушков, Епимахов, 2010, с. 218; Усачук, 2013, с. 128]. На могильнике Токанай 1 был обнаружен также фрагмент поделки из трубчатой кости с круглым отверстием, возможно являющийся обломком желобчатого псалия (Приложение 2, рис. 149, 4).
Костяные круглые плоские диски с отверстием в центре (3 экз.) происходят из погребений 2, 55 могильника Бестамак и 8 могильника Токанай 1. Изделие из погребения 2 диаметром 5,3 мм имеет отверстие диаметром 8 мм, диск из погребения 55 диаметром 60 мм, отверстие диаметром 6мм (Приложение 2, рис. 103, 1, 2). Токанайская пряжка диаметром примерно 40 мм. Отверстие квадратное, шириной 10 мм (Приложение 2, рис. 149, 5). Подобные дисковидные плоские пряжки встречены в погребении 32 позднекатакомбного Большого Ипатовского кургана, хорошо известны в абашевской культуре Волго-Донского междуречья [Кайзер, 2014, с. 428-429]. Встречена подобная пряжка и на могильнике Каменный Амбар 5 [Костюков, Епимахов, Нелин, 1995, с. 198, рис. 22, 9). Ряд исследователей предполагает использование этих изделий в качестве распределителя дополнительных ремней оголовья конской упряжи [Епимахов, 2005, с. 158].
Литая крестовидная втулъчатая булава имеется в составе коллекции могильника Токанай 1. Высота ее 41,5 мм, ширина по выступам 59 мм. Выступы правильной грибовидной формы. Диаметр шляпки гриба 25,1 мм, высота 10,9 мм. Отверстие в основании втулки 21 мм, а на выходе 14 мм. По основанию втулки размещена манжета шириной 3,2 мм. Из металлических булав наиболее близка описанной булава из погребения 1 кургана 7 могильника Натальино II в Саратовской области. Н.М. Малов склонен этот могильник сопоставлять с древностями покровского типа [Малов, 1991, с. 16-18, рис. 6, 1; Памятники ..., 1993, с. 20-21, 123, табл. 2, 8, 9].
Каменные булавы представлены тремя целыми экземплярами и одним обломком. Булава из погребения 5 Бестамака зеленокаменная крестовидная. Практически точная копия металлической булавы Токаная 1. Выступы диаметром 30 мм, высота 51,5 мм, ширина по выступам 72 мм. Отверстие коническое, в основании втулки диаметром 18 мм, а на выходе диаметром 13,5 мм. Первоначально было просверлено отверстие 13,5 мм, затем стесыванием ему была придана конусная форма. На основании втулки есть манжета шириной 3,2 мм (Приложение 2, рис. 27, 3). Крестовидные булавы широко распространены во времени и пространстве, в частности такое изделие обнаружено в погребении 8 кургана 2 могильника Каменный Амбар 5 [Костюков, 1995, рис. 23, 1].
Булава из погребения 140 Бестамака грушевидная, изготовлена из белого известняка округлой формы. Высота 31,2 мм, наибольший диаметр 64 мм. Отверстие коническое, диаметр на входе 20 мм, на выходе 15 мм (Приложение 2, рис. 130, 5). Находки таких булав известны в Воронежской области в древнеямном погребении 3 кургана 1 Ширяевского могильника и в насыпи кургана 15 Графского могильника. Последнюю находку связывают с поздним этапом доно-волжской абашевской культуры [Килейников, 2004, рис. 3, 5, 6]. Аналогичная булава обнаружена и в погребении 1 Синташтинского малого кургана [Генинг В.Ф., Здано-вич, Генинг В.В., 1992, рис. 195, 5].
В погребении 11 могильника Бестамак обнаружена булава бочонковидной формы высотой 60 мм, шириной 57 мм. Отверстие коническое, диаметром на входе 20 мм и на выходе 16 мм (Приложение 2, рис. 39, 2). Подобные булавы известны в погребении 39 Синташтинского большого грунтового (СМ) могильника и погребении 7 Синташтинского малого грунтового могильника (CП) [Генинг В.Ф., Зданович, Генинг В.В., 1992, рис. 127, 5; 184, 10].
Фрагмент каменной булавы могильника Токанай 1 происходит от круглой, изготовленной из известняка, булавы диаметром 60 мм. Отверстие сквозное, цилиндрическое, диаметром 9 мм (Приложение 2, рис. 150, 28).
Вислообушные топоры (4 экз.). Три топора обнаружены на Бестамаке (погребения 24, 140, 170). Два из них уверенно интерпретируются как массивновис-лообушные с Г-образным абрисом в плане и овальной втулкой. Топор из погребения 24 имеет завершающийся шаровидным утолщением выступ-боек (Приложение 2, рис. 63, 4). Высота выступа 24,8 мм, а общая длина орудия 163,8 мм. Топор из погребения 140 самый большой. Длина его 184,2 мм (Приложение 2, рис. 132, 7). Изделие из погребения 170 по форме близко описанным, однако имеет угол между плоскостью верхнего среза втулки и линией, идущей от верхнего угла лезвия на верхний внутренний край втулки, равный 148 градусам, что приближается к аналогичному показателю узковислообушных топоров [Черных, 1970, с, 58]. Высота его 156,1 мм (Приложение 2, рис. 139, 14). В системе классификации топоров С.Н. Кореневского по такому показателю как скос верхнего края втулки (28 градусов) и короткому обуху это орудие также приближается к третьей группе, сопоставляемой им с узкообушными типами Е.Н. Черныха [Кореневский, 1973, с. 44]. Топор из погребения 9 кургана Халвай 3 массивновислообушный, Г-образный в плане, с овальной втулкой и скошенной верхней гранью обуха. Он имеет на обухе чеканообразный выступ-боек высотой 41,6 мм. Длина орудия, включая боек, 176, 2 мм.
Топоры с бойком хорошо известны в памятниках синташтинско-петровского круга. В частности, топор Халвая 3 близок обоим топорам с чекано-видными бойками Синташтинского большого могильника [Генинг В.Ф., Здано-вич, Генинг В.В., 1992, рис. 49, 6; 127, 1]. Орудия без бойка распространены более широко. Хотя А.Д Дегтярева сообщает о возможности рубки деревьев втульчаты-ми топорами, предпочтительным представляется их боевое и престижное назначение. Дополнительно к приводимому ею факту отсутствия следов упрочняющего наклепа на лезвии можно отметить неоднократные факты совместного нахождения втульчатого топора и топора-тесла, имевшего прежде всего производственное предназначение [Дегтярева, 2010, с. 90-91].
Керамическая посуда
Наиболее многочисленная коллекция поддающихся реставрации и реконструкции сосудов (166 экз.) была получена на могильнике Бестамак. На Халвае 3 учтено 22 сосуда, на Халвае 5-6 сосудов, на Кульчукае 2-8 сосудов и на Тока-нае 1-27 сосудов. На поселениях керамика представлена фрагментами сосудов. Лишь на поселении Семиозерное 2 удалось реконструировать четыре сосуда (Приложение 2, рис. 17, 1, 8, 17).
Технико-технологическому анализу подвергалась только коллекция керамики кургана Халвай 3 [Шевнина, 2015, с. 106-112]. Исходным сырьем служили запесоченные, ожелезненные гидрослюдистые глины. Практиковалось два рецепта формовочной массы: глина + дресва + навоз (89 %) и глина + дресва (11 %). Дресва представлена талькосодержащими породами. При составлении отчета по Халваю 3 на основе визуального осмотра была отмечена примесь талька (46 % всех сосудов), раковины (17 %), шамота (8 %) и органическая примесь (46 %).
Преобладает (89 %) конструирование полого тела на шаблоне лоскутно-комковатым (28 %) или лоскутным спирально-зональным (44,4 %) способами в один (30 %) или два слоя (70 %). Дно чаще всего двойное (72 %), сформованное наружным и внутренним слоями лоскутов. Один баночный сосудик изготовлен вытягиванием из цельного куска глины (Приложение 2, рис. 166, 1). Отмечено заглаживание внутренней поверхности сосудов зубчатым штампом (33 %) или деревянным инструментом (17 %). Вся внешняя поверхность подсушенных сосудов обычно (89 %) подвергалась лощению. Иногда лощилась и верхняя часть внутренней поверхности. Практиковался восстановительный и окислительно-восстановительный обжиг при некотором преобладании последнего. Все вышеот-меченное находит прямые аналогии в подвергавшейся технико-технологическому анализу синташтинской керамике поселений Аркаим, Устье и Болыпекараганско-го могильника [Гутков, 1995; 2002; 2013].
На всех остальных памятниках примеси фиксировались только визуально. Судя по легкости черепка и некоторой его пористости, для всех коллекций керамики было обычным добавление в глиняное тесто органической примеси, скорее всего навоза. Тальковая примесь помимо Халвая 3 встречена в тесте всех сосудов Халвая 5 и Кульчукая 2. На поселении Семиозерное 2 тальк отмечен у десятой доли сосудов, на Бестамаке только два процента талькированной керамики, а на Токанае 1 тальк при визуальном осмотре не отмечен. Примесь раковины в тесте отмечена для Бестамака (22 %), трети сосудов Токаная 1 и половины Семиозерно-го 2. Шамот наблюдается в тесте одного фрагмента Кульчукая 2 и у 5,6 % сосудов Бестамака. Судя по отпечаткам ткани на внутренней поверхности сосудов поселения Семиозерное 2 (11,9 %) и могильника Бестамак (11,2 %) их тело, так же как и в случае с Халваем 3, формовалось на шаблоне. Для этих памятников отмечено также заглаживание внутренней поверхности сосудов зубчатым штампом.
Переходя к типологической характеристике керамики следует отметить, что стремление обеспечить возможность сопоставления керамической коллекции синташтинско-петровских памятников Тургайского прогиба с коллекциями Урала обусловило следование сложившейся практике формально-типологической систематизации материалов данного региона [Малютина, Зданович, 2014; Ткачев, Хаванский, 2006]. Исходя из этого, по особенностям общей формы выделено пять типов горшечных и три типа баночных сосудов. Отдельным типом представлены блюда. Тип в свою очередь подразделяется на подтипы, исходя из формы стенок сосудов, плечиков, венчиков, и характера их сочленения.
Тип 1. Сосуды с острым внешним ребром 126 экз. По особенностям формы плечика, тулова и характера сочленения венчика с плечиком выделено восемь вариантов этого типа.
Подтип 1.1. Сосуды с прямым плечом со слегка выпуклым туловом внешним и внутренним ребром (23 экз.). Встречены на Алексеевском поселении, в погребениях 5, 8, 9, 10, 22 Б, 24, 45, 49, 50, ПО, 116, 125, 140 Бестамака, могилах 2, 8, 9 Токаная 1, в погребении 2 могильника Кульчукай 2 (Приложение 2, рис. 2, 3; 27, 7; 34, 19; 36, 3; 37, 16; 57, 6; 62, 3; 87, 6; 97, 3, 4; 112, 2; 119, 4; 123, 5; 131, 6; 144, 6, 8-Ю; 146, 13, 19; 147, 31; 149, 9). Сосуды из погребений ПО и 116 имеют поддон (Приложение 2, рис. 112, 2; 119, 4). Подтип 1.2. Сосуды, имеющие прямые плечо и стенки тулова с внешним и внутренним ребром (10 экз.), встречены в погребениях 12, 51, 94, ПО, 125, 170, 170 А Бестамака, в могилах 1 и 2 могильника Кульчукай 2 и на поселении Семио-зерное 2. Один сосуд найден в разрушенной части кургана Халвай 3 (Приложение 2, рис. 17, 3; 40, 10; 98, 3; 109, 8; 112, 4; 123, 2; 137, 2; 139, 3; 144, 12; 155, 16). Сосуд из могилы 110 имеет поддон (Приложение 2, рис. 112, 4).
Подтип 1.3. Сосуды со слегка выпуклым туловом, вогнутым плечом с внешним и внутренним ребром (9 экз.) встречены в погребениях 12, 17, 20, 30, 51, 170, 170Б Бестамака, могиле 2 Кульчукая 2 и поселении Семиозерное 2 (Приложение 2, рис. 17, 13; 40, 11; 44, 3; 49, 10; 72, 5; 98, 2; 139, 6; 140, 7; 144, 11).
Подтип 1.4. Сосуд с прямыми стенками тулова, вогнутым плечом, с внешним и внутренним ребром обнаружен в погребении 1 Кульчукая 2 (Приложение 2, рис. 144, 3).
Подтип 1.5. Сосуды с внешним и внутренним ребром, имеющие слегка выпуклые плечо и тулово (3 экз.), обнаружены в погребении 12 Бестамака и поселении Семиозерное 2. Один из них имеет маленькое днище и желобчатый венчик (Приложение 2, рис. 17, 4; 40, 7, 8). Фрагмент сосуда с таким венчиком был получен на могильнике Токанай 1 из ямы 15, которая была вырыта, но не использована для погребения (Приложение 2, рис. 149, 16).
Подтип 1.6. Острореберные сосуды со слегка выпуклыми стенками тулова, вогнутым или прямым плечом, плавно сочлененным с отогнутым венчиком (55 экз.). На могильнике Бестамак (41 экз.) они встречены в погребениях 1,3,5, 9, 12-14, 17, 20,21, 22А, 25, 26, 28, 35, 41, 42, 46, 49, 94, 116, 123, 140, 162, 170, 170 А, 170 Б (Приложение 2, рис. 22, 3, 5; 25, 1; 27, 4, 5, 8-Ю; 36, 10; 40, 9; 42, 2; 43, 6; 44, 2; 49, 8, 9, 12, 14, 16; 55, 6-8; 66, 3; 68, 2; 71, 4; 76, 1; 85, 2, 6; 92, 1; 97, 2; 109, 6; 119, 1, 3; 122, 1-3; 130, 3; 131, 5; 136, 7; 137, 4; 139, 4; 140, 4). На могильнике Токанай 1 такие сосуды (11 экз.) найдены в погребениях 2, 5 и 9 (Приложение 2, рис. 146, 12, 18, 24; 147, 32; 148, 11, 12, 14, 15, 17; 149, 10, 15). Один сосуд обнаружен в погребении 2 могильника Кульчукай 2 (Приложение 2, рис. 144, 7). Встречены они также на поселениях Алексеевское и Семиозерное 2 (Приложение 2, рис. 2, 5; 17, 2, 5). Два сосуда из погребений 28 и 170 Бестамака выделяются тем, что высота их равна ширине (Приложение 2, рис. 71,4; 139, 4).
Подтип 1.7. Острореберные сосуды с прямыми стенками тулова, вогнутым или прямым плечом, плавно сочлененным с отогнутым венчиком (4 экз.) встречены в погребениях 2, 8, 19, 20, 31 (Приложение 2, рис. 23, 6; 34, 12; 46, 1; 49, 11; 72, 6).
Подтип 1.8. Сосуды со слегка выпуклым туловом, внешним ребром, имеющие вогнутое плечо, прямо поставленный или слегка отогнутый венчик (21 экз.). На Бестамаке (12 экз.) они встречены в погребениях 8, 22Б, 26, 41, 42, 48, 110, 131, 162, 163 (Приложение 2, рис. 34, 13; 57, 5; 59, 2, 4; 68, 5; 85, 4, 7; 96, 13; 112, 5; 127, 5; 136, 4, 5). Такие сосуды получены также в могилах 4 и 10 могильника То-канай 1, на поселении Семиозерное 2 и могильнике Церковь Богоявления (Приложение 2, рис. 17, 10, 26; 146, 17; 149, 13, 14; 150, 33). У двух сосудов Церкви Богоявления на венчике оформлен воротничок (Приложение 2, рис. 151, 4-6).
Тип 2. «Светильники», условное название группы маленьких высотой от 62 до 78 мм острореберных сосудов (16 экз.). Сосуды низких пропорций. Отношение высоты сосуда к наибольшему диаметру варьирует от 0,5 до 0,8. Все они имеют внутреннее ребро, образованное на изгибе венчика, прямое или слегка вогнутое плечо и тулово с выпуклыми стенками. Диаметр днищ составляет 0,4-0,5 от наибольшего диаметра сосуда. По соотношению высоты плеча и венчика выделяется три варианта.
Подтип 2.1. Сосуды с равной высотой плеча и венчика (3 экз.). Были обнаружены в погребениях 20 и 111 могильника Бестамак (Приложение 2, рис. 49, 3, 7; 118,3).
Подтип 2.2. Сосуды, имеющие плечо превышающее венчик по высоте в 2-3 раза (5 экз.). Обнаружены в погребениях 2, 9, 28, 55 могильника Бестамак и в захоронении 9 кургана Халвай 3 (Приложение 2, рис. 23, 2; 36, 2; 71, 3; 105, 5; 160, 2). Сосуды этого варианта близки сосудам третьей разновидности, в классификации А.Д. Пряхина и В.И. Беседина. По их мнению, присутствие таких сосудов является «характерной чертой уральского абашева» [Пряхин, Беседин, 1998, с. 63-65, рис. 3, 3].
Подтип 2.3. Сосуды, имеющие венчик составляющий 0,6-0,8 высоты плеча (8 экз.). Встречены в погребениях 7, 10, 20, 24, 35, 131, 140 могильника Бестамак и в коллекции Токаная 1, переданной сотрудниками музея (Приложение 2, рис. 32, 1; 37, 15; 49, 6; 62, 2; 76, 6; 127, 3; 131, 2; 150, 29).
Тип 3. Сосуды, имеющие мягкое внешнее ребро, плавно сочлененное с ту-ловом (23 экз.). Выделяется три варианта.
Проблемы хронологии и культурной принадлежности памятников прогиба начала позднебронзового времени
На территории Тургайского прогиба поселение Семиозерное 2 с момента обнаружения в 1971 г. вплоть до начала 2000 гг. было единственным синташтин-ско-петровским памятником, материалы которого хотя и скупо, но были введены в научный оборот. С самого начала оно воспринималось как поселение хронологически и культурно близкое петровским памятникам Приишимья [Зданович Г. Малютина, Зданович Д., 1971; Евдокимов, Логвин, 1972; Евдокимов, Логвин, Бурнаева, 1975; Евдокимов, 1983; Зданович, 1983, с. 50]. Позднее, в процессе формирования представлений об определенной противопоставленности петровских и синташтинских древностей, статус типично петровского аналогичного ишимским памятника за поселением Семиозерное 2 был надолго закреплен. Как сейчас представляется, объясняется это в значительной мере тем, что проблема соотношения т.н. синташтинских и петровских древностей рассматривалась преимущественно на материалах погребений, поскольку инвентарь однослойных поселенческих объектов был опубликован весьма скупо. С введением в научный оборот более детальной информации по Аркаиму ситуация изменилась [Малютина, Зданович, 2004; Малютина, Зданович, 2005]. Появилась возможность сравнить керамическую коллекцию Семиозерного 2 с коллекцией Аркаима, изначально воспринимаемого в качестве эталонного поселения синташтинского типа. Сравнению с Аркаимом особый интерес придает то, что он, так же как и Семиозерное 2, является видимо кратковременным поселенческим объектом [Малютина, Зданович 2005, с. 29].
Технология сооружения и форма построек Семиозерного 2 близки таковым в Аркаиме, как и в других синташтинско-петровских поселениях [Зданович, 1983, с. 81; 1997, с. 49-50; Генинг В.Ф., Зданович, Генинг В.В., 1992, с. 43-88]. Тоже самое, можно сказать и в отношении немногочисленного вещевого комплекса (Приложение 2, рис. 14, 1-6, 19-24) [Зданович, 1997, с. 55-56]. Много общего имеют и керамические коллекции Семиозерного 2 и Аркаима. Судя по целым сосудам и фрагментам верхних частей, в коллекции Семиозерного 2 представлены все четыре выделенных на Аркаиме типа горшечных сосудов [Малютина, Здано-вич Г, 2004, с. 71, рис. 3]. Так же как и на Аркаиме, в керамическом комплексе Семиозерного 2 имеются биконические банки (тип Б1 Аркаима), отмечены все вариации баночных сосудов типа БП, похоже, отсутствуют только сосуды типа БШ, хотя может быть они просто не опознаются среди мелких фрагментов [Малютина, Зданович Г, 2004, с. 76-81, рис. 3]. Специфичным для Семиозерного 2, в сравнении с Аркаимом, является плоское блюдо (Приложение 2, рис. 17, 31). Орнаменты на сосудах также близки, включая и такие элементы как валики. По сути, в Семи-озерном 2 отсутствуют только волнистые элементы. Однако они и на Аркаиме немногочисленны. Отсутствие их в коллекции Семиозерного 2 возможно является следствием существенно меньших ее размеров, в сравнении с аркаимской. Большая близость керамических коллекций Аркаима и Семиозерного 2 позволила авторам последней публикации материалов Семиозерного 2 прийти к выводу, что близость эта может быть только следствием функционирования оставивших их групп населения в близкое время и близость их культурной традиции [Евдокимов, Логвин, Ткачев, 2016. С. 30-40].
С этой точкой зрения не согласен Н.Б. Виноградов, утверждающий, что «в приведенном иллюстративном ряду керамики Семиозерного 2 нет соответствий именно распространенным на Аркаиме ведущим синташтинским типам сосудов (типы Г I, Г II по типологии Т.С. Малютиной и Г.Б. Здановича)» [Виноградов, 2017, с. 38]. Между тем, в нашей совместной статье подчеркнуто наличие в семи-озерной коллекции сосудов с внешним и внутренним ребром определяемых Т.С. Малютиной и Г.Б. Здановичем как типы Г I (1) [Евдокимов, Логвин, Ткачев, 2016, с. 37]. Кроме этого, дана ссылка не только на материалы Аркаима, но и на работу Н.Б. Виноградова и И.П. Алаевой, где, судя по подрисуночной надписи к рисунку 38, приведены фрагменты сосудов синташтинской группы, среди которых на позициях 3, 5, 6 изображены идентичные по форме семиозерным (Приложение 2, рис. 17, 3, 4, 13) [Виноградов, Алаева, 2013, с. 155, рис 38, 3, 5, 6]. Плавно профилированные сосуды семиозерной коллекции близки типу ГП типологии Т.С. Малютиной и Г.Б. Здановича (Приложение 2, рис. 17, 8; Малютина, Зданович Г, 2004, с. 72-73, рис. 5, 7]. Таким образом, все сосуды Семиозерного 2 определяются Н.Б. Виноградовым как сосуды петровского типа, которые, по его мнению, представляют собой явление после синташтинское. Следует отметить, что и в керамическом комплексе Аркаима Н.Б. Виноградов в последнее время склонен выделять петровскую керамику как более позднюю, чем собственно синташтинская [Виноградов, 2011, с. 96]. В частности, сосуды типа ГШ Аркаима в типологии Т.С. Малютиной и Г.Б. Здановича он также считает петровскими [Виноградов, 2017, с. 38]. В итоге, по мнению Н.Б. Виноградова, отмечающееся в Аркаиме наличие «и синташтинских и петровских и, возможно, покровских групп керамики позволяет уверенно говорить о многослойности и большей продолжительности (возможно, в виде разорванных во времени эпизодов) истории укрепленного поселения Аркаим в сравнении с укрепленным поселением Семиозерное II» [Виноградов, 2017, с. 40]. Исследователи Аркаима, так же как и Н.Б. Виноградов, отмечают присутствие в его керамической коллекции сосудов «абашево-покровского» и полтавкинского облика, а также единичных петровско-алакульских сосудов. Однако, исходя из характера культурного слоя, архитектуры и вещевых материалов, они приходят к выводу, что «Аркаим существовал недолгое время и скорее всего, объединял в себе разные по уровню развития коллективы» [Малютина, Зданович Г, 2005, с. 24, 29].
Материалы Семиозерного 2 дают дополнительные основания в пользу такой точки зрения. Здесь также сочетаются типичные синташтинские и т.н. петровские типы сосудов, но разделить их во времени не получается. Малые размеры поселения, малая насыщенность культурного слоя при специализации в металлопроиз-водстве явно свидетельствуют о коротком времени его функционирования, а, следовательно, и о хронологическом единстве керамического комплекса. Близость семиозерной и аркаимской керамики заставляет полагать хронологическое единство и в отношении материалов Аркаима, которому, так же как Семиозерному 2, присуща малая насыщенность культурного слоя. В качестве дополнительного аргумента в пользу синхронизации Семиозерного 2 и Аркаима можно привести мнение С.А. Григорьева и В.В. Евдокимова, считающих возможным «говорить о синхронности металлургии Семиозерки II и синташтинской» [Евдокимов, Григорьев, 1996, с. 129]. Аркаим изначально воспринимается как типичный объект син-таштинского типа, на материалах которого в определенной мере отрабатывались характеристики этого варианта древностей. Отмеченная степень близости его материалов материалам Семиозерного 2 свидетельствует не только в пользу их синхронности, но и определенной культурной близости.
Среди погребальных памятников наиболее доброкачественная информация о времени бытования имеется для курганов Халвай 3 и 5. В лаборатории Аризон-ского университета по десяти последним кольцам дендрохронологических образцов из погребения 1 кургана Халвай 3 и погребения 1 кургана Халвай 5 получены две даты AMS-методом (Табл.1) [Панюшкина, 2015].
По результатам анализа годичных колец деревьев оказалось возможным заключение о времени создания погребальных конструкций Халвая 3 и 5, «в короткий промежуток времени (1-2 года), а возможно и одновременно» [Панюшкина, 2015, с. 218-220]. Полученные даты согласуются с ранее сформированными представлениями о суммарном интервале синташтинских калиброванных датировок: для 1g в 2010-1770 гг. до н. э. и для 2g в 2200-1650 гг. до н. э., и определяют погребения халвайских курганов в качестве возможно наиболее ранних [Молодин, Епимахов, Марченко, 2014, с. 140].
Погребальный инвентарь датированных погребений не противоречит определению их в качестве синташтинских (Приложение 2, рис. 156; 157; 169).
Найденные в погребении 1 Халвая 3 плоское тесло и наконечник копья с несомкнутой втулкой типичны для памятников синташтинского типа. То же можно сказать о серии кремневых наконечников. Именно для синташтинских древностей характерно отмеченное в этом погребении их разнообразие (черешковые, в т.ч. и с шипами, с прямым и приостренным основанием). Обычны для памятников синташтинского типа и плавно профилированные сосуды со сложным орнаментом. Инвентарь остальных основных погребений (погребения 3, 6, 8, 9) Халвая 3 также обычен для синташтинского типа памятников. Сомнения могут вызвать только цельнолитые втульчатые наконечники копий погребения 9, часто связываемые с турбинско-сейминским кругом памятников и послесинташтинским временем существования. Однако весь остальной инвентарь погребения 9 - ножи, вислообуш-ный топор с бойком, кремневые наконечники - типично синташтинский. Плавно профилированные сосуды идентичны сосудам погребения 1. Таким образом, комплекс находок погребения 9 Халвая 3 следует рассматривать как еще одно свидетельство сосуществования во времени синташтинских и турбинско-сейминских традиций металлопроизводства.