Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. Погребальный обряд поздних сарматов урало-казахстанских степей 29-57
Глава 2. Классификация погребального инвентаря и хронология позднесарматских могильников урало-казахстанских степей 58-95
Глава 3. Могильники урало-казахстанских степей в системе позднесарматской культуры 96-127
Заключение 128-135
Библиографический список 136-144
Приложение 1. Таблицы 145-183
Приложение 2. Иллюстрации 184-209
Сокращённые названия могильников 210
Список сокращений 211
- Погребальный обряд поздних сарматов урало-казахстанских степей
- Классификация погребального инвентаря и хронология позднесарматских могильников урало-казахстанских степей
- Могильники урало-казахстанских степей в системе позднесарматской культуры
Погребальный обряд поздних сарматов урало-казахстанских степей
Погребальный обряд является одним из основных источников для изучения истории и культуры кочевых племён, к которым принадлежали и поздние сарматы. Анализ погребального обряда даёт информацию для реконструкции социальной, мировоззренческой, материальной и других сфер жизни древних обществ. Погребальный обряд рассматривается нами как комплекс взаимосвязанных признаков. Учитывая опыт исследователей, признаки объединяются в три группы - конструкция погребального сооружения, положение погребённого и погребальный инвентарь. Для удобства анализа погребального обряда на основе признаков и их значений был составлен код для описания погребального обряда.
Большинство позднесарматских могильников находилось на местах курганных могильников предшествующих эпох, в основном раннесарматской и савроматской. В целом, для могильников характерно небольшое число позднесарматских погребений, от 1 до 11, но при этом существуют и большие курганные некрополи, содержащие десятки насыпей (Салиховский, Дербенёвский, II Ахмеровский могильники в Башкирии, могильник Целинный I и комплекс курганных групп у с. Лебедёвка в Северо-Западном Казахстане). Следует отметить, что далеко не все могильники исследованы полностью, поэтому на ряде некрополей число позднесарматских комплексов может быть несколько большим.
Почти все могильники располагались недалеко от водоёмов - рек, ручьёв, озёр. Так, десять могильников находились непосредственно на берегах рек или ручьёв, девять на речных террасах, один на озёрной террасе, четыре могильника располагались на мысах, одна или обе стороны которых выходят к реке, шесть могильников находились на водораздельных плато или возвышенностях, на небольшом расстоянии от рек и только два могильника находились в открытой степи.
Почти все могильники являются курганными. Исключениями являются только могильник Георгиевский бугор и погребение в валу городища Аркаим. В могильнике Георгиевский бугор погребения совершались на бугре высотой 4-6 м., находящемся в пойме р. Илек. В данном случае, видимо, естественная насыпь «заменяла» собой курган.
Курганные насыпи по форме делятся на четыре типа: круглые, квадратные, вытянутые и, так называемые, «гантелевидные». Подавляющее большинство курганов составляют насыпи круглой формы (рис 1, 1-8). Большинство курганов круглой формы имеют небольшие размеры. Диаметр основной части курганов составляет 4-12 м (89, 9%), незначительная же их часть имела больший диаметр - 12-20 м (11, 1%, табл. 2). Большинство курганов на момент раскопок имели небольшую высоту - 0,1 - 0,5 м (87, 3%), число курганов, имеющих большую высоту - 0,5-1 м, незначительно (11,5 %, табл. 3).
Квадратные курганы представляют собой насыпи квадратной формы со скруглёнными углами. Внутри некоторых из них находились большие впадины (рис. 2, 3). Курганов этого типа найдено 3. Они отличаются значительными размерами и имеют длину стороны 20-50 м, высоту до 0,3 м (табл. 5).
Вытянутые насыпи имеют овальную или подпрямоугольную, со скруглёнными углами, форму и удлинённые пропорции (рис. 1, 8-9). В эту категорию не были включены курганы, длина которых незначительно превосходит ширину, так как, скорее всего, эти насыпи первоначально были обычными круглыми курганами, которые деформировались в результате воздействия хозяйственной деятельности человека или природных факторов. Данная категория насыпей также характеризуется большими размерами, длиной 14-22 м, шириной - 7-16 м и высотой - 0,2-0,5 м. Исключением является кург. № 2 Малковского могильника, который имел размеры 1,6 х 4,8 м (табл. 4).
«Гантелевидные» курганы нередко фиксируются на территории Южного Зауралья и Северо-Западного Казахстана при визуальном осмотре могильников1, тем не менее, раскопано их немного. В нашем распоряжении оказались только материалы раскопок двух курганов, исследованных в 1927 г. Б.Н. Граковым в могильнике Бис-Оба2. Курганы этого типа состоят из вала, на концах которого расположены круглые курганы (рис. 1, 10). Общая длина исследованных курганов 58 м и 61,6 м, диаметр концевых насыпей 12-14 м, высота концевых насыпей 0,4-0,65 м, ширина вала 11 м., высота вала 0,1 м.
На семи могильниках исследовано 9 земляных сооружений (табл. 5). Эти сооружения представляют собой земляные валы круглой, прямоугольной или квадратной формы. Сооружения имели размеры большие, чем основная масса курганных насыпей. Круглые валы имели диаметр 17, 4-20 м, длина стороны прямоугольных и квадратных валов составляла 14-31 м. На пяти сооружениях фиксируется вход с восточной, юго-восточной, западной или южной сторон. Вокруг двух оградок находился ров. На территории шести сооружений найдены различные предметы, причём наряду с осколками керамики и костями животных, находимыми под многими курганными насыпями в сооружениях находились каменные плитки, бронзовый наконечник стрелы, колокольчики, курильница. В большинстве (6) сооружений найдены позднесарматские погребения, которые по конструкции могильных ям, положению погребённого и погребальному инвентарю не отличались от погребений, находимых под обычными курганами. Необычная форма сооружений, а также находки внутри них свидетельствуют о том, что наряду с погребальной они выполняли какую-то иную культовую функцию. Некоторые курганы, большинство которых находится в Салиховском могильнике, имеют камни в составе насыпи (рис. 1, 1-4). В Салиховском могильнике наблюдаются мощные каменные кладки по всей поверхности курганов, в остальных могильниках курганы с камнями встречены единично. В Салиховском могильнике в трёх курганах камни были уложены почти по всей поверхности кургана плотно друг к другу, а в двенадцати курганах камни были разбросаны по всей поверхности, не составляя сплошного панциря. Камни, в подавляющем большинстве случаев, располагались в форме круга, только в кургане № 23 Салиховского могильника каменная наброска имела прямоугольную форму.
Под десятью курганами обнаружены остатки кострищ в виде участков прокалённой почвы, углей и кусочков обугленного дерева. Размеры прокала в некоторых курганах достигали 4 м в диаметре. Чаще всего участки прокала находились в центре кургана (6), в одном случае костёр горел над могильной ямой, а в одном на могильном выкиде рядом с ямой. Под курганом № 38 могильника Целинный I находились обугленные деревянные столбики, окружённые прокалом, которые являются остатками какой-то сгоревшей деревянной конструкции (таб. №20, 11).
Под насыпями сорока девяти курганов (здесь учтены только курганы круглой формы) обнаружены остатки поминальных тризн по умершему в виде костей животных и фрагментов сосудов. В пяти курганах также встречены вещи: кварцевый резец, пряслице, удила, две каменные плитки. Количественно находки в насыпях курганов распределяются следующим образом: кости животных - 32 случая, фрагменты сосудов - 18, развалы сосудов - 6, кости животных и фрагменты сосудов вместе - 8. Кости животных из насыпей курганов имеют следующий видовой состав: м. р. с. (15), лошадь (7), к. р. с. (1), не определены кости в 9 насыпях. В большинстве случаев найдены трубчатые кости, а также рёбра, лопатка, череп, зубы, астрагалы. К сожалению, глубина расположения находок отражена при описании материалов раскопок не всегда, но, видимо, в большинстве случаев они располагались на уровне погребённой почвы. Остатки тризн встречаются в разных частях кургана, чаще всего они находились в северо-восточном (10), юго-западном (11), северо-западном (9) секторах, реже всего в восточном (2) и южном (2) секторах (табл. 22).
В подавляющем большинстве случаев под курганами находилось по одной могильной яме (218) (табл. 11), под некоторыми курганами могильных ям было две (20) (табл. 11). Практически все захоронения являлись основными (234); (табл. 11). Могильные ямы, как правило, располагались в центре курганной насыпи (89) (табл. 26).
Типы могильных ям выделялись на основе их формы, так как деревянные конструкции в погребениях, в большинстве случаев, очень плохо сохранились. Могильные ямы в позднесарматской культуре урало-казахстанских степей представлены следующими типами: простые прямоугольные ямы, ямы с заплечиками, ямы с подбоями, круглые ямы, овальные ямы, катакомба (табл. 6). Погребения, совершённые в почвенном слое, у которых форма ямы не прослеживается, выделены в особую группу.
Классификация погребального инвентаря и хронология позднесарматских могильников урало-казахстанских степей
Разработка типологии вещевого инвентаря является одной из базовых задач археологического исследования. Метод типологизации вещевого инвентаря широко используется при выделении культур и культурных общностей, при этнокультурном сравнении различных групп археологических памятников, при создании хронологических схем, а также при разработке многих других проблем истории древних обществ. Несмотря на значимость типологии в науке вообще, и в археологии, в частности, теория типологии в науке до конца не разработана1. Тем не менее, классификация и типология в археологии применяется очень широко. В настоящее время, исследователи отказываются от создания универсальных классификаций, которые отражали бы все признаки того или иного предмета и приходят к выводу о необходимости использования адресных классификаций, то есть классификаций, подчинённых решению строго определённых задач. В то же время, в археологии начинают создаваться классификационные схемы, позволяющие впоследствии дополнять количество признаков, и, таким образом, постоянно видоизменять ту или иную классификацию и приспосабливать её для решения новых задач . Следует учитывать, что археология относится к тем наукам, у которых процесс пополнения источниковой базы идёт непрерывно, и, в силу этого, возникает необходимость время от времени пересматривать существующие типологии.
Большинство категорий и типов вещей позднесарматских памятников Приуралья, Зауралья и Казахстана имеют аналогии в синхронных культурах на других территориях. Для позднесарматской культуры единственной более менее полной классификацией погребального инвентаря является классификация, выполненная А.С. Скрипкиным на материалах Волго-Донского междуречья и Заволжья3. Типология некоторых категорий погребального инвентаря позднесарматской культуры (зеркал, фибул, котлов, курильниц, бус, предметов вооружения ) затронута в ряде работ, хронологически, а иногда и территориально, выходящих за рамки позднесарматской культуры. Некоторые категории и типы вещей, найденные в позднесарматских погребениях урало-казахстанских степей, имеют аналогии на сопредельных территориях (в лесном Приуралье, в земледельческих и кочевых культурах Средней Азии), где они неоднократно являлись предметом специального анализа.
Предлагаемую классификацию погребального инвентаря предполагается использовать при решении двух задач: 1) при разработке хронологической схемы позднесарматских памятников урало-казахстанских степей; 2) при этнокультурной интерпретации этих памятников. Рассмотрение этих задач предполагает широкое использование созданных ранее классификаций. При создании классификации большинства категорий вещевого инвентаря позднесарматских памятников урало-казахстанских степей нами учитывались принципы классификации и номенклатура, предложенные исследователями ранее. Весь погребальный инвентарь разбит на ряд разделов по его функциональному назначению: оружие, орудия труда, украшения и принадлежности костюма, керамика, другие категории погребального инвентаря.
Оружие.
1. Мечи (IVK.2, IVK.5, К.Я.З, К.Я.6, AI.9, АИ.З, ЦІ.З, ЦІ.6, ЦІ.13, ЦІ.47, ЦІ.64, Ж-П.З, Пок.2, Аг.6, Б-О.З). Мечей найдено 16 экз. Все мечи изготовлены из железа и, в большинстве случаев, имеют плохую сохранность, поэтому некоторые элементы их конструкции не всегда возможно определить. Меч из кург. № 6 Агаповского могильника рассыпался на куски и восстановить его форму невозможно. Все мечи относятся к группе мечей без перекрестия и навершия (тип 2 по классификации A.M. Хазанова)5. Их общая длина составляет 75-116 см. Клинки всех мечей являются двухлезвииными и имеют линзовидное или ромбическое сечение. Наибольшую ширину клинок имеет на уровне пятки. Рукояти почти всех мечей имеют прямоугольную форму и только у одного меча клиновидную. Переход от рукояти меча к клинку чаще всего плавный, но встречаются мечи у которых стык клинка и рукояти образует прямой угол (рис. 8).
В 6 погребениях на мечах сохранились остатки деревянных ножен в виде трухи дерева; в двух случаях удалось зафиксировать их цвет -красный и пурпурный. В кург. № 3 могильника Целинный І у меча найдены бронзовые оковки от ножен. В трёх погребениях рядом с мечами находились навершия - халцедоновые диски с отверстием по середине (рис. 10, 3-4). В кургане № 6 могильника Целинный I навершие состояло из халцедонового диска и бронзового гвоздя, украшенного четырёхлепестковой шляпкой, с помощью которого диск крепился к рукоятке меча (рис. 8, 9). В некоторых погребениях рядом с мечами найдены остатки портупеи: в кург. № 6 могильника Целинный І у меча находилась бронзовая пряжка и янтарная ворворка (рис. 10, 5); в кург. № 3 могильника Бис-Оба рядом с мечом лежали остатки ремня с серебряной пряжкой и обоймой (рис. 10, 6).
Кинжалы. Кинжалов известно 5 экз. (Ж-П.З, ЦІ.57, К.Я.З, Б-О.З, Сал.9). Также, как и мечи, все кинжалы изготовлены из железа и имеют плохую сохранность. Кинжал из кург. № 9 Салиховского могильника рассыпался во время раскопок. У двух кинжалов не сохранились концы клинков. Все кинжалы, как и мечи не имеют железного перекрестия и навершия, за исключением кинжала из кург. № 57 могильника Целинный I, у которого было навершие в виде бронзового колесика (рис.8, 11). Рукояти у двух кинжалов имели прямоугольную форму (рис. 8, И), у двух клиновидную (рис. 8, 8). У всех кинжалов при переходе от рукоятки к клинку образовывался прямой угол. Клинки кинжалов являются двухлезвийными и постепенно сужаются от рукоятки к концу. У кинжала из кург. № 57 могильника Целинный I клинок сужается только в самом конце. Клинки имеют как линзовидные, так и ромбовидные сечения. Как и мечи, кинжалы носились в деревянных ножнах. Остатки ножен синего цвета найдены рядом с кинжалом в кург. № 9 Салиховского могильника.
Наконечники стрел. Найдено 38 экз. (Мал.2, Пок.2, Пок.4, Я.6, АН.4, В-КІ.ЗЗ, ЦІ. 13, Сал. 19), 4 наконечника изготовлены из железа, остальные из кости. По материалу, из которого стрелы изготовлены, выделены разделы, при выделении типов наконечников стрел учитывалась форма головки и способ её соединения с черенком.
Раздел А. Железные.
Тип 1. Трёхгранные, переход от черешка к головке образует прямой угол (тип 5 по A.M. Хазанову6; 1 экз., рис. 9, 9)).
Тип 2. Трёхлопастные, черенок плавно переходит в головку (тип 6 по A.M. Хазанову7; 2 экз., рис. 9, 10).
Железный наконечник стрелы из кург. № 33 могильника Восточно-Курайлинский I сохранился очень плохо и его трудно отнести к какому-либо типу.
Раздел В. Костяные.
Форма костяных наконечников стрел достаточно индивидуальна. Исходя из их общих пропорций, нами выделены следующие типы. Тип 1. Короткая головка круглого или треугольного сечения плавно переходит в длинный черешок (2 экз., рис. 9, 5).
Тип 2. Листовидная головка ромбического сечения плавно переходит в короткий черешок. Длина черешка составляет 1/3-1/4 от длины наконечника (26 экз., рис. 9, 2,3,4,6).
Тип 3. Головка ромбической формы плавно переходит в черешок, составляющий половину длины наконечника стрелы (4 экз., рис. 9, 7).
Тип 4. Треугольная головка, имеющая ромбическое или овальное сечение под прямым углом соединяется с черешком. Длина черешка составляет 1/3 от длины головки (2 экз., рис. 9, 8).
Накладки лука. Костяные накладки лука «гуннского» типа являются редкой находкой в позднесарматских погребениях урало-казахстанских степей. Они найдены всего в двух погребениях. В одном погребении находилось 5 накладок, в другом 7 (рис. 9, 1).
Могильники урало-казахстанских степей в системе позднесарматской культуры
Урало-казахстанские степи являются территорией, на которой представлены памятники всех этапов сарматской культуры. В савроматское и начале раннесарматского времени население этого региона было многочисленно1, позднее же он начал пустеть. К III в. до н. э. большая часть населения уходит с этой территории в разных направлениях: в Поволжье и далее на запад в Северное Причерноморье, где завоёвывает Скифию; на Кавказ; а также на юг, в Среднею Азию, где сарматские отряды, видимо, приняли участие в разгроме Северной Бактрии . Степи Южного Приуралья, Южного Зауралья и северозападного Казахстана с III в. н. э. остаются слабозаселёнными. В среднесарматский период население этого региона становится ещё более редким, чем в раннесарматский. По данным С. Г. Боталова только около сотни погребений, расположенных в урало-казахстанских степях, относятся к периоду с III в. до н. э. по I в. н. э., причём 80 из них имеют дату III в. до н. э - I в. до н. э., т. е. датируются временем раннесарматской культуры, и лишь 20 относятся к среднесарматской культуре .
В литературе указываются разные возможные причины малочисленности населения этого региона в указанный период. С. Г. Боталов считает, что в III в. до н. э. - I в. н. э. в урало-казахстанских степях сложилась неблагоприятная экологическая обстановка, приведшая к засыханию степи, что сделало условия обитания в ней крайне трудными. Это заставило кочевников искать более удобные для жизни территории. А. С. Скрипкин, справедливо указывает на многочисленность, обитавшего в этом районе, населения в прохоровский период. При экстенсивном кочевом хозяйстве сарматам требовались большие территории, что, с увеличением населения, могло стать решающим фактором, приведшем к оттоку кочевников из Приуралья4. К этому можно добавить, что центры «городских» цивилизаций могли быть очень привлекательны для хорошо вооружённых сарматов. Особенно сильная связь сарматов с оседлыми поселенческими центрами наблюдается в среднесарматское время, когда в сарматских погребениях находят многочисленные предметы импорта, произведённые в городах-колониях Северного Причерноморья, на городищах Кубани или Кавказа, а также в других производственных центрах древнего мира (керамику, металлическую посуду, украшения)5. По всей видимости, урало-казахстанские степи, сильно удалённые от центров цивилизации, мало привлекали кочевников в среднесарматскую эпоху. Памятники среднесарматской культуры на территории Южного Приуралья ничем не отличались от памятников западных районов, Нижнего Поволжья и Подонья, и являлись северо-восточной периферией этой культуры.
С середины II в. н. э. ситуация в урало-казахстанских степях меняется. В это время здесь появляются довольно многочисленные памятники, генетически мало связанные с предшествующими, среднесарматскими. Традиционно территория Южного Приуралья включается в ареал распространения позднесарматской культуры6. Вместе с тем, в последнее десятилетие, когда источниковая база значительно пополнилась, появились работы, подвергающие сомнению их позднесарматскую принадлежность.
Так М. Г. Мошкова, проанализировав основные черты погребального обряда и ряд категорий погребального инвентаря позднесарматских памятников Подонья, Нижнего Поволжья и Южного Приуралья, отметила особенности приуральских памятников, которые заключались, прежде всего, в том, что у них наблюдается минимальная связь с памятниками среднесарматского периода. Также в приуральских памятниках наблюдается несколько отличное от западных регионов соотношение основных типов могильных ям: в Приуралье преобладают узкие прямоугольные могилы, подбои же стоят на втором месте, в то время как в Поволжье и междуречье Волги и Дона наблюдается противоположная картина. Вещевой инвентарь, по мнению М. Г. Мошковой, в западной и восточной частях позднесарматского мира обнаруживает значительное сходство. Это обстоятельство она объясняет интенсивными связями между этими регионами, а также возможным функционированием в это время одной из северных веток Великого Шёлкового Пути. М. Г. Мошкова считает, что восточные части Азиатской Сарматии могут быть выделены в особую культуру, хотя и западные и восточные части могли быть включены в одно политическое объединение, о чём свидетельствует сходство богатых воинских погребений, являющихся, по всей видимости, погребениями дружинников. М. Г. Мошкова высказывает предположение, что население Южного Приуралья II-IV вв. н. э. было пришлым из Средней Азии. Во II в. н. э. начались какие-то передвижения кочевников из Северной Бактрии, что привело в движение многие племена Средней Азии. Этот пёстрый поток докатился до Приуралья, а какие-то отряды дошли до Волги и Дона и явились катализатором, приведшим к образованию позднесарматской культуры. В Подонье и Поволжье инновации наложились на местную среднесарматскую основу, а в Южном Приуралье пришлое население заняло практически пустующие территории и сохранило принесённую культуру 7.
Оспаривает принадлежность племён Южного Приуралья, Южного Зауралья и Северо-Западного Казахстана к познесарматской культуре и С. Г. Боталов, автор многих статей, посвященных кочевникам позднесарматской эпохи этого региона. Он отмечает те же особенности приуральских памятников, что и М. Г. Мошкова, добавляя к ним значительную вариабельность курганных сооружений, наличие погребений в гробах, ряд особенностей керамического комплекса, наличие богатых поясных наборов, более частую, чем в Поволжье, встречаемость котлов. С. Г. Боталов связывает позднесарматские комплексы, расположенные в междуречье Урала и Ишима, с гуннами и считает, что они образуют самостоятельную культуру. Вместе с тем, он отмечает, что урало-казахстанские памятники и позднесарматские памятники волго-донских степей относятся к единой этнокультурной среде8.
В данном контексте интерес представляет концепция А. С. Скрипкина, основанная на результатах исследования позднесарматской культуры Волго-Донского междуречья. По наблюдению А. С. Скрипкина распространение инноваций, характеризующих позднесарматскую культуру (подбойный тип ям, северная ориентировка костяков, обычай деформации черепов и др.), шло постепенно с востока на запад. В то время как в Заволжье уже преобладали черты новой культуры, в междуречье господствовали традиции, характерные для среднесарматских племён. Такие характерные черты позднесарматской культуры, как северная ориентировка костяков, прямоугольные и подбойные могильные ямы, мечи без навершия и перекрестия, курильницы, наблюдаются у племён, обитавших в Средней Азии, в районе Бухарского оазиса в начале первого тысячелетия н. э. А. С. Скрипкин предполагает, что переселение именно этих племён, привело к формированию новой позднесарматской культуры в степях Восточной Европы. Хотя приуральские материалы А. С. Скрипкиным специально не рассматриваются, логично предположить, что в своём движении на запад переселенцы не могли миновать урало-казахстанские степи .
Трудность решения вопроса о том, можно ли причислить урало-казахстанские комплексы к позднесарматской культуре во многом зависит от неоднозначности самого понятия археологической культуры. В данном случае мы сталкиваемся с той ситуацией, когда на огромной территории степей, от Подунавья на Западе до Зауралья на Востоке, расположены памятники, имеющие много общих черт, и, в то же время, разные районы позднесарматского мира имеют свои локальные особенности и в погребальном обряде и в погребальном инвентаре. Не затрагивая вопрос о том, можно ли считать урало-казахстанские могильники принадлежащими позднесарматской культуре, попытаемся определить степень их сходства и отличия от других позднесарматких памятников. В настоящее время наиболее систематизированы материалы позднесарматских памятников Заволжья и Волго-Донского междуречья. Именно на материалах с территории Нижнего Поволжья позднесарматская культура была впервые выделена и именно в этом районе она представлена в своём классическом варианте, т. к. испытала на себе наименьшее число влияний, в отличие, например от Северного Причерноморья.
