Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. История открытия и исследования археологических памятников второй половины I тыс. до н.э. в Восточном Приаралье 12
1.1. Изучение древностей Восточного Приаралья в XIX - начале XX в. 12
1.2. Исследование памятников второй половины I тыс. до н.э. во второй половине XX - начале XXI в 15
Глава 2. Из истории формирования и развития древней дельты Сырдарьи и ее заселения (по археологическим данным до начала I тыс. н. э.) 29
Глава 3. Характеристика и типология памятников оседлых земледельцев чирикрабатской культуры в низовьях Сырдарьи 43
3.1. Городища со сложной фортификацией (Чирик-рабат, Бабиш-мулла) 43
3. 2. Укрепленные усадьбы (Баланды 1, Инкар-кала, Сенгир-кала1,2) 49
3. 3. Крепости (Кабыл-кала, Карабас, Алып-кала, Чирик 3, Жана-кала) 59
3. 4. Сельские поселения (неукрепленные усадьбы) 65
Глава 4. Становление оседло-земледельческой культуры на территории низовьев Сырдарьи в системе древних культур Средней Азии во второй половине I тыс. до н.э 85
4. 1. Предпосылки возникновения производящего хозяйства в низовьях Сырдарьи 85
4. 2. Особенности хозяйства чирикрабатской культуры 93
Заключение 107
Список источников и литературы 110
Приложение 134
- Исследование памятников второй половины I тыс. до н.э. во второй половине XX - начале XXI в
- Городища со сложной фортификацией (Чирик-рабат, Бабиш-мулла)
- Сельские поселения (неукрепленные усадьбы)
- Особенности хозяйства чирикрабатской культуры
Исследование памятников второй половины I тыс. до н.э. во второй половине XX - начале XXI в
Историю археологического изучения Восточного Приаралья в советский и современный периоды можно разделить на два основных этапа.
Первый этап, который охватывает почти всю вторую половину XX в., связан с работами одной из самых крупных в истории отечественной археологии экспедиций - Хорезмской археолого-этнографической экспедиции (далее -ХАЭЭ) под руководством С. П. Толстова.
Второй этап начался в 2004 г. и продолжается до настоящего времени. Он связан, в основном, с работами Чирикрабатской археологической экспедиции Института археологии им. А. Х. Маргулана под руководством Ж. Курманкулова.
Первый этап. Самые значимые открытия XX века в области археологического научного изучения древностей Сырдарьинской дельты связаны с деятельностью Хорезмской археолого-этнографической комплексной экспедиции под руководством С. П. Толстова, которая была создана в 1937 году. В результате исследований ХАЭЭ, проведенных в 1947-1949 гг. на территории древней дельты Сырдарьи была открыта и обследована значительная часть известных современной науке городищ, стоянок и поселений огромного хронологического диапазона - от эпохи позднего неолита до периода позднего средневековья.
Первые широкомасштабные научные археологические раскопки в низовьях Сырдарьи были начаты отрядом ХАЭЭ под общим руководством СП. Толстова в 1948 г. Основным объектом было избрано городище Алтын-Асар (Джеты Асар №3). Работы на памятнике под непосредственным руководством М. А. Орлова и Ю. А. Рапопорта продолжались до 1951 года. За несколько полевых сезонов в верхнем и среднем горизонтах была вскрыта часть застройки «Большого дома» Алтын-Асара. В те же годы под руководством О. А. Вишневской были проведены небольшие раскопки «Малого дома» Алтын-Асара. На основании керамики и сопутствующего материала культура была датирована в пределах середины I тыс. до н. э. - III - VII вв. н. э. Тогда же С. П. Толстовым были высказаны предположения по поводу происхождения народа, оставившего укрепленные поселения в Джетыасарском урочище. Исследователь считал, что это были тохары, известные по письменным источникам. Корни этой своеобразной культуры, по его мнению, следует искать на территории Северного Причерноморья и Малой Азии в массиве фрако-иллирийских и киммерийских древностей предскифской эпохи [Толстов, 1948а, с. 137-139; 1952, с. 16-31; 1962, с. 189-190)Л. В 1946 году авиаотрядом Хорезмской экспедиции была обследована группа памятников в северной части сырдарьинской дельты - Джанкент, Большая Куюк-кала и Кескен-куюк-кала. Эти памятники были названы С. П. Толстовым «болотными городищами»3.
Многокилометровые наземные маршруты, в которых участвовали специалисты разных профилей - археологи, топографы, почвоведы, геоморфологи и др., охватили огромную территорию Приаральской равнины. Эти маршрутные разведки, сопровождавшиеся рекогносцировочными раскопками, проводились с перерывами в 1954, 1956-1960, 1962, 1966, 1968, 1971-1973 гг.
Начиная с 1954 года работы велись в юго-западной и западной части древней Сырдарьинской дельты, там, где соединялись между собой северная Акчадарьинская и Жанадарьинская дельты. Исследования проводились и в бассейнах русловых протоков Жанадарьи, Инкардарьи, Ески Кувандарьи и Кувандарьи. Поселенческие памятники в нижнем течении Жанадарьи составили почти четверть всех обнаруженных памятников. Они располагались в основном в поймах русловых протоков и урочищах, находящихся поблизости от источника воды. Самыми крупными памятниками, открытыми в южной части Сырдарьинской дельты, являются городища Чирик-рабат, Бабиш-мулла, поселение Баланды, крепости Сенгир-кала, Кабыл-кала (Чагырлы 1), Чирик 3. Первые результаты рекогносцировочных исследований, а также общий обзор древностей низовьев Сырдарьи были опубликованы в монографии «По следам древнехорезмийской цивилизации», вышедшей в 1948 году, а также в статьях, входящих в первый и второй тома Трудов Хорезмской археолого-этнографической экспедиции.
В 1954 году одновременно с Хорезмской экспедицией на территории дельты Сырдарьи работал Сырдарьинский отряд Института географии АН СССР под руководством А. С. Кесь и сотрудника ИЭ АН СССР А. В. Виноградова. Исследования проводились на древних дельтах Сырдарьи левобережных староречий - Кувандарья, Жанадарья и Инкардарья.
Основной задачей археологических разведок Сырдарьинского отряда в этом районе было, во-первых, выявление и первичное исследование памятников первобытной культуры; во-вторых, учет и сбор подъемного материала на всех встречающихся археологических памятниках. Во время разведок было найдено несколько больших скоплений неолитической керамики, а также обнаружены такие археологические памятники, как Алыб, Асанас 1, Асанас 2, Муюн-кулан [Виноградов, 1954].
В 1956-1957 гг. в бассейне Жанадарьи продолжались археолого-топографические исследования ХАЭЭ под руководством Б. В. Андрианова. В 1956 году были осуществлены разведки на территории северной Акчадарьинской дельты в районе Барак-тама и в среднем течении Жанадарьи. В 1957 г. основным направлением разведок стал район среднего течения Жанадарьи до городища Чирик-рабат [Андрианов, 1960, с. 172-190, рис. 1; 1956; 1957].
В 1957-1958 гг. археолого-топографические работы велись в районе возвышенности Ак-кыр и в окрестностях городища Бабиш-мулла. В ходе исследований зафиксированы остатки античной ирригации и обнаружены сельские поселения, базировавшиеся на водах реки Жанадарья [Андрианов, 1958; Толстов, Жданко, Итина, 1963, с. 32-90].
В 1957 г. в процессе разведочных работ было обследовано погребальное сооружение Чирик 2 (раскопки проводила Л. М. Левина), крепость Чирик 3 (раскопки В. А. Лоховица), где были обнаружены следы внутренней застройки. В этом же году были открыты крепости Кабыл-кала (Чагырлы 1), погребения Чагырлы 2, расположенные вдоль канала к северо-западу от городища Бабиш-мулла [Толстов, Воробьева, Рапопорт, 1960, с. 16]. Полученные в процессе этих работ материалы, позволили отнести перечисленные выше памятники к чирикрабатской археологической культуре [Вайнберг, Левина, 1993, с. 22-23].
В течение четырех полевых сезонов (1957-1960 гг.) основные стационарные археологические раскопки Хорезмская экспедиция вела на городище Чирик-рабат, на комплексе памятников Бабиш-мулла, а также на поселении Баланды [Толстов, Воробьева, Рапопорт, 1960, с. 15-62; Толстов, Жданко, Итина, 1963, с. 53-67].
На городище Чирик-рабат были раскопаны полностью два наземных погребальных мавзолея и земляной курган (раскопки велись под руководством Ю. А. Рапопорта и С. А. Трудновской). Кроме того, в двух раскопах на городище были открыты небольшие участки крепостных стен со стрелковой галереей и башнями. И крепостная стена, и стены башен были прорезаны стреловидными бойницами. В южной части городища (раскоп V) в шурфе, заложенном у внутреннего фаса оборонительной стены, был вскрыт небольшой по площади участок застройки. Строительных конструкций раннего периода здесь не было выявлено. Культурный слой на этом участке памятника был толщиной более 2 м. В свите культурных напластований выявлено, по крайней мере, шесть уровней пола (точнее, обживания), из которых два верхних относятся к позднему периоду и связаны со стеной какого-то помещения. Все эти раскопки, дали возможность, прежде всего, уточнить датировку памятника. Основной период его существования на основании археологического комплекса, полученного в результате раскопок, датируется в пределах V-П вв. до н.э. К начальному этапу существования городища относятся грандиозные земляные курганы в центральной части памятника. Немного позднее центральный холм был обнесен крепостной стеной с прямоугольными башнями и возведены наземные погребальные сооружения. Впоследствии, в ХП - начале ХШ в. н.э., часть древнего памятника снова была освоена [Толстов, Воробьева, Рапопорт, 1960, с. 23-40; Толстов, Жданко, Итина, 1963, с. 53-58; Толстов, 1962а, с. 139; Трудновская, 1963, с. 200-213; Лоховиц, 1963, с. 213-220].
Вторым крупным памятником, на котором проводились широкомасштабные археологические раскопки, было городище Бабиш-мулла. Работы под руководством С. П. Толстова и М. Г. Воробьевой велись здесь в течение трех полевых сезонов (1958-1960 гг.). Основные исследования проводились на цитадели городища. Здесь было частично вскрыто центральное, квадратное в плане здание - «Большой дом» и входной, хорошо укрепленный комплекс, так называемый «донжон». Выявлено три основных строительных периода, на протяжении которых, складывался монументальный архитектурно-строительный комплекс. Практически полностью раскопана восточная часть «Большого дома», отделенная от западной части глухой стеной с одним проходом в южной части, соединяющим обе части здания. На уровне среднего (второго) строительного горизонта, перед входом в основные помещения восточной части здания, обнаружены остатки топочных камер гончарных печей, которые были вырублены в забутовке помещений нижнего (первого) горизонта. На заключительном этапе жизни памятника (третий строительный горизонт) здание было частично перестроено и отремонтировано. Однако качество строительства в это время значительно отличалось от ранних периодов. Кладка стен сделана небрежно, кирпич часто сочетается с пахсой. При сохранении основного плана здания, некоторые помещения разделяются приставными стенками.
Городища со сложной фортификацией (Чирик-рабат, Бабиш-мулла)
Чирик-рабат. Среди укрепленных поселений городского типа выделяется городище Чирик-рабат - самое крупное городище Чирикрабатского оазиса. Памятник расположен на 15-метровой возвышенности, на левом берегу сухого русла Жанадарьи (координаты: 44 545.99" с. ш.; 6254 48.76м в. д.).
В послевоенные 1946 и 1948-1949 гг. Чирик-рабат был визуально обследован авиаразведывательным отрядом Хорезмской экспедиции в связи с задачами картографирования [Толстов, 1948а]. Тщательное обследование городища было осуществлено Хорезмской археолого-этнографической экспедицией в 1957-1958 и 1960-1962 гг. На городище было заложено пять раскопов, еще на нескольких участках этого памятника произведены зачистки и шурфовки [Толстов, Воробьева, Рапопорт, 1960, с. 23-40; Толстов, 1962а, с. 139-154; Толстов, Жданко, Итина, 1963, с. 53-58; Вайнберг, Левина, 1993]. Исследователи пришли к выводу, что городище было столицей племенного союза апасиаков в V-II вв. до н.э. Местные племена покинули эти места вследствие недостаточного стока воды в древнем русле Жанадарьи и городище запустело. Вторично оно было заселено в XII в. н.э. и представляло собой некрупное укрепление, охранявшее торговый путь между оазисами Средней Азии и югом современного Казахстана.
Городище, обнесенное мощной крепостной стеной, занимает всю площадь естественного овального холма размером 850 х 600 м, вытянутого с севера на юг. В плане объект соответствует овальным очертаниям холма (прил., рис. 5, 6).
Чирик-рабат укреплен мощной системой фортификационных сооружений (прил., рис. 7, 8). У основания холма вырыт ров шириной до 40 м, глубиной до 4,5 м. Земля из рва была использована для сооружения внешнего вала, высота которого в настоящее время составляет 3 м. Ров обведен валом также с внутренней стороны. Кроме того верхняя часть холма окружена стеной (прил., рис. 9).
Как было указано выше, городище обживалось несколько раз. Самой древней его частью является северная - более высокая часть холма, площадью свыше 40 га, овальная в плане. Здесь расположены также крупные курганы и кольцевидные сооружения с высокими стенами, датируемые IV II вв. до н.э. (прил., рис. 10). В пространстве между курганами находятся грунтовые погребения [Курманкулов, Бирмуханова, Калиева, Утубаев Ж, 2005, 152-156; Дарменов, Утубаев, 2017, с. 25-34].
Возможно, к IV - II вв. до н.э. относится прямоугольное в плане укрепление в центральной части городища (12,4 га), примыкающее на юго-западе к внутренней крепостной стене. В этот же период на внешнем валу строится мощная глинобитная стена, высотой до 4 м, шириной до 4,5 м со стрелковой галереей шириной до 1,8 м (прил., рис. 11). Стена включала башни прямоугольной и овальной формы, выступающие за ее пределы на 6 м (прил., рис. 13). В крепостной стене и башнях были сделаны стреловидные бойницы высотой до 50 см, расположенные на одном уровне. Вход в крепость прослеживается в трех местах: в западной, южной и в северовосточной стене памятника (в виде Г-образного предвратного лабиринта) (прил., рис. 12,б).
По всей видимости, в античную эпоху Чирик-рабат представлял собой крепость наподобие крепостей Баланды 1, Бабиш-мулла 1 и др., при последующем обустройстве которой вторично использовались сырцовые кирпичи античного времени.
В южной части памятника сохранились руины прямоугольной цитадели, которая была построена в хорезмшахское время. Вдоль стены и по углам цитадели сооружены прямоугольные в плане башни [Утубаев, 2016, с. 218-222].
В ходе раскопок городища Чирик-рабат установлено существование трех строительных периодов. В первый (архаичный) период была воздвигнута оборонительная стена из сырцовых кирпичей на пахсовых, сформованных из белой глины, блоках стилобата. Сырцовые кирпичи размерами 43 х 43 х 12 см типичны для чирикрабатской культуры [Утубаев, 2008,178-182].
Неизвестно, почему строительные приемы населения Чирик-рабата изменились в следующем (втором) периоде, когда для обустройства стены больше не использовалась кирпичная кладка. Поверх кирпичной кладки в этот период клались сырые пахсовые блоки без использования связующего раствора. С внешней стороны стены была возведена насыпь, на которую были положены пахсовые блоки. Пахсовые блоки использовались в фундаменте полукруглых башен (прил., рис. 13, 14).
В третьем строительном периоде с внутренней стороны стены была сделана кладка, не типичная ни для первого, ни для второго периодов. Поверх забутованной стрелковой галереи (в забутовке использована комковатая глина без примеси песка - строительный материал пришедшего в негодность сооружения предшествующего периода) была сооружена стрелковая галерея третьего периода (прил., рис. 15). Мы предполагаем, что третий строительный период соответствовал времени существования цитадели.
Наиболее древними объектами на территории Чирик-рабата являются курганы, два из которых раскопаны (прил., рис. 16, 17). Раскопаны также шесть грунтовых могил, расположенных в пространстве между курганами, (прил., рис. 18-23) и три наземных, круглых и квадратных в плане погребальных сооружения (прил., рис. 24, 25).
На городище были обнаружены два сооружения, которые можно определить как храмы (прил., рис. 26, 27). В окрестностях городища обнаружено и нанесено на карту несколько наземных погребальных сооружений - так называемых «крестовин». Два из них - Чирик 2 и мавзолей (объект №3) - были раскопаны (прил., рис. 28).
Обращает на себя внимание тот факт, что в процессе раскопок на городище Чирик-рабат пока не выявлено сколько-нибудь достоверных следов жилой застройки. Данное обстоятельство значимо для определения функционального назначения этого грандиозного памятника. В настоящее время есть основания считать его крупным мемориальным комплексом, возможно, связанным с культом предков, и являвшимся культовым центром для групп позднесакского населения, занимавших во второй половине I тыс. до н.э. южную и юго-западную часть древней Сырдарьинской дельты.
Бабиш-мулла. Центром Бабишмуллинского оазиса, базировавшегося на боковых широтных руслах Жанадарьи, является укрепленное городище Бабиш-мулла, которое расположено в 40 км к северу от Чирик-рабата (координаты: 4425 8.06” с. ш.; 63 6 49.07” в. д.).
Комплекс археологических памятников, который получил общее название Бабиш-мулла, впервые был обследован отрядом Хорезмской экспедиции в 1946-1948 гг. [Толстов, 1948а]. На площади 70-80 кв. км были выявлены различные памятники античной эпохи: городища, неукрепленные поселения, отдельные усадьбы, наземные погребальные сооружения (прил., рис. 29, а, б).
В 2016 году маршрутной группой Чирик-рабатской археологической экспедиции была повторно исследована и произведена топографическая съемка памятников (прил., рис. 30, а, б) в округе комплекса Бабиш-мулла [Архив ИА МОНРК Ф. 2 №3256].
Бабиш-мулла - крупное городище неправильных очертаний, обнесенное крепостной стеной (толщина 5,3 м), возведенной из сырцового кирпича на пахсовом цоколе. Крепостная стена имела полукруглые башни (прил., рис. 31а). На внутреннем пространстве городища прослеживаются следы жилой застройки. В юго-западной части городища обнаружены остатки отдельно расположенного сырцового здания и нескольких пристенных помещений -построек каркасно-столбовой конструкции. В северной части городища расположена квадратная в плане цитадель размерами 100 х 100 м, ориентированная углами по сторонам света (прил., рис. 31, б). Стена и башни прорезаны тремя рядами стреловидных бойниц, находившихся на высоте 1,15 м над уровнем стрелковой площадки у подножия стены. Высота бойниц 40 см, боковые их стороны образованы двумя наклонно поставленными кирпичами, основание горизонтальное. Въезд в цитадель, который был фланкирован двумя полукруглыми массивами башнеобразных пилонов, находился с южной стороны. Он был защищен мощным предвратным сооружением «донжоном» (30 х 30 м) (прил., рис. 32, а). С юга к донжону и цитадели примыкает территория города, обнесенная мощной стеной, прорезанной стреловидными бойницами и укрепленной полукруглыми башнями (прил., рис. 32, б).
В центре цитадели расположено квадратное в плане (44 х 44 м) монументальное здание - «Большой дом», по всей видимости, дворец. Его стены были построены из сырцового кирпича на пахсовом цоколе. В них были бойницы, располагавшиеся по три веером. Углы сооружения были укреплены башнями без внутренних помещений.
В 1957-1960 гг. отрядом Хорезмской археолого-этнографической экспедиции на городище Бабиш-мулла велись стационарные раскопки. Основным объектом исследований была цитадель, в которой был полностью раскопан входной комплекс (так называемый «донжон») и восточная часть центрального здания [Толстов, Воробьева, Рапопорт, 1960, с. 23-40; Толстов, 1962а, с. 139-154; Толстов, Жданко, Итина, 1963, с. 53-58; Вайнберг, Левина, 1993]. При раскопках крепости были выявлены три строительных периодов, судя по керамике, относящихся к IV - П вв. до н.э.
Сельские поселения (неукрепленные усадьбы)
Носители чирикрабатской археологической культуры оставили более 200 крупных неукрепленных поселений [Вайнберг, Левина, 1992а; 1992б]. Топография и внешний вид чирикрабатских поселений отличаются от сакских. Чирикрабатские поселения располагались в зоне ирригационных систем нескольких оазисов нередко в округе крепостей или больших укрепленных усадеб. Площадь поселений различная, но внутри каждого из них прослеживаются отдельные многокомнатные дома.
Основные раскопочные работы проводились на Чирик-рабатском, Бабиш-муллинском и Баландинском поселениях, где были изучены несколько усадеб и исследован горн.
Сельские поселения Чирик-рабат. Оросительные системы городища Чирик-рабат базировались на приспособленной для орошения боковом протоке Жанадарьи. Проток-канал начинался к югу от холма Аккыр и шел в юго-западном направлении, параллельно основному руслу. Общая ширина протока-канала между береговыми валами около 60 м, его склоны усеяны керамикой. В 10 км к северо-востоку от городища Чирик-рабат зафиксирован канал шириной около 30 м (ширина между береговыми отвалами - 15 м) (прил., рис. 78). При обследовании канала обнаружены отдельные скопления керамики IV - II вв. до н.э. [Андрианов, 1969, с. 199].
В 2004-2006 гг. в ходе разведок в окрестностях городища Чирик рабат в 5 км к юго-западу от него выявлена группа протянувшихся вдоль канала (прил., рис. 77). на расстояние 20 км сельских поселений. На современной гладкой поверхности поселений различимы следы стены 7-8 жилищ. Между двумя-тремя поселениями находилось небольшое укрепление типа «торткуля»9 прямоугольной формы размерами 60 х 80 м, высота идущих по периметру стен достигает 1-1,5 м. Судя по находкам, встречающимся на расстоянии до 300-500 м вокруг поселков, они просуществовали довольно продолжительное время. Среди находок в большом количестве представлена керамика ручной лепки и станковая, типичная для чирикрабатских культуры. Нередко встречаются каменные и стеклянные бусы, в том числе расписные, фрагменты медных изделий. Кости животных крайне редки, что указывает на земледельческий уклон хозяйства жителей этих поселков [Курманкулов, Бирмуханова, Калиева, Утубаев, 2005, с. 152 - 156].
Остатки изученного нами поселения расположены в 5 км к юго-востоку от городища Чирик-рабат. Поселение состояло из нескольких больших жилых построек. Лучше всего сохранилось прямоугольное строение (№1) на левом берегу канала. Остатки его стен имеют высоту 2,2 м, размеры участка, на котором располагаются его развалины - 50 х30 м. Остальные постройки (№2 и №3) имеют на поверхности вид небольших бугров, площадь которых составляет 80-100 кв. м. Поверхность построек усыпана обломками красноглиняной керамики. В основном это фрагменты крупных горшков, хумов и хумчиков. В 2013 году были начаты стационарные археологические исследования одного из домов поселения [Архив ИА МОН РК Ф. 2 №3093].
Сельская усадьба № 2 (координаты 44 3 26.60" с. ш., 6258 23.32" в. д.) находится в 500 метрах к востоку от укрепленной усадьбы Инкар-кала и 200 метрах от магистрального канала (прил., рис. 78а). На поверхности памятник имеет вид возвышения, усыпанного фрагментами керамики (прил., рис. 78, б). Подъемный материал в основном представлен гончарной станковой керамикой хорошего обжига.
В раскопе выявлены участки двух помещений (№1 и №2) и обходного коридора (прил., рис. 79), а также жилое помещение, к которому примыкает небольшое помещение, отделенное от жилого стеной из сырцового кирпича (толщина стены 70 см).
Помещение № 1. Имело прямоугольные очертания (4,6 х 5,1 м). Вход не выявлен, он мог быть с севера или с запада, поскольку с юга и востока помещение подпиралось сырцовой кирпичной стеной. Внутри помещения выявлены два очага и несколько хозяйственных ям. По всей видимости, помещение отапливалось центральным очагом, имевшую круглую форму (диаметр 80 см). Топочный ход очага располагался с севера. Поблизости очага выявлены ямы, назначение которых неизвестно. Возможно, ямы служили для установки хумов, так как в их заполнении не выявлен мусор.
У юго-западной стенкс распорагается суфа размером 4,6 х 1,3 х1 сложенная из сырцовых кирпичей размером 40 х 30 х Ю см. Су фу прорезает подковообразный очаг. Этот небольшой очаг был сложен из сырцовых кирпичей и, возможно, имел ритуальное назначение. Возле подковообразного очага обнаружены две ямы, заполненные золой и угольками. Они прорезают суфу у топочного хода очага. Помещение № 1, предположительно, могло быть гостевой комнатой (михманханы) и местом свершения домашних молений.
Помещение № 2. Прямоугольное в плане размерами 5 х 4,80 м. Вход в не выявлен. С южной стороны помещение граничит с обходным коридором шириной 1,9 м. Стены коридора толщиной 2 и 3,2 м хорошо сохранились на высоту до 1,6 м (прил., рис. 80. а).
Полученные в результате раскопок материалы (прил., рис. 80, б) дают основание датировать нижний строительный горизонт поселения временем не позднее середины - конца IV в. до н.э. Такой элемент здания, как обходной коридор соответствует традиционной среднеазиатской планировке [Неразик, 1976].
Сельские поселения Бабиш-мулла 7. Бабишмуллинский оазис, орошаемая площадь которого по различным оценкам была более 10000 га [Андрианов, 1969, с. 199], расположен к северу от основного изгиба северного русла Жанадарьи, в 40 км к северо-северо-востоку от городища Чирик-Рабат (прил., рис. 81). Оросительная система оазиса основывалась на трех наиболее крупных русловых протоках, которые веерообразно расходились от возвышенности Ак-кыр в западном и северо-западном направлениях. Центральный проток орошал поля вокруг городища Бабиш-мулла, являвшегося центром оазиса. Северное русло обеспечивало водой многочисленные каналы меридионального направления, орошавшие земли северо-западной группы поселений. Южный проток после соединения со средним через большой канал уходил далеко на запад. На этом русле располагалась юго-западная часть поселений. Орошение, которое осуществлялось по схеме: река - старица - ороситель - поле, было основано на широком использовании замирающих русел и «стариц» небольших, разветвленных протоков внутренней дельты [Толстов, Воробьева, Рапопорт, 1960, с. 40-41; Андрианов, 1969, с. 193]. Поселения и отдельные усадьбы располагались на берегах каналов или искусственных водохранилищ, выведенных из русловых протоков. Остатки жилищ выражены на поверхности такыров небольшими возвышенностями, скоплениями керамики, а иногда планировками, четко проявляющимися на поверхности такыра. По данным Б.В. Андрианова, в окрестностях Бабиш-муллы выявлены следы 150 поселений (прил., рис. 83), из которых около 100 могли существовать одновременно [Андрианов, 1969, с. 198-199], однако раскопки на них не проводились.
В 2004-2006 гг. Чирикрабатской археологической экспедицией было выявлено несколько поселений [Курманкулов, Тажекеев, Кзылбаев, Абдикаликов, 2007, с. 216-217].
В 2015-2017 гг. Чирикрабатской археологической экспедицией проведены стационарные обследования поселений Бабишмуллинского оазиса. Основным объектом являлся памятник Бабиш-мулла 7. Работа выполнена в рамках гранта «Становление и развитие оседло-земледельческой культуры Приаралья в античную эпоху» под руководством Ж. Утубаева [Архив ИА МОНРК Ф. 2 №3212; Ф. 2 №3256; Ф. 2 №3300]. Были раскопаны в северной части поселения - усадьба; в центральной части - часть крупного производственного комплекса, включавшего два обжигательных горна и несколько помещений производственного назначения. Полностью раскопаны прямоугольный и круглый в плане обжигательные керамические горны (№№1-6) [Утубаев, Болелов, 2016, с. 56-63; Болелов, Утубаев, 2017, с. 20-35].
Поселение Бабиш-мулла 7 расположено в 5 км к юго-востоку от городища Бабиш-мулла на восточном берегу сухого русла Жанадарьи (координаты: 4423 19" с. ш., 6309 17" в. д.). Общая площадь поселения приблизительно 1,6 га (размеры 450 х350 м). Во всяком случае, именно на этой площади отмечены следы построек и хорошо видимые на поверхности современного такыра развалы горнов. Поселение, очевидно, являлось производственным центром, где работали гончары-ремесленники. С запада к поселению был подведен канал-водохранилище, шириной 15 м. Его береговые отвалы до сих пор отчетливо прослеживаются на поверхности такыра (прил., рис. 82, а, б).
Наибольшее сосредоточение предполагаемых построек и развалов горнов фиксируется в южной части поселения. Обжигательные горны, которые на поверхности четко прослеживаются в виде развалов керамического шлака, располагались как отдельно, на некотором удалении от предполагаемых построек, так и рядом с ними. Всего в настоящее время в результате визуального обследования поселения выявлено 9 обжигательных горнов, но, несомненно, их было больше. В южной части поселения, на уровне современной дневной поверхности зафиксировано 7 предполагаемых построек, которые могли быть как небольшими жилыми домами, так и мастерскими. На поверхности они определяются обширными скоплениями керамики, в некоторых случаях на поверхности, видны очертания стен из сырцового кирпича.
Особенности хозяйства чирикрабатской культуры
Начальный этап и дальнейшее развитие чирикрабатской археологической культуры, безусловно, связаны с мощными культурными импульсами извне, которые можно рассматривать как своеобразные «катализаторы» формирования оседлой земледельческой культуры в низовьях Сырдарьи. При этом, как нам кажется, не приходится говорить о переселении каких-то многочисленных групп населения в эту область. Во всяком случае, связь материальной и духовной культуры чирикрабатцев с культурой сакского населения предыдущего периода, которая фиксируется по археологическим данным, представляется неоспоримой. В данном случае просматривается прямая параллель с начальным этапом формирования древнеземледельческой культуры в низовьях Амударьи, где на рубеже VII -VI вв. до н. э., также в результате культурного импульса из южных областей Средней Азии, появляются ирригационные сооружения, распространяются традиции строительства из сырцового кирпича и появляется гончарный круг быстрого вращения. При этом по археологическим данным не фиксируется появление в дельте Амударьи нового населения, скорее речь может идти об инфильтрации отдельных групп ремесленников из Маргианы и Бактрии на территорию южного Хорезма [Болелов, 2014, с. 20; 2016, с. 26-28; 2017, с. 100-101].
Характер хозяйства Чирикрабатской культуры, безусловно, был производящим, комплексным, с высокой долей ирригационного земледелия. Следует заметить, что условия развития земледелия и характер ирригации в низовьях Амударьи отличались некоторой спецификой, по сравнению, например, с дельтовыми районами Амударьи. В условиях постоянно сокращающегося стока по южным руслам (Инкардарья, Жанадарья) и неравномерного водного режима ирригационные сооружения здесь, прежде всего, являлись накопителями воды. Распределители чаще всего отводили воду на поля из бассейнов-водохранилищ, устроенных в старицах или дамбированных русловых протоках. В центральной части Бабишмуллинского оазиса функционировала система водохранилищ, которая представляла собой искусственно углубленные участки стариц, соединенные между собой небольшими каналами. Вода в них накапливалась во время паводков и за счет этого обеспечивалась стабильность источника орошения, когда уровень воды в основном русле падал [Андрианов, 1969, с. 193-194; 1991, с. ПО; Вайнберг, 1999а, с. 86]. Следует заметить, что подобный, или очень близкий, способ орошения применялся каракалпаками и казахами еще в XVIII -начале XX в. Из дельтовых протоков выводились небольшие арыки, посредством которых затоплялись удобные для посевов обвалованные участки. У местного населения эта система орошения называлась «сулама» [Гулямов, 1957, с. 61]. Кроме того, в Южном Приаралье для посевов зерновых и бахчевых культур традиционно использовались низины в старых руслах или котловины высохших озер, где уровень грунтовых вод был достаточно высок, а также межбарханные понижения, где влага от дождей сохранялась длительное время. В Приаральских Каракумах в межбарханных котловинах отмечаются посевы проса и бахчевых. На территории Хорезма на памятниках последней трети I тыс. до н.э. (Кой-Крылган-кала, Калалы-гыр 2) найдены зерна и отпечатки зерен пшеницы, ячменя, проса, косточки винограда и садовых культур [Вайнберг, 1999а, с. 84-85]. В низовьях Сырдарьи пока на двух памятниках (Бабиш-мулла 7, Баланды) достоверно зафиксированы зерна проса или сорго (?). Остатки проса были найдены в одном из помещений жилого дома, частично раскопанного на территории городища Бабиш-мулла [Вайнберг, Левина, 1993, с. 28]. В геологических слоях, соответствующих периоду существования городища Чирик-рабат, в результате плеонтологического почвоведческого анализа, выявлена пыльца маревых, встречается масса трехлопастных форм, а также пыльца гречишных, бобовых, злаков, ежеголовки. Следы древесных пород единичны - это береза, ольха, лох, сосна. На основании этих анализов установлено, что в это время климат был более влажный, чем современный с периодическим оживлением водотока по протоке. Таким образом, у нас есть прямые доказательства, что на территории древней дельты Сырдарьи во второй половине I тыс. до н.э. существовало довольно развитое ирригационное земледелие, о чем красноречиво свидетельствуют не только следы оросительных систем, но и находки зерен сельскохозяйственных культур.
Безусловно, значительное место в хозяйственной системе чирикрабатской культуры занимало скотоводство. Следует заметить, что стоянок или поселений IV - II вв. до н.э., которые безусловно можно было бы считать скотоводческими на территории средней Жанадарьи пока не найдено. Предполагается, что зоной сезонного отгона скота могли быть районы к северу и к северо-западу от зоны земледелия, а именно на меридиональных руслах Камектинсай, Дайрабай, Ашинсай, по которым шел сток Жанадарьи. Здесь во время маршрутных исследований Хорезмской экспедиции были обнаружены временные стоянки скотоводов. Пески, среди которых расположены эти стоянки, никоим образом не были пригодны для земледелия. Этим, собственно, и объясняется отсутствие здесь стационарных долговременных поселений. По мнению Б. И. Вайнберг на меридиональных северных руслах располагались зимовки кочевого населения дельты Сырдарьи [Вайнберг, 1999б, с. 54]. Вместе с тем отсутствие в этой зоне сколько-нибудь крупных курганных могильников не дает оснований предполагать, что зимовки здесь проходили на протяжении длительного периода времени. Кроме того, нет никаких оснований считать, что здесь были зимовки каких-то групп кочевников, не связанных с чирикрабатской культурой. Более вероятным кажется то, что в этих районах были сезонные выпасы скота, который перегоняли из южной части дельты, где были расположены земледельческие оазисы. Следы подтопления, зафиксированные на стоянках, свидетельствуют о неустойчивости водного режима в северных меридиональных руслах. Однако этот факт можно рассматривать и как подтверждение того, что северные русла были достаточно обводнены в последней трети I тыс. до н.э. Видимо, в данном случае можно говорить о типе скотоводческого хозяйства, основанного на естественных водных источниках (дельтовых протоках), при котором скорость движения во время перегона скота была гораздо меньше, чем при кочевании с использованием искусственных источников (колодцев) в аридной зоне. Ритм кочевания, по всей видимости, был более медленным, а стоянки более продолжительными [Масанов, 1989, с. 75]. Разновидностью этого типа хозяйствования можно считать отгонное сезонное скотоводство, когда скот отгонялся на сезонные пастбища, при этом длина перекочевок была сравнительно небольшой. По этнографическим данным различаются способы ведения хозяйства у полукочевого и полуоседлого населения. При втором виде хозяйствования средства к существованию добывались не только скотоводством, а не в меньшей, или даже в большей степени, земледелием и другими занятиями. Скот пасли пастухи. Основная же часть населения была занята в основных отраслях хозяйства. На какие бы отдаленные пастбища не перегонялся скот, скотоводство было отгонным [Марков, 1976, с. 283]. Следует заметить, что подобный тип содержания скота четко фиксируется и по этнографическим данным, например, у туркмен долины Ахала [Оразов, 1975, с. 206-219] и туркмен-теке в долине Теджена [Бабабджанов, 1975, с. 220-227].
Можно предположить, что именно такой вид скотоводческого хозяйства в сочетании со стойловым содержанием скота, наряду с ирригационным земледелием, и являлся основой палеэкономической системы чирикрабатской культуры. Этот хозяйственно-культурный тип был сходен с палеоэкономической системой, сформировавшейся на рубеже II - I тыс. до н.э. в низовьях Амударьи - «хозяйственно-культурный тип плужных земледельцев с ирригацией и отгонным скотоводством [Итина, 1981, с. 9; Андрианов, 1989, с. 14].
Этому предположению, на первый взгляд, противоречат результаты изучения археозоологической коллекции из раскопок поселения Бабиш-мулла 7, где кости МРС составляют 74%, КРС - 9,9% и кости лошади 10,2%. Кости верблюда, осла и козы так же, как и кости диких животных (архар, сайга, заяц), представлены единичными экземплярами. Такое соотношение домашних копытных животных характерно для кочевого хозяйства в аридных зонах, где количество МРС колеблется от 69 до 84% в стаде [Масанов, 1989, с.76-77]. Крупный рогатый скот кочевники не разводили, а появление его у полукочевников означало разложение экстенсивного скотоводства и переход к полуоседлости и оседлости [Марков, 1976, с. 282]. Для районов полукочевого отгонного скотоводства характерно значительно большее количество КРС, а также лошади и верблюда в стаде. Так, например, на поселении Куюсай 2 и на городище Кюзели-гыр в левобережном Хорезме кости этих домашних животных в совокупности составляли 55% и 42,8% от общего количества, соответственно [Вайнберг, 1979, с.24]. В поселенческих комплексах памятников IV - I вв. до н.э. на территории Хорезма доля МРС в стаде не превышала 60%, в то время как на долю лошади верблюда и КРС приходилось немногим более 20% [Цалкин, 1966, с. 150]. На городище Алтын-Асар, где, судя по всему, основным видом хозяйственной деятельности оседлого населения было отгонное скотоводство, КРС составлял 21, 2 %, лошадь - 8,2% [Толстов, 1952, с. 19].