Содержание к диссертации
Введение
Глава 1. История изучения и накопления материала 11
1.1. Источники 11
1.1.1. Письменные источники 11
1.1.2. Трактаты по теории фортификации конца XVII–XVIII вв... 22
1.1.3. Картографические документы 25
1.1.4. Иностранные документы и воспоминания иностранцев 34
1.1.5. Археологические источники 48
1.2. Методика и практика изучения и реставрации крепостей .51
1.2.1. Отечественные и зарубежные исследования по истории и теории фортификации, военной архитектуры и градостроительства 51
1.2.2. Изучение фортификации на северо-западе России (Ладожской крепости, Новгорода Великого,
Орешка–Шлиссельбурга, Ивангорода, Ямгорода–Ямбурга, Корелы–Кексгольма) 57
Глава 2. Бастионная фортификация в Европе в конце XVI – начале XVIII вв 75
2.1. Возникновение бастионной системы в Европе в XVI в. Бастеи 75
2.2. Нидерландский способ бастионной фортификации 78
2.3. Бастионная система фортификации во Франции 82
2.4. Итальянская бастионная система фортификации .86
2.5. Немецкий способ бастионной фортификации 88
Глава 3. Бастионная система крепостей на северо-западе России в конце XVI–XVII вв .92
3.1. Бастионные крепости северо-западной границы России в историческом контексте 92
3.2. Бастионная система Новгорода Великого. Малый Земляной город 94
3.2.1. Период сооружения Земляного города 1580-е гг 95
3.2.2. Малый Земляной город в первой четверти XVII в 96
3.2.3. Крепостные строительные работы в 1631–1634 гг 104
3.2.4.Малый Земляной город в конце 30-х – 60-е гг. XVII в 110
3.2.5. Строительные и ремонтные работы 70–90-х гг. XVII в 111
3.3. Бастионная структура Ладожской крепости 118
3.3.2. Земляной город в 20-е гг. XVII в .126
3.3.3. Ладожская крепость в середине – второй половине XVII в 127
3.4. Элементы бастионной структуры крепости Ям
(1581–1590 гг. и 1612–1703 гг.) 132
3.5. Элементы бастионной структуры крепости Ивангород 139
3.5.1. Оборонительные сооружения второй половины XVI – начала XVII вв 139
3.5.2. Создание Горнверка (Боярского вала) и Батареи (капонира) 142
3.5.3. Архитектурно-реставрационные работы Ивангородской крепости 146
3.5.4. Анализ элементов бастионной структуры крепости Ивангород
на основе графических и картографических материалов XVII–XVIII вв 149
3.6. Бастионная структура крепости Корела .161
3.6.1. Крепость Корела в последней четверти XVI – начале XVII вв 161
3.6.2. Возникновение бастионной системы крепости Корела 164
3.6.3. Архитектурно-реставрационные и археологические работы крепости Корела–Кексгольм 166
3.6.4. Анализ элементов бастионной структуры крепости на основе графических и картографических материалов 173
Глава 4. Бастионная система крепостей на северо-западе россии в начале XVIII в .184
4.1. Малый Земляной город Новгорода Великого .184
4.1.1.Перепланировка Малого Земляного города Новгорода Великого в петровское время (конец
XVII – начало XVIII вв.) .184
4.1.2.Малый Земляной город Новгорода Великого в послепетровское время 201
4.2. Земляной город Ладоги в конце XVII – начале XVIII вв .203
4.2.1. Бастионная структура Земляного города в конце XVII – начале XVIII вв 203
4.2.2. Реконструкция Ладожской бастионной крепости по письменным источникам и археологическим данным 205
4.3. Бастионная крепость Шлиссельбург 208
4.3.1. Крепость Нотебург–Шлиссельбург в эпоху Петра I. Проекты усиления крепости начала XVIII в. Первый строительный период 210
4.3.2. Ремонтно-строительный период крепости Шлиссельбург второго десятилетия XVIII в 223 4.4. Бастионная крепость Ямбург 231
4.4.1. Крепость Ямбург начала XVIII в .231
4.4.2. Крепость Ямбург в середине – второй половине XVIII–XIX вв 238
4.4.3. Реконструкция крепости Ямбург по письменным и картографическим материалам 240
4.5. Крепость Ивангород в начале XVIII–XIX вв .249
4.6. Крепость Корела в XVIII–XIX вв .251
Заключение 260
Список сокращений и условных обозначений 287
Словарь терминов 288
Список литературы
- Письменные источники
- Нидерландский способ бастионной фортификации
- Бастионная структура Ладожской крепости
- Крепость Нотебург–Шлиссельбург в эпоху Петра I. Проекты усиления крепости начала XVIII в. Первый строительный период
Письменные источники
В «Договоре Новгородскаго государства с Шведским военачальником Делагарди» от лица боярина, воеводы, князя Ивана Никитича Большого Одоевского с дворянами описываются события завоевания и сдачи Новгорода Великого Якобом Делагарди в 1611 г., ситуация относительно других русских крепостей «в Новгородском Государстве, а также и другие крепости, которыя присягали Его Герцогскому Достоинству, но не состоят во владении Шведской Короны… исключая крепость Кексгольм»158.
Особым видом источников являются записки, воспоминания иностранцев, побывавших в России в рассматриваемое время. Они дают не всегда обширную, развернутую и подчас достоверную информацию, но она интересна для составления некоего представления об увиденных ими крепостных объектах. Необходимо учитывать и большой субъективизм и предвзятость иностранных авторов, подчиненность политическим реалиям, целям и задачам их посланников и заказчиков, а также их ограниченные возможности, поскольку оборонительные и другие стратегические объекты старались не показывать иностранцам, особенно в допетровскую эпоху.
Пребывание иностранцев в городах-крепостях всегда было под контролем властей и связано со строгими ограничениями. Например, путешественник Николаас Витсен мог бы оставить подробное описание крепостных сооружений Новгорода Великого, и в частности, его Малого Земляного города, находясь там в общей сложности 10 дней в декабре 1664 г. и в июне 1665 г. Однако попасть в Малый Земляной город на Софийской стороне ему не удалось, несмотря на то, что подъехали они непосредственно к нему с юго-запада по псковской дороге, поскольку иностранных послов туда не пустили, а отправили в обход, мимо оборонительных укреплений до их северной оконечности, в конечном итоге — до Посольского двора, расположенного на Торговой стороне159. Записи Витсена о Новгороде «конспективны и менее подробны». Новгородский Детинец и Малый Земляной город оказались недоступны для иностранцев, которых всегда сопровождала стража и которым приходилось в итоге «довольствоваться случайно увиденным, а иногда и подсмотренным… Все эти обстоятельства объясняют, почему замечания Витсена о Новгороде, его топографии, постройках, населении имеют слишком общий характер. Урывками довелось ему познакомиться с расположением городских районов, увидеть части укреплений с их деревянными и каменными башнями»160. Канализу данного вида письменных источников в связи с этим надо подходить критически.
Воспоминания иностранцев о России, содержащие информацию об ее оборонном зодчестве, следует разделить на две группы, относящиеся к различным периодам — допетровский (конец XVI–XVII вв.) и собственно петровский (конец XVII – начала XVIII вв.). Ф.Ф. Ласковский приводил свое деление этого особого вида письменных источников на «два разряда» на основании их разной информативности и достоверности, что также является полезно для современного их анализа. К первому «разряду» он относил письменные свидетельства, с поверхностными, не слишком обширными сведениями о крепостях, с некоторыми историческими сведениями — записки «путешественников, «посещавших наше отечество из любознательности или по торговым делам». Ко второму — «записки иностранцев, находившихся в русской военной службе, или в войсках, сражавшихся против России»161, отличающиеся, с одной стороны, более подробным содержанием информации по оборонительному зодчеству, а с другой — предвзятым отношением к России и ее фортификационному искусству162.
К ранним источникам такого рода относится сочинение немца Матвея Шаума163, состоящего на службе в шведском войске во время Смуты под началом фельдмаршала Г.Э. Горна. По заказу шведского правительства он создал трактат «о Русском войске», описывая Россию как очевидец военных событий на территории России в начале XVII в. в ходе шведской интервенции, что составляет особую ценность данного источника. После увольнения Матвей Шаум возвратился в Швецию. В Ростоке в 1614 г. в типографии Иоакима Фусса он издает свою «Трагедию» («Tragoedia Demetrio – Moscovitica. Подлинная история чудных и достопамятных происшествий, случившихся со Лжедмитрием, Великим Князем Московским, от начала до конца, также и о том, что между тем происходило в шведской армии при взятии Великого Новгорода. Ради истины и ее любителей кратко сочиненная Матвеем Шаумом») на немецком языке, с посвящением наследному Принцу Шведскому, Густову Адольфу. Впервые в России сочинение М. Шаума было переведено по заказу канцлера, графа Н.П. Румянцева, оно хранилось в Румянцевском музее. По копии, хранившейся в Московском Главном Архиве Министерства Иностранных Дел, сочинение впервые было опубликовано в России К.М. Оболенским в 1847 г.
Необходимо отметить достаточную субъективность источника, его собственного взгляда на события: «как иностранец, очевидно, напитанный предубеждением против нашего отечества, Шаум имеет все недостатки, какими отличается большая часть иностранных писателей, объясняющих состояние России того времени. Не зная нашей Истории, обычаев, и, вероятно, языка Русского, Шаум смело судит обо всем по первому впечатлению, по первым сведениям, схваченным на удачу»164. Тем не менее М. Шаум оставил интереснейшее и одно из самых ранних воспоминаний о взятии Новгорода, и в частности о Малом Земляном городе Новгорода первой четверти XVII в. («напали у одних ворот Шотландцы и Англичане, у ближайших Немцы, а в середине Шведы, и взошли на вал, и в миг в город. Русские по обеим сторонам на валу отступили к башням»165), упоминание о взятии Ладожской крепости полковником Делавиллем, о военной ситуации в этой крепости в то время.
Сочинение папского легата Антонио Поссевино конца XVI в.166 содержит не достаточно обширные, но, вероятно, точные сведения и важные детали о фортификационных объектах в России. Описания многих объектов обороны являются наиболее ранними. Патр «Антоний язовит» был послан в Москву в качестве посла папы римского Григория XIII. Он был уполномочен вести переговоры на почве религиозных вопросов. В его задачу входило привлечь Иоанна IV к антиосманской лиге, приблизить его к папскому двору, и попытаться, если это будет возможно, обратить в католичество царя и Россию. Кроме этого, он являлся посредником между Россией и Польшей, двумя сражающимися в ходе Ливонской войны державами: «Поссевину пришлось мирить победителей и побежденных»167. В 1580 г. 25 августа по инициативе царя Иоанна Васильевича состоялось заседание Боярской Думы, на котором было принято решение послать к папе Григорию XIII и к цесарю Рудольфу послов с грамотами с целью приглашения в Россию «человека своего»: «А похочешь к нам послать человека своего, и ты б к нам человека своего прислал с нашим человеком вместе»168. Папский легат, выехав из Рима 27 марта 1581 г., пробыл в России с осени 1581 г. и в 1582 гг.
Антонио Поссевино оставил большое количество документов по России («том «Acta Moscovitica» и целый большой мешок с русскими документами, полученными от самого царя Ивана Грознаго»169. Но его сочинение, также как и воспоминания других иностранцев, побывавших в России, следует использовать с большой долей критичности, учитывая субъективизм информатора: «в Москве также не совсем доверяли Поссевину, но предписывали оказывать ему прежде всего почет — даже старший посол должен был уступать ему место…«А говорили бы есте с Онтоньем на съезде гладко и покладчиво и чтили его во всем», — сказано в наказе от 28 Ноября 1581 года»170. Создавая и редактируя трактат, он опирался, помимо устных источников, на сочинения других авторов: Герберштейна, Гваньини, Кобенцеля, Джовио, Кампензе; письма и инструкции для посольства в Москву пап Льва X, Пия V, Климента VII, Григория XIII; различные донесения польских послов короля Сигизмунда Августа, бывших в России; выписки из русских архивов, сделанные им в Старице. В конце 1582 – начале 1583 гг. Поссевино заканчивает редактировать трактат «Московия». Первое издание «Московии» появилось в 1586 г. и переиздавалось несколько раз в Кельне в 1587 г. и 1595 г., Антверпене в 1587 г. и 1592 г.
Нидерландский способ бастионной фортификации
Нидерландский способ укрепления (рис. 17) сформировался во второй половины XVI в., ранее инженеры руководствовались исключительно итальянскими идеями фортификации. Уникальная голландская система защиты крепостей возникла в период войны за независимость Нидерландов от Испании, при ограниченности времени и средств. Поэтому новые крепостные постройки возводили не применяя как ранее «высокие итальянские профили с каменной одеждой»360 с максимальным приспособлением к местности. Нидерландский способ фортификации (рис. 18), созданный рядом инженеров отличают низкие отлогие земляные валы, окруженные широкими и неглубокими рвами, которые наполнялись водой при помощи систем шлюзов, плотин, ботардо и т.п.361. Из-за использования таких рвов фасы и фланки проектировали удлиненными (фланки перпендикулярные куртине), а перед шпицом бастионов — демилюны с выпуском примерно фаса. Также делали короткие куртины, перед которыми устраивали небольшой равелин с фасами, направленными на плечные углы. Как правило, не облицовывали эскарпы камнем («отсутствие каменных одежд»362) и в большом количестве широко применяли наружные вспомогательные постройки в силу того, что водяные рвы, замерзая зимой, теряли свои преимущества — контр-гарды, кувр-фасы, горнверки, кронверки простые и двойные ласточьи хвосты (теналь с тупым углом и т.п.), пустые бастионы363, «авторы сей маниры на крепости не одну моду уставили и толко разнятца в пропорции и размере линии»364. Впереди вала голландские инженеры сооружали фоссебреи — пониженные земляные валы с бруствером 6–7 футов высотой, обеспечивающие двойную оборону крепости365. Голландские инженеры повсеместно использовали чередование искусственных преград — сухих и водяных рвов, а также создавали систему плотин, шлюзов, ботардо, что позволяло при необходимости затапливать рвы и впереди лежащую местность. Таким способом были укреплены голландские крепости Буртанж (рис. 19), Бреда и Наарден (рис. 20) в начале XVII века.
Одним из талантливейших фортификаторов Нидерландов XVII в. был Диллих («Отчет о постройке укреплений»366). Другой голландский военный инженер Минно Кегорн, создатель крепостей Нимвеген, Бреды, Намюр, Берген-об-Цоом, Мангейм и др., считался сторонником последовательной обороны367 (рис. 21). Во второй половине XVII в. он усовершенствовал систему долговременной обороны крепостей, существовавшую в XVII в. в Голландии, выработав несколько систем («Новый способ укреплений» 1685 г.). «Сей автор имеет тройныя маниры» — так описал разнообразные варианты построения бастионных крепостей М. Кегорна в своем сочинении немецкий инженер Леонард-Христофор Штурм. Его работа была переведена на русский язык и издана в 1709 г. в Москве368.
Первая система Кегорна: «Главной вал имеет болверки с круглыми фланками без орильона. Фланки имеют около 14 рут, фасы 25 рут, а куртины длина 50 рут... Понеже автор зело широкой фосебреи [М] перед крепостию полагает где место перед фасами выкопано гораздо ближо поды и покрыто тонким и ниским валом, которой в некоторых местах внутри пусто и с капонирами употреблен орильон»369. Бастионы главного вала этой системы имели короткие фасы, длинные вогнутые фланки, каменный эскарп и полисад во рву вдоль фаса на расстоянии 3 туаза от эскарпа.
Во второй системе Кегорн использовал орильоны и двойные круглые фланки — «Главная крепость с орилионом. И двойными круглыми фланками»370. Еще одна система Кегорна — та, с помощью которой была усилена крепость Бреды, подразумевала использование люнетов371, орильонов, прямых фланков372, широких рвов373. Она разрабатывалась М. Кегорном для «низкого мокрого горизонта» — «трудно такие крепости на высоком и сухом месте употребить»374.
Следующий способ М. Кегорна заключался в построении «с болверками без фасобреей, и з двоиными сыгибными фланками без орильона внешния крепости», где «один полумесяц позади другова, третей зади обороняет, но притом страшно великия рвы»375. Такие крепости «понеже при чрезвычайных случаях доброй пример дают»376. В целом, М. Кегорн предложил чередование: главный вал с каменной отделкой эскарпа — обводить сухим рвом, а сооруженные перед ним фоссебреи — водяным. Фланкам бастиона он придавал большее значение в обороне, нежели фасам, что отличало его, например, от итальянских и французских фортификаторов.
Фортификационные системы М. Кегорна успешно использовали на низких, влажных и болотистых почвах: «Того ради постановляем мы горизонт, 4 фута (1,2 м — автор) выше обыкновенной летней воды, яко сие в наших соединенных провинциях во многих местах обретаем»377. Суть системы М. Кегорна сводилась к сочетанию элементов так, чтобы можно было создать максимально мощный перекрестный огонь при взаимной их защите. Он придерживался не только бастионного, но и тенальной и полигональной систем. Каменная облицовка должна была прикрываться от поражения даже с батарей на гребне гласиса, для чего устраивалась анвелопа, контргарды и фоссебрея378. Ширина рва по Кегорну равнялась 24 туаза (144 фута или 43,2 м): «Главный ров – 24 туаза шириною, и контрэскарп параллелен низким фасам бастионов…»379. Фасы были равны 41 руте оба (каждый соответственно составлял 61,5 м): «Мои главнои бастион имеет в тех фигурах 41 руту фасов, каждая своею двойною стеною и контрегалереию, а требует, 45 700 камнеи, и сище на 41 рут 1 875 873». Длина фланков равна 30 рут на два фланка (45 м равен один фланк): «Две верхние фланки суть длинною 30 рут, всякая рута может построена быть, 27 999 камней, и сище 83 9970»380.
Кегорн был современник и противник С. Вобана, работал для Нидерландов, на низменной, болотистой местности, где построил и укрепил ряд крепостей — Намюр, Нимвеген, Мангейм, Гронинген и др. Считается, что ни в одной крепости Кегорн не применил какую-либо из своих систем полностью, а использовал только комбинации их деталей. Свою систему последовательной обороны он продемонстрировал в крепости Бреды. Примером системы обороны Кегорна можно назвать крепость Берген-об-Цоом в северном Брабанте, при впадении р. Зоомы в правый рукав Шельды, в 30 км от Антверпена, которая имела в XVII и XVIII вв. большое значение и неоднократно подвергалась осадам и открытым нападениям (рис. 22). Крепость имела шесть окруженных водяным рвом равелинов и внешнее кольцо укреплений в виде восемнадцатиконечной звезды, также окруженное рвом. Она являлась истинным примером нидерландской системы фортификации с низкими и удлиненными, «едва
Бастионная структура Ладожской крепости
На основе письменных и картографических материалов в развитии бастионной системы данной крепости выделены два строительных периода612: 1. Период захвата и пребывания в крепости шведов, в течение которого, вероятно, проводились некоторые строительные работы по переустройству и укреплению фортификационных сооружений (1581–1590 гг.; 1612–1703 гг.), очевидно, не законченные. Насыпка земляных стен по периметру крепости, возведение устройства бастейного типа вокруг одной из башен. 2. Переустройство крепости после взятия ее Петром I, возведение четырехбастионной крепости Ямбург.
В ходе Ливонской войны в 1581 г. крепость Ямгород впервые была сдана шведам. По Плюсскому перемирию 1583 г., заключенному на три года и затем продленному до 1590 г., Ямгород вкупе с другими крепостями (Корела, Копорье, Ивангород с их уездами) переходили шведам. В этот короткий период крепость Ямгород впервые находилась под властью шведской короны. По истечению срока договора в 1590 г. были возобновлены военные действия; крепость была отвоевана после трех дней осады и закреплена за Российским государством Тявзинским мирным договором 1595 г.
В 1612 г. Ямгород снова был захвачен шведами. В Наказе короля Густова Адольфа шведским комиссарам 1615 г. обоснована позиция Швеции в данном вопросе: «Относительно Яма и Kolhuus в Северном округе, комиссарам хорошо известно, как важно для Е. К. В-ва иметь опору на берегу Западнаго Озера; поэтому должны особенно постараться об этом»613.
По Столбовскому мирному договору 1617 г. вся Ижорская земля с берегами Невы перешла во владение Швеции. Из речи шведского короля Густова Адольфа на сейме 1617 г. в Стокгольме ясно, насколько важное значение он придавал пограничным с русскими территориям (табл. 1, № 1.51). Ямгород находился под властью шведской короны вплоть до 1703 г., когда она была отвоевана Петром I и переименована в Ямбург.
До настоящего времени считалось, что бастионная история крепости Ямбург начинается с возведения петровской земляной крепости 1703 г., и опускался тот факт, что уже в шведский период, как минимум с 40-х годов XVII в., вокруг одной из башен внешней второй
оборонительной линии Ямгорода было земляное сооружение по типу европейских бастей. Это видно на нескольких шведских планах крепости Ямгород XVII в., хранящихся в Военном архиве Швеции в Стокгольме (Krigsarkivet), впервые опубликованных L. Munthe в 1902 г.614 и повторенных А.Н. Кирпичниковым в 1984 г.615
Собственно это можно отнести не только к объемно-планировочной структуре каменной крепости Ямгород, но и к ее бастионной системе.
На всех этих чертежах изображены не только две линии обороны (четырехбашенное каменное укрепление внутри каменного окольного города), но и укрепление по типу европейской бастеи. На плане, который А.Н. Кирпичников датирует 1645 г. (рис. 79)616, вокруг одной из башен окольного города обозначено земляное укрепление. Построение его на данном прясле связано с нахождением с напольной стороны, а значит наибольшей уязвимостью при нападении. Из других прясел одно было прикрыто рекой Лугой, вокруг другого, наибольшей протяженности, согласно данному чертежу, был вырыт ров, наполненный водой, который также прикрывал данный участок крепости. Наиболее уязвимым оказывался тот отрезок стены, на котором и было устроено дополнительное земляное укрепление. Важнейшей его функцией было прикрытие выхода из окольного города, который располагался рядом с башней. Данное земляное укрепление еще нельзя назвать ни бастионом, ни бастеей.
Подобные защитные насыпи были широко распространены в России задолго до XVII в.617 В качестве аналогов можно привести оборонительные сооружения Пронска (рис. 80)618, датируемые А.Н. Кирпичниковым 30-ми годами XVI в.619, Полоцка (рис. 81)620, датируемые
А.Н. Кирпичниковым концом XVI–XVII вв.621 и Смоленска с характерными изломами стен, с остроугольными выступами. Совершенно ясно, что в XVI в. в России, как и в Европе, шел процесс изменения системы обороны посредством ее приспособления к совершенствующейся системе атаки, к применению новой артиллерии. Поэтому появляются подобные конфигурации стен с изгибами, изломами, выступами, улучшающими фланкирование прясел и прикрывающими важные узлы обороны, как в Ямгороде, Пронске, Полоцке и др. крепостях, предвосхищающие появление бастионного фронта в системе обороны.
На другом плане крепости Ям622, начертание которого А.Н. Кирпичников датировал периодом 1645–1680 гг. (рис. 82), уже изображен полноценный бастион или земляное укрепление бастионного типа, прикрывающий выход из каменной круглой башни окольного города с собственным выходом. Он имеет одинарные короткие фланки и два фаса. Шпиц этого укрепления равен 88–89. Углы примыкания фасов и фланков — 115 и 140. Фланки по отношению к куртинам располагались под углом в 90. Для прикрытия выхода из этого укрепления, очевидно, предполагалось строить дополнительную защитную линию, которая на чертеже обозначена пунктиром. В качестве аналогии, например, можно привести защитное сооружение, отмеченное на плане Большого (Верхнего) города Полоцка 1707 г. По мнению А.Н. Кирпичникова, крепостные сооружения на чертеже относятся не к 1707 г., а к концу XVI – середине XVII вв.623. Помимо изломанной оборонительной линии Большой город Полоцка на этом чертеже имеет три полноценных бастиона разной конфигурации, один из которых даже прикрыт кронверком. Бастион с восточной стороны крепости прикрывает полукруглую башню, также как и на плане Ямгорода. Это оборонительное земляное сооружение совпадает по времени строительства и замыслу с подобным земляным сооружением Ямгорода. Сегодня не ясно, существовало ли подобное земляное укрепление в Яме, когда шведы захватили его в начале XVII в. (или в конце XVI в.), или же это результат русских строительных работ. По сообщению А. Олеария, на момент его прибытия в крепость Ям 26 мая 1634 г. там уже располагались 8 бастионов (табл. 1, № 1.52; рис. 83).
На чертежах, которые А.Н. Кирпичников датировал 1680-ми гг., земляные укрепления значительно отличаются по своей оборонительной структуре от представленных на первых двух планах. На «Плане Ямы 1680 г.» («Dessein vo n Jama 1680»; рис. 84)624 и «Плане старинного замка Яма» около 1680 г. («Dessein von Jama 1680»; рис. 85)625 круглая башня окольного города со входом в крепость обведена ронделью (бастеей), которая, в свою очередь, обведена земляным укреплением бастионного типа, также имевшего проход. Завершался этот воротный комплекс прикрытием в форме полноценного бастиона с двумя фасами и фланками, соединенным куртиной с пряслом возле угловой башни окольного города (на этом месте каменное прясло имеет разрыв, на котором, очевидно, была сооружена земляная защитная стена). Угол его шпица равен 110. Углы примыкания фасов и фланков — 125–130, угол куртины 105, а фланки по отношению к каменной стене окольного города составляют 90.
Бастеи (рондели) — изобретение Альбрехта Дюрера626, который «для действенного фланкирования артиллерийским огнем рвов, устроенных впереди валов…предложил возводить стены крепостных оград с полукруглыми выступами — бастеями»627. Рондели делались насыпными. Они представляли собой обширные земляные сооружения с открытой сверху пушечной обороной, сильно выдвинутые вперед в сторону рва для наилучшего фланкирования, и являлись важнейшими оборонительными точками крепости, «Вести атаку на бастеи было почти невозможно, тем более, что в то время еще не решались на атаку башен и всегда атаковали стены между ними (куртины) как пункты более слабые»628. Рондели (бастеи) были своего рода прото-бастионами. Ими также могли окружать (обводить) уже существующие башни крепостей, как это и наблюдается на планах Ямгорода 1680-х гг. Бастеи или рондели, вопреки сложившемуся в историографии мнению, широко использовали не только в европейских городах, но и на территории России, что доказал А.Н. Кирпичников
Крепость Нотебург–Шлиссельбург в эпоху Петра I. Проекты усиления крепости начала XVIII в. Первый строительный период
Суммируя все вышеизложенное, становится вполне очевидным и логичным тяготение автора «Плана и профиля новой фортификации Великого Новгорода» 1701 г. к использованию элементов французской системы Вобана, возможно, одной из его «усиленных систем».
Таким образом, рассматриваемые планы из Собрания иностранных рукописей Петра I, судя по организации проездов в крепость, служили проектными чертежами и фиксируют ситуацию, которая имела место до 1701 г., т.е. до перепланировки системы проездов из Малого Земляного города, которую можно видеть на других планах XVIII в. («Великий Новогородской каменой город 1701 г.», «Nowegrod mit der Situation» (рис. 173), План новгородского кремля первой половины XVIII в. (рис. 174), «Новъградъ съ ситуациею» (рис.175), План постройки бастионов в Новгороде в 1701 г. и т.п.841).
Акцент в этих документах делался именно на бастионную систему, поскольку планировка бастионного фронта здесь детализируется, имеет различные вариации и предложения, а изображение Детинца на них практически идентично и достаточно схематично. Кроме того, на чертеже 1701 г. для уточнения характера бастионного фронта крепости приведен вдобавок и его профиль с некоторыми неотъемлемыми важными деталями.
Помимо названных проектных планов, в собрании Петра Великого НИОР БАН находятся еще два проектных чертежа Новгорода Великого с пояснительными надписями на немецком языке842, впервые опубликованные В. Л. Яниным в 1999 г. По его мнению, они носят «иной характер» и учитывают «ситуацию работ, произведенных в 1701 г.»843
«План крепости и города»844 представляет собой контурный чертеж тушью и красной краской, без даты. Обозначение на плане и объяснительный текст — на немецком языке. Он является предложением по реконструкции старых бастионов XVII в. и созданию на их основе крепости, бастионная структура которой должна состоять из бастионной цитадели, рва (профиль которого также начерчен в правом нижнем углу плана), шести бастионов, двух выездов. На Софийской и Торговой стороне также планировалось создать дополнительную линию обороны, состоящую из восьми бастионов на Софийской стороне и пяти бастионов на Торговой.
Необходимо подчеркнуть, что на данном чертеже показана система выездов, измененная по сравнению с системой XVII в. Проезды расположены между Ростинским и Воскресенким бастионами и Введенским и Спасскими бастионами, по новой схеме. По своему расположению она схожа с той ситуацией, которая отображается на планах «Великой Новогородской каменой город 1701 г.», «План только одной крепости на берегу реки»845 из собрания рукописей Петра I НИОР БАН, «План постройки бастионов в Новгороде в 1701 г.»846 На других же проектных планах Новгорода Великого из собрания рукописей Петра I система выездов иная, соответствует старой схеме XVII в.
Бастионы изображены на плане достаточно широкими, пояснительные надписи сделаны на немецком языке — можно предположить авторство немца, который скорее всего использовал бы для преобразования крепости немецкую бастионную систему, являясь ее приверженцем. Автор проекта пытается усовершенствовать внешнюю линию укрепления на Софийской и Торговой стороне, сделать ее более правильной, вписывая ее в уже существующую линию, которую он также обозначает более ярким цветом.
Второй чертеж из Собрания иностранных рукописей Петра I, опубликованный В.Л. Яниным в 1999 г., обозначен в описи как «План только одной крепости на берегу реки»847. Это контурный чертеж тушью с объяснительным текстом также на немецком языке, касающимся одного больверка, без даты. На плане изображена только одна бастионная цитадель с двумя равелинами и шестью бастионами — собственно только один усовершенствованный Малый Земляной город.
Система выездов несколько отличается от предыдущего проектного плана не расположением, а структурой. Здесь, в отличие от плана с дополнительным внешним поясом укреплений, выезды обозначены как проходящие через равелины. Бастионы также широкие, но на них обозначены двойные фланки. Складывается впечатление, что оба чертежа выполнены одной рукой, и последний является как бы выкопировкой большого проектного плана с небольшими уточнениями.
Стоит отметить, что данный план В.Л. Яниным опубликован с некоторыми неточностями: линия двойных фланков на подлиннике показана пунктиром, а в публикации
В.Л. Янина — сплошной, в левом равелине не показана третья линия, под которую «ныряет» проход из крепости. На чертеже в левом нижнем углу помещена пояснительная надпись о том, что автор проекта настаивает на исправлении в первую очередь неправильной линии Новинского бастиона: «Этот больверк, отмеченный знаком А, который должен быть построен в первую очередь, в каковом я нахожу ошибку в том, что фас втянут на 5 футов, и потому не должен быть заштрихован; согласно моему мнению, он должен быть при постройке доведен до правильных форм, иначе укрепление будет весьма плохим»848. Поясним, что автор проекта называет бастион термином «больверк», типичным для немецких инженеров, называвших так бастион с орильонами849. Внизу, справа на чертеже, помещен профиль эскарпа, вероятно, того бастиона (Новинского), который автор предполагал исправить. На плане место исправления показано пунктиром. Ошибка планировки данного бастиона, по мнению автора чертежа, заключалась в неправильной линии шпица и правого фаса – нужно было убрать ненужный угол, образовавшийся около шпица и сделать фас прямым. С этой целью и приведен ниже профиль этого места.
«План постройки бастионов в 1701 г.» («Profil de la face…»), опубликованный А.Л. Монгайтом850, также содержит усовершенствованную систему обороны Малого Земляного города, который выглядит здесь наиболее защищенным по сравнению с другими проектными планами — система обороны на чертеже более мощная и разветвленная, «Этот план значительно расширял границы территории, которую занимали бастионы в XVI в., и, вероятно, это породило ошибку исследователей, так часто повторяющуюся и заключающуюся в том, что они приписывали вообще сооружение Малого Земляного города Петру I»851. По мнению А.Л. Монгайта, этот чертеж был планом реальной реконструкции Малого Земляного города в начале XVIII в., а В.Л. Янин, напротив, считал, что «создание дополнительных поясов укреплений», изображенных на плане, «не было воплощено в жизнь»852. И.И. Кушнир также полагал, что старые шесть быков были дополнены дополнительной линией обороны, состоящей из пяти
совершенно новых бастионов853. План снабжен пояснительными надписями на французском языке. Бастионная структура на чертеже состоит из рва, шести бастионов, которые вписаны, очевидно, в систему бастионов XVII в., показанные на плане пунктиром, трех выступов в сторону реки Волхов бастионного типа, пяти равелинов с редюитами, двух проездов из бастионной цитадели в равелины и двух проездов за пределы внешней линии обороны. На плане изображен также бастионный профиль с важными техническими деталями — свайный фундамент основания эскарповой стены, ров, видимо, заполнен водой. Свайный фундамент, очевидно, предполагалось использовать в силу особенности местных почв. Бастионный профиль на данном чертеже состоит из возвышенной позиции позади главного вала – кавальера, главного вала с валгангом позади, эскарпа на свайном фундаменте, рва, контрэскарпа, прикрытого пути, гласиса. Гласис не примыкает к контрэскарпу, как это было в конце XV – начале XVI вв., а отделен от него площадкой (прикрытым путем)854.
Также на профиле показаны казематы, которые активно использовались в системе Вобана, в крепостях голландского инженера Кегорна (казематированные фланки – орильоны). Казематированные внутривальные сооружения были широко распространены и среди русских бастионных крепостей. Например, они были устроены под куртинами крепости Ямбург, в инструкции к строительству которой Петр I подробно указывал, как их надлежит строить. Они также были сооружены и в дерево-земляной Санкт-Петербургской крепости 1703 г. по тому же принципу.